Лебединая верность

Глава 6. — Может спишем всё на переходный возраст, — я обвила плечи Пола и упёрлась своим подбородком об его плечо. Парень сидел на краешке моей кровати, а я с ногами забралась на матрас и сейчас старалась приободрить Пола, который был мрачнее тучи. Возможно, моё предположение можно было бы рассматривать и считать вполне приемлемой, если бы мой голос не дрогнул. Настолько жалкой выглядела моя попытка оправдать действия Кэмерона. — Я давно заметил его агрессию, — мне не нужно было смотреть в лицо любимого, чтобы понять, что его скулы «ходят» от напряжения. — Биб, я ведь мог всё это предотвратить, а получается, что Джар прав, я самая настоящая размазня и тряпка! Возникшее желание исправить Пола в том, что Джаред назвал его не размазней, а подкаблучником быстро улетучилось. Не в моих правилах было давить на парня, который и так корил себя намного больше, чем следовало. Правильное воспитание — это забота родителей, а не друзей, которые я не скрою тоже играют определенную роль в формировании тех же определенных принципов, но чтобы так долго дружить с одним и тем же человеком, чуть ли не с одной тарелки есть, а потом прилюдно оскорбить, и после исчезнуть в лесу, чтобы оставить разговор неоконченным можно расценивать, как самое подлое и низкое, что можно сделать со своим другом. О какой вообще тогда дружбе можно говорить, если человека ни во что не ставишь? Ведь если есть какие-то претензии, то можно сказать их один на один, но не голословно. Тем более, если бы Джаред не хотел идти к нам, то не пошёл бы, но он пришёл следом за Полом, чтобы оскорбить всех присутствующих. — Не принимай близко к сердцу сказанные сгоряча слова, — набравшись наглости я поцеловала Пола в шею, но он никак на это не отреагировал, полностью погрузившись в свои мысли. Всё его тело было настолько сильно напряжено, что мне показалось будто обнимаю статую из стали. — Он мой друг, — прохрипел Пол, после чего резко встал с кровати, а я от неожиданности свалилась с него и упала на мягкое покрывало спиной. Он этого даже не заметил. Пол стал наворачивать круги в моей комнате и казалось, что он как загнанный зверь, не знает, как отсюда выбраться и что можно предпринять. Выходка самого лучшего друга полностью засела в его голове. Парень, которого покалечил Джаред, оказался старшеклассником, который через несколько недель должен был выпускаться. Но по жестокой воле случая из-за того, что он не в то время прошёл мимо Кэмерона, ему теперь придется несколько недель провести в больнице Форкса, восстанавливаясь, чтобы срослись поломанные левая рука и правая нога, а еще и легкое сотрясение головы, не делали Джареду поблажки. Прибывшие незамедлительно старейшины на нашу вечеринку у костра, спустя казалось бы десять минут после произошедшего были хуже копов. Многие парни и девчонки в панике стали убегать, чтобы не дай бог не попасть под раздачу или чтобы о них не доложили родителям, потому что многие употребляли спиртные напитки. Но мне, Полу и Ким нечего было бояться, также недалеко от нас стояли Эмбри, Джейк и Квил, и еще около пяти ребят — друзья «практически летающего парня», остались, чтобы выяснить из-за чего бедный пострадавший так взлетел и кто над ним так пошутил. Когда Гарри Клируотер отвел в сторону Пола, чтобы выяснить всё из первых так сказать уст, а когда услышал всю историю, то похлопал его по плечу и посоветовал ни о чем не думать, расслабиться и спокойно провести оставшийся вечер, и с тем же бодрым настроем еще и выходные. Не только Пол, но и я понимала, что такого сделать просто невозможно, зная, что лучший друг сбежал от всех проблем, которые сам же и создал. Кимберли не дожидаясь нас убежала домой, и я была уверена на все сто процентов, что она будет плакать в подушку всю ночь, а возможно и утро субботы зацепит. Никогда еще Джаред не относился к ней с таким пренебрежением. Всякое бывало, но такое впервые. Возможно, теперь Ким посмотрит на него совершенно другими глазами. Хотя почему-то сомнения брали верх. Она не тот человек, который откажется от такой безумной любви в пользу незамечания только лишь потому, что он её оскорбил в порыве гнева и нечаянно толкнул. Она найдет ему оправдания, ну, а я буду уверена, что они окажутся настолько нелепыми, после чего пойдет очередная наша перебранка и мелкая ссора. Я нахмурилась, а Пол продолжал свои похождения по комнате, буравя себе что-то под нос. Под толстовкой не было видно его рук, но я знала, что его мышцы до сих пор находятся в таком тонусе, что могут лопнуть от нервов. — Пол, — прошептала я, поворачивая голову в то место, куда устремлялся мой парень. — Пол, — громче позвала его, когда он проигнорировал мой шёпот. Он резко остановился и топнул ногой, после чего запустил пальцы левой руки в свои волосы, то ли поправляя выбившиеся пряди, то ли просто так, чтобы себя занять. В его глазах читалось столько боли и отчаяния, а губы были плотно сжаты, что моё сердце разрывалось на части. Так хотелось вернуться в прошлое, чтобы всех отговорить от этой дурацкой вечеринки, а еще лучше, чтобы моя сестра Кассандра не пришла домой раньше, то был бы весомый повод не идти к костру. Возможно и Джаред бы не пошёл вслед за нами. — Биб, ты меня прости, но я домой, — гневным голосом произнес Лэйхот и, развернувшись, направился в сторону двери. Я не зная как поступить правильно, резко вскочила с кровати, отчего чуть ли не упала с неё и преодолела два шага, которые нас разделяли. Всё что угодно, но лишь бы не отпускать Пола из дома, потому что он находился в таком взвинченном состоянии, что мог натворить дел, в последствии сожалея о содеянном. Крепко к нему прижавшись, я остановила его попытку уйти от меня. — Я тебя не отпущу, — в грудь парня произнесла я слова, потому что уткнулась носом в материю его толстовки, боясь поднять голову и вновь увидеть отстраненный взгляд, который меня пугал. До последней секунды мне казалось, что он сейчас возьмет и отстранит меня от себя, а потом уйдет. Но к счастью этого не произошло, он прижал меня к себе ближе, после чего поцеловал в макушку. А я прильнула ухом к его груди, слушая его частое сердцебиение. — Ну что за детский сад? Можно было бы взять и обидеться на его слова, но мне почему-то совершенно не хотелось этого делать. Тем более он был прав на все сто процентов. Стараясь оставить парня рядом с собой этим вечером, я готова была на любые ухищрения, даже закатить истерику, хотя понимала, что Полу совершенно не до неё. Я решила ему ничего не отвечать, но наша идиллия была прервана звуком отворяющейся входной двери, после чего послышались тяжелые шаги, значит отец пришел с работы. Интересно, он уже слышал о том, что произошло? И если слышал, то как отнесётся к тому, что заводилой оказался парень, с которым я общаюсь, и по совместительству самый лучший друг моего парня. Не запретит ли он мне после этого общаться с Полом? От таких невеселых мыслей я еще крепче прижалась к Полу, будто у меня было лишь одно желание — взять и раствориться в нём, чтобы не было этого испорченного вечера, чтобы никакой там Джаред не испортил нам настроение и, чтобы мой Пол улыбался как всегда своей кривоватой улыбкой, а не выглядел как сейчас — мрачнее тучи. Вдруг моя дверь распахнулась, и послышался веселый голос моего папы: — Воркуете голубки? Судя по его словам, он не слышал о том, что произошло. Пол отстранился от меня. — Добрый вечер, мистер Свон, — поприветствовал он моего отца и подошёл к нему, чтобы закрепить всё обычным мужским рукопожатием. — Я уже ухожу. И вот после этих слов мне действительно стало страшно, сердце пропустило несколько ударов и казалось, что вся кровь застыла в жилах, а ладони резко стали холодными и влажными, еще секунда и в моих глазах образуются слёзы. — Что-то вы сегодня быстро, — засмеялся отец. — Нам завтра с Либби рано вставать, поэтому я даю ей возможность выспаться, — улыбнулся Пол, и только мне одной было понятно, насколько тяжело она ему далась. А потом я с удивлением повернула голову в сторону Пола. В смысле рано вставать? Мой вопрос так и не успел материализоваться, как Пол продолжил: — Я надеюсь, вы не будете против того, если мы завтра с вашей дочерью съездим в другой город? Отец настороженно посмотрел на моего парня, брови сошлись у переносицы, означая мыслительный процесс, он всегда так делал, когда ему в голову лезли самые нехорошие мысли. — Не переживайте, с нами будет мой отец. — Ну, тогда ладно, — махнул рукой в нашу сторону папа и, развернувшись к нам спиной, направился в сторону кухни, чтобы дать нам время попрощаться. — Мы едем в другой город, — пропищала я. Пол повернулся в мою сторону, и я увидела вернувшийся огонёк в его глазах, который доказывал только одно — он вновь что-то задумал. — Я же обещал тебе два сюрприза на этих выходных. Поэтому я завтра за тобой зайду в восемь утра, будь готова к этому времени. Он взял мою ладонь в свою, переплетая наши пальцы, после чего потащил к выходу, чтобы я его проводила. На прощанье он легко коснулся моих губ своими губами, а потом стремительно побежал в сторону дома, при этом забыв забрать куртку своего отца, которая висела на вешалке возле входной двери. Уголки моих губ опустились, и противная слезинка скатилась по моей щеке. Так не хотелось отпускать сегодня Пола от себя, но папа нарушил все мои планы. Быстро смахнув влагу со щеки, я отправилась на кухню, чтобы погреть отцу ужин, потому что он уже гремел всеми кастрюлями без исключения, что могло означать лишь его усталость. Обычно он легко парил над сковородками, когда был в хорошем настроении и не сильно перегружен своей работой. Приблизившись к отцу, я своей ладошкой дотронулась до его плеча, что он подпрыгнул на месте. — Белли, — ласково обратился ко мне папа. Только он так называл меня по имени, и меня совершенно не напрягала данная формулировка, наоборот, от этого на моей душе становилось как-то умиротворенней. — Ты решил разгромить всю кухню, — ласково поинтересовалась я. Больно было смотреть на самого дорогого человека, который в попытках хоть немного улучшить наше семейное положение проводил всё своё время на работе, зарабатывая истинные копейки, которые помогали нам худо-бедно сводить концы с концами. Хотя прям сильно пожаловаться на нищету в нашей семье я не могла. Были в резервации семьи, у которых действительно было бедственное положение, а мы иногда могли позволить себе купить такую вещь, которая не очень-то нам и была нужна. Да и наша резервация не была тем самым райским уголком, в котором обитали истинные миллионеры, в какой дом не зайди, везде царила бедность. Каждый житель старался привнести в свою семью лишний цент, который старался ухватить в любом занятии. Многие выращивали овощи, фрукты или цветы, а потом ходили по побережью и продавали довольным туристам, которые приезжали позаниматься серфингом, или просто так позагорать. Я тоже не стала отличаться от остальных, поэтому несколько лет подряд подрабатывала посудомойщицей в нашем прибрежном кафетерии. Ни с чем не сравнится то чувство радости и гордости за себя, когда получаешь на руки первые заработанные деньги. И вот в тот самый день я довольная собой пришла домой и протянула отцу двадцать долларов, которые заработала за месяц подработок, глаза папы увлажнились, когда он увидел деньги, подошел ко мне и своими пальцами зажал мою ладошку, сказав, что я у него умница-разумница. Но деньги не взял, сказав, чтобы я их потратила на саму себя, а на продукты он как-нибудь заработает сам. Деньги я так и не потратила, с бережливой осторожностью спрятав их в свою копилку, которая с каждым месяцем пополнялась небольшой наличкой. Порой приходилось влезать в неё, чтобы сделать подарки Ким, отцу или Кассандре. — Что-то ты быстро попрощалась со своим парнем, — перевёл отец разговор немного в другое русло. Я подошла к холодильнику, чтобы достать кастрюлю с остатками еды, которая осталась после обеда. Ответила только после того, как поставила её подогреваться на газовую плиту. — Ну не каждый же день прощаться по часу, — повернувшись вполоборота к родителю, я постаралась подарить одну из самых искренних своих улыбок, но думаю, что это вышло у меня скверно. — Я хотел с тобой поговорить… — начал отец с серьезным лицом, но нам не дали этого сделать. Входная дверь с громким хлопком отворилась, а потом еще громче закрылась. Через несколько секунд появилась разъяренная сестрица, которая накинулась на меня словесным потоком. — Связалась с дурной компанией и рада до чёртиков?! — Кассандра, выбирай выражения, — попытался приструнить её отец, но он и сам в глубине души понимал, что когда его старшая дочь была в гневе, то остановиться ей было невозможно. Моё сердце хотело разбиться вдребезги от её обвинений. — Папа, а ты знаешь с кем встречается твоя дочь, — обратилась она к отцу, встав в положении «руки на бока». — Друг её драгоценного парня сегодня избил порядочного парня, что тот теперь лежит в тяжелом состоянии и неизвестно выкарабкается он или нет. А если и выкарабкается, то возможно останется инвалидом на всю оставшуюся жизнь! Невольно я закатила глаза к потолку, понимая, насколько драматизирует моя любимая сестренка. — А вот я сегодня слышал, что это было небольшое недоразумение, — вступился отец, — и причем здесь Пол? — Какова вероятность того, что завтра он не ударит твою младшенькую дочурку? Вот здесь я уже не могла выносить всей этой показной театральности, что развела руки в разные стороны и закричала: — Если Пол тебе не нравится, то не стоит возносить его в самые отпетые преступники! Или твои друзья святые? Кэсси, твои друзья святые? От заданного вопроса сестра злобно повернулась в мою сторону и посмотрела со всей ненавистью, на которую она была способна. — Ты еще пожалеешь… — Не смей мне угрожать, — в моих глазах стояли слёзы. Лимит радостных впечатлений за сегодняшний день был настолько исчерпан, что оставалась в запасе одна лишь истерика. А еще и прыщ начал давать о себе знать, так разболевшись на лбу, что казалось еще секунда и он взорвётся будто фейерверк. — Когда будешь плакать, ко мне не приходи, своей жилеткой я с тобой не поделюсь, — вздернув подбородок как можно выше, Кассандра развернулась на сто восемьдесят градусов и отправилась к себе в комнату, по дороге она, конечно же, специально задела меня своим плечом, отчего я отшатнулась назад. И вот она ушла, а неприятный осадок так и остался висеть в воздухе, который опутывал своей колкостью и резкостью всё тело. Я посмотрела в сторону отца, который присел на стул и прикрыл глаза рукой. Понимая, что ему и так тяжело, еще наши вечные разборки. — Папа, — обратилась я к нему, потирая рукой ушибленное только что плечо, — Пол не такой… — Я знаю, — устало пробормотал он, — я знаю… С трудом поднявшись со стула, он двинулся к плите, на которой разогрелась его еда. Мои губы стали подрагивать, истерика должна была вырваться наружу в любой момент, поэтому я побежала в свою комнату, мысленно проклиная свою сестру за испорченный до самого конца вечер. Повалившись на кровать, я начала плакать в подушку. Хотелось позвонить Кимберли, но я понимала, что она делает то же самое, что и я. Убивается из-за испорченной вечеринки, из-за того, что все её надежды перевернулись вверх тормашками. Я не знала чем сейчас занимается Пол и в каком он состоянии. Возможно, он стоит под окнами дома, в котором живет Джаред или, злясь, рассекает свою комнату вдоль и поперёк. Стараясь всхлипывать как можно тише, мне было обидно, что в данную минуту я нахожусь одна. Так хотелось пережить сегодняшнюю трагедию с кем-то, кто близок. Но я одна. От этого слезы текли по щекам еще быстрей. Пытаясь зацепиться за что-то хорошее, мне вспомнился разговор с отцом, что он не считает Пола плохим и совершенно не винит парня в том, какой у него вспыльчивый друг. Под эти мысли я погрузилась в беспокойный сон. Утро поприветствовало меня дикой головной болью и нарастающим шумом, который доносился из кухни. — Если мне кто-нибудь скажет, что наша резервация самое спокойное место, то я плюну этому человеку в лицо, — в сердцах пробормотала я в подушку. Виски ломило так сильно, будто всю прошедшую ночь какой-то чёртик сидел рядом и нещадно колотил по моей голове своей маленькой битой или трезубцем. Жаль, что настолько больших познаний у меня не было в плане построения ада и всему к нему прилагающемуся. Но шум на кухне продолжался, а значит, стоит поверить в загробную жизнь, потому что моя сестра не может быть порождением сил небесных, раз не может спокойно дать поспать своим родственникам хотя бы один день в году. С каждой секундой становилось всё труднее дышать, потому что мой нос сильно упирался в застиранную ткань наволочки, которая пропиталась запахом моего тонального крема, который я забыла вечером смыть, поэтому ночью за меня всю грязную работу сделала подушка. Сильный грохот чего-то металлического на кухне заставил моё тело резко подпрыгнуть, а сердце учащенно забиться, но даже такой шум не смог поднять моё свинцовое тело с кровати. Моё тело будто опутали щупальцами кровати, которые совершенно не хотели выпускать меня из своих объятий, да и мне самой не хотелось прощаться с таким мягким и удобным пристанищем. Веки не хотели подниматься, хоть секунду назад до этого я приложила максимум усилий, чтобы перевернуться на спину. Задействовав всю оставшуюся выдержку, я смогла-таки открыть веки, чтобы увидеть полноценное утро в своей комнате, которое возвещалось выглянувшим солнцем. Небесное светило, по всей видимости, решило заглянуть в резервацию по случаю какого-то своего праздника, лучи проникали сквозь, как мне порой казалось, плотно закрытые шторы, но смотря на них сейчас я бы не была столь уверена в своей правоте. Не без особого труда моя голова оторвалась от подушки, а затем, приподнимаясь на локтях, я почувствовала себя полноценной восьмидесятилетней старушкой, страдающей от артрита, артроза и прочей чепухи, которая у меня должна появиться не раньше по прошествии половины века, по крайней мере, я очень сильно на это надеялась. Когда мой взгляд смог сфокусироваться на будильнике, то я резко подскочила с кровати, и в данную минуту меня не волновало долгое пробуждение до этого. Семь утра. Оповестил меня «друг», который обычно не давал мне в будние дни просыпать занятия в школе. Семь утра! Только сейчас я поняла, что с вечера совершенно забыла поставить будильник, и вот теперь расплачиваюсь за свою невнимательность. Семь, мать его, утра! Это означает только одно, через час за мной заедет Пол, а я буду совершенно не готова. Пришлось позабыть о том, что моё тело совершенно не хотело вставать с кровати, а мозг в голове собираться по частям, который за ночь развалился на маленькие части пазла. Поэтому схватив с верхней полки свои туалетные принадлежности, которые постоянно покоились у меня в шкафу, пошла в сторону двери. Правда так было не всегда, но года два назад, когда моя милая сестренка решила меня разыграть и в мой шампунь добавила червей, откуда она их накопала мне совершенно не хотелось знать, но тот день я запомнила навсегда, так же как и брезгливость к рыбалке, да и вообще стоит мне только посмотреть на червяка, как воспоминания возвращаются, как скользкие и липкие они оказались в моих волосах и на ладонях, мои неистовые крики о помощи и дикий хохот Кассандры. И вот после этого шампунь, бальзам для волос, расческу, зубную щетку и зубную пасту я всегда храню у себя. Стоило мне выйти из комнаты, как оказалась в ней обратно. По ходу дела Кассандра высказала отцу всё, что хотела и решила уйти из дома, а тут я как всегда преградила дорогу. Другой человек просто-напросто обошел бы преграду, но это не про мою сестру, которой проще взять и оттолкнуть того, кто мешается на её пути, в принципе она так и поступила. Хотелось вначале крикнуть что-нибудь вдогонку, но даже в таком разбитом состоянии я понимала, что любая мелкая перепалка оставляет небольшой рубец на сердце отца, который и так из года в год никогда не мог примирить нас хотя бы на один день. Постоянные ссоры и склоки, я даже не знаю, как он это мог выдерживать! Поэтому с оскорбленной гордостью я прошла в ванную, где принялась приводить себя в человеческий вид. И вот уже спустя сорок минут я сидела за кухонным столом напротив папы и пыталась запихнуть в себя ароматный какао с молоком и приготовленный горячий тост, намазанный клубничным джемом. — Ты сегодня работаешь, — решила я нарушить тишину, которая окружала нас двоих. По лицу отца я видела, что он погрузился в свои раздумья, возможно, он пытался понять, где именно совершил ошибку, что его оставила жена с двумя детьми на произвол судьбы, и что он не побежал сломя голову из резервации в свой родной город, а решил воспитывать дочерей вдали от мегаполисов. Кому и что именно он пытался доказать я не знаю. Но своих бабушку и дедушку я никогда не видела, хотя они исправно слали нам с сестрой подарки на праздники в виде наших дней рождений и Рождества, порой бывало присылали что-нибудь на день Благодарения, но это были чаще всего деньги. Возможно, деньгами можно откупиться, но для меня было бы лучшим вариантом увидеться со своими родными. То же самое про свою сестру не могу сказать, не исключаю вероятность того, что она поднимала тему того, чтобы уехать из резервации к бабушке с дедушкой, ведь там перспектив гораздо больше, но сдается мне, что нас не особо-то и любили. К сожалению, они не смогли простить своему сыну того, что он бросил всё — успешную карьеру, которая могла бы у него быть и тысячи девушек. Но выбор от этого и есть выбор. Вот поэтому каждый и остался при своём мнении и никто не желал видеться лицом к лицу, чтобы не дай бог высказать всё то, что на душе накипело. — Да, работаю, — устало ответил мне отец. Только сейчас я заметила, как сильно он постарел за последнее время. От этого на душе тяжеленный камень стал еще больше, что я почувствовала легкий толчок под ребра, видимо моё сердце протестовало от того, что мысленно мне хотелось взвалить всё на себя. К сожалению, мне не хотелось преодолевать тот самый барьер, который был поставлен в нашей семье давным-давно — никто не делится с близкими своими самыми сокровенными желаниями. От этого я никому и не сказала, к чему меня влечет, и чем я хочу заниматься. Скрытность — вот что самое постоянное является в нашей семье, она и создаёт барьер, не позволяя любить своего близкого так сильно, как хотелось бы. Радовало, что с Полом у меня совершенно другие отношения и что между нами нет такого барьера. « — Но я ведь так и не сказала ему о том, что хочу поступить на ветеринара», — мысленно я дала себе пощечину. — А о чем вы… — я хотела спросить у папы, о чем они сегодня так яростно ругались с Кассандрой, но видимо данную тему не разрешает обсуждать кто-то свыше, потому что послышался стук в дверь. — Кажется, жених за тобой прибыл, — улыбнулся мне отец, а я послала ему улыбку и закатила глаза: — Пока он мне только парень, па-па! Завтрак так и остался недоеденным, но зато меня за дверью ждал тот, кого я хотела видеть больше всего на свете — моего единственного и неповторимого Пола Лейхота, парня, в котором я ждала поддержки, и также хотелось ему её оказать в виду последних событий произошедших накануне. Дико хотелось узнать, что же он такого придумал, что увозит меня в другой город, пусть и с его отцом, но всё же. И в какой именно город мы собираемся поехать? Почему-то только сейчас до меня дошло, что я была так сильно удивлена поездкой, что даже ни разу не задумалась, куда именно приведет нас поездка. Оставалось только корить себя за свою невнимательность и надеяться на то, что через несколько минут мне станет всё известно. Быстро вскочив со своего стула, я бедром задела край стола, отчего резкая боль появилась в ноге. Мгновенно пришло осознание того, что на ноге появится здоровенный синяк, но решила подумать об этом потом. Мне и так за сегодняшнее утро придется подсчитывать нанесенный урон моему телу, которое возможно не выдержит такой нагрузки в виде постоянных ударов, если я буду продолжать и дальше так себя калечить. Чтобы не терять времени и не заставлять постучавшего в дверь слишком долго меня ждать, я на ходу стала надевать на свою голову собственноручно когда-то связанную спицами кружевную шапочку, чтобы скрыть свой прыщик на лбу, который мне сегодня замазывать тональным кремом совершенно не хотелось, чтобы дать коже отдохнуть от ночного безумия. В плане одежды я не стала сильно себя перетруждать, поэтому надела темно-синие джинсы и белую футболку, а поверх вязаную кофту. — Будь осторожна, — вдогонку крикнул мне отец. — Постараюсь, — на распев крикнула я и открыла входную дверь, параллельно хватая с вешалки кожаную куртку, забытую вечером Полом.