J'apprends d'ici que ma vie ne sera pas facile/ Здесь я учусь тому, что моя жизнь не будет простой Chez les gens/ Среди людей. Je serai trop différent pour leur vie si tranquille/ Я буду чужд их столь размеренной жизни, Pour ces gens/ Чужд этим людям. I want to see you/ Я хочу увидеться с тобой.
Когда Курта толкают о железный шкафчик, он улыбается, не потому что ему это может нравиться, а потому что это ожидаемо. День за днем. Тяжелые толчки, и боль, растекающаяся по телу, словно раскаленное железо. Он выкрикивает что-то типа "Блять" и стискивает челюсть. Подростки слишком жестоки. Но Курт не один из них, он не бьет их в ответ, не плюет им в лицо и не жалуется взрослым, учителям, больному отцу. Когда по его волосам стекает грязная вода из унитаза, он лишь утирается рукавом пуловера и исподлобья смотрит на своих обидчиков. Никто не обещал, что жизнь в старшей школе будет легкой. Никто не говорил, что шрамы остаются навсегда. Никто не говорил, что Блейн на пять лет старше, откроет ему дверь в свою квартиру, не в сердце и душу, а просто в квартиру на окраине Лаймы. Квартиру с отклеенными обоями и спертым запахом, с плесенью в ванной комнате и с холодильником с шатающейся дверцей. Блейн целует его с порога, но никто и понятия не имеет, как можно назвать то, что происходит между ними. Его губы шероховатые, словно наждачная бумага. Он шлифует Курта, стачивает все неровности и прикусывает нежную кожу на тазобедренных косточках, добавляя еще один ярко багровый синяк с фиолетовым крапинками. Он ведет своим языком к его соску и целует томительно долго, так, что Курт кричит и стонет, он задыхается и плачет, потому что Блейн все для него, потому что, если не он, то тогда смерть. Блейн любит Курта, но не так, как любят обычные люди обычных людей. Никто и не говорил, что они обычные.Mais moi j'ai le droit quand tu te réveilleras/ Но ведь я вправе, когда ты проснешься, Oui, j'ai le droit/ Да, я вправе De te faire ça quand tu te réveilleras/ Заняться с тобой любовью, когда ты проснешься.
Блейн так жаден, когда дело касается тела Курта, он берет все, все, что, как кажется, принадлежит ему. Он впивается пальцами в его бедра и входит в него, так глубоко, что мальчик иногда начинает плакать. Блейн любит его, без сомнений. Он любит заниматься с ним любовью, такой страстной и отчаянной. Он любит запах его волос и соль его кожи. Его кожа чистый бархат, а когда стакан с молоком опрокидывается на прозрачную кожу Курта - Блейн слизывает каждую каплю, соскальзывающую с его молодого любовника. Он утыкается носом в шею Курта и двигается медленно, забирая его всего себе, так, чтобы можно было почувствовать после этот нежный шлейф из сотни запахов.Le droit d'ouvrir tes jambes/Вправе раздвинуть твои ноги, Quand tu te réveilleras/Когда ты проснешься. Oui, j'aime ça/Да, мне так нравится Le goût de lait sur ta peau, j'ai le droit/Вкус молока на твоей коже, я вправе
Блейн курит после секса, а Курт вжимается в него всем своим телом, пытаясь понять реальность ли это или очередной сон, очередная галлюцинация. Он целует его смуглую грудь и выводит пальцами что-то незамысловатое. А потом смотрит в эти глаза, пустые и безжизненные, как сам Курт: - Мы еще встретимся? - спрашивает Курт и крепко обвивает свои руки вокруг его тела, напряженные мышцы, словно сталь, сковывающая его движения. - Потому что мне кажется, что я люблю тебя. Блейн дергается и тушит сигарету, лишь потому, что не хочет убивать этого мальчишку. Такого доверчивого и мечтающего. - Мне кажется, у меня дела на следующей неделе, - отвечает Блейн и встает с кровати. Курт видит его тело полностью нагим. Накаченные ноги и упругие ягодицы, лопатки, что сходятся к середине позвоночника, и мягкие кудри, пропускающие розовый закат сквозь свои завитушки. - Тебе уже пора. Это не звучит, как вопрос, это не просьба, это ужасный факт, потому что уже десять, а Курта дома ждет волнующийся отец. - Можно обнять тебя еще раз? Мне это так необходимо, - он видит кивок одобрения и подходит сзади, обвивая его талию своими руками, он чувствует жесткие волоски под своими пальцами и соленую кожу под своими губами. Поцелуи частые и нежные, свойственные только Курту. Он действительно думает, что так выглядит счастье, безмятежное мгновенье, перерастающее во что-то большее. Подростки такие глупцы. Строят сказочные замки и живут в них. Курт давно живет вместе с Блейном, не в этой квартире, не в этом городе, просто вместе, хоть на необитаемом острове. Он думает, что Блейн просто не замечает его синяков и разбитой брови, вывихнутой руки и осунувшегося лица. Блейн отчетливо замечает, но нет смысла интересоваться тем, что разрушает человека. - Отец будет волноваться. Ты же знаешь. Курт согласно кивает и собирает свои вещи с пола, он оборачивается и видит очередную сигарету в музыкальных пальцах Блейна. Курт думает, что это и есть любовь, в каморке с грязными стенами и падающей на голову побелкой, с громкими стонами и отчаянной страстью. С красными бороздами на теле Блейна от ногтей Курта. Нет вечно и навсегда. Это понятно даже Курту. Но в такие моменты он готов ждать, неделю, месяц, столько, сколько понадобится Блейну. Он бросает прощальный взгляд и думает, что тот мужчина у окна его спаситель. Он, на самом-то деле, его погибель. Сладкая и мучительно больная. Отец как обычно злится, сидит на диване и сморит в глаза Курта, те совершенно счастливые и сияющие, словно не было этих издевательств, ужасных слов за его спиной. Словно есть только Блейн. Блейн уже совсем взрослый, ему двадцать два, а он тратит себя на этого мальчишку, цепляющегося, как множество цветков репейника. Блейн просто весь в них, с ног до головы усеян сиренево-зелеными липучками. - Я люблю его, - говорит мальчик и присаживается рядом с отцом на диван. - Он тебе не пара. - Откуда ты знаешь, пара он мне или нет? Ты - не я, - возмущается Курт и утирает не прошеные слезы. - Я твой отец.Je comprends qu'ici c'est dur d'être si différent/Я понимаю, что здесь тяжело быть не таким, Pour ces gens/Для этих людей. Quand je serai sûr de moi/Когда я буду уверен в себе, Un petit peu moins fragile, ça ira/Немного менее уязвим, все наладится. I want to see you/Я хочу увидеться с тобой.
Отец говорит, что Курт стал каким-то другим. То ли вырос слишком рано, то ли вовсе уже не Курт. Знакомые говорят, что тот маленький Курт был прекрасным ребенком. А сейчас. Сейчас они просто молчат и говорят, что после смерти Элизабет ничего в доме не изменилось. Кроме Курта, конечно же. В следующий раз Курт видит Блейна через две с половиной недели, и он нещадно скучает по нему. Видит в каждом прохожем и шепчет его имя, прикасаясь к себе ночью. Имя Блейна так сладко звучит на устах Курта. Курт знает это, поэтому заставляет обмякать мужчину, произнося его имя быстро и с придыханием. Блейн открывает ему дверь и лишь крепко обнимает, показывая, как он соскучился. Он раздвигает его длинные ноги прямо на диване и проводит языком по внутренней стороне бедра. Курт задыхается, потому что никогда не думал, что чужие губы на его теле будут чувствоваться так, что не передать словами. Блейн трется плотью о плоть, разделяющую два слоя ткани. Он думает, что так Курт почувствует себя нужным. Курт чувствует лишь острую необходимость в Блейне, его губах и засосах. Он чувствует это как никогда раньше. - Ты... ты любишь меня? - спрашивает Курт, выдыхая остатки воздуха в шею Блейна, он приподнимается на коленях и опускается с громким стоном. - Я люблю заниматься с тобой любовью, - отвечает Блейн и укладывает мальчика на выцветшие подушки дивана. Он приглаживает его волосы и оставляет нежный поцелуй на лбу. Курту этого достаточно.J'ai le droit à tous les endroits/ У меня есть право на все способы, De te faire ça, à tous les endroits/ Заниматься с тобой любовью всеми способами. J'ai quand même bien le droit/ И все же я вправе, Oui de te faire ça/ Да, заниматься с тобой любовью, Oui, j'ai le droit oui, de te faire ça/ Да, я вправе, да, заниматься с тобой любовью.
Они трутся друг о друга, заменяя слова междометиями и звуками. Курт действительно надеется на взаимные чувства. Он хватается за короткие волосы на затылке и вдалбливается в Блейн. Он нуждается. А если нуждается - значит зависим. Быть зависимым от чьих-то рук - ужасная мука, потому что руки могут пропасть, а зависимость никуда не денешь. У Курта зияющая дыра внутри, затягивающая в себя все, что видит на своем пути. В его голове один лишь Блейн, заменяющий, кажется, кислород или воду. Он так отчаянно тянется к его крепким мужским рукам, он безмолвно просит защиты. Блейн не понимает язык жестов, поэтому отворачивается в сторону окна, где треснувшее стекло покрывается испариной, смешение их выдохов и вздохов. Курту говорят, что Блейн погубит его. Никто не понимает, что спасения уже нет. Не выберешься из петли, когда падает скрипучий стул из-под ног. Они принимают дергающегося Курта в петле уже мертвым, поэтому считают бесполезным помогать ему. Курт оживает рядом с Блейном, когда мозолистые руки мягко давят на спину, а длинные ресницы щекотят его чувствительную кожу. Курт считает, что у него есть полное право на все блейновские прикосновения, может, не несущие в себе любви. Он имеет право громко стонать и кусать его за шею. Он имеет право считать это место своим домом, а Блейна своей единственной любовью. Лицо Блейна спокойно, как и обычно, он лишь двигает глазами под веками и мерно выдыхает горячий воздух из своих прокуренных легких. Когда дверь закрывается за его хрупкими плечами, он не знает, увидит ли Блейна завтра или через неделю, но он знает, что у него есть право любить так же, как любят его сверстники, беспамятно и доверчиво.Ici-bas pour se revoir/Чтобы снова встретиться там