Ничто, кроме тебя

Эггси разворачивается и стреляет мужчине в лоб в тот самый момент, когда Гарри вырастает за его плечом, поднимая пистолет для того же. Дыхание Эггси перехватывает, но он уже не может остановить палец, спускающий курок. Когда пуля пробивает чужой лоб и разносит в крошки лысый затылок, Харт дергается, уходя с опасной линии, но все равно на его лицо брызгает теплым. Мужчина заваливается назад и почти падает Гарри в объятья, словно тот подхватил уставшего друга. - Твою мать! - восклицает Эггси. Кинув на него строгий взгляд, Харт отпускает тело, и оно сползает по его груди на пол, оставляя на сером пиджаке широкую влажную алую полосу от плеча до самого низа. Глядя на тушу, заливающую кровью каменные плиты, Эггси вдруг начинает дрожать, как лист. Он мог застрелить Гарри! Пара сантиметров в сторону - и все! Два раза подряд никому не везет, а уж в вопросе попадания пули в голову - тем более! - Эггси! - доносится до его сознания. Он понимает, что его трясут за плечи и поднимает ошалелые глаза на Харта: его правая щека в крови, в крупной алой капле на стекле очков что-то белое... К горлу подкатывает. Эггси вырывается из хватки Гарри и его скручивает судорога, но рвота так и не приходит. Недаром за завтраком в него ничего не лезло, словно организм знал, как будет потом реагировать. Хотя мог ли он знать, что, помимо нескольких десятков убийств, он едва не подставит под пулю своего наставника? В такие совпадения Эггси не верит. Он оседает на койку, покрытую старым матрасом, и прячет лицо в ладонях. - Господи, Гарри, прости... Я чуть тебя не... На его плечо опускается рука, пальцы ободряюще сжимаются. - "Чуть" и "не", - говорит Харт. - Сконцентрируйся на этом. Я сам хорош, мог бы оставить его на тебя и не вмешиваться. Эггси поднимает глаза. Гарри снимает очки и проводит по запачканной кровью щеке тыльной стороной кисти. Капли превращаются в линии и протягиваются от скулы до самых губ. Харт критически осматривает оставшийся на руке след и инспектирует очки. - Терпеть этого не могу, - бормочет он. - Хоть в комбинезоне работай, право слово! Они могли быть в военной форме, которую не жаль залить кровью, но прежде, чем начать зачистку, они изображали посредников со стороны крупного британского мафиози, одного из организаторов массового похищения, и вынуждены были соответствовать. Так они смогли проникнуть в самое сердце крепости, где тихо и быстро успели положить человек восемнадцать, прежде чем другие поняли, что происходит и похватали оружие. - А что, часто такое получается? - спрашивает Эггси. - Не часто, если работаешь один, - хмыкает Гарри. - Оно все равно бывает, но не в таких масштабах. Манжеты, например, забрызгает или брючины. Но такой душ я не получал очень давно. - Гарри, прости... - Эггси страшно стыдно, но Харт улыбается, давая понять, что ворчит больше для проформы. Дело есть дело и оно сделано, все живы, а уж в свежих и чистых костюмах у владельца ателье никогда не будет недостатка. Эггси стаскивает с носа очки и широко проводит по лицу ладонью, словно желая снять его, как маску. Острый страх отпустил, но его отголоски еще расходятся по телу, как круги по воде. - Что теперь? - спрашивает он, кладя очки и пистолет на матрас. - Этот был последний? - По информации Мерлина - да, и я склонен ей доверять, - говорит Гарри. - Зачистка закончена. Теперь ждем экспресс до дома. - И как долго ждать? - С этим не ко мне, - пожимает плечами Харт. Потом опускает голову и, осмотрев пиджак, прицокивает языком. - Справься на базе, а я пойду, поищу, есть ли в этой дыре умывальник. Иначе скоро на меня слетятся все окрестные мухи. - Не только на тебя, но и на несколько десятков трупов! - кричит ему вслед Эггси, но Харт уже покидает камеру. Эггси присматривается к матрасу, убеждается, что на нем нет подозрительных пятен или насекомых, ложится и нацепляет на нос очки. - Алло, база! - нарочито весело восклицает он, нажимая кнопку связи. - Прием? - Я вижу потолок, но, полагаю, вы живы, раз я слышу ваш голос? - саркастически спрашивают в наушнике. - Не похоже, чтобы вы были этому рады, Мерлин, - Эггси подпускает в голос театральную обиду. - А жаль, я так старался выжить, чтобы вернуться к вам и припасть к вашей благословенной лысине! Она всегда приносила мне удачу! - Хватит паясничать, Гавейн, докладывайте. - С вами скучно, - уже всерьез обижается Эггси, которому жизненно необходима разрядка, чтобы скрыть под беззлобной, но эмоциональной перепалкой остатки пережитого страха. - Мы закончили, база зачищена. - Мы? Смею ли я надеяться, что кровь, залившая очки Галахада, была не его? Эггси сжимает зубы и резко садится на койке. - Вернемся - напишите мне выговор с занесением! - злобно бросает он. - Я сам чуть не свихнулся от испуга! - Вернетесь - будете по пять часов в день пахать в спортзале, отрабатывая парные техники, - примирительно ворчит наушник. - Чтобы в следующий раз такого не повторялось, - повисает недолгая пауза, потом Мерлин продолжает: - Он сам полез, Гэри. Не такой уж он идеальный. Ошибался - и не раз. - Знаю, - Эггси сразу вспоминает рассказ Харта про операцию, в которой погиб его отец. Было видно, как тяжело Гарри вспоминать ту свою оплошность. Не проверил, не доглядел, не успел прыгнуть первым... Да, Гарри Харт всего лишь человек. - Ну, вот и молодец, - наушник возвращает деловой рабочий тон. - Вертолет прибудет за вами к утру, около шести. Периметр чист, ночью к вам не сунется никто, кроме скорпионов и прочей мелкой живности. С ними уж, будьте добры, разбирайтесь без меня. - Куда же мы без вас, Мерлин! - усмехается Эггси и отключает связь. Итак, впереди вся ночь. Немного, учитывая, что уже глубокие сумерки. Скорее всего, будет холодно - в пустыне всегда холодно по ночам. Вряд ли в крепости успели провести отопление, когда организовывали базу. Наверняка просто жгли костры во дворе и спали вокруг в спальных мешках. Эггси не хотелось в мешок. Во-первых, неприятные ассоциации, связанные с первым днем в учебке, а во-вторых, на улице куда больше шансов заполучить змею в штанину. Интересно, Харт нашел воду? *** Эггси встал, оправился, сунул пистолет в кобуру и, переступив через тело, вышел из камеры. Коридор освещали лампы под потолком - крепость готовили к приему заложников. Их доставку должны были прервать Ланселот с Персивалем. Рокси, наверняка, справилась лучше и наверняка не пыталась всадить в наставника пулю. Эггси задумался, стоит ли рассказать подруге о случившемся и чего в этом случае попросить - поддержки, или чтобы она отчихвостила его так, чтобы он до смерти не забыл? Впрочем, он и так не забудет. За тюремным коридором начинался другой, с более скупым освещением. Тут лежало несколько тел с автоматами. Гарри пришел сюда первым и как раз разделывался с ними, когда Эггси скользнул мимо него к камерам. Он убрал парня в первой, мельком заглянул в остальные, и как раз проверял последнюю, когда откуда-то вынырнул тот лысый амбал. Харт, видимо, заметил его, когда тот скрылся в камере следом за Эггси. Вот и пришлось Гарри сунуться туда, полагая, что Эггси окажется к противнику спиной и не успеет среагировать. Глупо, глупо! Как его можно было проморгать? Под койкой он, что ли, прятался?! Эггси прошел коридор и вышел в небольшой сумрачный холл, откуда брали начало другой коридор и лестница на второй этаж. Было тихо, только где-то тарахтели генераторы. - Гарри! - позвал он. Эхо прогремело и стихло. Захрустели мелкие камешки, и Харт появился у перил второго этажа, словно хозяин замка, приветствующий позднего гостя. Только гостя явно должны были бы смутить пятна крови на лице и элегантном хозяйском костюме. В голове у Эггси невольно всплыл сюжет фильма про вампиров. Это было вполне в духе Гарри Харта - спокойствие, элегантность и смертоносность. Сочетание, от которого у большинства людей, включая, впрочем, самого Эггси, почему-то сносило крышу. - За нами прилетят утром. До той поры Мерлин советует отсыпаться и опасаться скорпионов, - доложил Эггси. - Он, как всегда, пример материнской заботы, - закатил глаза Гарри. - Пойдем. Я нашел еду. Там комнаты боевиков, можно будет переночевать в относительном комфорте. Эггси взбежал по лестнице и последовал за Гарри. Пройдя до конца коридора, они вошли в большую комнату, которую действительно можно было назвать "относительно комфортной", если сравнивать с камерами внизу. В ней даже был телевизор, но Эггси был готов спорить, что он не показывает ничего, кроме помех. У одной из стен стояла громадная кровать, над которой явно когда-то существовал балдахин - теперь же ее окружали четыре обломанных столбика. У другой стены, напротив телевизора - продавленный диван, заваленный каким-то тряпьем. В углу баррикадой громоздились коробки с надписями, волнующими пустующий с утра желудок, а рядом поблескивали огромные прозрачные канистры с водой. - Полагаю, апартаменты главаря, - сказал Гарри, выглянув из окна и бегло осмотрев внутренний двор. Тела, разбросанные там, никуда не делись, но что поделать - профессиональная привычка. - Полагаю, сейчас этот товарищ лежит где-то с пулей в виске. Персиваль любит работать чисто и тихо. - А сам бы ты как его убил? - спросил Эггси, плюхаясь на диван и стаскивая с себя пиджак. Гарри задумался. - Зависит от обстоятельств, конечно, но я бы предпочел перерезать ему глотку, - голос Харта зазвучал кровожадно, чего за ним обычно не наблюдалось. - С такими людьми только так и надо поступать. А я никогда не брезгую запачкать руки, - Гарри взглянул на свои руки, и словно только что вспомнил, зачем, собственно, уходил. - Особенно если есть возможность их помыть. Поможешь, Эггси? Вместе они перетащили одну из громадных бутылей в другую комнату, чтобы не разводить в спальне сырость. Закатав рукава рубашки, Эггси одним из множества имевшихся у трупов ножей срезал широкое горлышко, ополоснул руки под выплеснувшейся струей и с наслаждением напился из пригоршни, хотя вода была теплой. - Хочешь пить, Гарри? - спросил он, умывая лицо и отфыркиваясь. - Сперва я хочу помыться. Эггси обернулся. Харт снял пиджак и, брезгливо держа его за край воротника, осматривал уже подсохшие и потемневшие кровавые пятна. Потом отбросил его на край стола и подошел к Эггси. - Плесни. Эггси навалился на бутыль, и Харт аккуратно подставил под струю руки. Вода, смешанная с пылью и кровью, полилась на пол и ручейком устремилась к стене. Встряхнув кистями, Гарри кончиками пальцев ослабил узел галстука, стянул его с шеи и замер. - Давай сюда, - Эггси протянул руку, и Гарри набросил на нее петлю, как на вешалку. Затем начал расстегивать пуговицы рубашки, периодически встряхивая пальцами, чтобы они побыстрее обсохли. Эстет чертов, боялся намочить! Закончив, Харт медленно снял рубашку, и от Эггси не ускользнула гримаса боли, скривившая его лицо, когда он вынимал из рукава правую руку. Гарри кинул на него вопросительный взгляд и после одобрительного кивка повесил рубашку на его предплечье рядом с галстуком. Эггси постарался не заржать, но от улыбки уже сводило скулы. - Мне так и стоять тут, словно я твой гувернер? - спросил он. - Нет, конечно, - удивленно вскинул брови Харт. - Будь добр, отнеси их в спальню и повесь на стул. Эггси в точности выполнил поручение, даже сперва сдул со стула песчаную пыль и расправил у рубашки рукава. Они были еще теплыми... Потом без особых ритуалов стащил свои галстук и рубашку. Пропотевшую кожу обдало прохладой так, что побежали мурашки. Эггси поежился и кинул вещи на диван поверх пиджака. Пусть Гарри хоть слово против скажет! Из импровизированной ванной комнаты доносился плеск воды по каменным плитам. Эггси раздумывал, не стоит ли последовать примеру Харта - помыться ему хотелось, еще когда они летели на место, потому что пуленепробиваемый костюм в полуденной пустыне - та еще сауна. Однако, судя по гримасе Харта, сегодня эта сауна спасла ему плечо. Самого Эггси не задели ни разу, ему чертовски везло. Впрочем, как и всегда. Скрипнула дверь и вошел Гарри. Лицо было чистым, мокрые волосы взъерошены, капли обильно сползали по лбу и груди. Он направился к окну и, настежь распахнув деревянные ставни, подставил голый торс похолодевшему к вечеру пустынному ветру. - Ну и толку было мыться? Сейчас тебя всего засыплет песком. И всю комнату заодно, - проворчал Эггси, которому сразу нарисовалась беспокойная ночь на пропесоченных простынях. - Полотенец не завезли, - фыркнул Харт. - А ты ведешь себя как сварливая жена. Эггси удивленно захлопал глазами, а потом ощутил, как вновь поднимается в груди тот злой задор, который он так и не смог потратить на непробиваемого Мерлина. - А вот знаешь, что тогда, Гарри Харт?! - воскликнул он, вскакивая. Гарри вопросительно обернулся к нему. - Раз ты так разговариваешь с женой, то сегодня будешь спать на диване! Эггси демонстративно сгреб с дивана свои вещи и прошествовал к кровати, где повесил пиджак и рубашку на один из столбиков. Потом, с гордо вскинутым подбородком, обернулся к Гарри. Тот смотрел на него с таким изумлением, что Эггси расхохотался. Звучало это слегка истерично, и он постарался поскорее взять себя в руки. - Надеюсь, ты пошутил, потому что я не собираюсь спать на этом чудовище, - Гарри тоже вернул себе самообладание и закрыл окно. - Уж лучше спуститься в камеры. Харт прошел к стулу, снял с него рубашку и, оберегая правое плечо, надел ее на обсохшее тело, оставив расстегнутыми три верхних пуговицы - непозволительно много для Гарри Харта. Потом провел пятерней по волосам, приглаживая их к затылку, но это мало помогло - несколько начавшихся виться от влаги прядей все равно свесились обратно на лоб. - Ты же не выгонишь старика на тюремную койку? Эггси улыбнулся, увидев редко, но метко используемый Гарри взгляд "я же такой душка". - Старика бы не выгнал, но ты на него не тянешь, - сказал он, не кривя душой, зная, что Гарри будет приятно это услышать. - Грубая лесть, очень грубая, - отметил Харт, хотя уголки его губ и правда дрогнули. - Ты меня раскусил! - Эггси поднял руки, признавая, что попался с поличным. - Я же тебя чуть не пристрелил, мне надо тебя как-то задобрить... Кстати, что насчет ужина? Я зверски голоден! - О, у нас сегодня богатое меню, - усмехнулся Харт, откидывая крышку одной из коробок. *** Ужинали они, закусывая подогретый на маленькой плитке консервированный суп пресными галетами, сидя на диване в темноте перед телевизором. Удивительно, но древний аппарат оказался рабочим, хотя ловил только пару каналов на арабском. Эггси не понимал ни слова, но предпочитал хоть какую-то человеческую речь, давящей тишине здания, наполненного мертвецами и завыванием ветра между неплотными ставнями. Гарри наверняка понимал все или многое, потому что не отрывал внимательного взгляда от экрана, словно там происходило что-то весьма интересное. Эггси прикончил суп, закинул в рот нашедшуюся в наборе сух-пайка жвачку, и расслабленно откинулся на спинку. Вместе с сытостью на него навалился покой, похожий на большую пуховую подушку, накрывшую вместе с ним и диван, и крепость, и всю пустыню заодно. Состояние, в котором он находился сейчас, можно было бы назвать "уютом", причем почти домашним. Он не помнил, когда мог вот так посидеть с матерью или сестрой, пялясь в телек и ни о чем не беспокоясь. Раньше в доме всегда был Дин, а после того, как он с ним разделался, у него просто не осталось времени на такие посиделки - он дневал и ночевал в учебке. До возвращения в строй Харта на миссии он выезжал один. Мерлин беззастенчиво пользовался тем, что Эггси отлично вписывался в образ "простого парня, каких миллионы", и посылал его на задания, где надо было смешиваться с толпой. Так что без своего джентльменского облачения Эггси в основном коротал ночи в мотелях, пил пиво или гонял шары на бильярде, если вдруг долго не удавалось заснуть. Была как-то миссия с Рокси, когда пришлось упаковаться во фрак и целый вечер строить из себя не весть что на скучнейшем приеме. Они справились чисто, даже никого не убили, а потом полночи проболтали, лежа в соседних кроватях в гостиничном номере, травя байки из детства. Тогда тоже было хорошо, но все равно не так, как сейчас. Эггси чуть сместился, чтобы украдкой смотреть на Гарри. В голубоватом телевизионном свечении его черты выделялись резче. В своем возрасте он все еще был красивым мужчиной - высокий лоб, который сейчас прикрывали растрепавшиеся волосы, ровная линия носа, узкие губы, волевой подбородок. Его овевала аура надежности и безопасности, к нему хотелось прикоснуться, чтобы напитаться этой энергией. Эггси скинул ботинки и поднял ноги на диван, уперев пальцы в бедро Харта. Это было весьма грубое вторжение в личное пространство, но Эггси подозревал, что Гарри не против подобных вольностей с его стороны после того раза, когда они впервые встретились после церкви, и Эггси залил слезами и соплями его больничный халат. Гарри тогда не пытался успокоить его или отстранить, и вроде как даже гладил по затылку - впрочем, Эггси был в таком раздрае, что ему это могло и причудиться. Но он предпочитал думать, что все было на самом деле. Вот и сейчас Харт даже бровью не повел, лишь опустил на пол пустую консервную банку, о которой словно забыл, увлекшись передачей. - Ты хоть бы рассказал, про что там, а то я сейчас засну от скуки, - сказал Эггси, кивнув на телевизор. - Поверь мне, это не развлекательное шоу, - откликнулся Харт, повернувшись к нему. - Тогда ну его, и расскажи что-нибудь сам. - Например? - Гарри взял с пола пульт и чуть приглушил звук. - Например, про свою самую первую миссию. Гарри повернулся к Эггси всем телом, взгляд его словно бы обратился внутрь. Помолчав немного, он глубоко вздохнул. - Тут ты дашь мне большую фору. Я не спасал мир, и вообще все прошло не слишком хорошо. - Да ну? Ты же спас Тэтчер! - А, так мы говорим о разных миссиях, - усмехнулся Харт. - Та была первой успешной, и с нее я начал собирать свою коллекцию передовиц. А эта... Тогдашнему руководству пришлось меня буквально спасать. После я долго не мог вернуться в строй, потому что, став лучшим из кандидатов, сходу все завалил. Но потом оправился, как видишь, и не раз доказал, что меня выбрали не зря. - Так что произошло? - спросил Эггси без особой надежды на ответ. - Не люблю вспоминать подробности, - поморщился Гарри. - Меня взяли в заложники и продержали три дня. Эггси ушам своим не поверил. - Не смотри так, - отвел глаза Гарри. - Мне был двадцать один год. Место в Кингсман вскружило мне голову. Я решил, что всесилен, рискнул - и поплатился. - Так ты поэтому так сказал... про главаря? - спросил Эггси, вспомнив металлические нотки в голосе Гарри, когда тот представлял, как перерезал бы организатору захвата горло. Харт сжал зубы так, что желваки заходили. Эггси понял, что тема закрыта. - Давай ложиться, - Гарри встал, выключил телевизор, пересек комнату и щелкнул выключателем, зажигая свет. - Ну так как, я ухожу в камеру или все же уступишь мне половину кровати? - А ты, оказывается, злопамятный! - усмехнулся Эггси. - А вот я - нет. Справа или слева? - Справа. Но если верить тем, кому доводилось со мной спать, вскоре это будет неважно, потому что сплю я беспокойно, - усмехнулся Гарри. - Так что заранее прошу прощения. При мысли о Гарри, делящем с кем-то постель, Эггси кинуло в краску. Он как-то привык воспринимать наставника вечным холостяком... Хотя где сказано, что для секса нужен брак? То, что речь именно о сексуальных партнерах, Эггси ни на минуту не засомневался. Интересно, будет слишком, если он попытается разговорить Харта на эту тему?.. Пока Эггси торговался со своей совестью, Гарри принес из ванной пиджак, из которого вынул очки и пристроил их в изголовье. Потом стряхнул с покрывала песок, снял ботинки и улегся, закинув руки за голову и закрыв глаза. Эггси вынырнул из своих мыслей и буквально напоролся на эту картину: на широкой, застеленной цветастым восточным одеялом кровати, вытянув длинные ноги в серых брюках, лежит Гарри Харт в распахнутой почти до середины груди белой рубашке. На фоне последних мыслей, все еще роившихся в его голове, Эггси вдруг испытал такую гамму чувств, в которой не признался бы даже Рокси. - Будь добр, выключи свет, - сказал Гарри, не открывая глаз. Эггси вышел из оцепенения, обулся, встал с дивана и скрылся в "ванной". Там он умыл полыхавшие щеки и выплюнул жвачку, после чего вернулся в комнату и с порога щелкнул выключателем. Комнату прорезали дорожки лунного света, проникавшего через неплотные ставни. Чуть привыкнув к полумраку, Эггси прошел к кровати, снял со столбика рубашку, надел ее и застегнул на все пуговицы. Потом подумал - и расстегнул пару верхних. Подумал еще, дал себе мысленную пощечину, разулся и залез на кровать, устроившись спиной к Харту, чтобы заглушить неуместные мысли. Ненадолго повисла тишина. - Меня пытали, - раздался в темноте низкий голос. - Они не знали, кто я и чей, возможно, это спасло мне жизнь. Но они издевались по полной. И как-то особо без цели, по крайней мере, я ее не понял. Я даже не был кем-то значимым для них... Но хуже всего было осознание того, что я в этом дерьме по своей, можно сказать, инициативе. Просто потому что слишком много на себя взял. Гарри замолчал. Эггси боялся даже пошевелиться. - Не подставляйся, Эггси. Хорошо? Зашуршало покрывало, скрипнули пружины. Эггси ощутил загривком тепло, словно Гарри находился очень близко. Предельно близко. Эггси внутренне подобрался, гадая, где ожидать прикосновения. Несколько секунд стояла тишина, не было слышно даже дыхания. Потом снова заскрипели пружины, и ощущение тепла схлынуло, как волна с пляжа, оставив после себя неприятный холодок и - неожиданно - разочарование. Эггси решил, что ему теперь точно не заснуть и он пролежит, обуреваемый мыслями, всю ночь, но он отключился, едва закрыв глаза. Проснулся он от какого-то внутреннего толчка. Наверное, это называется шестым чувством. Эггси называл его "стражем". Оно развилось у него достаточно быстро, хватило лишь пары случаев во время миссий, когда ему спящему к горлу приставляли нож. С тех пор в каком бы состоянии он не лег спать, даже после пары суток активного бодрствования, внутренний страж давал ему пинка всякий раз, когда чуял приближение беды. В комнате было все так же темно, а еще холодно и ветрено. У распахнутого настежь окна вырисовывалась фигура Харта. Эггси видел его профиль - на Гарри были очки, лицо серьезное и сосредоточенное. Харт заметил движение на кровати и сделал жест, означающий "поднимайся!" Эггси быстро встал, сунул ноги в ботинки, вынул из кобуры пистолет, а из кармана пиджака - очки, которые сразу надел. - ...то есть примерно минут через пятнадцать, - говорил Мерлин. - Когда Персиваль получит данные по количеству, я отправлю их вам. Но в общем проблемы составить не должно. - Уверен, - кивнул Харт, снял очки и повернулся к Эггси. - У Персиваля не все прошло гладко, ждем гостей. Один из глав группы не явился на встречу и выжил. Собрал своих, несется сюда. Заложников они упустили, будут пытаться сохранить за собой базу. Количество людей неизвестно, но не больше двадцати. Скорее всего десантируются во внутренний двор и пойдут группами по зданию. - Ясно, - Эггси направился к кровати и надел пиджак, попутно проверяя наличие на местах всех гаджетов. - Бери себе первый этаж и действуй по ситуации, - сказал Харт, направляясь к своим вещам. - Я буду на втором. Эггси молча кивнул и стремительно припустил с места. Бег всегда помогал ему прогнать сонливость и зарядиться энергией. Добежав до лестницы в холл, он ловко перескочил через перила и мягко приземлился на пол. На минуту замер, обдумывая план действия. Стоит убрать тела, которые лежат совсем на виду, а то они еще больше растревожат людей, которые и так будут на взводе. Перезарядить пистолет - благо, оружия тут предостаточно и подходящие патроны найдутся, плюс взять запасной. И есть еще одна неплохая идея для первой группы... На все - десять минут, отсчет пошел. *** Эггси не видел десанта, но слышал, как шумят над крепостью вертолетные лопасти. Оставленная в стенной трещине запонка с датчиком движения подала сигнал, когда в выбранный им коридор вошла одна из групп. Пора. Эггси вывалился из-за угла почти под ноги наемникам. Щелкнули затворы, на него разом уставилось четыре автоматных дула и столько же фонарей, но лидер группы поднял ладонь, и оружие чуть опустилось. Перед ними лежал окровавленный молодой иностранец в пыльном деловом костюме и очках. - Они... они... - захрипел Эггси, протягивая к бандитам руки, словно к спустившимся с неба ангелам. «Гады, слепят!» - Мой босс, они убили его... И всех... Господи, заберите меня отсюда! Лидер группы резко и коротко дернул автоматом вверх. Эггси выполнил приказ и с трудом встал, опираясь о стену. Кровь заливала всю правую часть головы, его шатало. Лидер снова подал знак - один из четверки прохлопал его по бокам и бедрам в поисках оружия. Фонари, наконец, оставили в покое его лицо, и Эггси сквозь переключенные на ночной режим очки быстро оценил оружие и обмундирование противников. Досматривающий закончил проверку и отрицательно покачал головой. Лидер кивнул в сторону выхода, а потом махнул рукой вперед, давая понять, чтобы выжившего провели к вертолету, а остальные следовали за ним дальше. Эггси только того и ждал. Сбивчиво бормоча: «Спасибо, спасибо!», он позволил проводнику положить руку себе на плечо и направить к выходу через центр группы. Едва остальные отвели от него взгляд, чтобы оценить пространство коридора перед собой, он начал действовать. Гимнастика дала Эггси, как агенту, неоценимые качества - потрясающую координацию движений и ловкость. Для работы с тем приспособлением, которое он выбрал на данный момент, все это было как нельзя кстати. Обоюдоострая тонкая полоса гибкой стали в специальных ножнах вшивалась в подкладку одежды и не стесняла движений. В пиджаке Эггси она была закреплена по кромке левой полы. Проходя между боевиками, Эггси ссутулился, словно от страха, нащупывая пальцами правой руки в маленьком разрезе у самого шва короткую жесткую рукоятку. Лезвие небольшое, но враги стоят достаточно плотно, чтобы оно сработало эффективно. Эггси схватил левой рукой лежащую у него на плече кисть в черной перчатке и резко развернулся всем корпусом, ломая мизинец и выкручивая остальные пальцы вместе с запястьем, а правой рукой выдернул лезвие из подкладки. Следовавший за ним наемник повалился на колено, повинуясь пронзившей вывихнутое плечо боли, и освобождая Эггси место для замаха над своей головой. Лезвие с тихим свистом рассекло воздух и рубануло оказавшегося справа мужчину по шее. Черная ткань скрывавшей голову маски разошлась, оттуда брызнула кровь. Эггси налету перехватил лезвие обратным хватом и, развернувшись, глубоко вогнал его в глаз противнику слева. Эти двое умерли, даже не успев понять, что произошло. Оставив лезвие в глазнице, освободившейся рукой Эггси скользнул под шею своему проводнику, обвил ее, словно змея древесный ствол, подхватил под затылок и дернул вверх. Под пальцами хрустнуло, но Эггси уже сосредоточился на лидере, который развернулся и начал вскидывать оружие. Меткий удар остроносого ботинка выбил автомат из его рук, а хук левой, на мизинце которой красовалась электрическая печатка, превратил крепкого мужика в сотрясающееся желе. Эггси наступил на горло упавшему телу, выхватил из его нагрудных ножен армейский нож и всадил под залитый слюной подбородок. Конвульсии сразу прекратились. Все действие едва ли заняло пятнадцать секунд. Интересно, Гарри справился бы быстрее? Не теряя времени на любование своей работой, Эггси сунул нож под манжету рубашки острием к кисти, вернул в потайные ножны лезвие, подхватил оставленные за углом пару пистолетов с глушителями и устремился по коридору к холлу. Пальбы еще не было слышно, значит, можно искать следующую группу. Повторить сценарий вряд ли удастся - у него на руках свежая кровь, это сразу бросается в глаза. Значит теперь основной упор на неожиданность и стремительность. Эггси кинул быстрый взгляд на второй этаж, откуда не доносилось ни звука, и рванул вниз, к камерам. Первая же попавшая в поле его ночного видения фигура в армейской каске получила пулю между глаз. Эггси прыгнул к стене, оттолкнулся от нее ногой, пропустив мимо себя автоматную очередь от второго боевика, и всадил стрелку две пули выше кромки бронежилета. Он оказался возле тела, когда оно еще не успело осесть на пол, и укрылся за ним, как за щитом. По жилету сразу забарабанило, сверху брызнуло кровью, когда несколько выстрелов размозжили трупу череп. Эти были лучше подготовлены, чем те, с кем пришлось иметь дело вчера. Впрочем, те были мелкими сошками, привезенными для обустройства базы, и даже наличие оружия не делало их достойными соперниками. Эти были наемниками и оборонялись куда активнее. Но это им все равно не поможет. Сунув пистолет в поясную кобуру, и вытряхнув из правого рукава нож ровно настолько, чтобы зафиксировать пальцами тупую часть широкого лезвия, Эггси со всей силы отшвырнул от себя тело, заставив ближайшего бандита шарахнуться и выпустить его из прицела и луча фонаря, а сам сделал подкат ко второму противнику и ударил его в колено. Пока тот заваливался, Эггси выпрямился за его спиной и словно бы поддержал под подбородок, вместе с тем перерезая ему глотку. Затем он рванул за лезвие левой рукой, выхватывая нож из рукава, словно фокусник, и метким броском отправил его в горло первому наемнику. Тот булькнул, вскинув руки к ране, и повалился на спину. Вынув пистолет, Эггси широким шагом прошел мимо всех камер, обшарив взглядом каждую, чтобы не опростоволоситься, как в прошлый раз. Чисто. Две группы по четыре человека. Теоретически - осталось три. Практически - одна, если у Гарри не возникло затруднений. Эггси поспешно покинул тюремный блок и с пистолетом наперевес снова влетел в холл, где давеча воображал Харта вампиром. За распахнутыми дверями начала сереть ночь, близился рассвет. Гарри был там, стоял на верхней ступеньке лестницы в своем испачканном пиджаке, прислонясь к стене, и держал его на мушке. Он не опустил пистолет, только чуть отвел в сторону и вопросительно дернул подбородком. - Две по четыре, - ответил Эггси. - И у меня, - кивнул Харт и сбежал по ступенькам. - Ранили? - его глаза метнулись к заляпанным кровью волосам Эггси. - Нет, маневр, - ухмыльнулся тот. - И небольшой кровавый душ, - Эггси окинул Гарри взглядом. - Зато ты хорош - ни одной свежей капли... Гарри положил руку Эггси на плечо, а в следующий миг кисть вдруг сползла на спину, и Гарри резко притянул его к своей груди. Эггси удивился, но поддался, уткнувшись носом в воротничок и обнимая Харта за пояс, и только потом услышал, как раскатилось по холлу эхо выстрела, а позади завалилось что-то тяжелое. Он вскинул голову, собираясь обернуться, но сквозь очки увидел в тени лестницы за спиной Гарри целящегося из автомата человека. Эггси не успел как следует подумать или оценить ситуацию. Он просто сделал то, что умел лучше всего - мгновенно и резко выплеснул всю еще имевшуюся в его теле энергию, вложив ее в резкий разворот корпуса и рывок в сторону, словно совершая прием из греко-римской борьбы. Гарри упал на спину, Эггси повалился сверху. Не сообразив, что произошло, но услышав треск автоматной очереди, Харт выпустил в сторону источника опасности сразу несколько пуль. Одна из них попала наемнику в щеку, разнеся глазницу и скулу. Его отшвырнуло к стене, по которой он сполз, оставляя за собой кровавый след, так похожий на вчерашний. Гарри выбрался из-под Эггси и вскочил. Эггси остался лежать, уткнувшись лицом в грязный пол. *** Харт осторожно перекатывает Эггси на спину. Коснувшись ею пола, тот стонет. Еще бы - шесть пуль между лопаток! Удивительно, что костюм выдержал! Но крови совершенно точно нет - Гарри проверил. - Эггси! - негромко зовет он. Парень приоткрывает глаза и сразу жмурится. Рассветает быстро, и свет, бьющий сквозь распахнутые двери, у которых он лежит, слепит его. - Глупость и отвага, - говорит Гарри, сидя рядом на грязном полу. - Глупость и отвага, Эггси. Это был бы твой девиз, будь ты рыцарем или хотя бы аристократом. Я же просил не рисковать зря... Мой костюм тоже пуленепробиваемый, ты забыл? Если бы он целил выше моего сердца, то вышиб бы тебе мозги... - голос Гарри внезапно надламывается, и он обрывает речь, хотя хотел бы продолжить ее парой крепких словечек. - Я тебя чуть не убил... - бормочет Эггси, и Гарри утомленно закатывает глаза. - И я тебя почти спас... - продолжает он. - Теперь можно расслабиться, - по искаженному болью лицу расползается вымученная улыбка. Эггси, наконец, открывает глаза, и Гарри встречает его взгляд. Он хотел бы злиться, отчитывать, выговаривать - но молчит. Он рассматривает перемазанное кровью и пылью лицо и вспоминает обрывок дыхания, обжегший шею перед тем, как его палец нажал на курок, убирая первого из оставшихся двух наемников. Гарри знал, что наемников было восемнадцать - стоя на лестнице до прихода Эггси он успел просмотреть данные, подтвержденные Персивалем... Но Гарри Харт был всего лишь человеком. Человеком, который ошибается. И он не сказал Эггси о числе врагов. Хотел - но не успел. Сперва потому, что семнадцатый выскочил на них так внезапно. А потом - потому, что в ту секунду после удачного выстрела ему захотелось простоять так - прижимая Эггси к себе, - чуть подольше. В следующий миг его закрутило и швырнуло, и на несколько мгновений все вокруг снова свелось к борьбе за выживание. Потом была жуткая, совершенно опустошившая его секунда "дежавю", когда он понял, что и какой ценой сделал Эггси. И что все это - последствие очередной его ошибки... И только затем напомнило о себе знание, что костюм пуленепробиваемый. Эггси нашаривает его пальцы, и Гарри вздрагивает. - Сделаешь так еще раз - и я лично тебя пристрелю, - говорит он с максимальной серьезностью, но все равно выходит слишком ласково. - Ничто не стоит твоей жизни. - Я тоже люблю тебя, Гарри, - улыбается ему в ответ Эггси. Снаружи доносится шум вертолетных лопастей.