Личный враг

Дверь снова хлопнула. Но по звуку и тому, как вел себя человек в прихожей, я понял, что это не Сарухико. И приятный аромат, что я все же уловил, давал четко понять, что это моя супруга. Какое милое слово. Вот только Киса не тянет на хорошую жену. Ей плевать на своего сына. – Привет. – Я все же удостоил ее своим вниманием. – Привет, – она наигранно улыбнулась, а я четко знал, что все это сплошная фальшь. Я даже чмокнул ее в щечку, знаю, что она ненавидит поцелуи, но формально, мы же семья. Она прошла в кухню, а я лишь заварил ей чай. Почему я помню, какой она любит? – Как у вас тут дела? – Не плохо, – вот она, тупая бытовуха. Чай-вопросы-лицемерие-сплошная фальшь… Киса встала и прижалась ко мне. Ее губы накрыли мои, и я понял, что было все же что-то в этой женщине, раз меня к ней сейчас тянет. – Как дела у Сарухико? – Спросила она, разорвав поцелуй. А я четко знал, что это опять фальшь. Просто положено спросить этот вопрос. Все же сын. – Замечательно. Вот только никак себе друзей не найдет, – я вздохнул, не от того, что я переживал за мальчишку, а потому, что рука Кисы уже по-хозяйски поглаживала мой член. – Ну, он у нас особенный. Ему тяжело найти себе подходящих друзей. – Она посмотрела мне в глаза. В ее глазах плескалось желание. – Знаю, – согласился я, добавив про себя, что ему не удастся завести друга, я всех истреблю. Ее рука поманила меня к себе и, наклонившись я все же поцеловал ее. Она хотела большего, и я вынужден был дать ей большее. Приподняв я усадил ее на стол, раздвигая ноги и разрывая юбку, чем вызвал у нее тихий смешок и шепот: – Негодник, ты порвал мою любимую юбку. – Купишь новую, – я лишь ухмыльнулся. Мои пальцы уже ласкали ее, отодвинув тоненькую полоску кружевного нижнего белья. Киса лишь расстегнула пару пуговиц на блузке, скрывавшей ее упругую грудь, словно ей не хватало воздуха, и прижалась еще ближе, запустив свои тоненькие пальчики в мои волосы. Еще через секунду она уже гуляла руками по моей спине, приятно будоража все в моем паху. Когда я все же взял ее, она лишь выгнулась мне навстречу, словно ждала этого момента всю свою жизнь. И что же так сильно завело меня? Может я действительно чувствую к ней… Что? Любовь? Нет, не смешите меня. Скорее, это привязанность. Она откинулась на стол, тяжело дыша и смотря на меня томным взглядом. Я потянулся за сигаретой и закурил. – Тебе понравилось? – Ты же знаешь, что «да», зачем спрашивать, – Киса улыбнулась. – Я хотел услышать, – совладав с ширинкой, я лишь немного ухмыльнулся. Киса изящно соскочила со стола и посмотрев на порванную юбку лишь усмехнулась: – Сорванец. Она исчезла в комнате, в поисках другой юбки, чтобы переодеться, а я лишь продолжал курить. Странно. С ней совсем другие ощущения, нежели с Сарухико. Но Сару полностью мой, и то, что он меня боится заводит меня еще сильнее. А вот Киса… Киса похожа на меня. Она не боится меня, даже умудряется играться, словно я котенок. Снова я услышал звук в прихожей. Ну теперь-то это точно Сарухико вернулся со школы. Я не вышел в коридор, чтобы посмотреть на него. Зачем? Если дома Киса, пусть она, как его мать, обрадует его. Я прикрыл глаза, затянувшись, но чуть не поперхнулся дымом, когда услышал тревожный голос Кисы: – Сару, боже мой, что случилось? Затушив окурок, я вышел в коридор. Сарухико стоял внимательно смотря на свою мать. На его щеке красовались ссадины, нижняя губа была разбита и на ней запеклась кровь, школьная форма была грязной, местами порвана. Не дождавшись ответа на свой первый вопрос, Киса стала отчитывать сына: – Ну как же так можно? Сару? Почему ты молчишь? Объясни мне, как можно так изуродовать себя? Ты же хороший мальчик. Тебе надоело быть тихим? Решил ввязаться в драку? – Я не виноват, – тихо ответил Сарухико, а я знал, что это только подольет масло в огонь. – Не ври, Сарухико. Ты ведь понимаешь, что если тебя подкараулили и решили припугнуть, то значит ты что-то сделал не так. В глазах парня было удивление. А я лишь улыбнулся. Что? Думал она встанет на твою защиту и пожалеет? Нет, Сарухико, ты ошибся. Я прекрасно знал, что Киса – владелица огромной компании. У нее нет прав на ошибку, иначе тебя сожрут конкуренты и ты проиграешь тендер или что еще хуже, обанкротишься. Поэтому такая мужская профессия закалила характер Кисы, не оставив в ней места жалости даже к своему сыну. И вот сейчас Сарухико это явно понимал. Он понимал, что мать не встанет на его сторону, но никак не мог понять почему. – Но там же банда, что пугает всю школу… Но Киса его даже не дослушала. Она лишь отвесила ему пощечину и отчитала за испорченную школьную форму. Развернувшись ко мне, она лишь улыбнулась: – Сам разберешься? Я посмотрел в ее похотливые и довольные глаза: – Разберемся. Она чмокнула меня в щеку и, проходя мимо Сарухико лишь добавила: – Сару, я очень тобой недовольна. Дверь закрылась, оставив нас наедине. Младший Фушими лишь потупил взгляд. А я лишь улыбнулся: – Рассчитывал, что мать защитит тебя? Глупо, Сарухико. – Я двинулся к нему. – Ты же умный мальчик. Должен был понять, что никто не встанет на твою защиту. – Я ведь не виноват… Я взял его за подбородок, поворачивая голову, чтобы оценить ущерб, что ему причинили. – Кто это сделал? – Школьные хулиганы. – Имена у них есть? Если это школьная банда, значит их вся школа знает. – Ну… – Сару замялся. Я видел, что он не знает, как поступить. Он не ожидал, что я решу сейчас встать на его сторону. Я отпустил его подбородок: – Иди в душ. Сарухико двинулся в сторону заветной двери, когда все же в спину я спросил: – Кто их главарь? – Ята, – тихо услышал я в ответ, потом дверь в душевую закрылась. Почему-то сейчас не хотелось глумиться над ним и делать больнее. Ему и так досталось. Сначала от этого непонятного типа Яты, потом дома от матери. Я явно буду лишним. И потом, сейчас я хотел пожалеть его. Я прислушался к звукам душа. Сквозь воду я различил тихий плач. Ну да. Я явно лишний. Сару уже получил свою порцию боли на сегодня. Подождав еще какое-то время, я все же вошел в ванную комнату и застал его вытирающимся полотенцем. На его спине были синяки и ссадины. В зеркале я увидел его испуганные глаза, но не тронул его. Лишь укутал в полотенце и поднял на руки перенеся в комнату на кровать. Укрыв его одеялом, я лишь ласково погладил его по волосам и щеке. Наклонившись осторожно, чтобы не причинить еще большей боли губе, мимолетно поцеловал его. – Спи, моя маленькая обезьянка. Почему-то не хотелось ничего, просто чтобы он выспался. Я вышел прочь, закрыв за собой дверь.