Эффект бабочки

Я смотрела на всё это произведение искусства, и внутри меня начинала загораться холодная ярость. За моей спиной уже стояли Кайлос и Джеймс. — Кайлос, а какого тут вообще происходит? — я задала это вопрос, смотря пустым взглядом на Монтенегро. — Софи, ты не придавай этому значения, ты же знаешь Босса, он иногда творит идиотские вещи. — Идиотские — это не то слово, — сказав это, я направилась к Монтенегро. Джеймс последовал за мной, как и его трое людей. Кажется, вот-вот одна из баб начнёт делать минет Монтенегро. А тот так увлёкся, что даже не заметил появление столь значимой фигуры возле всего этого действа. — Наслаждаешься? — я спросила, улыбаясь. Он оторвался от одной из дам и криво улыбнулся. — Да, ты же меня не захотела развлекать, вот я устроил себе шоу сам. Я продолжала улыбаться и подошла к нему ещё ближе. Шлюхи даже не удосужились на меня посмотреть, как невежливо. Я наклонилась к нему. — Может, мне устроить тебе шоу прямо сейчас? — я почти шёпотом сказала это. Он смотрел на меня и ухмылялся. — Удиви меня! — сказал он и засосал одну из женщин. Я закрыла глаза. Всё. Финиш! Я обернулась к Джеймсу, и щёлкнула пальцами, указывая на девушек вокруг. Он понял без всяких объяснений. Джеймс тот ещё вояка. — Что ж, хочешь шоу… ты получишь это шоу! — кажется, мой голос стал ледяным. Я направила пистолет, который стащила у Монтенегро мгновение назад, прямо в голову девушке, которая стояла на коленях возле него, массируя то, что находилось в его штанах. — НАЧНЁМ ШОУ! После этого моего возгласа раздались выстрелы. Джеймс и его ребята из автоматов косили всех «бабочек лёгкого поведения», не трогая пиратов. Кровь залила лагерь. Ваас вскочил. Я навела пистолет на визжащую даму, которая пыталась уползти, и выстрелила прямо ей в голову. За этим ещё пару выстрелов в других его подружек. Ваас резким движением потянулся к кобуре. Но… — Что? Что-то потерял? — я вертела его пистолет в своих руках. — Блять… ТЫ СОВСЕМ ЁБНУЛАСЬ? КРЫША, БЛЯТЬ, ПОЕХАЛА? — он начинает подходить ко мне, я направляю на него его же пистолет. — А мне кажется, что единственный, кто ахуел здесь — это ты! Ваас остановился, он был зол, смотрел на меня с яростью. А мне было хорошо. — Зачем ты так? Что, не наебался, пока меня не было? НАДО БЫЛО ОБЯЗАТЕЛЬНО ПРИ МНЕ ТАКОЕ УСТРОИТЬ? — я не выдерживала, моя рука с пистолетом тряслась. Я на пределе. Ваас молчит. Просто смотрит на меня. Кажется, у меня начинают течь слёзы. — Что это? Наша стальная леди плачет? Серьёзно? Ты, блять, что, считаешь себя хозяйкой здесь? ХОЗЯЙКОЙ НАДО МНОЙ? Ты никто, слышишь, НИКТО! И ЕСЛИ Я ХОЧУ ЕБАТЬСЯ, Я БУДУ ЭТО ДЕЛАТЬ, А ТЫ БУДЕШЬ МНЕ ОДЕЯЛКО ДЕРЖАТЬ, ПОНЯЛА, БЛЯТЬ? — Монтенегро улыбался так злобно, как я ещё не видела. Это задело меня сильно и больно. Вот оно, значит, как. Нет! Не смей плакать! Я подняла пистолет на уровень его головы. Он сделал удивлённое лицо. — Что, хочешь пристрелить меня, м? Ну давай! Вот, только силёнок у тебя не хватит, Софи, потому что я для тебя — БОГ! А ты сла… Выстрел. Моя рука дрогнула в последний момент, и я попала ему в плечо. Он зашипел от боли и начал ругаться, кроме его ругани в лагере царила гробовая тишина. Я осознала, что я сделала. Это конец, всё! Хватит! Я развернулась и быстрым шагом, переступая через трупы, пошла вперёд, Джеймс и его люди пошли за мной. Я встала около машины. — Джеймс, вези меня в штаб… БЫСТРО! Мы забрались в машину, я слышала, как Монтенегро орёт пиратам, чтобы они схватили меня. Я пару раз выстрелила в землю. Люди Вааса в курсе моей меткости, поэтому они не рискнули сунуться напрямик. Джеймс развил огромную скорость, я держалась, за что могла и пыталась удержать слёзы. Это состояние безысходности, конца, предательства — не покидали меня. За нами, конечно же, была погоня. Мне надо взять себя в руки, я всё решила. Я одна правлю своей жизнью. Ты не Бог мне, Ваас! Внутри меня рос гнев, заменяя все эти паршивые чувства. Я достала телефон и набрала Дону, сказав, чтобы тот был готов отправиться обратно и без лишних вопросов. Машина Вааса догоняла нас. Я повернулась к одному из людей Джеймса и сказала, чтобы тот стрелял по колёсам. Парень попал, и я слышала, как Монтенегро поносил меня последними словами. Всё равно! Вот и штаб, я просто пулей вылетаю из машины и бегу к вертолёту, который уже раскрутил лопасти. Джеймс бежит за мной, помогает забраться. И как только он и его ребята оказываются в вертолёте, я вижу, как ворота распахиваются и влетает машина. Монтенегро прямо на ходу выпрыгивает и мчится в мою сторону. Мы взлетаем. Чёрт, он может успеть. Меня накрывает волна страха. Я боюсь его? Нет, я боюсь не его, я боюсь снова услышать от него те слова. Он не успевает. От досады начинает стрелять по вертолёту. Но это не помогает. РПГ он с собой не прихватил, да и не стал бы он меня убивать… по крайней мере так. Мы улетаем. Я закрываю лицо руками. Боже, это было кошмаром. Хватит с меня этого. После его слов. Это очевидно. Зачем я спасала его? Зачем всё это было? Но даже сейчас я бы всё равно не изменила своё решение. Тем не менее, всё кончено. Я лечу обратно. Я морально и физически выжата. Прилетев, я просто плетусь к себе и падаю на свою кровать. И тут я даю волю чувствам. Слёзы градом начинают течь из глаз. Сначала я не произношу ни звука, но потом я начинаю реветь в захлёб, я ору, бьюсь об кровать… мне так не хватает моего кулона…, а он ведь остался у Монтенегро. В правой руке начинает саднить. Что это? Я поворачиваю голову и вижу его пистолет в своей руке. Я так и не выбросила его. Провожу пальцем по пистолету. Он холодный. Прямо как и его хозяин. Слёзы снова текут. Что же такое? Я просто падаю без сил и вырубаюсь. Резкий хлопок меня будит. Я приоткрываю глаза, но ничего не вижу — всё расплывчато. Я вчера столько плакала, что мои глаза опухли и открыть их до конца не представляется возможным. — Ты не перезвонила! Кэти, чёрт. Я пытаюсь подняться, руки трясутся. Наконец, после нескольких попыток, я сажусь на кровать. — Прости… — я почти шепчу, голос пропал. — Что случилось? Почему ты в таком состоянии? — она садится рядом со мной. Я лишь качаю головой. -Это всё…- я снова шепчу. Кэти приобняла меня. Я вздыхаю, чтобы хоть как-то унять дрожь. — Он тебе что-то сделал? — Этого следовало ожидать от такого человека, как он… — я снова качаю головой. Вот—вот — и слёзы снова потекут. Я рассказала ей, как всё было. Мне было тяжело, но сейчас мне почему-то захотелось, хоть с кем-то поделиться, получить хоть какую-то поддержку. — Я не понимаю, что последнее время со мной. Будто меня подменили, я не могу сдерживать свои чувства совсем! — наконец выдала я. Кэти вздохнула. — Софи, вот возьми, сделай-ка это, — она протянула мне какую-то коробочку. Я присмотрелась и поняла, что это. — Нет… не может быть такого, нет… — Если бы ты меня слушала, то я бы согласилась, а сейчас иди в ванную и делай! Я встала на слабые ноги, и, немного пошатнувшись, пошла в ванную. Через десять минут я вышла оттуда с серым лицом. Кэти поняла. — Я так и знала, — она встала с моей кровати, достала свой телефон и набрала какой-то номер. Я услышала, как в трубке на другом конце кто-то орёт. — А ну ЗАТКНИСЬ, ДОЛБОЁБ! И СЛУШАЙ МЕНЯ СЮДА! — Кэти кричала так громко, что мои уши стали заворачиваться в трубочку, никогда не слышала, чтобы она так кричала, но на другом конце провода возникла тишина. — Мне откровенно похуй, что у вас там вчера произошло, но вот тебе информация для размышления: Софи беременна! Счастливых раздумий! И она отключилась. Мои глаза округлились, как только вообще могли, в таком-то состоянии. — Кэти… ты кому звонила? — мой голос дрожал. — Твоему долбанному ирокезу! — Кэти стояла, уперев руки в боки, будто победитель. Я не успела ничего сказать, как мой телефон начал звонить. И когда я успела включить его? Это Ваас… я даже не могу смотреть на этот звонок, я отклонила его, но за ним последовал второй, третий… я вырубила телефон. — Какого ЧЁРТА? КЭТИ, ЗАЧЕМ? Кэти нахмурилась. — Я не буду отвечать на тупые вопросы! И не смей ничего делать с ребёнком! ЯСНО ТЕБЕ? — Это моя жизнь, и я сама решу, что с ней делать! — я злилась. — Нет, это уже не только твоя жизнь!