12
- Ты Люк, да? - спрашивает мужчина и мальчик кивает, - Пойдем за мной. Оливер открывает дверь и садится на кресло, говоря Люку сесть напротив. - Здравствуй, Люк, - он улыбается, - меня зовут Оливер Фрейд и я буду помогать тебе справиться с проблемами, которые тебя беспокоят. - Ладно, - мальчик кивает, осматривая кабинет. На самом деле, кабинет психологов ни чем не отличается от любого другого кабинета. Это просто обычный кабинет с деревянной мебелью, двумя креслами, лампочкой над головой и обоями темного цвета. - Итак, может расскажешь что-нибудь о себе? У меня написано, что тебе двенадцать и что ты просил срочного сеанса, на это есть какие-то определенные причины? - Да, все правильно. Просто понимаете, в жизни каждого подростка наступает тот переломный момент, когда он думает, что жизнь то еще дерьмо; что ничего лучше на самом деле и не будет. - И этот момент у тебя случился, верно? - Люк кивает и Оливер, как всегда, записывает все, что говорит его клиент на листик, - Можешь рассказать, что произошло? - Ничего необычного для вас, на самом деле, - Люк пожимает плечами, - вы наверняка каждый день общаетесь с такими, как я. Чтобы вам легче было понять всю мою ситуацию, я расскажу по порядку как это было. Я вообще раньше не хотел идти к вам, но мама постоянно докучала меня этим, мол: сходи к психологу, полегчает. Но я был против, даже если бы у нее получилось это, то придя к вам на сеанс, я бы тупо молчал и все. То есть игнорировал, преподавая урок матери, типа: я сказал, что буду молчать и все, а ты меня не послушала. - Оливер кивает и продолжает записывать, не перебивая мальчика, - Месяц назад мой лучший друг попал в аварию, ничего серьезного, просто перелом. Из-за этой аварии его положили в больницу и, конечно же, он не ходил в школу и я все время был один. Не то чтобы у меня нет друзей, просто он единственный, кто меня понимает... вам наверное записывать будет намного легче, если я скажу его имя, верно? - Вообще да, но если хочешь, то не... - Калум. Его зовут Калум и я очень дорожу им. - мужчина улыбнулся, - Ну так вот, он пролежал в больнице где-то недели три, мы постоянно переписывались и созванивались. Я не навещал его потому, что был очень занят уроками, ибо сейчас очень большие нагрузки из-за конца учебного года. И вот его выписывают - мы снова проводим много времени вместе и так далее, но... - Люк закусил губу и психолог прекратил писать. - Но?.. - Но дальше он начал меня раздражать. Очень сильно. Меня бесило абсолютно все, что он делает или говорит, понимаете? Абсолютно все. Я начал просто игнорировать его, но с остальными я все также нормально общался, то есть это распространилось только на него. Когда я приходил домой, то я сразу же то звонил Кэлу, то писал, что мне очень жаль и я не понимаю, что со мной происходит. Знаете, он не орал на меня, просто отвечал, что такое случается со всеми. Я могу просто взглянуть на любую вещь или человека и у меня может измениться настроение. Я понял, что так больше продолжаться не может и попросил маму, чтобы она записала меня к вам на прием. В классе думают, что у меня депрессия, но это бред. У меня ее никогда не было, это ведь не депрессия, верно? - Я так не думаю. Понимаешь, у тебя сейчас просто такой период и это нормально. Ты находишься где-то в середине; ты уже не ребенок, но еще и не взрослый. Ты только начинаешь понимать как тебе поступить в какой-то ситуации, ты только учишься контролировать свои эмоции, и это абсолютно нормально, что у тебя так часто меняется настроение. Тебе просто нужен кто-то, кто поможет пережить этот момент. - В смысле? - Ну... я имею в виду отношения. - Отношения, значит, в двенадцать-то лет? - мальчик усмехается. - Люк, я абсолютно серьезно. Ты не сможешь справиться с этим в одиночку, тебе нужен кто-то. - Но я этого не хочу, понимаете? - Понимаю, это просто совет. Остается не так много времени, хочешь что-нибудь еще сказать? - Да, я жутко принципиальный и я не понимаю, хорошо это или плохо. К примеру недавно родители меня не пустили на концерт, хотя они пообещали мне, и я так разозлился, что где-то больше недели с ними не разговаривал. К чему я это говорю, даже если бы они и передумали, то есть отпустили бы меня на концерт, то я бы просто ответил «нет», и такое бывает часто. - Это хорошо, получается ты таким действием отрезаешь тот провод, который связывает тебя с родителями, в этом случае. Ты принимаешь свое решение, независимо оттого, что говорят тебе другие.14
- Как дела? - спрашивает мистер Фрейд Люка. - Как обычно - ничего не меняется. Меня все также не понимают родители-гомофобы, Калум нашел девушку и пытается уделять нашей дружбе ровно столько же времени, как и на свою подружку, но что-то плохо у него это получается, - Люк усмехается. - Ты ревнуешь его, верно? - Ну конечно! Он же мой лучший друг, мы столько пережили, и тут появляется какая-то девушка и пытается все испортить! - Ну а если бы у тебя появилась девушка, как бы ты поступил на месте Калума когда узнал, что ему не нравится твоя подружка? - У меня бы не появилась девушка... - тихо произносит парень, надеясь, что Оливер его не услышал. - Ну ладно, я тут заметил, что ты выделил слово "родители-гомофобы", почему? - Потому что они те еще гомофобы. - Ты с ними говорил об этом? - Да, и эти разговоры заканчивались ссорами. Мама говорит, что эти люди - больны и им нужно лечиться; она сравнивает их с алкашами на улице, а папа только поддакивает и все. Это ненормально! Почему я родился в такой гомофобной семье? - Тебе это так важно, что ты родился в такой семье? - Да. - На то есть причины, Люк. Расскажи мне о них. - Разве во всем, что я говорю, есть какие-то определенные причины почему я сказал или поступил так? - Да, есть. - Ну, сейчас их нет. - Люк, они есть в любом случае, просто ты не хочешь о них говорить. Это может быть из-за разных причин, к примеру, ты хочешь в будущем создать какое-нибудь ЛГБТ-сообщество и поддерживать таких людей и ты понимаешь, что твои родители будут против этого... - Все намного проще, просто я - гей. - Так, это уже интересно. Давно ты понял это? - Ну... больше года назад? - Почему ты не говорил мне об этом? - Не знаю, правда не знаю. - Давай я тебе кое-что расскажу: если судить с психологической точки зрения, то гомосексуализм существует - это доказано, а вот лесбиянство - нет. У девушек просто это засело в голове, некоторые просто экспериментируют; некоторые хотят отомстить своему мужу или парню, то есть у них заложена какая-то определенная причина, и именно из-за этого они начинают встречаться с девушками. - Ну-у, это логично. - Тебе кто-нибудь нравится? - Черт, ну вы как моя мать: «Тебе кто-нибудь нравится? А она красивая? Люк, прекрати игнорировать меня!» Нет, мне правда никто не нравится. - Ладно, просто я снова повторюсь... - Да-да-да, если я влюблюсь в кого-нибудь, то мне будет легче пережить этот период. Я все знаю, я слушаю внимательно, но только понимаете, как я могу кому-то понравиться в ответ? Ну вы только посмотрите на меня: толстый, страшный, покрытый какими-то прыщиками и черными точками. Кому, спрашивается, я могу понравиться? - Тому, кому плевать на внешность. - Оливер улыбнулся, - Люк, я не вижу в тебе ничего страшного, ты абсолютно не толстый, просто это переходный возраст и у каждого он протекает по-своему. - Блин, да я знаю это и понимаю, но знаете как-то настроение не улучшается, когда ты не можешь влезть в свою старую одежду. - Тебе кто-то всучил эту мысль или что? Просто ты бы вот так сразу не стал бы себя накручивать и не начал бы худеть. Ты на кого-то смотришь и поэтому чувствуешь себя так ущербно? - Да. - На кого? - На себя. Я просто смотрю в зеркало сейчас и понимаю, что я явно набрал вес за все это время, это ужасно. Меня мама предупреждала, что наступит переходный возраст, и я наберу вес, если ничего не буду делать и тупо... - Погоди, то есть, получается, что твоя мать надоумила тебя на это? - Не-не-не-не, я сам. - Думаешь? - Да, я уверен. Она меня поддерживает, я сбросил несколько килограмм, но потом вес встал, и я решил, что уже не похудею, так и случилось. Потом я начал постоянно срываться и снова набрал вес. Мне нужна мотивация, чтобы похудеть, поможете? - Мотивации на самом деле как таковой и нет, у человека должно быть желание, а у тебя его нет. - Да, но мне нужно похудеть. - Для кого тебе это нужно? - Для себя. - Для себя? Уверен? Когда ты говоришь "для себя", то мне кажется появляется другой Люк, который заставляет тебя думать, что ты страшный, никому ненужный мальчик, которому нужно похудеть, и тогда все изменится. Но на самом деле это не так. Люк ничего не ответил, он пытался сдерживать слезы, которые уже давно начали проявляться, но он сдерживал себя. Но этого не хватило надолго. - Я прав, Люк? - спросил мужчина, Хеммингс пожал плечами, - Знаешь, пересядь-ка на тот стул и успокойся. Потребовалось минуты три, чтобы Люк успокоился и, наконец, пришел в себя. - Почему ты заставляешь его, - мужчина указал на пустующее кресло, в котором раньше сидел Люк, - похудеть, а? Он тебе чем-то не нравится? - Эм, Оливер, я не до конца понимаю вас... - Нам нужно разобраться в этой проблеме и устроить сценку - лучший вариант. - О, ладно, вам лучше знать. - Так ответь на мой вопрос. - Просто он мне отвратителен. Я ненавижу его. - Ты ненавидишь его из-за чего? - Он просто жалок, - Люк понимает, что это самый странный сеанс, но продолжает подыгрывать, сдерживая слезы, - он не может похудеть только из-за того, что слишком любит еду; он гребаный гей, и мне мерзко это. Он - отвратительный и никчемный, ни капли не удивлюсь, если Калум снова пошлет его к херам. - Ты его ненавидишь только из-за этого? - Да. - Тебе есть что еще сказать? - Нет. - Прекрасно, ты можешь пересесть, Люк. - говорит мистер Фрейд и парень пересаживается на свое старое место, - Тебе есть что сказать ему? - Он прав, он так прав, что мне нечего добавить. - То есть, ты согласен с ним? - Люк кивает, - Хм... хорошо, скажи ему спасибо. Хеммингс в непонимании смотрит на Оливера, но потом делает так, как говорит психолог. Он говорит себе, сидящему напротив «спасибо», утирая слезы салфеткой. - Хорошо, теперь скажи, что ты любишь его. Люк снова делает так, как говорит Оливер. Мужчина кивает и просит Люка пересесть снова. - Ты чувствуешь себя лучше него, верно? - Да. - В чем это проявляется, Люк? Просто я вижу, что ты сидишь более уверенно. - Думаю, я во всем лучше него. - Хорошо, скажи, что ты любишь его, - мистер Фрейд все также продолжает писать что-то на листке, пока Люк молчит, - Давай, скажи это. Вы должны понять друг друга, ибо так не пойдет. Ты довел его до этого; ты виноват в том, что он чувствует себя ущербно и нелюбимо; ты заставляешь его худеть, но он не хочет этого, но продолжает стараться ради тебя, а ты не ценишь; вы должны наладить контакт, и тогда все получится. - Я не могу этого сказать. - Хорошо, пересаживайся.16
- Здравствуй, на чем мы остановились на прошлом сеансе? - спрашивает Оливер, доставая очередной лист и ручку. - На семье. - Хорошо, что именно хочешь сказать? - Я ненавижу своих старших братьев, я не знаю насчет определенного чувства, но я их ненавижу. Понимаете, уже с самого детства они были против меня, я уже рассказывал вам пару таких случаев. Иногда дело доходит и до драки, что не нравится моей маме; она нас предупреждает постоянно, чтобы при ней мы никогда не ссорились и не дрались. Конечно, когда на них кричат родители, то мне становится их дико жалко, но потом это проходит. Один из моих братьев не понимает математику, а я понимаю, и я подумал, что хоть в чем-то я смогу выиграть. Я начал усердно заниматься, так сказать, рвать жопу, ради хорошей оценки; оставался после уроков, ходил на дополнительные занятия, и если хоть где-то была четверка, то умолял учителей дать мне какое-нибудь задание чтобы мне поставили пять. И моя мать была очень рада, говорила что в этом я лучше своего брата, но потом я подумал насчет этого. А зачем мне пять? Если я понимаю математику для себя, то зачем доказывать это другим? В общем, я перестал "болеть" этой затеей и прекратил. - Это хорошо, что ты понял это. Вот такое "соперничество" у каждого человека заложено в уме, чтобы ты ни делал, ты все равно с кем-то да будешь соперничать. - Моя мать не понимает этого, как бы она мне не говорила, что она тоже была подростком и понимает меня - это не так. Она живет моим прошлым, а не настоящим. Она против моей дружбы с Калумом только потому, что где-то в третьем классе мы серьезно поссорились, и он настроил весь класс против меня, но мы же были детьми! - Так, а можешь по-подробней об этом? - Конечно. В третьем классе мы из-за чего-то поссорились, я правда уже не помню из-за чего, но ссора была крупной. Он сказал почти всем одноклассникам о том, чтобы со мной не общались, и они устроили мне бойкот, так сказать. Он нашел нового друга, его зовут Майкл, который тогда только перешел в нашу школу. Они стали очень жестоко издеваться надо мной; звонили мне и говорили всякие гадости, пытались взломать все мои странички в социальных сетях; избивали, а я терпел и никому не говорил. После года издевательств я рассказал маме, и она пошла разбираться. В общем, прошел месяц, и Калум с Майклом извинились, и мы начали общаться. Я постоянно говорил себе, что не нужно привязываться к ним, ведь они могут снова повторить это, на этот раз более жестоко и обидно. Но они изменились и им стыдно за то, как глупо они себя вели, но моя мать все равно против нашей дружбы. Она живет прошлым, моим прошлым. Она бесится, когда я говорю это. А еще ее раздражает то, что я начинаю все больше и больше становиться похожим на отца. Видите ли, ее это не устраивает, ибо я больше прислушиваюсь к нему, чем к ней, хотя раньше было наоборот. Отец меня поддерживает в любой ситуации и мне кажется, что он любит меня больше, чем моих братьев. Я могу судить то, как он относится ко мне и к ним, и отношение ко мне явно лучше. - Я до сих пор в шоке, что ты не говорил мне этого раньше. Тебе видно было очень тяжело в школе в этот период, когда вы с Калумом поссорились. Люк, ты морально очень сильный, и я не преувеличиваю, ты ведь вытерпел все эти издевательства и снова начал доверять тем, кто когда-то тебя предал. - Я иногда задумывался над самоубийством, но выкидывал это из головы, так как я знаю, что жизнь может подкинуть много дерьма и я должен вытерпеть это как бы тяжело не было. Сейчас у меня есть мечта и только из-за нее, думаю, я живой. - Мечта - это хорошо, она многим людям помогает жить. Люк, я не знаю говорил ли тебе Калум о том, что мы недавно встретились с ним и поговорили, в общем твой друг очень болтлив и он случайно сказал мне, что у тебя есть парень. - О... да, это так и если быть уж совсем честным, то вы его знаете, - Люк покраснел, так как не думал, что ему придется говорить об этом. - Правда? Если хочешь, то ты можешь рассказать мне, но я не давлю. - Да я думаю уже пора вам рассказать, тем более вы меня давно уже знаете, что скрывать-то? Семье я все равно не смогу рассказать, вы же знаете их. - Да, знаю. - Его зовут Эштон и он тоже ходит к одному психологу здесь, собственно так мы и познакомились. - Так, Эштон... Ирвин что ли? - Да. - Он милый, я рад за тебя.18
Люк сидел в уже знакомом кабинете и ждал, когда придет мистер Фрейд. Люк хотел рассказать все то, что случилось за пару дней; он хотел сказать, что больше не нуждается в нем; Люк просто хочет поблагодарить Оливера за все те советы, которые помогли когда-то. Парень пришел раньше назначенного времени, он просто хотел посидеть в этом кабинете последний раз и вспомнить свою жизнь. Нехотя, он вспоминает Эштона, который помог пережить ему все проблемы, которые были. Он вспоминает как врал родителям о том, что идет ночевать к Кэлу, а сам приходил к Эштону домой. Он до сих пор помнит, как впервые признался этому кудрявому парню в любви; он до сих пор помнит каковы губы Эштона на вкус; он до сих пор помнит каким теплым был Ирвин, когда обнимал его. Люк помнит все, и эти воспоминания угнетают и убивают его. - Люк? Ты что-то рано, - говорит Оливер и заходит в кабинет. - Мистер Фрейд, я хочу сказать, что это наш последний сеанс, так как я во многом разобрался, мне больше не нужны чьи-то советы, и я сегодня вечером уезжаю в другую страну учиться. - Как бы я не хотел обратного, но я знал, что этот день рано или поздно настанет. Ну хорошо, давай поговорим? - Эштон меня бросил. - Ч-что? - это было неожиданно для мужчины, и поэтому он правда удивился. - Ну вы знаете как это бывает, у одного бабочки перестают порхать и он разрывает отношения, заставляя бабочки другого человека медленно умирать. - Бабочки? - Да, бабочки. Что люди делают, когда у них болит живот? Пьют таблетки? Может, ложатся спать, надеясь, что все само собой пройдет? Вы никогда не задумывались о том, что в животе могут находиться мертвые бабочки, со сломанными, почерневшими крыльями? Бабочки, которые порхали, когда человек встречал того, в кого влюблен; бабочки, которые пытались вырваться наружу оттого, насколько сильны чувства хозяина; бабочки, которые умерли, когда вся любовь прошла. В моем случае, любовь прошла у Эштона, а вот я до сих пор люблю его. Это похуже предательства, Оливер. Я не понимаю, для чего нужна любовь? Люди становятся такими уязвимыми и покорными, любя кого-то так сильно, насколько это возможно. Может любовь нужна для того, чтобы любить человека, который никогда не полюбит тебя в ответ? Может чтобы полюбить, а потом потерять? Ради того, чтобы сначала влюбиться, пострадать и покончить самоубийством? Вот до чего доводит любовь. - Боже, Люк... я правда не знаю, что сказать. - Ничего не говорите, ладно? Я помню, что вы мне сказали, что я морально сильный и справлюсь со всем дерьмом, какое будет в жизни. Знаете, я помню тот сеанс, когда вы сказали, что жизнь - несправедлива; что нет чисто плюса и чисто минуса. Есть ноль, то есть существует равновесие - вот тебе хорошо, а потом плохо, в этом-то весь и смысл. С Эштоном мне было хорошо и бабочки были живы, потом все ушло в минус - он меня бросил и бабочки умерли, оставляя дикую боль в животе. Мужчина ничего не сказал, он просто продолжил сидеть, смотря на Люка. Оливер не мог поверить, что после всего, что Люку пришлось пережить, ему снова перерезают горло, чтобы тот престал дышать; перестал жить; перестал быть счастливым. Люк заслужил быть счастливым, но такое ощущение, что кто-то там, наверху, не хочет этого и старается сделать только хуже парню, который и так много пережил. Минута молчания словно разъедала мозг и Люк, попрощавшись с психологом, вышел из кабинета, удаляясь в сторону выхода из здания. И эти мертвые бабочки никуда не исчезли, так как Люк по-прежнему любит Эштона.