(ab)normal

«Нормален в своей ненормальности» - это целиком и полностью про Тэхёна. Хосок и сам был немного «того», но до Ким Тэхёна маленько недотягивал. Этот парниша постоянно искрил и фонтанировал безумными идеями, втягивал Чон Хосока, тогда ещё примерного студента, надежду баскетбольной команды, в интрижки/заварушки и громко хохотал, когда в очередной раз их отчитывали за те же сдутые мячи. Однако любил Тэхён так же ярко и громко, как и смеялся. Казалось, любил один за двоих, мог в четыре утра примчаться и жаться к тёплому сонному Хосоку просто потому что хотел. Тэхёна всегда хватало с лихвой, но шли годы и Чон Хосок становился серьёзнее. Слово «любимый» всё чаще менялось на «придурок», а потом внезапно он осознал, что устал. От Тэхёна, от дурацких идей, от идиотского смеха и от тэхёновой беспечности. Расставаться красиво Хосок не умел. Он просто стоял, заглядывал в глаза и пытался оправдать своё «извини, нам не стоит больше быть вместе» какими-то невнятными отговорками. Это был первый раз, когда Тэхён не улыбался. Это был первый раз, когда Хосок пропустил (читай – пробухал) тренировку, сидя дома и беседуя с собственным отражением в зеркале на тему: «так будет лучше для нас обоих». *** Сегодня он – молодой директор одной из крупнейших торговых компаний, его стол опасно прогибается под тяжестью отчётов и Тэхён – лишь одно из ярких воспоминаний о студенческой жизни. и он ни разу не скучает - Господин Чон, к вам тут засланцы из Китая, аудиенцию просят, - улыбается секретарь, заглядывая в кабинет. Хосок морщится и устало потирает виски. - Меня сегодня нет. Скажи, что я внезапно улетел в Малайзию к тёте, на день рождения её внучатой племянницы по бабушкиной линии. В дверях кивают и исчезают, а Хосок вспоминает, когда он последний раз ходил в кафе. *** В помещении неприметного кафе уютно и вкусно пахнет. Парень выбирает самый дальний столик, оказываясь лицом к двери. Мягкая мебель, приглушённые разговоры, запах выпечки и кофе – этого остро не хватало, не хватало родной, домашней атмосферы, ведь Хосок уже как три года живёт один. Нет, он совсем не жалуется на одиночество или нехватку женского и мужского внимания, ведь он банально бы не разглядел потенциальную любовь из-за кипы бумаг и канцелярских принадлежностей. Но почему-то сладко заныло в груди, ностальгия цепкими пальчиками пробралась в сердце, напомнив о беззаботных студенческих годах и о светловолосом недоразумении по имени Ким Тэхён. И почему же так кольнуло внутри, потрудитесь ответить, господин Чон Хосок? Ненавязчивую музыку на миг прерывает трель звонка, извещающая об очередном посетителе. Парень из дежурного интереса поднимает голову и давится кофе. Да, вошедшая девушка невыразимо прекрасна, на неё обращены все восхищённые взгляды. Да, у неё густые светлые волосы до поясницы, миниатюрное чёрное платье с неглубоким декольте, чулки в крупную сетку и туфли на высокой шпильке. Но совсем не женские угловатые колени. Но прямоугольная (и, чёрт возьми, какая знакомая) улыбка на пол-лица. Но эта девушка подсаживается за столик именно к Хосоку. Но эта девушка – Ким Тэхён собственной сиятельной персоной. Хосок давится кофе во второй раз. Тэхён, как и прежде, - чистый сгусток солнечной энергии, он улыбается во все тридцать два, восторженно рассказывает о своей жизни после универа, заливисто смеётся, глядя на охреневшее лицо своего бывшего, а потом вдруг наклоняется близко-близко и доверительно шепчет, что так интереснее. Хосок молчит, рассматривает его во все глаза и не может поверить, что эта сногсшибательная блондинка с мужским голосом – его (поправочка, уже давно не его) Ким Тэхён. - Перестань на меня так пялиться и скажи уже что-нибудь, - усмехается Тэ, а Хосок чуть не давится в третий раз. Он выдавливает что-то вроде «и давно ты такой?», но в голове крутится ураган из слов «охренительно красивый» и «удивительный». Тэхён снова смеётся, кокетливо накручивая локон. Хосоку становится жарко, радостно и ещё куча непонятных чувств плюс дикое желание взять, обнять и не отпускать. Тэхён ещё что-то говорит, однако Хосок слушает вполуха, залипая поочерёдно то на губах, то на глазах, то спускаясь взглядом ниже, на открытые острые ключицы. Тэхён всё такой же, но одновременно чужой до скрежета зубов. В тёплых глазах пляшут чертята и скользит такая стервозинка, аж снова поцеловать хочется. Ой терпи, мудак-Хосок, сам натворил дел – держись теперь. - Эй, ты здесь? – щёлкает Тэхён перед глазами, участливо глядя своими бесовскими глазами; Хосок только глупо моргает пару раз и кивает головой, мол, нормально, нормально, говори, Тэхённи, пока я тут самобичеванием занимаюсь. - Я, знаешь ли, один живу, - как бы между прочим бросает Тэхён, щурясь. - Я тоже. Совсем с этой работой жизни нет, - Хосок временно выплывает из транса, бросая недвусмысленные взгляды на совсем не блядские чулки и тяжело вздыхая. - А помнишь, как весело было тогда, в университете? – вот это вообще не кстати, и, Тэхён, не склоняй так по-птичьи голову, я знаю, какой я мудак. - Конечно, помню, такое не забудешь. Тебя не забудешь, - выдыхает Хосок и чувствует, что сдался. - Ты скучал по мне? /конечно/ /я тоже/ *** Хосок медленно снимает зубами чулки, после проходясь языком по стройным ногам, на которые можно обфетишироваться. Хриплым «Хосокииии» можно обжечься, губы, вымазанные в ярко-розовой помаде, горчат, но такие родные. Тэхён распластан под ним и стонет горячо-горячо, судорожно задыхается под каждый толчок, а Хосок вообще напрочь потерян; нет ничего и никого кроме двух тел в небольшой хосоковой квартирке. Нет ничего лучше, чем просыпаться в обнимку, когда блондинистые волосы щекочут шею. Нет ничего лучше, чем сонный Тэхён, который улыбается и говорит, что обязательно наведается к нему в кабинет. Нет ничего лучше, чем шокированные взгляды сослуживцев, когда Хосок приходит с безымянной красоткой под руку, весь в засосах и укусах, но счастливый до чёртиков. И никогда ничего не будет лучше, чем Тэхён, бессовестно громко стонущий под Хосоком на директорском столе, среди так и не прочитанных отчётов. Да и хер с ними, с отчётами, когда кружевные чулки на твоём парне смотрятся лучше, чем на любой девушке в мире. Кто сказал, что это не нормально?