Дживс и дело об ик!... икоте

Тихий воскресный лондонский день клонился к вечеру. Лучи заходящего солнца мягко – как бывает только на излете лета – осветили трепещущую листву одного из раскидистых вязов на Беркли-сквер. Самый предприимчивый из лучей, шаловливо пугнув пробегавшую мимо белку, скользнул в окно одной из квартир Беркли-Мэншенс, 3А, и остановился на блестящей поверхности ложки, которую пытался удержать на носу высокий темноволосый мужчина. Солнечный луч счел эту картину довольно эксцентричной, – но, в конце концов, даже зануды британцы время от времени съезжают с катушек, правда? Так или иначе, решил луч, над этим можно от души похихикать – прежде чем он улетит с этого острова в другие, не столь консервативные земли. Изловчившись, он весело запрыгнул на светлые волосы беспокойного молодого человека, что хлопотал поодаль у стола. На самом столе царил хаос: мокрое полотенце, пузыри со льдом, склянка с дурно пахнущими кристаллами лимонного цвета, зажженные свечи, пастила, листья мяты, баночки с медом, горчицей и дольками чеснока и целая батарея разномастных емкостей для воды, причем половина – уже пустая. – Итак, – произнес Берти Вустер, сдвинув брови проглядывая ворох исписанных торопливым почерком листков. – Я обзвонил ребят из «Трутней»; тетя Далия хорошенько потрясла домашний персонал; из библиотеки прислали парочку медицинских книжек. Вот результат, Дживс: двести пятьдесят надежных методов избавления от треклятой икоты, в эффективности которых клянется половина Лондона и Вустершира, – и один из них просто обязан сработать! Дживс удрученно икнул, и ложка свалилась у него с переносицы. – С... ик!... сэр, – решился он подать голос, глядя, как Берти наполняет очередной стакан. – Полагаю, эксперименты с водой уже доказали свою несо... ик!... стоятельность. – Этот еще не успел, Дживс, – жизнерадостно прощебетал молодой человек, извлекая длинными нервными пальцами соломинку из пачки. – Теперь заткни оба уха, нажав на котелок, и быстренько выпей через соломинку восемь унций воды! – С... ик!... сэр?! – Ах да, я и забыл, что ты не в котелке. Ну, хочешь, могу принести его – дело минутное. Только вот не пойму, зачем на него нажимать... – Полагаю... ик!... автор способа имел в виду козелок, или трагус, – выступ хряща наружного уха... ик!... расположенный впереди отверстия наружного слухового прохода, – не задумываясь откликнулся Дживс. – Но должен признаться, сэр, я склонен взять под сомнение... ик!... научность данного метода. – Черт возьми, Дживс, – восхитился Берти, – ты просто чудо! Ты и вправду знаешь все на свете! Дживс слегка приосанился, но тут же сник от очередного приступа икоты и в мрачнейшем состоянии духа опустился на банкетку у пианино. – Давай-ка поглядим, что мы с тобой уже попытались сделать. – Берти вытащил карандаш из-за уха и принялся вычеркивать заметки на листках. – «Подержать что-нибудь на носу» – держали. «Подышать в бумажный пакет» – дышали. «Вдыхать дым от горящих свечей» – то же самое. «Съесть что-нибудь очень сладкое или очень кислое» – ели. «Выпить воды с добавлением серы» – пили. «Медленно выпить воды из стакана, накрытого салфеткой» – тоже. «Выпить воды, задержав дыхание и зажав нос» – пытались. «Задержать дыхание на десять секунд; затем, не выдыхая, пить воду в течение еще десяти секунд» – пробовали. «Выпить свежезаваренного чаю, пока другой человек плавно массирует вам виски» – пробовали... два раза. «Выпить воды, стоя на голове» – это ты делать отказался. «Выдохнуть, отхлебнуть воды, а потом рыгнуть» – тоже отказался. «Вывернуть левое запястье по часовой стрелке, чтобы ладонь смотрела вверх; в таком положении взять стакан с водой и сделать три больших глотка» – заявил, что утолил жажду на неделю вперед. Право, Дживс!... Ответом ему был красноречивый Взгляд. – Ладно, – Берти щелкнул пальцами, – тогда обратимся к научным методам. Посмотрим, что нам накопали в библиотеке. – Он взял тоненькую книжку в кожаном переплете и мельком проглядел пару страниц. – «Действенность метода введения носоглоточного воздуховода, – прочел он, – обусловлена стимуляцией блуждающего нерва. Поместите хорошо смазанную длинную резиновую трубочку в ноздрю, пока она не коснется задней стенки горла...» – Нет, сэр. – Ну хорошо, хорошо. – Решительно захлопнув книжку, Берти положил ее на стол и отодвинул как можно дальше. Потом в очередной раз перебрал листки с заметками. – Совет от мудрого Барми Фотерингея-Фиппса, – наконец произнес он. – «Забраться на стул в комнате, где полно народу, и гаркнуть что есть мочи: «У меня икота!» Так, так, так. Оригинально, ничего не скажешь. Конечно, я мог бы позвать ребят... – Не надо, с... ик!... сэр. – Не надо? Впрочем... странно было бы, если б это пришлось тебе по вкусу. М-м... Что ж, снова ныряем в стакан? – Боюсь, сэр, мой организм больше не в состоянии... ик!... принимать в себя жидкости любого рода. – Да, наверное, ты прав. Поразительно, какие водолюбы авторы этих рецептов. Лично меня от отчаяния уже давно бы потянуло на что-нибудь покрепче. – С... ик!... склонен согласиться, сэр. – Но послушай, с икотой надо что-то решать, правда?... Вот, кажется, это стоит доверия: «Выпить двадцать шесть глотков воды, делая вдох перед каждым; при этом ни в коем случае не думать об икоте». Ха, Дживс! Психологи-чего-то-там штука! Как раз по твоей части, а? В общем, держи воду и помни: ни в коем случае не думать об икоте! Безропотно поднеся стакан ко рту, сидевший на банкетке усталый камердинер вскинул глаза – и буквально в паре дюймов от себя встретил синий, ясный и очень нетерпеливый хозяйский взгляд. – Только не думай об икоте, Дживс!... – подбадривал Берти шепотом. – Выбрось эту напасть из головы!... Дживс смотрел на любимое, до боли знакомое лицо и улыбающиеся губы, которые сейчас ласкал игривый солнечный луч. Он тяжело сглотнул и поставил нетронутый стакан на пианино. – Полагаю, сэр, – вымолвил он дрожащим голосом, – существует еще один метод, который мы с вами так и не испробовали. – С этими словами Дживс сделал глубокий вдох – словно собирался прыгнуть в воду со скалы – закрыл глаза и прижался губами к губам Берти. *** Спустя две минуты они оторвались друг от друга – с порозовевшими щеками и абсолютно хмельным выражением физиономий. – Ну, все прошло? – с улыбкой промурлыкал Берти. – Что прошло?... – моргнул Дживс. – Да икота же, глупый. – Ох... Очевидно, да, сэр. – Какое облегчение!... – Невыразимое, сэр. – Хотя она может вернуться, знаешь ли... – Тогда следует принять профилактические м... м-м-м... – ... – М-м-м... сэр... – ...? – ...очень жаль, но я вынужден прервать наш исключительно приятный... м-м... моцион... – О-о, теперь это так называется, Дживс?... – ...м-м... мне необходимо посетить ванную комнату, сэр. Количество жидкости... – А, понял. Может, проводить тебя? – Нет, сэр. – Я к чему – вдруг на тебя снова нападет икота? – Вы очень добры, сэр, но не стоит. Однако, если вы ляжете на диван и подождете... – Отлично, Дживс! – ...я вернусь к вам незамедлительно, сэр. *** Берти любовался спиной Дживса, по которой скользил одинокий луч закатного солнца, пока оба – и Дживс, и луч – не скрылись за дверью. Потом раскинулся на диване – взгляд молодого человека туманился, на губах играла ошеломленная улыбка. – Да уж, это гораздо лучше всяких носоглоточных воздуховодов, – мечтательно прошептал он немного погодя. – Тут и говорить не о чем. И когда Дживс снова открыл дверь и с мягким блеском в глазах направился к дивану, довольное солнце наконец-то зашло – чтобы прикорнуть ненадолго за горизонтом. fin