Скука

У Ханбина в голове какофония, смесь ветра за окном, машин, музыки в наушнике и речи преподавателя. Он старается уследить за мыслью лектора, но ему это слабо удается. В голове размеренный бит, в тетради пара слов, а за окном лето. Сидеть в аудитории не хочется от слова совсем. Музыка внезапно прерывается и на дисплее входящий - «Кимбаб». - Ты чего такой смурной? - голос старшего едва слышно, но в наушниках сойдет. К слову, он сидит на другом конце аудитории на три ряда выше. Ханбин отключается и пишет Бобби смс: «Пиши лекцию, а то опять завалишь». Сам же он ставит прерванную песню на повтор, вот только хен не хочет заниматься учебой. - Я не завалю, ты ведь мне поможешь, - Дживон разговаривает через гарнитуру, совсем не заботясь о скрытности. - Ты послушал песню, что я тебе скинул? Ханбин глядит на преподавателя, что-то объясняющего у экрана, и кивает. - Ну, и как тебе? , - Ханбин не знает, что ответить этому придурку, решившему поболтать, поэтому просто пожимает плечами, - Ханбин-а, я же о тебе думал, когда писал ее. Биай сбрасывает вызов. Этот хен совсем глупый, говорить такое. Да там в песне слова о любви на одну ночь и о фигуристой цыпочке, а совсем не о парне, с которым он живет уже почти два года. Он пропускает от старшего два звонка и пытается записать что-то в тетради, но все его благие намерения прерываются тремя смсками подряд: «Ты — дурак», «Бинни, хватит дуться», «Я имел в виду, что я тебя люблю». Ханбин отправляет ему в ответ средний палец, а потом отвечает на звонок. - Это всегда работает, - Дживон видит, что младший снова хочет сбросить, поэтому тут же добавляет, - стой, стой, стой. Я пошутил. Давай просто поговорим. Что будем делать вечером? Ханбин задумывается на секунду и пожимает плечами. Вчера они закончили пересматривать Звездные войны, и смотреть очередной фильм пока не хотелось. В бар идти тоже не возникало особого желания, да и к родителям они ездили в выходные. Биай задумывается еще раз и приподнимает в воздух тетрадку. - Нет, - Бобби всегда понимает все с полуслова, - мне уже надоела эта учеба. За окном лето, лучше давай пойдем после пар в кафешку на набережной, тебе же там всегда нравилось. Ханбин машет головой из стороны в сторону. Выходить из дома он сегодня, если честно, еще утром не хотел. - Тогда может займемся чем-нибудь более интересным? - Биай ждет продолжения, - например, я могу тебе сегодня отсосать, хочешь? Ханбин сразу же сбрасывает вызов и воровато оглядывается вокруг. Никто, конечно же, не мог услышать того, что сказал старший, но смущение все равно распускается лиловым цветком на его щеках. Какой же хен все-таки придурок. Он пропускает следующие семь входящих. Даже не смотрит в сторону Бобби, потому что явственно чувствует его улыбку и прожигающий взгляд где-то в районе шеи. Ханбин пытается снова включить музыку, когда шквал звонков утихает, но слышит знакомое покашливание. - Простите, профессор Ким, можно я пересяду к окну, а то у меня что-то голова закружилась, - голос старшего говорит о его полном здравии, но лектор все же переживает и разрешает Дживону пересесть. Точнехонько на место позади Ханбина. - Малыш, почему ты больше не отвечаешь на мои звонки, - Бобби добавляет своему голосу как можно больше приторности. - Разве тебе не понравился наш разговор? Или не понравилась песня? Так ты не стесняйся, я же знаю, Ким Ханбин, что ты еще тот развратник. Ты же именно та девочка, которая меня заводит. Биай хочет развернуться и втащить хену, но от воплощения этой идеи в жизнь его спасает преподаватель. Младший просто прячется за наушниками и предпочитает игнорировать старшего. Вот только тот выдергивает вкладыши у него из ушей, и Ханбин проклинает свою привычку протягивать провода за спиной. Старший просто забрал его наушники себе, тем самым уничтожив хоть какое-то убежище. Сейчас же Биаю только и остается, что слушать старшего. - Ты чего, Бинни, - его голос звучит еще ниже шепотом, - разве тебе не нравится быть моей маленькой шлюшкой? Ханбин резко отводит руку назад и попадает Бобби по челюсти. - О-ей, кажется кого-то надо наказать, - он слышит пошловатую улыбку в голосе старшего, и это не говорит ни о чем хорошем. - Я, кажется, уже знаю, что мы будем делать сегодня вечером. Я буду тебя мучить, Бинни - Дживон вздыхает, - поймаю сразу, как только в квартиру зайдем и руки свяжу, чтобы не думал даже мне все удовольствие обламывать. Помнишь, как я тебе в последний раз отсасывал, ммм? Помнишь? Мы тогда еще с тобой только помирились. Воздержание в три недели свою роль сыграло, и ты снова узкий был до неприличия. Я чуть не кончил, пока тебя растягивал. Да и ты тоже тогда чересчур рад был меня видеть. Спустя минут пять, наверное, прямо мне в рот спустил, не церемонясь. А помнишь засос, тот, который у тебя месяц не сходил? Возле родинки, на бедре, которая с внутренней стороны еще? Я же единственный, кто о ней знает, да? Ну, не считая родителей твоих, наверное. Мысль о матери отрезвляет поплывшего Ханбина. У него горит шея от вкрадчивого шепота и тесно в штанах. У него комок в горле и внизу живота. Ветер из окна совсем не освежает, а только распаляет кожу. Чертов. Ким. Дживон. - Ханбин-а, а помнишь, как мы с тобой в моей детской комнате в Америке трахались? Когда еще родители внизу были? Я тебе тогда рот рукой закрывал, чтобы ты не орал так громко, а ты все равно стонал, сдерживаться не мог. Младший вскакивает со своего места и вылетает из аудитории. Он не слышит Дживоново: «Ему что-то плохо стало, можно мне его...» Ханбин залетает в мужской туалет и подставляет голову под струю холодной воды. Успокоиться, ему срочно нужно успокоиться. Старший заберет его вещи из аудитории, вот только сам он туда больше не вернется. Да и вообще он лучше пойдет сейчас к Чжинхвану. Посидит у него пару часиков, пока у Дживона не закончится вечер воспоминаний, а потом вернется домой как ни в чем не бывало. Он уже было смиряется с этой мыслю, как дверь открывает Бобби. Со всеми шмотками и гаденькой улыбочкой на лице. - Бинни, ты чего это сбежал так резко? - он подходит к нему вплотную, дышит прямо в губы, - неужели плохо стало? - старший прикусывает кожу на шее младшего, - где у тебя болит? Тут или там? - его руки беспорядочно шарят по телу, оставляя за собой обожженные участки кожи, - а, может, здесь? - ладонь накрывает и сжимает пах, а губы сминают чужие в целях захвата кислорода. Ханбин тихонько постанывает, когда Бобби залазит своей раскаленной рукой под боксеры. Он неспешно двигает ладонью и целует младшего, где хочет. За ухом, у ключицы, в подбородок, в губы. Он опускается на колени и приспускает джинсы Биая. - Так ты хочешь, - он достает чужой член и невольно облизывается, - чтобы я тебе отсосал? Ханбин ничего не говорит, просто мажет Дживону по губам и глубоко вздыхает, когда тот открывает рот. Биаю тесно и жарко. У него подкашиваются ноги и ему до одури хорошо. Он пытается ускорить темп, но ничего не получается. Крепкие руки держат за задницу и не дают ничего контролировать. Дживон берет так глубоко, как только может, и слышит одобрительные стоны младшего. В любую секунду, в любой момент, в туалет может кто-то зайти и увидеть их посреди комнаты. Но Ханбину, что и Дживону, на это, если честно, наплевать. Младший поворачивает голову вправо и видит, как в зеркале отражается ритмично двигающаяся голова Кимбаба, и свое довольное лицо. Это заводит еще сильнее и Биай запускает руки в чужие волосы. Он ускоряет темп, желая разрядки, не встречая при этом сопротивления. Бобби сидит на коленях и надрачивает уже сам себе, потому что терпеть больше не выходит. Он хотел трахнуть этого маленького засранца еще утром, но тот убежал из дома так же быстро, как и из аудитории. Наверное, чувствовал. Дживон понимает то, что происходит сейчас всего лишь начало их сегодняшних забав, но все остальное они продолжат дома. Ханбин спускает ему прямо в рот. Дживон кончает следом, но на ноги поднимается только спустя несколько минут. Он застегивает одежду на себе и на младшем, приводит ее в порядок. Брызгает немного холодной воды себе на лицо, а потом, не задумываясь, опускает голову под кран. Прохлада помогает чуть-чуть остановить воображение. Он подходит к Ханбину и лениво его целует. Ласкает, ластится, словно кот на солнце, и улыбается в поцелуй. - Ненавижу тебя, Кимбаб, - это были первые его слова за сегодняшний день, но далеко не последние. Дживон планирует выбить себе еще признание вечером, а пока. Пока он берет Ханбина за руку и ведет прочь из цитадели науки. Сегодня он доказал, что в универе можно провести время не только с пользой, но и с колоссальным удовольствием. Главное — приложить усилие.