Три секрета

У меня есть три секрета. Три гребаных, три дерьмовых секрета, о которых не должен знать никто. И уж тем более моя жена. Нет. Тысячу раз нет. *** Джесси смеется надо мной, когда я снимаю одежду, чтобы не провоняла сраным метамфетамином. Джесси заглядывает мне под руку и подает необходимые порошки. У Джесси глаза, как вода, прозрачные. Насмешливые, мальчишечьи глаза, дурные глаза. Всегда такие были, просто раньше я не замечал. Раньше мне было плевать на Джесси. — Мистер Уайт, да ты, блять, просто гений. — Он трясет кристалликами, прозрачными, как его поганые глаза. Он ржет, словно торчок в угаре. Я неуверенно киваю, ведь это сомнительный комплимент. Но от Джесси другого и не ожидаешь. Смотрит он восхищенно, как на уроках никогда не смотрел. Как ребенок, честное слово. Сколько тебе лет, Джесси, тринадцать? Он поднимает несколько на широкой ладони. — У меня трубка дома осталась, вот дерьмо. Такой мет надо первому попробовать. Я хватаю его за руку, стряхивая кристаллы на поднос. А он пялится обиженно своими дурными глазами. — Мы свое не курим, — строго заявляю я и чувствую себя брюзжащим старпером. Да хрен с ним, мне ведь и так пятьдесят. — Все равно ты ебаный гений, мистер Уайт. Просто бог мета, слышишь? — Он будто надеется меня таким образом похвалить, сукин сын. Так вот, это первый мой дерьмовый секрет — я варю чистейший мет. Чистый, как глаза Джесси. Скайлер вряд ли поймет такой способ заработка. Скайлер вообще последнее время плохо меня понимает. Да и я себя тоже. *** Джесси возвращается под вечер, успокоившийся и какой-то понурый. А у меня, мать его, руки трясутся, как у алкаша. Или как у припадочного. Я уезжаю домой со всеми вещами за несколько минут до того, как он припарковывает автомобиль во дворе своего дома. У меня в ушах до сих пор наш разговор с глупым Крейзи-8, в глазах сраная влага, на губах «Прости меня!», в голове — изумительная полифония. Я и не думал, что это будет так тяжело. Мне бы с кем перетереть. Я думаю, что Джесси теперь единственный, кто сможет меня понять. Но он послал меня нахер, а я послал его. Там и пересечемся. Нога болит, четыре колотые раны дают о себе знать, как только выветривается адреналин. Господи, как хочется сдохнуть… Мобильный звонит на пассажирском сидении. Я беру не сразу, потому что пальцы не слушаются. И потому что это, скорее всего, Скайлер. — Да? — Вот и голос дрожит. На том конце не Скайлер. Верно, она же со мной не разговаривает. — Мистер Уайт… — тяжело выдыхают в трубку. Значит Джесси спустился в подвал и увидел, что там пусто. У меня в ушах хрип Доминго, и Пинкман говорит так хрипло и тихо, что тошно. — Все, разъехались, закончили, — обрубаю я. Он не отвечает, потому что все понимает. Итак, хорошо, выдохни, мистер Уайт. Это второй мой секрет — я убил человека. Я помог убить человека Джесси. Скайлер просто взорвется, если узнает. *** У Джесси глаза дурные, он ржет и косится на меня. Он чего-то пугается и припадает к земле. Он вскакивает и хватает меня за руку. Его эмоции меняются так быстро, что я не успеваю улавливать их. — Эй-эй-эй, блин, мы же договаривались, ты, сукин сын. — Мне приходится лупить его ладонями по лицу, чтобы он понимал, что я говорю. — Джесси, мать твою. — Я такое пережил из-за тебя, и после всего не могу закинуться собственным товаром? — шепчет он мне на ухо со своей ухмылкой. Я захожусь кашлем совсем не вовремя, хватаясь за ворот его свитера. — Да пошел ты нахрен, Джесси Пинкман. — Он усаживает меня на диван, а я почти не замечаю, потому что харкаю кровью в ладонь. Он хватает мое лицо так неожиданно, что я дыхание теряю. — Ты сраный гений, я уже говорил? — спрашивает Джесси. Улыбка у него дебильная, а глаза чистые и стеклянные. Он наклоняется вперед и целует меня быстро и невесомо, как девчонку. А потом вдруг вжимается губами в мой рот с такой силой, что я чувствую его зубы. Сижу на месте и нихрена не могу сделать. Здравствуйте, мистер Уайт, вам сколько лет, тринадцать? — Мм… Ммууммм… — Настойчиво отдираю прилипшего ко мне Джесси и вздрагиваю, когда ловлю его взгляд. «Вы гений, я вам говорил?» — читается в нем. Я слабо посмеиваюсь, потому что не могу больше абсолютно ничего. Я похлопываю его по щеке и посмеиваюсь. Истерика, не иначе. — Как же ты укурился, Пинкман, Господи, в какой же мы заднице. Я смотрю на его губы, я чувствую, как он все еще не отпустил моего плеча. Я ощущаю Джесси всем своим существом, вся моя жизнь теперь наполнена кристаллами. Два из них сейчас смотрят на меня из-под ресниц. Нет, не мы — я в заднице. И это мой третий секрет. Джесси с чистыми глазами целует меня второй раз, а я не хочу ему этого запретить. У меня кровь на языке, да и у него теперь тоже. Будто мы делим чертов рак на двоих. И если Скайлер… Хотя ладно, какая разница, Скайлер замужем за Уолтером Уайтом, человеком, который не убивает, не варит, не спорит, не отвечает на оскорбления. Джесси смеется, облизывая губы. Я уже не тот человек. Я вижу это в его глазах. Самых чистых, самых настоящих на свете глазах.