Dream.

- Добро пожаловать. В моём магазине есть любой… А, это Вы, мистер агент. Давно Вас не было видно. Много работы? Я склонил голову набок и чуть улыбнулся – этот гость был не частым, но очень желанным, хоть и не подозревал об этом. Есть в его манерах что-то такое, что завораживает и привлекает меня… Может, робость и восхищение, чувствующиеся в редких взглядах искоса, когда молодой агент ФБР думал, что я этого не вижу. Может, наивность человека, обращающегося к другому человеку, как к богу. А может, некоторая грубоватость, проскальзывающая в его манерах, когда он сильно уставал. Если судить по словам отца, это у них семейное. Он застенчиво смотрел на меня своими голубыми глазюками (ой, ну что за прелесть!) и что-то пытался прятать за спиной. - Граф, ну я же просил называть меня Крис! – он покраснел под моим изучающим взглядом. Это тоже очень мило. И вообще он какой-то даже слишком милый. Как стеснительный ребёнок. Чуть склонившись в поклоне и жестом пригласив его пройти в комнату, я ответил: - А я просил называть меня Ди. Но Вы же этого не делаете. Вот теперь он окончательно смутился. Я подумал, что если он продолжит в том же духе, то я могу так и не узнать, что он мне сегодня принёс! Но тут он меня удивил. Чуть надув губы, он пробурчал: - А чай мы сегодня будем пить или как? Я пирожные принёс… И мистер агент протянул мне долгожданную таинственную коробку. А на ней написано… - О! Крис! Это же мои любимые корзиночки с джемом и кремом от Себастьяна! Вы волшебник! Я перед Вами в неоплатном долгу! Чай, чай! Срочно чай! – и я убежал в глубины магазинчика, радостно улыбаясь. Положительно, он мне нравится всё больше и больше! Когда я вернулся с чаем, мой дорогой мистер агент уже устроился на диване, а вокруг него сновали животные. Он хорошо умеет находить с ними общий язык… Вот только не видит их истинный облик. Даже я вижу, хотя и всего лишь человек, «чёрная овца» семейства, в некотором роде. Что же тогда произошло в доме отца? Мне кажется, дело не только в том, что Крис ушел, и двери сомкнулись за его спиной. - …а потом он забрал того котёнка к себе со словами: «Никто не должен оставаться совсем один». Вот такому случаю я сегодня стал свидетелем, - и он погладил сидящую рядом с ним русскую голубую, которая мурлыкнула в ответ: «Ой, как же хорошо всё закончилось! А если бы он его не забрал, Вы могли бы принести малыша к нам!» Крис улыбнулся и кивнул: - Да, я так и хотел сделать. Порой он сам не замечает, что говорит с ними. Значит, дело не в том, что он целиком принадлежит миру людей, как говорил отец. Я поставил перед ним его чашку и присел напротив. Он благодарно улыбнулся, но улыбка вышла усталой. - У Вас был тяжелый день, мистер агент? - Скорее, тяжелая неделя… Давай не будем о моей работе, граф? – Крис поднял руку и взъерошил и без того лохматые волосы. - А я заметил, что у Вас новенькая. Я проследил за направлением его взгляда и обернулся к тёмному углу, где на спинке одного из кресел сидела, сжавшись в комок, большая чёрная птица. Вновь взглянув на него, я тихо ответил: - Это мадам Роксана. Теперь она живёт у нас. Но пока ещё не привыкла, и немного пугается незнакомых людей. Взгляд моего агента словно подёрнулся дымкой. С печальной улыбой он произнёс: - В магазине Вашего отца была похожая птица. Её звали мадам Султана. Она была очень добра ко мне… Я настороженно пригляделся к задумчиво смотрящему на скворца Крису. Он нечасто заговаривает о том времени, когда жил у отца. Может, сейчас мне удастся выяснить, что же тогда произошло. - Крис, расскажите мне. Расскажите о том, как покинули магазин графа Ди. Мистер агент посмотрел на меня странным взглядом, пронизанным болью, и, понизив голос до практически неразличимого шёпота, спросил: - Ты ведь тоже его не видел уже двадцать лет? Практически с рождения. Я кивнул. Сил говорить не оказалось. Это была правда. Я не видел отца с первого дня моей жизни. Я знаю, где он. Я чувствую его. Это очередная семейная особенность. Мы даже общаемся, но по телефону. Когда Крис переступил порог магазина впервые, они попросили меня тогда ничего не говорить ему. И я их понимаю. - Я помню, как граф говорил, что двери магазина, что райский сад. Закрыв за собой его двери, человек уже никогда не сможет вернуться. Я и не смог. Ой, Ди! – он легкомысленно взмахнул рукой: – Ты не принимай на свой счет. Я так говорю не потому, что у тебя хуже. Твой магазин… он просто другой. Он отличается от того, как и ты отличаешься от графа Ди из моего детства. Внешне вроде бы и одинаковые, но стоит приблизиться ближе – и всё совсем иначе. Я ушёл, не оглядываясь. Убежал в другую жизнь, вслед за уходящими сёстрами, даже не подумав, что за моей спиной остаются те, кто любил меня и заботился обо мне… Я слышал позади себя топот маленьких ножек и крик: «Стой! Не оставляй меня!» А потом всё стихло. Это был последний раз, когда я слышал её голос. Когда я прибежал в магазин рассказать, что всё хорошо, и что я могу говорить, то нашел там только графа Ди и животных. И больше никогда не видел моих друзей. Но… На руках граф держал енота и звал его Пон-тян. Так же, как звали мою подругу, маленькую симпатичную девочку с пышными светлыми волосами. Эта енотиха… Она так смотрела на меня… Будто я её предал. Этот взгляд преследует меня всю жизнь. Пон-тян не простила меня!.. Он резко замолчал и закрыл лицо ладонями. Руки его дрожали. Так вот оно что! Теперь мне всё стало ясно. Даже спустя столько лет он не перестаёт винить себя в том, что покинул их, не обернувшись. Эту проблему я решу… А пока надо его отвлечь, успокоить. Самому больно от такого его вида. Встав, я тихо подошел к моему глупому мистеру агенту и сел рядом с ним. Осторожно положив руку ему на плечо, другой я легонько коснулся его пальцев. Он чуть развёл их и посмотрел через образовавшиеся щели на меня. Ободряюще улыбнувшись, я чуть сильнее сжал его плечо. - Я слышал, что в магазине отца был один очень необычный постоялец, Тотетсу. Какой он? Когда мистер агент в очередной раз уснул на диване, я, с трудом растолкав его, заставил Кристофера переместиться в гостевую комнату, специально для него приготовленную (это был уже далеко не первый раз, когда он приходил ко мне настолько уставший, и я просто не мог допустить, чтобы он ехал домой в таком состоянии). Убедившись, что он нормально добрёл до кровати, а не свернулся калачиком где-нибудь на полу, я вернулся в комнату для посетителей, где меня ждал телефон. Помедлив секунду в нерешительности, я набрал заветный номер. Ответом на другом конце провода мне был приятный незнакомый голос, абсолютно серьёзно произнёсший: - Сумасшедший дом № 1 имени графа Ди. Каков Ваш психоз? – а на заднем плане сердито прозвучало: «Перестаньте паясничать и отдайте мне трубку!», на что обладатель приятного голоса лишь фыркнул. - Э… Можно поговорить с графом? – в легком замешательстве скорее промямлил, чем нормально сказал я. Неужели это и есть тот самый… - Ди, это тебя. Судя по голосу, кто-то из твоей безумной семейки. Лёгкое шуршание (он что, трубку перебросил, что ли?), и я наконец услышал отца, который несколько обеспокоено произнёс: - Слушаю. - Отец, это я. У меня к тебе просьба. Следующий визит Кристофер нанёс мне лишь спустя месяц. С видом утомлённым, но довольным, он ввалился в магазин, открыв дверь пинком ноги. Ну надо же! Вот уж не думал, что он так может. Хотя при ближайшем рассмотрении выяснилось, что удивляться было особо нечему – руки его были заняты огромной коробкой. От коробки исходил дразнящий, одуряющий, сводящий с ума аромат. - Граф! Тащи на стол свой лучший чай! - По какому поводу праздник? – максимально отстранённо-вежливо поинтересовался я, не в силах отвести взгляд от алого бантика, венчавшего коробку. Крис тяжело опустил торт на стол и гордо воззрился на меня. Выждав паузу, он рассмеялся: - Знаешь, говорят у каждого копа (ну или агента ФБР, как в моём случае) есть дело жизни. Так вот – я его сегодня раскрыл! Теперь будем веселиться! – он на долю секунды помрачнел, но потом опять заулыбался: - Только ты пока тут празднуй без меня. Мне нужно домой заскочить. А то я ж сразу к тебе, поделиться радостью, так сказать. Я склонил голову и сказал: - Я непременно Вас дождусь. И этот прекрасный торт, - печальный взгляд в сторону стола, - тоже… Мистер агент, Вы знаете… Я, кажется, понял, какое животное подойдёт именно Вам. Выскользнув из комнаты, я оставил его переваривать эту новость в одиночестве. Конечно, это неожиданно. Но так ведь даже интереснее! Когда я вернулся в приемную комнату, в руках у меня была большая коробка, из которой доносилось приглушенное шуршание. «Сиди тихо!» - шепнул я в щелку, образованную неплотно прикрытой крышкой специально для того, чтобы внутрь поступал воздух. Шуршание разом прекратилось. Как только мистер агент меня увидел, он попытался начать возражать. Но я нагло впихнул ему в руки коробку, сказал: «Возражения не принимаются!», и вытолкал его за порог. Когда он, растерянный и взъерошенный, прижав к груди коробку, направился к своей машине, я выглянул за дверь и прокричал ему вслед: - До дома не открывайте! Он вздрогнул, кивнул головой и, пошатываясь, пошел дальше. Крис смотрел на дорогу и нервно постукивал пальцами по рулю. На сидении рядом примостилась подозрительная коробка с её не менее подозрительным содержимым, которое почему-то вело себя очень тихо, что было ещё подозрительнее, чем всё остальное. Он не думал, что граф подсунул ему какое-нибудь опасное животное с намерением избавиться от надоедливого агента ФБР, но всё же было какое-то странное, не поддающееся описанию ощущение… В общем, если бы Крису пришлось прямо сейчас встать и пойти, ноги бы его не очень хорошо слушались. Наконец добравшись до дома, Кристофер дрожащими руками поднял коробку и осторожно понёс её к себе наверх. Он снимал небольшую, но уютную квартирку. Правда, порой там царил невообразимый беспорядок. Крис старался устраивать генеральную уборку… ну, раз в месяц уж точно. Но, во время работы над последним делом, ему было не до этого. Так что сейчас его спальня, она же гостиная, она же кабинет, столовая и чулан, выглядела, словно на неё был налёт, или бегемот был в гостях, или же случился обвал. Или же всё сразу, что вернее всего. Донеся коробку до центра комнаты, он осторожно поставил свою ношу на пол, опустился рядом с ней на колени и протянул обе руки к крышке. Судорожно вздохнув, Крис крепко зажмурил глаза и резким движением открыл её. Первые мгновения было тихо. Затем раздался тоненький голосок, в одно мгновение разрушивший создававшуюся агентом годами скорлупу отрицания: - Ой, Крис! Какой же тут беспорядок! Первым, что увидел Крис, распахнув глаза, было облако светлых волос, закрывших ему весь обзор. Его шею обвили маленькие ручки и куда-то в щеку тот же голосок зашептал: - Как же я скучала! Маленькая девочка в розовом платьице, украшенном невообразимым количеством рюшек, смотрела на удивленного молодого человека широко-распахнутыми карими глазами, которые лучились радостью. Крис замотал головой, закрыв глаза. Когда он вновь их открыл, девочка никуда не исчезла, лишь весело рассмеялась, наблюдая за его реакцией. Агент неуверенно заулыбался в ответ и прижал её к своей груди. Теперь он зашептал в её кудрявые локоны: - Пон-тян, ты… Ты не простила меня? – вопрос, который сжигал его изнутри с того самого дня, наконец прозвучал. - Дурачок! Я никогда и не злилась. Я же всё понимаю… Просто без тебя мне было так одиноко… - она замолчала и, чуть отстранившись, придирчиво его оглядела: - А ты стал таким красивым, Крис! - А вот и нет! – перед Пон-тян вновь, как и раньше, сидел маленький мальчик, который, жутко краснея, пробубнил: - Сама такая! Девочка хихикнула в маленький кулачок и озорно взглянула на друга. Он, надувшись, отвернулся, но, не выдержав, хихикнул в ответ. Комната наполнилась их беззаботным смехом. Где-то далеко, в другой части города, я, граф Ди IV, сидел в кресле и гипнотизировал взглядом одиноко стоявший на столе тортик. Сегодня Крис уже не придёт. Люди такие странные. В душе каждого взрослого человека живёт маленький ребёнок. Порой испуганный, порой обозлённый, порой одинокий. Бывает и так, что весёлый и жизнерадостный, но очень редко. Внутренний ребёнок Криса грустил. Боялся, что предал тех, кто был ему друзьями и надёжной опорой в тяжелое время. И мечтал… Мечтал о том, чтобы вернуться назад и всё исправить, а точнее – попросить прощения. Те годы, несмотря на все испытания, выпавшие на долю Криса, были самыми счастливыми в его жизни. Но вернуться назад, туда, откуда ты ушел – невозможно. Даже если обстоятельства повторятся, ты сам уже не будешь таким же. Зато можно продолжить жить дальше, избавившись от тяжести прошлых ошибок, если представится такой шанс. И этот шанс я дал ему, попросив отца прислать Пон-тян сюда, если она сама того захочет. И вот сейчас маленький мальчик, скрывавшийся глубоко-глубоко в душе Криса, смог вновь увидеть солнце. Солнце, сияющее в глазах его друга, что столь преданно и беззаветно его любит. Конец.