***
Стояла жаркая летняя ночь. Невероятно парило. Рикуо появился, словно из-под земли. Третий глава, двадцатипятилетний красивый екай, явился, как и обещал – через десять лет. Но теперь он был один. Он шел легкой, едва уловимой походкой. Старое дерево, за десять лет раскидавшее свои ветки еще шире, Рикуо узнал сразу. Теперь он шел к этому месту один. Любимого Зена не было уже как девять лет. Третий глава стал владыкой мира демонов восемь лет назад. Рикуо заставили жениться. Он выбрал своей избранницей Цурару, но таких же теплых и нежных чувств, как к Зену, он к ней не испытывал. А она ждала от него ребенка – наследника. Третий глава, выдохнув тонкую струйку дыма, принялся копать. Постоянно останавливаясь, чтобы полюбоваться на звезды, вспомнить, как они целовались под этими зелеными листьями, еще покурить. Его идея закопать бутылку саке оказалась как раз кстати, только теперь, чтобы читать было не веселее, а печальнее. Жизнь без Зена стала для Рикуо совсем печальной. Устроившись под деревом, налив себе саке, Рикуо достал первым из шкатулки свое письмо. Он помнил, как признавался в нем в любви к брату, как писал, что его жизнь потеряет без Зена всякий смысл… Как в воду глядел тогда. Но там были лишь романтические строки, поэтому Третий убрал письмо в кимоно. А Зен же тогда сказал, что написал, что его там что-то раздражает в любимом. Налив себе по новой, екай осторожно открыл письмо. Именно в этот момент вышла луна. Неровный, как всегда, подчерк Зена заставил в душе всколыхнуться давно потухшие чувства. «Привет, Рикуо. Твоя идея показалась мне не такой уж и глупой, как я тогда сказал. Мне нужен был такой шанс рассказать тебе все. Я люблю тебя. Это неправильная, безвыходная любовь, но такая прекрасная. Я не мог сдержать своих чувств к тебе, ведь ты так прекрасен. И как человек, и как екай и как глава клана. Правда, не будь ты главой, то наши чувства были бы более открытыми. Ты лучшее, что было в моей жизни. Я не смогу полюбить уже никого другого, если ты меня бросишь… Хотя, я умру раньше. Рикуо, прости, что не сказал тебе, но я умираю. Вернее, умирал – ты же это будешь читать через десять лет. То, что сейчас я себя чувствую более здоровым, лишь предупреждение о скорой смерти. В нашей семье всегда так было. Я знаю, что это случиться скоро. Максимум, я проведу с тобой год. Может, я умру сразу после того, как мы закопаем капсулу… Я не хочу умирать, Рикуо. Мы слишком мало были вместе, как любящие люди. Я хотел бы провести с тобой вечность. Прижимать тебя к себе, когда ты делаешь уроки. Целовать в макушку перед сном. Капать тебе на мозги по поводу курения. Да, надеюсь, ты не будешь курить. И пить. Но я сомневаюсь, что главы клана Нура могут без этого. Мне будет не хватать твоего голоса и отчаянных идей. Я буду скучать по твоим жарким и страстным поцелуям. Я снова и снова хочу наслаждаться тобой, пока могу. Хочу испить тебя до дна… И потом накрывать тебя одеялом, когда ты засыпаешь, недоговорив до конца фразу от усталости. Хочу проводить с тобой каждое мгновение своей жизни. Хочу видеть твою улыбку и озорной блеск в глазах. Хочу пугаться и наигранно ворчать, когда ты неожиданно ночью появляешься в моей комнате. Ты станешь самым сильным. Ты будешь управлять всеми демонами, и никто не будет даже думать о том, чтобы пойти против твоей воли. Я вижу это. Ты будешь еще одни легендарным главой клана Нура. Твоя слава затмит славу отца и деда. По крайней мере, я хочу, чтобы ты, мой малыш, стал таким. Чтобы я мог гордиться тобой. Надеюсь, что ты забудешь обо мне. Мне этого не хочется, но так будет лучше. На тебя возложены надежды всех. Ты сможешь найти себе невесту и завести детей. А я… Я умру. От меня останется лишь плита и это письмо. Забудь меня пораньше, Рикуо.Люблю навеки. Зен. Твоя теплая птичка.»
Рикуо сжал письмо в пальцах. Он и не заметил, как, читая, выпил все саке. Зен… Его любимый Зен... Почему он не увидел, как Рикуо стал главой не только клана? Почему он не дотянул до того момента, когда бы они вместе предстали перед всеми демонами? Третий плакал. Плакал так, как плакал лишь на могиле любимого. Зен все знал. Знал и специально не стал все говорить Рикуо, чтобы не омрачать их дни. Зен всегда был заботливым. А Рикуо так не хватало его поддержки и теплых объятий в трудные моменты, его ворчания над ухом, когда Рикуо просыпался после очередной пьянки. Третий пришел на могилу Зена только к утру. Начал моросить легкий дождь. Но так было даже лучше. Рикуо осторожно положил письмо в шкатулке к надгробному памятнику. Взяв катану, он вырезал на камне под датой смерти «Моя теплая птичка».