Маг и вор

- Еще пива, - Курогане приподнял руку, делая знак розовощекой официантке. Он не сильно любил пиво, но что-то покрепче завтра замедлило бы темп путешествия, а бесконечный лес, начавшийся сразу после столицы, уже сидел у Курогане в печенках. Задание было не из тех, от которых отказываются. Да и не то, чтобы он хоть когда-то отказывался от работы. По иронии судьбы, именно в этот раз Курогане не имел никакого желания покидать столицу, тем более покидать ее в направлении, указанном в контракте. И если бы Томойо лично не попросила… Официантка – Эмили, кажется, - поставила перед ним еще одну кружку с янтарным напитком – надо признать, даже не совсем отвратительным, и Курогане сделал большой глоток. Жидкость приятно горчила на языке, люди вокруг – он внимательно проследил за каждым из них – не вызывали подозрений, и Курогане попытался немного расслабиться. Являясь одним из основных специалистов по охране в своей Гильдии, он привык подмечать мельчайшие детали. И вот сейчас ничего странного или опасного в помещении не наблюдалось. Но, тем не менее, что-то его беспокоило. Что-то, не имеющее разумного объяснения и причин. Чутье – или предчувствие. - Черт, - он раздраженно опустил кружку на стол и еще раз окинул взглядом придорожную таверну. Это невнятное беспокойство продолжалось уже неделю – с того момента, как он ступил в этот треклятый лес с идиотским пером в нагрудном кармане. Словно за ним следили – и в то же время, не просто следили. Скорее, выслеживали. Курогане не понимал, и если честно, его не особо интересовало, что такого необычного и ценного может быть в товаре, который ему поручили доставить одному из богатейших баронов страны. Вполне возможно, что оно когда-то украшало шляпку какой-нибудь древней принцессы или выполняло какую-то другую, одинаково бессмысленную и бесполезную функцию. На небольшую сцену возле противоположной от Курогане стороны таверны взошла девушка, и помещение постепенно затихло. Он приподнял брови, по реакции остальных посетителей ожидая, по меньшей мере, зажигательного танца, но девушка всего лишь начала петь. На второй строчке романтическо-бредовой песни Курогане закатил глаза и постучал кружкой по столу, обратив на себя внимание зазевавшейся официантки. И еще половины посетителей. - Тише, придурок, - какой-то пьяный в хлам парень, видимо, вознамерился научить Курогане хорошим манерам. Он размял под столом пальцы, улыбнулся и пропустил момент, когда за окном мелькнула быстрая тень. *** Фай осторожно скользнул за угол и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, вытянул из кармана моток веревки. Еще раз оглядевшись, он принялся привычными движениями сооружать петлю – вверх, вниз, затянуть - тонкие пальцы ловко управлялись с мотком. Он вздохнул, думая о том, что дело, похоже, окажется гораздо легче, чем его представил Ашура. Тот хотя и был просто его начальником, отдающим приказы, похоже, беспокоился о Фае несколько больше, чем этого требовали правила Гильдии. Беспокоился безосновательно – Фай действительно был одним из лучших, и едва ли король воров мог интересоваться их с Курогане прошлым. Воспоминания вызвали улыбку, и Фай тут же почувствовал укол вины. Почти сразу заставив себя сосредоточиться, он точным движением закинул веревку, зацепив петлю за крепления ставней, и замер, прислушиваясь. Ничего. Только слабый шорох ветра в листве. Фай уперся ногами в стену и полез вверх. Действительно. Все будет легко – и просто. Противный голос, становящийся сильнее с каждым шагом по отвесной поверхности, продолжать убеждать Фая в обратном. Это же Курогане. Фай остановился на уровне окна нужной комнаты. Кто бы мог подумать, что они окажутся врагами. «Ты мог, и ты знал», - произнес противный голос внутри. Ставни, к счастью, были приоткрыты – вполне ожидаемое подспорье, ведь в летнюю ночь в полностью закрытой комнате было бы очень душно. Фай достал небольшой флакончик с маслом и полил им сочленения ставень с рамой. В последний раз он видел Курогане, когда сопровождал Ашуру. Они так и не поговорили – он просто не мог уйти, оставив короля воров без охраны. Он надеялся, что Курогане понял – но почему-то знал, что нет. Слишком много воды под мостом, кажется, так говорят. Окно открылось беззвучно, Фай заглянул в комнату, увидел спящую фигуру и соскользнул на пол. Он быстрым движением поправил ботфорты и, стараясь ступать бесшумно, приблизился к кровати. Судя по неспешному дыханию, Курогане спал – и спал крепко, но Фая снова кольнуло беспокойство. Он изначально не горел желанием соглашаться на это задание, но получилось то, что получилось. В памяти всплыло довольное лицо Фумы, сообщившего, что его хочет видеть Ашура. - … пустяковое дело, зато какие возможности открываются, - Фума буквально повис на нем, крепко обхватив за плечи и настойчиво подталкивая в сторону зала. - Но я еще даже не знаю деталей, - осторожно попытался возразить Фай. - В любом случае, Ашура тебя очень ждет, - проникновенно заявил тот в ответ. На первый взгляд, дело и правда казалось не слишком сложным, но, заметив обеспокоенное выражение на лице Ашуры, Фай решился уточнить: - То есть это самое обычное перо, купленное каким-то очередным богатым бездельником? Ашура помедлил, задумчиво поворачивая в пальцах спелую черешню. - Почти. За него заплатили огромную сумму, и я хочу узнать, что в нем такого особенного. Он обхватил ягоду губами, сжимая ее, а потом проглотил. - Охраняет его один человек – Курогане. Несколько раз он нам мешал. Не самый простой противник, - Фай очень внимательно следил за тем, чтобы его лицо оставалось таким же бесстрастным, как и до произнесенного имени. - Именно поэтому я и отправляю своего лучшего вора, - Ашура улыбнулся, и Фаю ничего не оставалось, как принять задание. И теперь он аккуратно подбирался к постели, стараясь не разбудить спящего Курогане. То, что тот постоянно держит перо при себе, не вызывало никаких сомнений – слишком ценная вещь, чтобы оставлять ее где попало. Даже если это где попало надежно защищено замками. Впоследствии Фай так и не смог вспомнить, что произошло раньше – он уловил, что Курогане на кровати не дышит, или услышал чуть насмешливый голос, донесшийся из затемненного угла комнаты: - Что-то ищешь? Фай застыл, судорожно обдумывая, в какую сторону сделать движение. Если он дернется к окну, то Курогане успеет его перехватить, а дверь, скорее всего, на замке – и неизвестно, сможет ли он ее выбить с первого удара. - Добрый вечер, Курогане, - он плавно развернулся, и Курогане так же плавно поднялся на ноги. - Не уверен, что он такой уж добрый, - Фай сделал шаг назад, и Курогане тут же ступил вперед. - Я рад с тобой встретиться, - он попытался рассмотреть лицо своего бывшего… друга, но тот все еще оставался в тени. - Ой ли? - Курогане, я… - тот сделал резкий бросок, и даже быстрая реакция не помогла Фаю – Курогане крепко держал его за руку, больно сжимая запястье. Не думая, Фай развернулся и ударил Курогане ногой по локтю – и, почувствовав, что его больше ничего не держит, прыгнул в окно. Он бежал, не оборачиваясь, – впрочем, это было и не нужно – Курогане даже не начал преследование, ограничившись негромким, но достаточно обидным ругательством. *** Фай был таким не всегда. Курогане помнил его совсем другим – там, в приюте, где они оба выросли. … День выдался ясным и каким-то непривычно солнечным для конца зимы, и Курогане решил, что самое время нарушить запрет на вылазки за пределы территории приюта. Подтаявший снег мягко оседал под ногами, а дорога петляла и постепенно терялась среди сугробов. Курогане чертыхнулся – ботинки промокали, а новые он не получит, пока эти совсем не развалятся. О том, что существует еще и зимняя обувь, в приюте, похоже, предпочитали не знать. Он уже довольно сильно углубился в лес, когда заметил какую-то неясную тень на снегу. Курогане немного свернул с тропинки, делая несколько неуклюжих шагов по проваливающемуся под ногами снегу. Тень оказалась фигурой – тощим ребенком в пижаме, практически вмерзшим в снег. - Эй! – Курогане опустился на колени, прикоснулся к чужому плечу – почти синему – и едва не отдернул руку, до того оно было холодным. Почти таким же холодным, как снег. Ребенок то ли всхлипнул, то ли застонал, и Курогане, больше не раздумывая, схватил его за спину и под колени. И на бегу закричал о помощи. Бледное лицо с залегшими под глазами тенями казалось смутно знакомым. Курогане нахмурился, пытаясь вспомнить, где он уже видел этого мальчишку. В памяти всплыло имя – «Фай». Его в приюте знали, как ребенка, регулярно оказывающегося в больничном крыле. Курогане натыкался на него пару раз, когда приходил лечить последствия драк. Вид у Фая всегда был болезненным и каким-то хрупким, а растрепанные светлые волосы только подчеркивали неестественную бледность. «Часто он там оказывается. И сейчас окажется опять. Если повезет». Дорога, наконец, вывела его к приюту, и Курогане, поудобнее перехватив свою ношу, вздохнул с облегчением. Бледный и почти прозрачный от худобы Фай подошел к Курогане и сказал «Спасибо» ровно в тот день, когда последнему исполнилось четырнадцать. Рядом с ним было несколько друзей – и девчонок, которых друзьями называть уже почему-то не получалось. Окружающие затихли – и Курогане ужасно захотелось на них наорать, потому что Фай и так редко появлялся среди других детей, предпочитая сидеть в своей комнате, и да, это было не дело Курогане, но когда спасаешь кому-то жизнь, поневоле хочешь, чтобы он получил от нее хоть какое-то удовольствие. Именно поэтому он одобрительно хлопнул Фая по плечу и практически силой заставил сесть рядом. С того дня они стали друзьями. … - Хочу, чтобы ты научил меня драться, - Фай внезапно возник прямо перед увлекшимся тренировкой Курогане, и вид у него был решительный. - Зачем тебе это? – он с сомнением окинул взглядом худую фигуру. - У меня получится, - Фай смотрел на него с вызовом, и слишком сильно отросшие волосы подрагивали на плечах. Курогане не стал спорить. Лишь молча усмехнулся и ловким, отточенным движением уложил Фая на пол. Следующие несколько часов они тренировали всевозможные захваты и блоки, и Курогане ощущал какую-то непонятную смесь усталости и эйфории. - Нет, неправильно, - он осторожно обнял Фая за талию, пытаясь развернуть его в правильное положение. Тепло чужого тела обжигало, и на несколько мгновений Курогане забыл о том, где находится. - Куро? – Фай, похоже, окончательно решил, что имя «Курогане» слишком длинное, и начал его сокращать. Удивительно, но это почти не раздражало – наверное, потому, что Фай звал его так, только когда они были вдвоем. - Вот так, - Курогане понял, что застыл, обнимая Фая, и нарочито грубо повернул его в нужную сторону, а потом сделал быстрый шаг назад. … Той ночью Курогане увидел первый в своей жизни мокрый сон. В нем у Фая были яркие, как летнее небо, глаза, бесстыдная улыбка и привычная приютская пижама вместо одежды. *** Возвращаться к реальности из воспоминаний не хотелось, но Курогане усилием воли все же заставил себя это сделать. Темнота ночи скрывала очертания предметов в комнате, и слух обострился до предела – где-то пели нестройными голосами, поскрипывали ставни, этажом выше постояльцы ходили по коридору. Но нет, ничего похожего на тихий шорох забрасываемой веревки или звук осторожных шагов. «Надеюсь, этому идиоту больше не придет в голову сюда заявиться». Курогане машинально вытащил колбу с пером, желая убедиться, что оно на месте. Самое обычное – белое, с каким-то красноватым рисунком. Курогане пожал плечами, недоумевая, с чего бы кому-то пришло в голову выкладывать немалые деньги за подобную ерунду, и снова спрятал колбу. Мысли о Фае вернулись, едва голова Курогане коснулась подушки. Он стал лучше. Курогане не мог не признать, что движения его бывшего друга – и неизвестно, какое из двух определений задевало сильнее, - стали куда более отточенными и собранными, чем когда они жили под одной крышей. Скорость, гибкость, сила – Фай двигался идеально. И выглядел тоже. Он рассерженно вдавил кулак в матрас. Нет смысла об этом думать. И никогда не было. Курогане потянулся, расправляя плечи, и уставился в потолок, вспоминая, с какой ловкостью Фай вырвался из захвата. Похоже, Ашура натренировал свою игрушку куда лучше, чем когда-то это смог сделать он сам. *** Приглашение в одну из Гильдий страны оказалось для Курогане полнейшей неожиданностью. Нет, он, разумеется, много тренировался и втайне надеялся на это, но никогда даже в мыслях всерьез не рассчитывал на такое предложение. Шанс начать новую жизнь. То, чего лишено большинство детей, выросших в приюте. - Я о тебе обязательно позабочусь, - Курогане ни минуты не сомневался в том, что говорил. Даже если у них никогда не будет отношений, о которых мечтает Курогане, Фай все равно его лучший друг. Так будет всегда. Фай слушал его со странным выражением, застывшим в ярко-голубых глазах – какая-то непонятная смесь горечи и вызова. Он задумчиво дергал уголок старого, давно вылинявшего до неопределенного цвета покрывала, и казался каким-то особенно тощим и нескладным в этой приютской одежде. - Не стоит, - Фай вскинул голову и резко поднялся с кровати. – Сам о себе позабочусь. - Фай… - Курогане нахмурился в ответ на пристальный взгляд. - Удачи с Гильдией, уверен, у тебя все получится, - Фай обещал, что в последний вечер перед выпуском они выберутся в беседку, как делали когда-то в детстве, и, может быть, напьются, но, похоже, что-то изменилось. - Спасибо, - Курогане удивился безразличию в своем голосе, и не смог сдержать ответное «У тебя тоже. Наверное». Фай к озеру так и не пришел. *** Вечер следующего дня, отказавшийся от сидения в баре, Курогане провел в номере, пытаясь максимально обезопасить его от вторжения незваных гостей. Вернее, гостя. Одного вполне конкретного и давно знакомого гостя. Его настроение на удивление соответствовало погоде. Не радовавшая с самого утра, она окончательно испортилась, небо затянули тучи, и пошел мелкий нудный дождь, то и дело грозящий перейти в ливень. Первым делом Курогане занялся окном – тщательно проверил ставни, осмотрел прилегающую стену и землю под ней. На всякий случай прощупал подоконник – Фай легко мог использовать для своей веревки любой, самый незаметный гвоздик. В тот вечер Фай не пришел, хотя Курогане все еще чувствовал, что за ним наблюдают. Он качал пресс – бездумное, но расслабляющее занятие, помогающее очистить мысли. Это ему сейчас как раз и требовалось. Естественно, Фай попытается закончить начатое. Естественно, недооценивать его нельзя. Но… шансы забрать перо у Фая будут, только если Курогане сам их ему предоставит. А он этого делать не собирается. Курогане опустился на спину и выдохнул, глядя на потрескавшийся деревянный потолок. Он не собирался давать этот шанс, но… *** Фая он узнал практически сразу – несмотря на прошедшие несколько лет и перехваченный лентой хвостик вместо привычно коротких волос. Тот изменился – и в то же время остался прежним. Уже не такой тощий, но все еще очень стройный – с ощущением легкости в каждом движении. Словно Фай не ограничился теми давними тренировками, а занимался с кем-то еще. Курогане хотелось последовать за тем, кого он так давно не видел, но в тот момент в его обязанности входила охрана одного из местных аристократов – Субару. Который неторопливо поправлял застегнутый на внушительную пряжку с цепью плащ и, похоже, никуда не торопился. - Фай, идем, - мягкий, глубокий голос. Фай обернулся, и в ту же секунду заметил глядящего во все глаза Курогане. Вокруг слуги с усердием держали зонтики над головами своих господ, лакеи подготавливали повозки, а за поместьем, где проходил вечер, раздались звуки первых фейерверков, но на какой момент – всего несколько секунд – Курогане и Фай застыли едва ли не с открытыми ртами, жадно глядя друг на друга, впитывая каждую деталь. Курогане начал поднимать руку и почти уже крикнул «Фай», когда тот вздрогнул, виновато обернулся и без единого взгляда назад последовал за позвавшим его человеком. Уже потом Курогане узнал, что спутником Фая в тот вечер и во многие другие был глава Гильдии воров. Его друг постепенно становился одним из лучших специалистов в своем деле. Его даже называли золотым мальчиком – наследником Ашуры. Они много раз были на одних и тех же мероприятиях – но ни разу не встретились лицом к лицу. Курогане предпочитал думать, что это случайность. *** Алкоголь неприятно горчил, и Курогане раздраженно отставил в сторону недопитую кружку. Он сидел в своей комнате и достаточно безуспешно пытался напиться – делать в этом богом забытой дыре было абсолютно нечего. Прошло уже несколько дней с тех пор, как он видел Фая последний раз, но было весьма сомнительно, что тот оставит попытки украсть перо. Курогане недоуменно повертел в руках колбу – столько усилий из-за такой безделушки. - Здравствуй, Курогане, - знакомый голос заставил вздрогнуть от неожиданности и поспешно спрятать перо. Фай появился в комнате словно по волшебству – если бы оно существовало, Курогане бы сейчас пожелал оказаться в любом другом месте. - Это твой длинноволосый урод научил такому? – пренебрежительно поинтересовался Курогане, не отрывая взгляд от устроившего на стуле напротив Фая. Фай на секунду поморщился, но быстро вернул на лицо ничего не значащую полуулыбку. - Нет, не он. Не против? - Ты уже сел, - Курогане раздраженно посмотрел в сторону. Фай вздохнул. - Расслабься. Я просто хочу поговорить, - Фай поднял руки, словно демонстрируя свою безоружность. - В прошлый раз, когда мы виделись… - Курогане хотел сказать «ты был не слишком разговорчив», но оборвал сам себя, поняв, какой мелодраматичной будет фраза. Кажется, Фай понял, каким было бы продолжение, потому что виновато улыбнулся и провел пальцем по потертой столешнице. - Я… был не прав, - Курогане хмыкнул, не сводя с Фая глаз. Чего он добивался? Неужели Фай считал его настолько глупым, чтобы не понимать… - Да. Между ними повисло молчание. Наконец Фай громко вздохнул, и впервые за весь разговор Курогане услышал в его голосе искренние интонации. - Не нальешь мне? Серьезно, я просто хочу отдохнуть. Я даю слово – никакого воровства сегодня. Куро… Курогане попытался поверить. Он открыл новую бутылку и протянул ее Фаю. *** - Сложно приходится? – Фай слегка улыбнулся и провел худым пальцем по краю кружки. - Зачем тебе эти подробности? – выпитое горячило изнутри, а в голове образовался приятный туман – не слишком много, чтобы перестать контролировать происходящее, но достаточно, чтобы размыть определенные границы. - Всегда хотел спросить. Мы давно не разговаривали, - Фай едва слышно вздохнул, и Курогане так и не смог решить, сколько же в этом искреннего сожаления. - Ты сам сделал выбор, - он по-прежнему избегал смотреть на Фая – так, словно тот все равно мог в любую минуту раствориться в воздухе, вот и незачем тратить время. Взгляд у Фая стал странным, и он, отодвинув кружку, потянулся через стол к Курогане. Курогане знал, что случится – и все равно от горячего дыхания на его губах по всему телу прошла дрожь. Он столько лет мечтал об этом – и каждый раз, когда предоставлялась подходящая возможность, сбегал. Пожалуй, единственное, чего он действительно боялся за всю свою жизнь – что Фай будет его презирать. А теперь вот… Лицо Фая было очень близко – так, что можно было рассмотреть каждую ресничку, каждый блик на радужке, и Курогане не мог насмотреться – и не мог увидеть картину происходящего целиком. - Мы уже не дети… - Фай шептал, и Курогане неожиданно понял, как тот волнуется – как побелели костяшки пальцев, которыми он оперся о стол, каким прерывистым стало дыхание. - Нет. И я… - Фай нахмурился, подался еще немного вперед – и теперь они касались кончиками носов. – Я не понимаю, чего ты все это время ждал? Он провел кончиками пальцев по щеке Курогане, лаская кожу с едва проступившей щетиной. - Ты же не скажешь, что не хочешь? Курогане сглотнул. Конечно, хочет. И так давно хотел. И не думал, что Фай тоже когда-нибудь захочет. Там, в приюте, Фай, казалось, относится к нему как к другу, тому, на кого всегда можно положиться, но Курогане не мог увидеть ничего даже похожего на ту страсть, с которой на него сейчас смотрели голубые глаза. Даже если это ловушка. Курогане схватил Фая за шею и притянул к себе. Уверенные, жадные движения, готовность, с которой Фай отвечал на его поцелуй заставили Курогане почувствовать легкую досаду – похоже, невинность, которую практически олицетворял Фай в приюте, за эти годы куда-то ушла. Целоваться через стол было неудобно, и Курогане, отодвинувшись на мгновение, дернул Фая на себя, прижимая, с силой разводя в стороны полы рубашки. Тот не остался в долгу – дорожный плащ Курогане полетел в угол и, кажется, ему теперь требовались новые застежки. - Торопишься? Курогане зарычал в ответ на смех в чужом голосе и с силой подмял Фая под себя, просовывая ему колено между ног и приближая лицо к чужому. - Что ты, у нас же полно времени, - Фай под ним извивался, как горячая пружина, стараясь одновременно дотронуться до всего Курогане сразу. - Разумеется! – Фай впился руками ему в плечи, царапая кожу даже через рубашку. - Ты же не бросишь меня здесь утром? Курогане кусал бледную шею, заставляя Фая сдавленно глотать воздух – то ли всхлипами, то ли смешками. - Не доверяешь? – хрипло и в то время насмешливо. Фай с вызовом дернул пуговицы на чужой рубашке, нисколько не заботясь о том, что пара из них оторвалась и покатилась по полу. Он скользнул пальцами по разгоряченной, покрытой испариной коже, сжал сосок, и Курогане не смог сдержать стон. - Разумеется, не доверяю, - он снова перехватил инициативу, стаскивая с Фая остатки одежды. Получилось слишком грубо – Фай дернулся в сторону и вскрикнул от неожиданности, но Курогане лишь сильнее вдавил его в покрывало. Когда он вошел, в пьяном воодушевлении не особо заботясь о том, чтобы подготовить Фая, тот прикрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. Взгляд из-под подрагивающих ресниц стал расфокусированным и каким-то обманчиво расслабленным. - Курогане, я… Он просто кивнул, начиная двигаться. Когда они закончили, вцепившись друг в друга и тяжело дыша, стало неожиданно тихо – как будто ночь окутывала их невидимой простыней, отгораживая от всего оставшегося мира. Фай не раскрывал глаз, и слабо и как-то горько улыбался, и Курогане не захотел и не смог сдерживаться – просто начал целовать чужое – знакомое – почти родное – лицо. Фай осторожно гладил его кончиками пальцев по плечам, все так же не раскрывая глаз, беззвучно шевеля губами. Курогане вздохнул и тихо, но твердо произнес: - Я знаю, зачем… - Фай наконец посмотрел на него, серьезно, и заставил замолчать, приложив палец к губам Курогане. - Я тоже думал, что знаю. Всякая логика говорила, что верить нельзя. Курогане послал логику к черту, обнял Фая и заснул. *** Фай проснулся от странного, едва уловимого звука на грани слышимости. В комнате было прохладно – ночной воздух, проникающий внутрь из распахнутого окна. «Но ставни точно были закрыты». Мысль заставила замереть и напряженно прислушаться к происходящему. В комнате явно кто-то был – из темноты до него долетали шорохи – излишние даже для гостиницы, в ненастную погоду наполненной людьми, как пирожок начинкой. «Ну уж нет, воровать у Курогане имею право только я», - в этот момент Фай понял, что не может пошевелиться. Легкие шаги отдавались в голове у старающегося вырваться из оцепенения Фая барабанной дробью. Над ним склонился молодой мужчина – мальчик – и Фай попытался открыть рот, но он не слушался так же, как и остальные части тела. Мальчик потянулся в сторону Курогане, засунул руку под подушку и достал перо. Фай заметил, что глаза у вора разного цвета. Один темный, и один светлый – голубой? В темноте было сложно разобрать. Невозможность двигаться оказалась настолько пугающей, что Фаю пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, пытаясь привести в порядок мысли. Происходящее выглядело слишком нереально. Но хуже всего было то, что Курогане крепко спал и даже не думал просыпаться. Фай прислушивался к его мерному дыханию и ощущал нарастающее беспокойство – слух у Курогане был острым, а сон – чутким, иначе бы его просто не приняли в Гильдию. «Что этот мальчишка с нами сделал?» Тем временем вор спрятал перо и наклонился к Фаю. В его взгляде мелькнуло удивление, а потом нечто похожее на сожаление. Он невесомо коснулся левого глаза Фая и прошептал что-то неразборчиво, а затем, не оборачиваясь, устремился к распахнутому окну. Контроль над телом к Фаю вернулся через несколько минут – когда, разумеется, искать кого-то в ночном лесу стало в лучшем случае глупо. Сбоку со вздохом проснулся Курогане. Фай замер, слушая, как тот потягивается и шевелится, отряхиваясь ото сна. - Почему ты не спишь? - Я… Здесь был человек, - Фай очень четко увидел, как напряглось тело Курогане, когда тот потянулся проверить перо. - Это… - язык почему-то не слушался. Да и что можно было сказать? Что к ним бесшумно для Курогане проник мальчишка и на глазах Фая украл перо? Что он их заколдовал? - Ты, - Курогане смотрел на него безразлично – как всегда, когда был очень зол. Фай никогда его не боялся – никогда всерьез не думал, что Курогане захочет причинить ему вред. - У меня его нет! – Курогане прижал его к кровати, и Фай не думал сопротивляться – даже когда его обыскали – без малейшего намека на какие-то чувства, кроме профессионального интереса. Курогане нависал над ним, тяжело дыша и сузив глаза. - Мне стоило бы тебя избить или вообще… - даже сейчас Фай знал, что последняя угроза не будет выполнена. Даже сейчас. - Курогане, пожалуйста, это не я, - он бормотал, и, похоже, Курогане не обращал внимания на его слова. Он отпустил Фая, напоследок сжав его запястья и вдавив их в кровать. - Уходи. И никогда больше не попадайся мне на глаза. Фай ушел. *** Возвращение в город получилось тягостным: проваленное задание - это совсем не то, к чему привык Курогане. Он поудобнее перехватил меч и нахмурился, заметив в толпе смутно знакомого брюнета – судя по тому, что знал Курогане, одного из приближенных Ашуры. Брюнет оживленно о чем-то расспрашивал торговцев на площади, но они лишь разводили руками и морщили лбы, словно тщетно пытались о чем-то вспомнить. - … значит, никого похожего? – Курогане прислушался и уловил обрывок фразы. Подождав, когда темноволосый скроется в толпе, Курогане подошел к одному из его недавних собеседников и поинтересовался, стараясь звучать как можно более небрежно: - Что это от вас понадобилось одному из воров? Никаких проблем? Курогане выразительно кивнул на свою нашивку Гильдии на рукаве. - Ищут своего, - мужчина, кажется, Фуджимото, пожал плечами. – Какого-то Флоурайта. Исчез пару дней назад – вроде бы провалил какое-то задание. Ашура очень хочет его видеть – и просил всем передать, что не собирается наказывать. Если увидишь блондина с голубыми глазами и… Курогане не дослушал. *** Грязноватый снег оседал под солнечными лучами, и в тот день, когда они впервые добрались до этой полуразрушенной беседки на берегу озера, кое-где уже виднелись проталины. Разумеется, озеро тоже находилось вне территории приюта. Фай начал выздоравливать совсем недавно, и по-прежнему зябко поеживался и кутался в свой оборванный плащ. - Может, вернемся? – Курогане с сомнением покосился на него. - Все нормально, - Фай нарочито безмятежно улыбнулся, и Курогане понял – тот просто оттягивает момент возвращения в приют. Они излазили вдоль и поперек весь берег и, не обнаружив на нем ничего интересного, решили проверить на прочность лед. - По нему уже не пройти, - Курогане уверенно наступил на голубоватую кромку и тут же об этом пожалел – ботинок промок, и внутри неприятно захлюпало. - Попробуем следующей зимой, - Фай снова улыбнулся и опустился на скамейку среди развалившихся опор. Он выглядел очень уставшим, и Курогане снова почувствовал беспокойство. Он машинально коснулся чужой руки – холодная – и, даже несмотря на это, ему самому стало жарко. Хотелось крепко стиснуть эту ладонь, а потом… Курогане потряс головой, пытаясь выкинуть из головы странные образы, и, наткнувшись на удивленный взгляд Фая, почувствовал, что краснеет. В тот день они говорили о будущем – о том, чего хотели бы добиться. Фай рассказывал, что больше всего на свете мечтает о путешествии на юг – и это казалось логичным, особенно после долгой зимы. - Мы должны сделать эту беседку нашим тайным местом, - на обратной дороге Фай неожиданно остановился и произнес это без всяких предисловий. - Для чего? - Потому что всякое может случиться, Куро… - Фай закашлялся, так и не закончив фразу. Зато получившееся имя ему, похоже, понравилось – начиная с этого дня, он редко называл Курогане иначе. *** Если подумать, то, что он нашел Фая в их «тайном месте» было вполне логично – но естественно, до этого Курогане пару дней провел, безрезультатно переворачивая с ног на голову столицу. Фай сидел, поджав под себя ногу и прислонившись к опоре беседки. Курогане старался ступать бесшумно, но, по приподнявшимся на секунду и снова опустившимся плечам, понял, что Фай почувствовал его присутствие. Он остановился рядом и сложил на груди руки, глядя на спокойное озеро, золотящееся от закатного солнца. - Почему ты всегда убегаешь? - Боюсь, что меня не станут слушать, наверное. Курогане хмыкнул. - Ты самый упрямый идиот из всех, кого я знаю. И ты точно способен справиться с моим плохим настроением. Фай улыбнулся, не размыкая губ, и оперся руками о землю. Он поднял взгляд на Курогане, который уже несколько минут искоса смотрел на него самого. - Я не думаю, что мы сможем найти того, кто украл твое перо. Курогане приподнял брови, запустил руку в волосы Фая и заставил его смотреть на себя, не отрываясь. - Я думаю, мы все равно можем попытаться. Или… Фай лениво приподнял бровь, явно наслаждаясь прикосновением к волосам. - Или… Помнишь, ты рассказывал мне о южных странах? Фай выглядел совершенно по-детски счастливым, когда ответил: - Помню.