System Failure

      Ночь опустилась на Лос-Анджелес на мягких крыльях, окутав все вокруг бархатной темнотой. Огни небоскребов и высотных зданий, четко прорисовывавшихся в деловом центре города, сияли в ночи словно созвездия, раскинувшиеся на калифорнийском побережье. Свет фонарей был так силен и ярок, что озарял небеса, подсвечивая сгустившиеся за день облака смога и заставляя их играть причудливыми красками.       Однако чем дальше от центра, тем меньше вокруг было огней, а потому окраинные районы оставались почти не освещены. Узкие улочки, застроенные одно и двухэтажными домиками и коттеджами оставались единственными ручейками света в непроглядной темноте. И даже небо здесь было не мутно-красным, а черным, в точечных проколах звезд, а в воздухе витало отчетливо ощутимое напряжение.       Во всяком случае Джон Коннор чувствовал его всей поверхностью кожи. Это было странное ощущение. Легкое, как покалывание статического электричества, но в то же время и тяжелое, как надвигающаяся гроза. Даже воздух словно бы загустел и сделался липким в ожидании того, что должно было произойти. А в том, что произойдет что-то плохое, Джон даже не сомневался. Когда ему везло в последний раз?       «Будто нам и так не хватает проблем» – с досадой подумал подросток, выпутавшись из удушливого кокона скомканных простыней. Было невыносимо жарко, а в голове теснились мысли и предчувствия одно хуже другого. Заснуть в таких условиях было нереально, а потому Джон решил немного проветриться и выпить воды. В надежде что небольшая прогулка поможет успокоить расшатанные нервы и совладать с вышедшим из-под контроля воображением он двинулся к выходу из спальни, стараясь особо не шуметь.       Обычно, стены этого дома успокаивали будущего спасителя человечества, давая ложное ощущение безопасности. Иллюзию нормальной жизни, позволяя поверить, в то что он обычный парень. Джон Баум, который, подобно тысячам других подростков живет в пригороде вместе с матерью и дядей. Но сегодня ему не удавалось расслабиться даже здесь, в святая святых, в его маленьком убежище.       Предчувствие не улеглось после освежающей прогулки и глотка холодной воды из графина. Что-то должно было произойти, а потому он не удивился, встретив на обратном пути Камерон. Она застыла в дверном проеме, освещенная мягким светом уличного фонаря. Такая красивая и неподвижная, будто и не живая. Вьющиеся каштановые волосы роскошными волнами мягкого кашемира спадали на округлые плечи, обрамляя выразительное лицо. Тяжеловатую нижную челюсть компенсировал тонкий аккуратный нос, по-детски пухлые губы и выразительные карие глаза. Стройную, слегка тонковатую фигуру подчеркивала обтягивающая черная майка и зауженые черные джинсы, отлично сочетавшиеся с армейскими ботинками.       Девушка-видение, девушка-ночной кошмар. Впрочем, она ведь была и не девушкой даже, а машиной смерти, прибывшей из будущего. Предвестницей разрушения и гибели, грозившей человечеству. Впрочем, Джон не мог думать о ней только в таком свете. Не мог забыть их первую встречу в маленьком городке Красная Долина в штате Нью-Мексико. Тогда она была просто Камерон Филлипс. Простая провинциальная девчонка, отец которой торговал сельскохозяйственной техникой, а мать была обычной домохозяйкой.       В тот раз она показалась ему симпатичной хотя и немного странной. И очень приветливой, даже нежной. И вот этой нежностью она привлекла его, завоевав доверие. Отголоски той давней встречи до сих пор отдавались в его голове. И в моменты, подобные этому Джону случалось забывать о том, что на самом деле Камерон – не человек. Такие эпизоды были краткими, но здорово нервировали. Вот и сейчас ему потребовалось несколько секунд чтобы собраться с мыслями и вернуть их в более привычное русло.       — Все патрулируешь? Ну не буду мешать, – коротко бросил подросток, решив просто пройти мимо. Но не смог. Камерон намертво застыла в дверях, отказываясь уступить ему дорогу. Она не пошевелилась и не посмотрела на него даже когда он оказался на расстоянии вытянутой руки. Ее глаза, обычно такие яркие и живые остекленели, уставившись в одну точку. Она выглядела так, словно «зависла». Снова.       После взрыва бомбы, уничтожившей их машину, Камерон стала сама не своя. И даже если списать со счетов тот факт, что сразу после произошедшего она едва не прикончила его, ее поведение все равно становилось все более странным. Девушка начинала вести себя... мягко говоря не совсем неадекватно – задавала какие-то совершенно дикие вопросы, совершала бессмысленными поступки, а порой застывала на месте без движения. Вот как сейчас. И находиться рядом с ней в такие моменты было жутковато...       — Эй, ты в порядке? Что то случилось? – с возрастающим беспокойством спросил Джон, стараясь не поддаваться страху, грозившему завладеть его существом. Не то чтобы он ожидал, что она снова станет киборгом-убийцей и наброситься на него, но все же нельзя было исключать и такую возможность.       Спустя несколько десятков мучительных секунд Камерон посмотрела на него, склонив голову на бок ломанным, совершенно нечеловеческим движением, живо напомнившим о ее машинном происхождении. Где-то в таинственной глубине ее зрачков вспыхнуло призрачно-красное свечение, оживившее мертвый взгляд. Со всем как в тот раз, когда она напала на него. Неприятно чувство кольнуло ледяной иглой страха.       — Я в порядке, Джон. Мне нужна твоя помощь, – монотонно произнесла Камерон, все так же держа голову в этом странном, вывернутом положении. При этом ее шея изогнулась неестественным образом.       — В чем именно? – настороженно спросил подросток едва удержавшись от того, чтобы не отступить назад. Потому что вместо ответа Камерон наклонилось и поцеловала его! Неожиданное прикосновение ее теплых и мягких губ ошеломило его. Дыхание перехватило, в ушах зашумело от наплыва крови, а нежный аромат вишни, исходивший от волос девушки затронул струны желания, появившегося так давно, что Джон даже не мог вспомнить, когда именно. Он ощутил желание ответить девушке и инстинктивно потянулся к ней, положив руку ей на затылок и приблизив ее лицо к своему, но все закончилось неожиданно быстро.       — Не сладкий, – как-то, почти разочарованно заявила Камерон, отстранившись. При этом выражение ее лица сделалось настолько отстраненным и далеким, что Коннор, посмотрев на нее, начал понемногу приходить в себя после головокружительного поцелуя, от которого он только что не растаял.       — Ч-что... это было? – растеряно спросил Джон. Сейчас он мог думать только о том, что в глубине души жаждал этого поцелуя. Если не с первой встречи, то с того самого момента, как увидел Камерон прогуливающейся по дому в нижнем белье. Парень знал, что поддаваться желаниям неправильно, но ничего не мог с собой. Не мог перестать думать о тех волнующих ощущениях, которые ему пришлось испытать.       — Ты не сладкий на вкус, – повторила Камерон, облизав губы и снова склонив голову на бок, глядя на него пустыми карими глазами в глубине которых то вспыхивали, то угасали переливы красного света.       — Чего? – проведя рукой по волосам и еще сильнее взъерошив их, Джон вздохнул, приводя дыхание в норму. Ситуация продолжала становиться все более абсурдной и он должен был что-то сделать с этим.       — Сегодня в школе одна девушка поцеловала своего парня и назвал его «сладкий». – продолжила Камерон. – Проведя анализ я выяснила, что ласковые прозвища для близких подбираются по образцу пищевых десертов: «сахарный», «сладкий», «медовый», «мармеладный», «пирожок», «пончик»...       — Господи, Камерон... что творится у тебя в голове?.. – простонал Коннор, ощущая как хрупкая романтическая иллюзия окончательно разлетается на осколки. Он конечно сразу заподозрил, что здесь что-то не так, что все произошедшее слишком хорошо, чтобы быть правдой, но всю серьезность ситуации осознал лишь выслушав этот бессмысленный поток бреда и оценив наваристость «каши» в голове Камерон.       — Я в порядке, – невозмутимо ответила Камерон, с детской непосредственностью отрицая очевидное.       — Нет, чтобы это ни было, но ты не в порядке! – воскликнул он яростным шепотом и схватил девушку за плечи, хорошенько встряхнув. – Ты несешь какой-то бред. Очнись! Приди в себя! – Но девушка уже не слышала его. Уставившись перед собой невидящим взором она продолжила бормотать себе под нос.       — Возможно, сладким на вкус был только тот парень из школы? Но если это так, то универсальный язык нежности оказался бы неверен. Наблюдаемое противоречие может быть решено, если данная ситуация является исключением из правил, – Камерон нахмурилась совершенно по-человечески наморщив нос. Между тонких бровей залегла милая складочка. – Мне потребуется больше фактических данных для анализа.       — Что?! – почувствовав, что пол буквально уходит у него из-под ног, Джон покрепче вцепился в плечи Камерон, надеясь удержать ее. Понимал, что если не помешать ей, она непременно исполнит задуманное. – Нет, ты не можешь просто пройтись по улице и целовать всех подряд без разбора.       — Почему? – с абсолютно убийственной серьезности спросила Камерон, на мгновение вновь став самой собой. Взгляд ее остекленевших карих глаз прояснился, став осмысленным. Казалось, она на секунду вырвалась из цепких тенет системного сбоя, охватившего ее электронный разум.       — Потому что нельзя! – воскликнул подросток, потирая пальцами переносицу и пытаясь придумать, как объяснить терминатору принцип образного мышления? Как доказать ей, что люди не называют друг друга «сладкими» потому, что действительно имеют такой вкус, что тут дело в чем-то большем..?       — Почему? – повторила свой вопрос Камерон, явно не удовлетворенная его лаконичным ответом. Джон уже собирался напомнить о том, как его мать чуть не разобрала ее на запчасти, когда у нее в прошлый раз был системный сбой, но внезапно, в голову ему пришла простая и изящная идея.       — Потому что... – подросток замялся на мгновение, собираясь с мыслями, потом поднял глаза на девушку и твердо ответил. – Целовать можно лишь кого-то особенного. Того, кого ты... любишь.       — Джон. Я... люблю тебя... – после короткого осмысления ответила девушка и... опустила взгляд таким смущенным, таким человеческим жестом, что подросток растерялся еще больше.       — Что, серьезно? – это все, что ему удалось выжать из себя. Потрясение было слишком велико. Неожиданное признание Камерон заставило его сердце пропустить пару ударов. И причиной тому был отнюдь не страх, как можно было бы предположить, а абсолютно неуместная, лихорадочная радость.       — Да, серьезно, сладкий, – ответила девушка подняв на него взгляд карих глаз. Такой теплый, живой и зовущий, что Джон испытал непреодолимую необходимость поцеловать ее, ощутить вкус губ. Однако, Камерон не делала попыток приблизиться снова. Она стояла и смотрела на него так, словно боялась, что он может отвергнуть ее. Боялось услышать проклятое: ты всего лишь машина.       Трудно было поверить, что богатый спектр эмоций, отражавшийся на ее лице, вызван неправильной работой микропроцессора. Или же нет? «Может ли программа выйти за рамки, установленные создателем? Способен ли электронный разум обрести свободу воли? Есть ли у терминатора душа?» Все эти вопросы вихрем пронеслись в его голове и Коннор, обдумав каждый из них, понял, что ни один из них не имеет значения. Здесь и сейчас он хотел быть только с Камерон. И ему было совершенно не важно, что она – терминатор, программа которого работает со сбоем. Ну... почти, но сейчас это тоже было не важно.       — Я... я тоже люблю тебя, Камерон... – сбивчиво ответил парень, тыльной стороной ладони лаская щеку Камерон. Это простое прикосновение вызвало у нее тихую нежную улыбку. Красноватые огоньки, все еще полыхавшие где-то в глубине ее зрачков окончательно погасли. И только тогда Джон окончательно расслабился и, зарывшись пальцами в роскошные, пахнущие вишней, локоны Камерон, потянул ее к себе.       Она поддалась. Прикрыв глаза словно самая обычная девушка-подросток, она наклонилась к нему, чуть приоткрыв полные, влажное поблескивающие губы. И когда они все-таки поцеловались, Джон понял, что теперь, после того, как они наконец-то признались, что любят друг друга, после всех проблем и препятствий, которые им пришлось преодолеть, они наконец-то могут быть вместе.       В следующую секунду поцелуй Камерон заставил его забыть обо всем на свете.