Ситхская Академия

Дарт Мол сидел на тахте, яростно запихивая пригоршни сырных чипсов одной рукой себе в рот, другой вцепившись в пульт от телевизора. Колонки его перегрелись от тщетных попыток заглушить шум соседских горизонтальных упражнений. Игровая приставка была забита кошачьей шерстью, оставляя ему выбор – либо покинуть свои апартаменты, либо смотреть телевизор. Так как лифт был сломан, и он чувствовал себя не в настроении шататься туда сюда на сорок второй этаж, победил телевизор. К сожалению, был полдень вторника, и не показывали ничего хорошего, помимо обычных сериалов, ток-шоу и бесконечных повторений Ремонт Дома. За соседней дверью стоны Оби-Вана разрослись до душераздирающего крещендо, и Мол знал по опыту, как активный участник и невольный свидетель, что это означало, что баклан достиг, эээ, пика своей активности. Скоро, единственным звуком, доносившимся из-за тонкой стены, были звуки последнего компакта Спайс Гёрлз, чего было достаточно для того, чтобы Мол решил, что сорок два этажа – это не так уж и много. Натянув ботинки, он вырвался наружу. В бутике электроники была распродажа, может, ему удастся найти несколько новых игр для приставки. Дверь захлопнулась за его спиной, когда он вспомнил, что ключи лежали в кармане другой куртки. - Вот, блядь! Несколько месяцев назад, он заменил свою дверь на новую, когда его бывшая, была выбита и разломана на куски красношеим Харлтоном Честоном. Новая, сделанная из гладкого, пластичного металла, с магнитными щитами, она была приобретена в наивной надежде, что его это сможет удержать его Мастера, Дарта Сидиуса, от внезапных появлений в его квартире. В гарантии было сказано, что она огнеупорная, кислотостойкая и лазеронепробиваемая. Гарантия на 100%, либо мы вернем ваши деньги. Но он был Владыка Ситх, не так ли? Как простая дверь может противостоять силе Темной Стороны? Ухмыляясь своему превосходству, Мол пнул дверь изо всех сил. Она даже и не дрогнула. Ругаясь на полудюжине известных ему языков, он подпрыгивал на месте, накапливая свой гнев, в чем ему очень помогли Спайс Гёрлз, а также он вспомнил все слащавые поп группы, и ярость его воспряла, потом удесятерилась, от огромной дозы ревности из-за Оби-Вана, производящего те самые звуки с кем-то еще, кроме него. Затем он послал всю свою кровожадную ярость на дверь. Она даже и не дрогнула. - Ты еще и дразнишься? – зарычал он, вытаскивая лазерный меч, в надежде вырезать замок. Когда дым разошелся, дверь оказалась в своем прежнем состоянии, на поверхности даже не появилось темного пятна. - ЁЁЁёёёёёёёёё!!!!!! – закричал Мол ударяясь головой о металл. Хотя рациональная часть его сознания знала, что это все равно не сработает, громкий удар, произведенный им, позволил ему чувствовать себя гораздо лучше. - Проблемы, сосед? Он повернулся, Оби-Ван стоял в своей двери, забота ясно прорисовывалась на его лице. Мол тяжело вздохнул. Из этого ему вряд ли удастся выбраться с достоинством. - Я случайно захлопнул за собой дверь, - декларировал он. Оби-Ван вышел в холл, одетый только в купальный халат и розовые тапки с зайцами. - Я все время так делаю, - сказал он, злорадно усмехнувшись. Если, кто удивился, пусть поднимет свою маленькую ручонку, подумал Мол, вслух он сказал: - Мне понадобится твой телефон, чтобы заказать ужин. - А вот это совсем не обязательно, - холодно сказал Кеноби. До того, как он смог бы отреагировать, Падаван подошел к двери, вытащил из кармана английскую булавку, и согнулся над замком. Вид светлой гладкой кожи на шее Оби-Вана был… потрясающим. Мол наклонился вперед бессознательно, когда его мозги заполнились видениями. Он, кусающий этот уязвимый кусочек кожи, засасывающий его, до тех пор, когда нежная плоть не станет ярко-розовой… Дверь со щелчком отворилась. Оби-Ван выпрямился, его затылок въехал в подбородок Мола, заставив его рот захлопнуться так сильно, что у Мола из глаз посыпались искры. Оба заорали и отскочили друг от друга. - Ой, извини, - сказал Оби-Ван, - Я так был занят дверью, что не заметил, что ты стоял у меня за спиной! Мол вздрогнул, не уверенный, что выбило его из колеи больше, тот факт, что Оби-Ван только что вскрыл его замок, или то, как он был близок к тому, чтобы схватить падавана, бросить на пол и затрахать парня до потери пульса посреди общего холла. Его борьба между смущением и желанием, должно быть явно проявилась на его лице, потому что Падаван, вдруг покраснел до самых корней волос и отступил по направлению к своей квартире. - Ну, ладно. Хорошо. Теперь твоя дверь открыта. Думаю, мне надо идти. Мол решил не отпускать кретина так просто. - Где ты научился это делать? - Что делать? - Замки вскрывать. Мол скрестил руки на груди, и внимательно посмотрел на Падавана. - Такого рода вещам не учат в Высшей Школе Джедаев. - Да, думаю, нет, - нервно рассмеялся Оби-Ван, - тяжелое детство, я полагаю. Мол сразу же представил себе до смешного вежливую буржуазную семью, которая усыновила Оби-Вана, и хмыкнул. - У тебя было тяжелое детство? - Обычное подростковое бунтарство, - уклончиво сказал Оби-Ван – ничего серьезного. Мол чуял ложь сразу, а эта воняла сильнее чем туалетная коробка Его Ученицы. - Ну, конечно, - ответил он, улыбаясь своей лучшей « я же знаю, что ты гонишь» улыбкой. - Мне правда, надо идти, - засобирался Оби-Ван,- Квай-Гон… - Спит как младенец, и мы оба это знаем, - Мол схватил халат Оби-Вана за ворот, притягивая его к себе. - Мол, это не такая уж хорошая идея. Он легко провел губами по уху Оби-Вана, чувствуя, как Кеноби вздрагивает в ответ. - Почему же? - Мой мастер… - Ебать твоего мастера. - Только что. Легкое касание языка чувствительной мочки уха. - Я знаю, я слышал тебя. Рот Оби-Вана коснулся шеи Мола. - Тебя это возбудило? Мол зарычал. - Меня это взбесило. По ряду причин, Оби-Ван, похоже, нашел последнее утверждение невозможно возбуждающим. Падаван прижался к Молу и поцеловал так крепко, что у того закружилась голова. Не споря с подвернувшимся случаем, Мол воспользовался внезапным желанием Кеноби, и распластал его у стены, своим телом. Он развязал узел на поясе его халата, потом обхватил руками прекрасные крепкие ягодицы падавана. Кеноби требовал еще, забрасывая одну ногу на бедро Мола, и постанывая, когда Ситх ввел пару пальцев внутрь. Падаван был все еще мокрым от предыдущего сношения, и мысль о Квай-Гоне, трогающим его, трахающим его, была большим, чем то, что Мол мог бы вынести. Рыча от гнева и внезапной, одуряющей жажды подтвердить свое право на владение, он бросился на пол, увлекая Оби-Вана с собой, переворачиваясь так, чтобы Кеноби был на спине, и раздвигая ему ноги. Глаза Оби-Вана закрылись, когда Мол начал тереться об него всем телом. - Квай-Гон не удовлетворяет тебя, да? – простонал Мол. - Нет. - Я удовлетворяю тебя. - Да. - Тебе это надо. - Да. - Тебе нужен я. - Да! Мол поднялся лишь, чтобы расстегнуть штаны и вытащить свой хуй в рекордное время, потом склонился над бедрами Оби-Вана, погружаясь по самые яйца одним резким толчком. Кеноби крепко вцепился в бедра Мола, ногти больно пронзили нежную плоть его ягодиц, но эта маленькая боль побледнела в сравнении с распознаванием своего имени, слетевшего с губ Падавана в самом невозможном превосходном вопле, который разрушил ту ничтожную часть остававшегося в нем контроля, и он кончил, круче, чем когда либо во всей своей жизни. Первой мыслью возвращающегося сознания Мола, было. Вот, блядь. Он понял, что был в ауте некоторое время. Столько, что вокруг него могли бы поставить оранжевые конусы, с надписями осторожно, ремонт дороги. Вырезать и исправить. Вокруг них. Оби-Ван лежал в его объятиях, оберегающих его от холода. Он не помнил, когда именно он скатился с падавана, и опять, относительно силы его оргазма, он был удивлен, что помнит, как его зовут. Раз уж Мол проснулся, надо было что-то сказать. Оби-Ван начал подниматься. - Какой сегодня день? - Вторник, - нахмурился Мол, - я думаю. Теперь они оба стояли на трясущихся ногах, не в силах смотреть друг на друга. - Это значит… - Да. - Мне надо… - Точно. Дверь Мола, слава богу, была открыта. Он подождал перед тем, как ступить внутрь, обернувшись на Оби-Вана. Кеноби заметил это, открыл рот, будто желая сказать что-то, но потом передумал. Смущенно улыбаясь, падаван скрылся за дверью. Мол продолжал смотреть на его дверь еще несколько минут. Едва он уселся на тахту, Сидиус уже был тут как тут. - Мол, бросай свой пульт и обрати свое внимание на меня. У меня есть работенка. Нечто, что должно тебе понравиться. Нечто интересное. Мол закатил глаза. Его точка зрения и точка зрения Сидиуса, на интересное, редко совпадали. - Что я должен сделать, мой Учитель? Хочешь, чтобы я помыл машину? Постирал твои носки? Пропылесосил кошку? Сидиус хмыкнул: - Нет, ничего столь мирского и приземленного. Газета приземлилась на колено Мола, пожелтевшая и раскрошившаяся по краям от времени. Он медленно взял ее, одна из тех общественных дурацких газетенок, что лежат в магазинах в ящиках «Возьмите газету. Бесплатно». - Что это? - Просто прочти. Пожав плечами, Мол открыл газету, одна страница была заложена рекламным проспектом Кожаных Товаров Вильсона. Он изучил ее содержимое. - Это статья о малолетних правонарушителях. - Посмотри на фотографии, Мол. Внимательно посмотри. Мол сделал, как ему было предписано. Там было несколько черно-белых снимков, и один из них был обведен красным маркером. На выделенной фотографии красовался грязный подросток панк, сидящий на заднем сиденье полицейской машины в наручниках, несколько офицеров вокруг. Подпись гласила, « Молодежь в кризисе: Полиция арестовала подростка в связи с правонарушениями, вызванными употреблением наркотиков». Панк выглядел знакомым до боли. Мол нахмурился, поднося газету ближе к глазам. Правда, знакомым. Вот, черт. Это был его сосед. Оби-Ван Кеноби. Мол уставился на Сидиуса, злобная ухмылка разлилась по его лицу. - Где ты это нашел? - У зубного врача, - ответил Сидиус, - Знаешь, доктора любят держать в приемной горы старых журналов и газет, чтобы пациенты не скучали. Это было слишком хорошо, для того, чтобы это было правдой. Маленького мистера Хорошего-хорошего замели менты за употребление и распространение наркотиков, и у него были фотографии, чтобы это доказать. - Что ты хочешь, чтобы я сделал? Сидиус вздохнул, с отвращением снимая со своей темно-зеленой Сенаторской накидки кошачью шерсть. - По правде, говоря, Мол, я думал, это и так понятно. Твой любовник, извините, случайный партнер по сексу, имеет запись в полиции. Я хочу, чтобы ты отыскал, что именно в ней есть. Что ты потом будешь делать с этой информацией – это я оставлю на твое рассмотрение. Я так думаю, ты и сам придумаешь нечто подобающее. - Считай, что уже сделано, мой Учитель. Глядя на все произошедшее ранее, Мол удивился, что даже и не допускал мысли о том, что у Оби-Вана было не совсем чистое прошлое. У кретина был характер, погребенный глубоко под его сладостью и мягкостью. Если он и не показывался часто, он, тем не менее, был там. Во-первых, эта необъяснимая любовь падавана к панку, индастриалу и готике. Никто из тех, у кого в спальне воздвигнут алтарь Игги Попу, не может быть таким блестяще-чистым, не важно, насколько тщательно он пытается доказать обратное. Вскрыть оболочку сайта Джедаевской Академии не составляло никакого труда, как и достать публичные записи о Кеноби. Мол потер глаза, уставшие от многочасового напряженного разглядывания компьютера, и замычал в расстройстве. Все было таким безобидным. Превосходные оценки, ряд наград за различные заслуги перед обществом, и всякая такая байда. Скучно. Тут вовсе ничего не показывало, что этот упырь был кем-то еще, кроме того, чем он казался. Кроме… Да, это было многообещающим. Маленькая ссылка говорила, что Кеноби поступил в Академию, как часть молодежной программы, спонсированной Советом Джедаев. Мол заставил компьютер выдать более подробную информацию. ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН - Ты еще будешь мне запрещать?! – рявкул он, и сконцентрировался на Темной Силе. Спустя несколько часов и две клавиатуры, Мол, наконец, вскрыл охранные коды, доставая закрытые файлы об Оби-Ване. Это было даже лучше, чем он ожидал. Одна только фотка стоила всей его головной боли. Кеноби выглядел, словно голодный котяра, с торчащими ребрами и красными глазами. Мол не смог удержаться от того, чтобы с дьявольским ликованием не отпечатать себе копию, и не повесить над столом. - А теперь, венец победы, полицейская запись Оби-Вана. Он кликнул иконку принтера и приготовился ждать. Двадцать минут спустя принтер все еще печатал. - Я не верю этому!!!! Он мог бы угнать машину. Многие детишки тырят ховеркары, чтобы покататься, это одна из тех вещей, которые творят подростки, когда у них много свободного времени и нечем занять руки. Конечно, что не все из них специализируются на безбожно дорогих спортивных машинах, и продаже их в нелегальных магазинах, чтобы обеспечить себе возможность покупать наркотики, но тем не менее. Сопротивлялся аресту? Да, хорошо. Это вполне вписывалось в имидж тупого-панка-пионерящего-машины. Но пытался убить полицейского? Оби-Ван Кеноби?! Мол тряхнул головой и уставился на стену, разделяющую их. Это просто не может сочетаться, если только сейчас ему не дают какие-либо сильнодействующе медикаменты. Что вполне возможно. Согласно полицейскому рапорту, единственное, что спасло Кеноби от тюрьмы, это его молодость, ему едва исполнилось пятнадцать, когда его арестовали, и то, что у него до этого не было приводов в полицию. По настоянию его родителей, он ходатайствовал о смягчении приговора, согласившись на отбывание срока в одном из Джедаевских реабилитационных центров, называемым Счастливым Домом. Счастливые Фермы Инкорпорейтед. Восемнадцать месяцев спустя, он поступил в Академию, спонсированный Квай-Гон Джинном и Йодой, и с тех пор был примерным гражданином. Уже этой информации было точно достаточно. Ну, и что бы ему с этим все сделать? Ответ был прост. Это было зло. Это был постер. Обставленный, как рекламный плакат Реабилитационной наркотической Программы Совета Джедаев. На нем была фотография Кеноби «до», позаимствованный полицейский снимок и «после» портрет образцового студента Академии. Мол отправился в типографию Грязного Кинко, и заказал 500 экземпляров. Потом развесил их на стенах домов, в магазинчиках, в любом месте, где появлялся Кеноби. Он даже повесил один на дверь в квартиру Кеноби, просто, шоб було. Возвратившись домой он достал пиво «Гнусный Эль Пита» из холодильника и сел на тахту в ожидании. Оби-Ван шел домой с вечерних занятий, радостно напевая себе под нос Рамонез «Хочу, чтобы меня успокоили» в ритм своих шагов. Чувствуя жажду, он зашел в 24 магазинчик, купить Черри-Колу, заодно, может семечки для хомячков и банку тунца для кошки Мола, просто по дороге. В магазине было несколько знакомых, набирающих чипсы, или просто спасающихся там от жары. Оби-Ван кивнул им, но никто не кивнул в ответ. На самом деле, они в основном тупо таращились на него, будто у него выросла вторая голова. Это отстой, подумал он. Проверил ширинку, просто, на всякий случай, но она была застегнута. Вздрогнув, он направился к кассе, у кассы лежала обычная куча флайеров и рекламных проспектов. Оби-Ван взял почитать один, пока продавец пробивал чек. - Ой, - сказал он, вдруг почувствовав слабость, - Ох ты, ёб твою мать. - Еще что-нибудь? - продавец понимающе ухмыльнулся. Оби-Ван кивнул. - Да, пачку Кэмел, пожалуйста, - он опять посмотрел на проспект – Лучше коробку. Мол посмотрел на часы на стене в виде кота Феликса, и нахмурился. Баклан задерживается. Маленький голосок в дальней части его мозга отрицал его волнение, так как он профессионально должен был ненавидеть его. Но он знал гораздо больше, чем было необходимо о приходах и уходах Оби-Вана. Мол мысленно приказал внутреннему голосу отъебаться, и он утих с громким рычанием, которое подозрительно напоминало мурлыканье Моей Ученицы. Наконец, он услышал звук приближающихся шагов в холле. Бросаясь к двери, он жадно припал к глазку. О, выражение лица упыря должно быть бесценным. Он был несколько разочарован. Падаван выглядел уставшим. Не было ни балансирования в его шагах, ни напевания, ни посвистывания. Даже его обычная яркая улыбка исчезла. Он выглядел как человек, уставший после долгого дня, с мыслями, сфокусировавшимися на пиве, ванне и кровати. Постер на двери заставил Оби-Вана задержаться, но кроме сузившихся губ и напрягшегося подбородка, не было заметно никакой внешней реакции. Внимательно, со значением, посмотрев на дверь Мола, Кеноби вздохнул, сорвал постер, и вошел в квартиру, тихо закрыв за собой дверь. Через несколько минут, Мол услышал звук бегущей воды в душе. Ученица Мола ударила его головой по ноге и произнесла мррип? Он скользнул на пол, затаскивая ее на колени, задумчиво почесывая ее промеж ушей. - У меня нехорошее предчувствие, - сказал он. Если даже его подмастерье и имела какое-либо мнение на этот счет, она не спешила им поделиться. Музыка. Это было проклятие. Все самое ужасное, устрашающее, что происходило между ним и Оби-Ваном всегда разворачивалось на фоне какой-то музыки. Каким-то образом, баклан прочувствовал это, и сделал ее своим орудием пыток. Это началось вскоре, после возвращения Оби-Вана. Когда падаван вышел из душа, он включил стерео на полную громкость, так, чтобы слышимость сквозь тонкие стены была достаточной. Это была достаточно нормальная процедура, и Мол не много обращал внимания на выбор артистов, (The Cure) и альбом (« Мальчики не плачут»). Когда вечер подошел к концу, музыкальные вкусы Оби-Вана стали значительно мрачнее. Мол начал нервничать. Вся эта ничтожная музыка ничтожных музыкантов для ничтожных людишек, было совсем не похоже на Кеноби. В небольших дозах, конечно, но шесть часов не переставая? Это правда начало давить Молу на мозги. Каким таким, к чертовой матери способом, он мог сконцентрироваться на вышибании мозгов на Игровой Приставке, если Джонетт Наполитано выла о превращении света во тьму? В своем роде, произведение было неплохим, но шесть раз кряду, это слишком. После пятнадцатого повторения, он был готов вскрыть себе вены. После двадцатого, он был готов вскрыть вены Кеноби. После двадцать шестого, он ворвался в квартиру падавана, с намерением разрубить мечом стерео на мелкие кусочки. Квартира была погружена в темноту, сверкали лишь зеленоватые огоньки стерео системы, и свет из холла. Мол выключил проигрыватель. Легкий вздох послышался издалека, Мол отправился в спальню Оби-Вана. Кеноби сидел на кровати, комната освещалась лишь мерцающим светом одной серой свечи. Карандаш был размазан вокруг его глаз, на ногтях ярко синий лак, байкерская кожаная куртка накинута поверх белой майки с надписью Мусор, на ногах тяжелые Гриндерсы, и самые драные ужасающие штаны, которые Мол когда-либо видел. Пол был устлан окурками и пустыми банками из-под Гиннесса. Зажигая новую сигарету, Оби-Ван прислонился к спинке кровати: - Ну, вечер, что ли, сосед, - спокойно сказал он. Мол настороженно смотрел на него. В Силе было странная буря вокруг Кеноби, но он не мог врубиться, чего же такого произошло. - Когда это ты начал курить? - В двенадцать лет, - он выпустил серию идеальных кругов дыма в воздух, - Хочешь? - Нет, спасибо, - Мол кивнул на майку, это комментарий про жизнь, или ты просто фанат группы? Оби-Ван улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз. - И то и то. Мол хмыкнул: - Ты что, хочешь сказать, что ты не горд тем, что ты Джедай? - Это пиздец, быть Джедаем. Кеноби рявкнул и Мол отступил назад от неожиданного яда в его голосе. - Мы самые пафосные, раболепные говноеды, мудозвоны, дрочуны и жополизы из тех, что когда-либо ходили, или ползали. Выводок уродов и извращенцев. Угроза обществу. Некоторые ненавидят Ситхов. Я – нет. Мне жалко их. Мы просто мудаки, но они - бедные ублюдочные хуесосы, которым дерут жопу мудаки. Хуевое положение дел, ты должен согласиться… Мол почувствовал, как его нижняя челюсть отваливается. Он захлопнул ее со стуком. - Да как ты…ты, маленький… - Ой, прости, - слащаво сказал Кеноби, - я задел твои чувства? Как не по-джедаевски с моей стороны, что бы я мог такого сделать, чтобы искупить свою вину? Может, отсосать? Нет, даже лучше, почему бы, тебе не нагнуться и не… Рычание Мола прервало его. - Все, я сейчас так дам тебе по жопе!!! Оголив зубы, он бросился на Кеноби. Падаван устало закатил глаза и щелчком отбросил сигарету, развернулся и ударил Мола в самый центр груди, с силой скорого поезда в чистом поле, и Мол пролетел вверх тормашками в гостиную. Он лежал на усеянном мусором полу у входной двери, думая о том, что хоть кто-нибудь успел записать номер того Коррелианского грузовика, что сбил его. Легкая вспышка света, и сигарета пролетела мимо него так близко, что Мол мог почувствовать жар вишневого горящего кончика. Гриндерс грохнул прямо перед его лицом, погребая под собой окурок, и потом исчез. Жизнь ненавидит меня, подумал Мол. Он выскользнул в свою квартиру и сел на тахту, проливая бальзам на раны своей уязвленной гордости, путем поедания пол литра Шоколадного Мороженного с кусочками шоколада, от Бена и Джерри. Странная связь между его состоянием и ПМС заключалась в, одуряющем желании есть мороженное, всегда, когда он чувствовал себя уязвимым. Коим, достаточно странно, он и чувствовал себя всегда, когда он находился рядом с Кеноби. Еще одна причина чтобы дать падавану по заднице. Потом. Дверь в его квартиру с грохотом отворилась, и влетел Сидиус. - Мол! Запомнить, подумал он, купить замок покрепче. - Да, мой мастер? - Постеры очаровательно испорченные. Ты хорошо поработал. - Спасибо, мой мастер. - Ну, а Джедай их уже видел? Мол кивнул. - Он видел. - И? - И что? - И как он отреагировал? Был ли он унижен? Или, возможно, он прибежал, чтобы найти утешение в объятиях своего дорогого друга? Я бы хотел, мрачно подумал Мол. Помолчал. Осознав причины, породившие эту мысль, он начал засовывать еще больше мороженного себе в рот. - Похоже, он знает, что я стою за этим, - пробормотал он с набитым ртом. - Правда? Как интересно. Он разозлился? Мол съехал ниже по подушкам. - Очень. - Ах. Ну, по крайней мере это могло бы объяснить, почему он угнал твою машину. - ЧТО?!?!?! Мол бросился к окну, и открыл шторы вовремя, чтобы увидеть как его драгоценнейший черный ховеркар уносится вдаль с Кеноби за рулем. Падаван сделал ему странный знак руками на прощанье, ударив кулаком левой руки по бицепсу правой, отчего правый кулак подскочил вверх, переключил скорость, и исчез за горизонтом. Мол обернулся к мастеру, он был так зол, что все перед ним стало кроваво красным. - Почему ты мне раньше не сказал? Сидиус пожал плечами. - Проклятый склероз. Мол всхлипывал от расстройства и ярости, пока несся к месту парковки в гараже. Кеноби явно стало плевать на все. Если он хотел получить свою машину назад, ему надо поехать и отобрать. Найти машину будет не проблема. Полный параноик по поводу того, чтобы держать такое классное транспортное средство в таком малонадежном соседстве, Мол поставил туда все возможные охранные системы и маяк, показывающий, где в данный момент находится машина. Кеноби явно победил все охранные меры…не слишком удивительно, в сочетании с его Джедаевскими способностями и навыками не-очень-перевоспитавшегося вора. Но Определяющий Местонахождение Маяк…нет. Падаван не может ожидать его. Теперь возник вопрос в транспортировке. Мол вздохнул. Нравится, не нравится, но ему придется взять скоростной мотоцикл. Это была смешная гора мусора, чуть больше чем расплющенный мопедик, с самой большой скоростью, эквивалентной скорости Кваалудесской улитки, но у него не было другого выбора. Накидывая капюшон на голову, он вытащил мопед из пыльного угла. Если его кто-нибудь узнает, верхом на этой штуковине, это погубит его репутацию. Что, как он теперь понял, и было основной целью баклана. Одетый, словно Одинокий Всадник Апокалипсиса, но, чувствуя себя, словно сосиска на веревочке, он выдавил полный газ, и бросился в самую гущу дорожного движения. Час спустя он был напротив Сумерек Силы. Этого не может быть, думал он. Он объехал квартал дважды, но не нашел ни малейшего признака ни Кеноби, ни его машины. Тем не менее, его радар громкими гудками и красными всполохами возвещал о том, что машина была именно здесь. А точнее там. Внутри бара. С болезненным чувством в животе, Мол припарковался и вошел в бар. Было еще сравнительно рано, и, кроме бармена и Диджея там никого не было. Это заставило Мола почувствовать себя немного лучше. Если он опять будет унижен, то, хотя бы хорошо, что не перед толпой. - Эй, Мол! Мол подошел к барной стойке с опаской. - Да? - Твой парень был тут чуть раньше. - Он не мой…. – Остановился. Вздохнул. – Чего он хотел? - Не сказал. Просто оставил это для тебя. – Бармен нагнулся и вытащил из-под прилавка картонную коробку, - он выглядел расстроенным, вы что поругались, или типа того? - Типа того, - Мол уставился на коробку, чуя всем своим нутром, что лежало в ней, но не в состоянии заставить себя открыть ее. Да хрен с ним, он подумал и отбросил крышку. Внутри лежал Маяк. Мол начал биться головой о прилавок, и не мог остановиться, пока бармен не заорал на него и не попытался выкинуть его из бара, за то, что он пробил дырки своими рогами в деревянном покрытии стола. Его машина ждала его в гараже, на своем обычном месте. Стереть и исправить. То, что осталось от его машины. Она стояла на цементных блоках и была раздета до самого остова. Даже обшивки не осталось. Не говоря уже о креслах и руле. Он бы и не узнал ее, если бы не тот факт, что она стояла на его парковочном месте. А еще, одинокая белая роза была засунута за раму, примерно там, где должно было быть ветровое стекло. По всем правилам, он должен был быть взбешен. Он должен был взлететь вверх по ступеням в ослепляющей ярости и порубать Кеноби в капусту лазерным мечом. Вместо этого он чувствовал с неохотой, как в нем рождается чувство уважения, и глубокое, невыносимое желание есть шоколад в любом его проявлении. Лифт опять работал, и довез его до сорок второго этажа, ибо сейчас бы он сам не дошел. Проходя по коридору, он услышал звуки музыки, доносящиеся из квартиры. Когда он подошел ближе, он понял, что из его квартиры. Соответственно, дверь была открыта. Бросая плащ и ключи на кресло, Мол пошел в кухню и схватил коробку шоколадных сэндвичей с мороженным из морозилки. С едой в руке он пошел в гостиную и обреченно плюхнулся на тахту, рядом с Кеноби. - Тебе и правда нужны более крепкие замки. Мол застонал. - Типа, я сам не знаю. Хочешь шоколаду? - Нет, спасибо. - Не хочешь, как хочешь. Что мы слушаем? - Свет и Тень от Этой Мирской Суеты. Машину видел? - Не мог пройти мимо. Роза меня очень тронула. - Благодарю. И кстати, спасибо, что нашел мою кредитную карточку. Я даже и не знал, что я потерял ее, пока эти странные события не перевернули мою жизнь вверх дном. Мол даже и не шелохнулся от видимого сарказма в голосе Оби-Вана. - Я так представляю, что деньги, которые ты заработал, продав мою машину на запчасти, вполне покроют твои затраты. - Это верно. - Стало быть, мы квиты? - Ненадолго. - Точнее и не скажешь. Кеноби отклонился на спинку тахты, прижав банку пива ко лбу. - Квай-Гон убьет меня, если узнает об этом. Он самолично доставит меня обратно в Счастливую Ферму, где на меня наденут смирительную рубашку и заставят смотреть бесконечные повторения сольного концерта Петросяна, пока у меня башка не взорвется. Я просто уверен в этом. - Мой мастер тоже, в общем, не будет потрясен. - Ну, и что нам делать? - Относительно сложившейся ситуации, у нас есть только один выбор. - Это какой? - Помчаться в Сумерки Силы, снять номер, приклеится друг к другу скотчем и заняться горячим, страстным, животным, вдохновленным Силой сексом, пока нас насильно не растащат с помощью хирургического вмешательства. - Звучит неплохо. Только я ни за что не поеду верхом на твоем грёбанном мо-педике через весь город. Л- адно, - сказал Мол, - я тут случайно заметил очень милую спортивную машинку за три дома отсюда… Глаза Оби-Вана опасно заблестели. - Да, ну? - Точно. - Поехали. В то время как они мчались во весь опор к бару Сумерки Силы, в машине зазвонил телефон. Мол взял трубку, и еще до того, как он успел сказать «Алло», голос в трубке заорал: - Это моя машина, блядь, сукин ты сын, ебаный ублюдок! – Мейс Винду разве что не пытался добраться до них сквозь телефонную трубку, чтобы вырвать им глотки. - Это тебя, - сказал Мол, протягивая телефон Оби-Вану. - Мудила! – радостно сказал Оби-Ван и выбросил телефон в окно. Мол рассмеялся, представляя себе сцену, которая будет ожидать Оби-Вана, когда Квай-Гон обнаружит, что его подмастерье украл машину его любовника. Да, подумал он, вот это будет забавно.