Цветные сны

Иногда мистеру Голду снились цветные сны. В них он видел Город, в котором все здания были облицованы белым камнем. Город сиял. Город был теплым. Всегда. Город был странно приветлив: Голд там чувствовал себя в безопасности. Как дома. Наверное, только в этих снах он и был дома, впервые с тех пор, как потерял Бэя. И... Бэлль. Конечно же, Бэлль. Город. Окруженный легкой дымкой, он безмятежно стоял высоко в горах, поросших соснами и безразлично смотрел на пустыню. Солнце проникало сквозь дымку и золотило дома, делая их почти невесомыми. Город стоял там века, наблюдая за поколениями людей, сменяющими друг друга. Он стоял и слушал пронзительно-печальный плач арфы, разрывающий тишину. Из года в год, из века в век. Город давал Голду все то, чего он был лишен и в Сказочной стране, и в Сторибруке: уместность, тепло, покой. Реальность. Голд точно знал, что этот Город существует, что это не просто сон. Но он не помнил, не мог вспомнить своей связи с ним. Сны были реальнее Сторибрука, и по утрам, просыпаясь, Голд ощущал, как сердце замирало от неясной тоски. В своих снах он бродил по узким древним улочкам, касаясь ладонями шероховатых камней, впитывая кожей накопленное ими за день тепло, успокаиваясь, отбрасывая все накопленные за день тревоги... Особенно Голд любил то время между сумерками и ночью, когда небо становилось необычного, глубокого синего цвета, когда аромат сосен чувствовался особенно сильно, а звуки арфы, казалось, тянулись напряженными струнами в воздухе. Ему не нужна была Сказочная страна. Он хотел разрушить проклятье, только чтобы когда-нибудь вернуться в Город уже не во сне. Он знал, что, ступив на землю Города, он упадет на колени, прижмется к ней лбом и разрыдается, как человек, который после долгих скитаний наконец вернулся на родину.