* * *
На вечер Эдгара Валтинаса они добрались без... Конечно, с приключениями. Аки сломала каблук, и Эндо нес ее на своих плечах, чем вызвал в подруге невероятное смущение, хотя и только на первых парах. Следом Аки, попривыкнув, только покрепче перехватила Эндо, и смеялась над очередной его шуточкой. Жаль только, что веселье продолжалось ровно до тех пор, как они прибыли на место. Капитан "Рыцарей Королевы" смерил их, наверное, характерным для всей аристократии брезгливым взглядом, каким обычно смотрят на грязную помойную скотину. Хотя, скорее уж брезгливого взгляда был удостоен только Эндо, одетый в потную форму, потому что к Аки, после того, как она слезла с плеч своего капитана, Валтинас отнесся со всей джентльменской вежливостью и показал, где она может надеть другие туфельки и даже назвал " очаровательной Золушкой", когда она назвала ему свой размер ноги. Это одновременно и смущало, и, если честно, вызывало в девушке легкий рвотный позыв, потому что эта вежливая лесть отталкивала её, так как была абсолютно неискренна, как и его улыбка. Аки не любила, когда люди ей лгали. Эдгар же вышел из общества, где ложь нужна для сохранения «лица». Когда со всеми проблемами было покончено, Аки осталась предоставлена сама себе и поняла, что как бы не была красива здешняя обстановка, само мероприятие было до одурманивания скучным и пресным. Прекрасные дамы в не менее прекрасных платьях на любой фасон и расцветку, а джентльмены в сдержанных фраках. По помещению витал запах духов и одеколона, дорогих и не очень – и хотя оно и было открытым, и ночной воздух свободно проникал, Аки ощущала, как ей становилось душно и неприятно. Чтобы хоть как-то отвлечься от всего этого, она огляделась на свою команду, которая тоже не спешила контактировать с кем-либо из присутствующих. Уже переодевшийся Эндо говорил о чем-то с Гоенджи, скорее всего о предстоящем матче, если судить по тому, как он бурно жестикулировал, заставляя оглядываться местные «сливки». Гоенджи лишь сдержанно улыбался, кивая на вопли друга и стараясь делать впопад, хотя все в нем выдавало то, что к болтовне он прислушивался лишь частично. Харуна неотрывно стояла рядом с братом и беседовала с ним и Сакумой. Эта троица действительно смотрелась в этом месте более чем гармонично, разве что Харуна выдавала себя как выросшую в обычной семье. Но все равно, ребята говорили тихо и невозмутимо, отчего Аки довольно быстро потеряла интерес. «Скука смёртная» - тихо вздохнула Аки, оглядываясь вокруг и думая, к какой компании ей присоединиться. Честно говоря, Аки вообще уже не хотелось тут находиться. Куда-нибудь уйти, скрыться от этого светского общества, про всю «прелесть» которого она читала в произведениях классиков разных стран. Кино коротко оглядела взглядом помещение. На нее никто не смотрел, значит, был неплохой шанс улизнуть. Конечно, не попрощавшись уйти – очень грубое дело, но все же, не зря же даже во всем мире говорят «уйти по-английски». Вот и она уйдет. В лучших традициях Англии. Аки прокрадывалась к двери максимально тихо и беззвучно, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания – если ее заметят, она, конечно, может сказать, что нужно подышать, утомилась, и все такое, но все же лучше бы ей остаться незамеченной. - Боже, даже дышать легче стало… - тихо выдохнула Аки и прикрыла глаза. – Куда бы теперь податься?.. И тут взгляд девушки упал влево, где за домами сиял огнями яркий свет. Кажется, это был район Аргентины.* * *
Район Аргентины после Английского казался настоящим фантаном огней и красок. Он совершенно не напоминал мегаполис по типу Буэнос-Айреса – дома были достаточно небольшими, максимум в три этажа, и очень пестрыми, яркими и сделанными из жести. Вообще, сам район в целом напоминал собой район Ла Бока, созданный в самой Аргентине, чтобы воплотить собой постройки начала XX века, и что там, что на Лиокотте, это удалось сделать на ура. Сегодня тут было особенно шумно и ярко, видимо, проводили какой-то фестиваль. Кто-то установил прожекторы, а потому и без того раскрашенные во все цвета дома просто сияли отсветами голубого, красного, зеленого, желтого и множества других цветов, отчего у непривыкшего к подобному человека могли заболеть глаза. Аки, восторженно дыша, прогуливалась по улочкам, в глазах рябило, но после монотонных цветов мини-Англии яркие цвета были настоящим спасением для ее зрения, да и для души тоже. Подойдя к какому-то латку с традиционными для Аргентины блюдами, девушка вдохнула приятный запах и посетовала, что не взяла с собой деньги – все выглядело очень вкусно и необычно для азиатки. Она неловко покомкала белое платье: все же, Терез был не совсем прав, и в таком платье танго не станцуешь. - Ну, и как прошли твои соревнования по танго? – раздался самодовольный приятный баритон за спиной, заставивший покрыться мурашками и обернуться. - Как сказать, - у Аки заметно поднялось настроение, поэтому она светло улыбнулась, - вместо танго меня ждал скучный менуэт. Терез ухмыльнулся, закинув руки за голову, и окинул девушку словно другими глазами: - Да уж, что-то я реально погорячился с танго, - подойдя к ней ближе, он перевел взгляд на прилавок: - Хочешь? - Эм, думаю, это не так уж и важно… - пробормотала Аки, опуская взгляд. Такое неожиданное проявление галантности (а скорее уж элементарного человеческого дружелюбия) было слишком странным для Аки, да и не хотелось волновать малознакомого человека своими возможно глупыми «хотелками». - А все же? - Ну, только если чуть-чуть… - она несмело шаркнула ножкой и дружелюбно улыбнулась ему, отчего внутри него стало немного теплее, чем прежде. Только когда она договорила короткую реплику, ей стало заметно, что Толуе уже расплачивается за блюдо. «Южане и впрямь очень решительные…» - мысленно охнула Кино, когда он молча протянул ей то, что она, как ему казалось, так сильно хотела. - Бери, - в нетерпении буркнул он. – Остынет еще, новое покупать не буду. - Ой, извини! – девушка охнула – переводить продукты в ее планы не входило. Она аккуратно попробовала кусочек и тихо охнула. Это было очень вкусно, даже невероятно вкусно, чувствовался вкус каких-то орехов и прекрасно пропеченного пирога из, кажется, слоеного теста? – К-как вкусно… Что это? - Пирог с турецким орехом. Называется Фаина, - невозмутимо пожал плечами, мол, ничего особенного. – И чего ты так на меня смотришь? - Ну, я просто все хочу узнать, что у вас за фестиваль… - А ты угадай? – фыркнул Терез, кивая в сторону площади, где люди танцевали танго. Кто-то лучше, кто-то хуже, но главное – все получали удовольствие, а это было самым приятным зрелищем. Все же, в этом и была прелесть стран Латинской Америки – на фестивалях можно было видеть счастливых сияющих людей с искренними эмоциями. - Фестиваль танго?.. - Ага, он самый. Вообще, он у нас проводится в конце марта-начале апреля, но мы решили показать кое-что из традиций нашей страны, а в этот период никаких праздников, кроме католических, нет. - Так здорово… - тихо шепнула Аки, заворожённо глядя на площадь со счастливыми людьми. Как же это было красиво, чарующе, ярко. Казалось оттуда шла какая-то особая энергия, согревающая, нет, даже обжигающая, но при этом от нее хотелось не убежать, а подойти ближе, или, что еще лучше, самой начать танцевать, чтобы тоже распространять эту энергию. Почему-то у Аки было стойкое ощущение, что этот парень читает мысли. Иначе она никак не могла объяснить то, что как только она доела, он потянул ее к площади. Стоило ей только моргнуть, его рука расположилась на ее талии, а другой он сжимал ее ладонь своей. Жарко. У Аки было такое ощущение, будто она попала в центр костра, и не сказать, что ей это не нравилось. Она старалась изо всех сил, следуя резким, в чем-то даже эгоистичным, но все же умелым движениям Тереза. Сердце бешено колотилось о ребра, и Кино казалось, что она задыхается в этом костре от гари, но это… Это было шикарно, волшебно. Это шло в полный разрез с тем, что было с ней когда-либо в жизни. Кроткое спокойствие Японии, веселье Америки, занудство Англии, но… В этом танце было что-то особое. Казалось, будто она коснулась того мира, когда одних невинных касаний уже становится мало для получения удовольствия, и хочется чего-то большего, чего-то большего, чем просто невинный слюнявый поцелуй с мальчиком (хотя у Аки не было и того), когда хочется, чтобы тебя трогали там, где до этого не позволялось никому. И впрямь танец – нечто странное и не поддающееся объяснению, сейчас Аки испытала это на себе. Она взглянула на Тереза – он был спокоен, но в то же время от него исходило что-то южно-дикое, а винно-красные глаза смотрели на нее с каким-то странным огоньком. Кто-то мог бы сказать, что похоти, но нет. Это было желание, но желание хищника, дикого и неукротимого, и это кружило голову, заставляло в изнеможении кусать губы и находиться на грани разума и безумства.* * *
Огни затухли, а вот пожар внутри Аки все еще горел и полыхал, что она старательно пыталась спрятать и скрыть ото всех, а в частности от стоявшего рядом Тереза, ведь он мальчик, а мальчикам показывать такое неприлично. Хотя это в Японии, а как правильно в Аргентине Аки не знала. Терезу, казалось, было безразлично все, что себе надумала эта японка. В танце она раскрылась перед ним совсем другими цветами, и такая Аки Кино нравилась ему куда больше, чем та зажатая мышка, что была прежде. Такая Аки была… живой. Сохранявшей все свои добрые качества, но раскрывающей сильную жаркую натуру. - Эм, ну… - Аки зажалась, опустив взгляд, все еще стыдясь своих чувств. - Слушай, хватит уже это, - фыркнул Терез, наклоняясь к ней, а её резко обнимая за талию. – Оранжевый идет тебе больше белого. К черту тормоза, она живая. Она горит на костре вновь. Этот аргентинец ворвался в ее жизнь слишком неожиданно, как и аргентинское танго. - А мы все равно победим, - шепнула Аки. – Каким бы упрямым и настойчивым ты не был. - Может, и так, - самоуверенно фыркнул Терез, - но тем не менее, на моём счету уже есть одна победа.… И эта победа стоит куда больше, нежели звание чемпиона.