***
Стоял жаркий день, небо было ярким и синим, пели птицы. Король и принц шли, держась за руки, а до этого скакали на огромном вороном коне. Леголас старался идти как можно быстрее, перешагивая через высокую, еще нежную траву. Отец шел, то и дело глядя на него и говорил о чем-то. Волосы Трандуила были заплетены в несколько разных кос с лентами – стараниями Леголаса - и развевались по ветру. Вдруг остановившись, отец по-заговорщически приложил палец к губам, смотря на юного принца большими глазами. Маленький эльф весь превратился во внимание. - Ты знаешь, где мы?- совсем тихо сказал король. - В твоем лесу, папа. – Леголас огляделся. – Я здесь ни разу не был. - Да…- протянул Трандуил и посмотрел по сторонам. Ветер играл с его смешными косичками. – Но ты ведь хотел здесь побывать, Леголас? Леголас открыл рот, чтобы выразить насколько сильно он хотел этого, но, встретив пристальный взгляд ледяных глаз, тут же запнулся и коротко ответил: - Да… – Вот и хорошо. Сейчас ты увидишь, почему мы здесь. Леголас беспокойно поглядел на отца. С детства он был напряжен, оказываясь в новом месте. Ему было 9 лет, но эльфенок тянул максимум на 5 –летнего по человеческим меркам. Да и по эльфийским меркам он казался младше своего возраста – маленьким и немного болезненным. Но сегодня они гуляли с отцом вместе – что было счастливой редкостью, и юный принц старался вести себя как подобает взрослому. Желая узнать, что затевает его отец, Леголас стал осматриваться. Поляна, на которую они вышли, была большой и светлой и открывалась неожиданно, что казалась диковинкой сама по себе. Свежая и яркая зелень, кое-где мокрая от росы, луговые скромные цветы, рассыпанные повсюду – желтые, синие, нежно-розовые, перемежались с «холмиками» густейшей травы, высотой почти по пояс взрослого эльфа, и кустами. Кое-где виднелись деревья – низкорослые по сравнению с деревьями Лихолесья, они были с крепкими стволами и горизонтально вытянутыми кронами. Стрекозы, бабочки, пчелы и десятки других летающих насекомых носились в воздухе, создавая мягкий вибрирующий гул, странно сочетающийся с необычной тишиной, висящей над поляной. Воздух же был такой, что его хотелось пить – запах свежей травы, высыхающей под ярким солнцем, деревьев, цветов и еще чего-то сладкого, неуловимого, но очень знакомого Леголасу. Ветер, почти неощутимый в чаще, свободно гулял по поляне, и Леголас не видел, но чуял запах воды где-то недалеко, как будто рядом тек ручей. Он поднял голову на отца, но тот с тихой едва заметной улыбкой смотрел куда-то вдаль. Отец был погружен в свои мысли. И больше не держал его за руку. Тихонько Леголас отошел. Мальчик вновь погрузился в окружающую картину, которая тронула его. Поднял с земли крыло бабочки, уже не нужное своей владелице и растер по пальцам разноцветную пыльцу. Через секунду он замер – в траве показалась ящерица, и Леголас понял, что непременно должен поймать ее. С грустью Трандуил смотрел на сына и думал о своем. «Странник…нет, охотник. На миг он забыл о жертве и оглянулся по сторонам. Чтобы снова вернуться к ней». Между тем ящерица была изловлена. Принцу тут же стало неинтересно. Держа ее в руке, он высматривал что-то еще…Сине-серые глаза Леголаса медленно и мечтательно перешли с травы на вершины могучих елей, растущих стеной с севера поляны, и наконец, дотянулись до синего безмятежного неба. Улыбнувшись, принц пошел в сторону елей. «Как жаль, что он здесь чужой», - не успел подумать Трандуил, как мальчик, замер и испуганно обернулся. Заигравшись, эльфенок потерялся из видимости отца и теперь был недалек от паники. Трандуил тут же пошел к нему и помахал рукой. Увидев «пропажу», Леголас кинулся вперед. Они обнялись. Сердце Леголаса громко билось, а Трандуил гладил его по волосам, успокаивая. Наконец, принц поднял голову. Немой вопрос в больших глазищах был таким сильным, что Трандуил улыбнулся. - Сейчас, сейчас, я покажу, зачем мы пришли сюда. Нам понадобится немного терпения, маленький принц. И тишины, - последнее слово король произнес шепотом, вновь приложив к губам палец. Трандуил обернулся назад в сторону леса, словно высматривал кого-то. Потом он взял мальчика за руку и отвел к зеленому холмику неподалеку. Пока Леголас устраивался в высокой траве, Трандуил шептал: - Вот так…сиди здесь тихо, пока они не придут. Я буду рядом, и ты меня будешь видеть отсюда. Жди, малыш! Отходя, лесной король обернулся, встретившись с удивительно-серьезным, но испуганным взглядом. Леголас послушно сидел на месте, боялся и ждал. Вздохнув про себя, Трандуил негромко добавил: - Сейчас, мой принц, потерпи немного. Ты увидишь одно из красивейших существ во всем Средиземье! – довольный произведенным эффектом, король продолжил, - Оценишь сам. Оставив мальчика в предвкушении, эльф пошел вперед, туда откуда исходило ощущение их присутствия. Ветер снова всколыхнул траву у его ног и запутался в длинных волосах; Трандуил с нежностью провел рукой по неумело вплетенной в них ленте. Пройдя еще немного вперед, он остановился. «Самое место». Он закрыл глаза, чувствуя, как говорит с ним лес и стал отвечать, одновременно не забывая о маленьком ждущем сердце и тревожном взгляде в спину. Он стоял так некоторое время, дышал полной грудью и слушал. Вдруг в кроне - в голове закричали птицы, у корней - в ногах зашипели змеи, зарычали и завыли подземные чудовища, что не были ему подвластны и вместе с тем не имели власти заходить в его лес, который был ему домом, а прямо сейчас и телом. Он услышал тихое перевоплощение куколки и медленно-мучительную агонию бабочки, выпиваемой пауком. И песню паука, монотонную и торжественную, что он поет, пока плетет паутину и поджидает жертву. Хор живительных соков, бегущих по зеленым листьям и ветвям из недр черной, полной невидимой нежности земли. Сопение крота и невнятный даже для него самого рокот гигантского червя. Он услышал рык волка бегущего в темном лесу, волка, не верящего своему счастью –он видел умирающего лося. Лось же молился – по-лосиному – и вспоминал теплое молоко, когда-то бежавшее по его горлу, и склонял горбоносую морду. Лось рыдал последнюю песню. Чуть вздрогнув, король леса попытался найти в заполнивших его сознание звуках и образах то, что ему сейчас нужно. Его губы тихо шептали что-то, а тело легонько раскачивалось вперед-назад, словно он был в трансе. Под солнечными лучами его волосы сверкали золотом, как и его одежда, однако кожа казалась пугающе бледной, без единой кровинки. При свете дня он еще больше походил на мраморное изваяние, на потустороннее существо, чем при лунном свете, который открывал истинную красоту сумеречного эльфа. «Ближе», - прошептали его губы и замерли в преддверии улыбки. Принц между тем елозил на месте, борясь с желанием подойти к отцу или спрятаться за холмик. Когда отец стоял вот так, весь уйдя куда-то, Леголасу становилось жутко. Но он сказал, что будет ждать и сдержит свое слово. На глазах Леголса стали наворачиваться слезы, когда где-то над лесом крикнула испуганная птица. В воздухе почудилось движение, словно прошла невидимая волна – от земли до самых верхушек деревьев. Но то был не ветер… Широко открыв глаза, мальчик увидел, как справа от него из сумерек леса на поляну неспешно выходят прекрасные существа. - Лани, - осипшим от восхищения голосом прошептал Леголас. – Лани, папа! Так вот, кто это были! Раньше он видел их только на картинке и в виде статуй – небольшой белый олень с длинными вертикальными рогами очень почитался лесными эльфами. Олени и лани нередко были положительными героями эльфийских сказок. А теперь принц видит их в реальности. Трандуил уже вышел из оцепенения и осторожно шел к нему, широко улыбаясь. Но все же не забыл приложить палец к губам. «Я знаю, папа, - прошептал про себя Леголас, - Знаю, их легко вспугнуть». В шагах двадцати от холмика Трандуил остановился, поворачивая голову к нагоняющему его стаду. Некоторые лани были уже совсем близко; они не чувствовали страха к незнакомцу. Ведь эльфы не охотились на них ради мяса, а больше в этих лесах охотиться на них было не кому, разве что естественным хищникам. Но странное высокое существо перед ними совсем не походило на медведя, гигантского паука или волка. Восхищенный, принц смотрел, как животные равняются и проходят мимо Трандуила, неспешно направляясь куда-то. Они едва не задевали гладкими боками лесного короля стоящего на их невидимом пути, но ступали осторожно – ни один зверь не собирался толкать или нападать на эльфа. Одна из ланей подошла к нему совсем близко и прядая ушами, наклонилась и обнюхала его рукав. Она доставала эльфу до плеча, ее черная с белыми крапинками шкурка выделялась среди остальных – по большей части, рыжевато-бурых окрасок. Трандуил замер и послал Леголасу ликующий взгляд. Лань снова понюхала его рукав и вдруг потянула за него, да так, что опешивший Трандуил покачнулся. Лань заглянула ему в лицо, и он взглянул ей в мордочку. Глаза существа с длинными белыми ресницами смотрели со смесью озорства и природной нежности, выраженной во всем ее облике, особенно в этом бездонном взгляде. Она спросила: «Кто ты? Почему ты ходишь на двух ногах? И где такие же, как ты?». Вместо ответа он погладил ее по мордочке, стараясь выразить добродушие, потрепал по тонкому уху. Трандуил хорошо обращался с псами, волками и лошадьми – теми зверьми, что ему служили. Он всегда показывал, кто хозяин, но был справедлив на похвалу и ласков, когда была свободная минутка. Однако лесная красавица похоже осталась недовольна. Прянув от его руки, лань оскорбленно фыркнула, и демонстративно отвернувшись, направилась прочь. Трандуил обомлел от такой дерзости. Тут он услышал чей-то звонкий смех. Уже не сдерживаясь, Леголас смеялся, упав в густую траву на своем холмике. Синие цветы тряслись за его спиной. Несколько ланей испуганно вскинули головы, но другие лишь с любопытством поглядели на маленького эльфа, которого сразу не приметили. - Она тебя обидела, папа, - с трудом дыша от смеха, проговорил мальчик и тут же закатился вновь. Сам он не решался приблизиться к ланям – не потому что отец не разрешил, а потому что он еще робел перед ними. Трандуил молча протянул руку к другой лани и огладил ее блестящую, тоже черную с белыми пятнышками, шерсть. Животное поглядело на него все с тем же вопросом и нежностью, и прошло мимо. И Трандуил тут же погладил еще одну и еще одну лесную красавицу – рыжую и светло-золотистую, наслаждаясь ощущением тепла от шелковистой шерстки. Он чувствовал, как струится жизнь вокруг него, попав в живой поток проходящего мимо стада. Эти существа, идущие так близко, не преклонялись перед ним и не боялись его, а принимали …даже не как чудную лань, а как ветер или солнце, что также касались их, и они равнодушны, ведь так было испокон... «Словно я – воздух или свет,» - подумал Трандуил в странном отрешении. В своих одиноких прогулках по Чернолесью, он часто сравнивал себя с могучими, уже забывшими, когда они родились, деревьями. Особенно с одним. Дерево это росло совсем близко к южной границе с проклятой крепостью и плоды его, некогда сочные и обильные, были скудны и ядовиты от темной магии, захватившей лес. Оно стояло на черте – дальше начиналась смерть. Это дерево словно принимало удар на себя, и для него выбора не было – оно не могло уйти, хоть и могло говорить с Трандуилом, оно было лишь деревом, а не сильваном. А дерево пускает корни только раз. Все оно было покрыто старыми и уродливыми шрамами – изрублено топорами и обточено когтями огромным зверей, но теперь его кора была так тверда, что ни один меч не смог бы его ранить. Его ствол был настолько широким, что и пятерых взрослых эльфов не хватило бы, чтоб обхватить этот мощный стан лесного хранителя. В его ветвях жили не пауки или смарглы – а птицы, а в корнях было волчье логово. Глядя вверх, проходящий мимо видел, что это дерево, несмотря на царящие вокруг сумерки днем и непроглядную тьму ночью, это дерево видит свет, оно должно его видеть своими длинными изогнутыми ветками, хотя бы самой вершиной. Потому что даже если оно не дотягивалось до света, то света наверху вовсе не было. Думая так, Трандуил почувствовал, что в эти минуты этого дня границы между ним и всем живым, что населяло этот лес, рождалось, боролось и погибало, стали зыбкими. И его сознание может пройти сквозь них, начиная с одного легкого шага. Одно из животных – низкого роста и золотисто-белого окраса – остановилось, и он стал гладить его. Молодая оленуха с благодарностью закрыла глаза. Склонившись, Трандуил обнял ее и положил подбородок на теплый, щекочущий кожу лоб, вдохнул ее запах. Так они и стояли – эльф и зверь – в неспешном живом потоке стада, оказавшегося таким многочисленным. Король чувствовал, что мальчик застыл, глядя на него. Вдруг совсем близко послышалось негромкое негодующее фырканье. Притихшая лань и Трандуил повернулись в сторону звука. Совсем рядом, откуда не возьмись, появился высоченный белый олень с рогами, похожими на старые ветки. «Как я не заметил такого красавчика!» - подумал Трандуил и отпустил лань, поспешившую ретироваться. Олень-самец был действительно огромным. Его облик представлял баланс между мощью и изяществом – бока были круты, холка сплошной грудой мышц, мощная длинная шея, крепкие ноги были стройными и ступали с неожиданной легкостью. Морда с широкими раздувающимися ноздрями была вытянутой, глаза – абсолютно черные – казались меньше, чем у самок. Они выражали беспокойство. Шкура зверя была абсолютно белой, словно горный снег. Олень топтался рядом, не зная, что делать. Его захлестнуло любопытство перед эльфом, зачем то пришедшем на его поляну, но он был королем в своем стаде, поэтому должен быть осторожен. Прямо за вожаком стоял олененок – серого цвета, он не был заметен сначала. Олененок явно опасался происходящего. - Папа, это - ты, - вдруг уверенно-восхищенно произнес Леголас. Трандуил и олень посмотрели на мальчика. Неизвестно, кто негодовал больше. Но оба не стали спорить. Стараясь быть осторожным, король протянул руку королю. Тот же, не теряя достоинства, медленно подошел и доверчиво обнюхал руку. Когда олень доверчиво ткнулся мокрым носом в ладонь, Трандуил облегченно вздохнул. Все-таки зверь мог быть опасен. Но они поняли друг друга. Трандуил торжественно поклонился. Олень величественно кивнул головой, цокнув копытом. Олененок с каким-то странным свистом подошел к Трандуилу совсем близко и посмотрел на него снизу вверх, словно чего –то ожидая. Мальчика безумно забавляло это зрелище. Взрослый олень отошел, наблюдая за стадом. Детеныш остался у ног Трандуила, гладившего его хорошенькую голову с выпуклым лбом. Олененок жмурился и чуть не улыбался от удовольствия. Его нос, такой же мокрый как у отца, блестел. Эльф уже хотел позвать своего сына, чтобы тот погладил олененка тоже, но в глубине леса раздался какой-то звук, заставивший его замолчать. Это было похоже на раскат грома. Или на рев. Снова закричали птицы – на этот раз целая стая поднялась в воздух с ветвей и улетела прочь. Олени встревожено засвистели – и бросились куда глаза глядят. Краем глаза Трандуил видел как убегает его золотистая лань. Испуг, появившийся в атмосфере, вот-вот должен был перерасти в ужас, он знал это. Он знал это, но не смог предугадать, и лес не предупредил его… Но сейчас не время рассуждать! Мгновенно Трандуил подбежал к мальчику и схватил его в охапку, прижимая к себе. Он засвистел, вызывая лошадь, и в этот момент еще один близкий и страшный рык огласил поляну. С гримасой ярости король засвистел снова и снова, а лошадь все не шла! - Папа! Отец крепко держа сына, замер, глядя куда-то позади мальчика. - Папа!.. Трандуил не сводил глаз с заворожившей его картины. Краем глаза он отметил, что король-олень тоже не убегал, в отличие от остальных членов стада. Зверь, стоял, высоко подняв голову, и смотрел на чудовище не отрываясь. Рядом с ним по-прежнему был маленький олененок. Трандуил понял, почему олень остался. Но все же одно человек, а другое – олень, у которого наверняка гарем ланей и десятки таких оленят. Чудовище зарычало и ноги олененка подкосились от этого рыка – он осел в траву. Олень склонил голову, угрожающе мыча. Трандуил посмотрел в глаза сыну и улыбнулся. Спокойно и решительно. И плавно опустил ребенка на траву, отпуская. Мальчику показалось, что он слышит, как кто-то шепчет: «не двигайся, сиди смирно и не смотри.» Зверь, вышедший из чащи, был медведем. Но не простым медведем, а черным огромным как три своих собрата чудовищем, оборотнем. Он волок за шею его лошадь – копыта ее едва касались земли. На миг Трандуил заколебался – этот оборотень нарушил границу, но он ведь не был простым зверем…он был или должен быть разумным великаном, из тех, что населяют зеленые равнины к западу от Леса. Может, с ним можно договориться или одурачить магией. Подойдя на двадцать шагов вперед, чудовище остановилось и оскалилось, не выпуская добычи изо рта. К ужасу лошадь еще дышала – все изувеченная она задыхалась от боли. Наконец, зверь выплюнул изо рта свою добычу, и наступил на нее лапой, приближаясь. Кости захрустели и конь, закричав напоследок, затих. Трандуил легко прыгнул вперед и побежал, забирая вправо от зверя. Он знал, что должен был сделать… Когда все закончилось, их осталось трое – эльф, его ребенок и олененок. В стороне лежала огромная, изувеченная туша медведя и рядом с ним неподвижный король-олень. Трандуил с жалостью посмотрел на последнего – все-таки, это было безумием, пытаться сразиться с тварью. Но у короля, благодаря этому, появилась возможность для удачной атаки. Чем он и воспользовался. - Пойдем, мой принц. – сказал король мальчику, плачущему от увиденного. - Все позади, слышишь, сюда скачут слуги… - А олененок? Трандуил на секунду задумался. - Возьмем с собой, малыш. Он теперь – твой. Сквозь слезы, Леголас улыбнулся. «Мой» - думал он на обратной дороге в крепость, - «Теперь он мой». А его отец покрепче прижимал к себе мальчика, содрогаясь в душе от мысли, что было бы, если…***
Леголас невольно вздохнул, очнувшись от воспоминаний. В реальности Трандуил сидел на лавке и уже задремывал. Ночные насекомые носились над ними, мотыльки бились об лампадку. Леголас тихо выплеснул бокал – за беседку, поставил его на стол и пошел прочь.