Ловец с вересковых пустошей

      Кас бежал по коридору, нарушая замковую тишину своими громкими шагами. Несколько раз перед ним разбегались крысы, которых он, не думая, убивал заклинаниями. Его сердце бешено колотилось, щеки пылали. Он не видел лестниц, ведущих вниз или наверх, не видел даже гобеленов, которые могли скрывать потайные ходы. Он понял, что попал в ловушку. Не позволяя себе паниковать, он надеялся, что Дин справляется без него.       Внезапно он налетел на стену. Это был тупик. Резко развернувшись, Кас уже хотел бежать в обратную сторону, как вдруг оказался в комнате.       Это был просторный, с теряющимся в темноте потолком, кабинет, напоминающий директорский кабинет в Хогвартсе, где Касу однажды довелось побывать. В центре комнаты стоял стол с зачарованным глобусом и Омутом памяти, вдоль стен высились шкафы, за стеклами которых лежали туго скрученные свитки и темнели корешки книг. По обе стороны от стола наверх отходили круто изогнутые лестницы, ведущие на второй уровень комнаты. Из всего освещения здесь были лишь несколько магических светильников, заливающих комнату холодным зеленым сиянием.       Кас осторожно подошел к столу. Заглянув в Омут памяти, он понял, что тот пуст, и, видимо, непригоден для работы. Глобусом, судя по всему, тоже давно не пользовались и он успел покрыться пылью. Уже решившись идти наверх, Кас заметил в центре стола предмет, которому прежде не придал значения. Это была довольно толстая тетрадь, с пожелтевшими от времени листами, раскрытая на первой странице.       «… они были слишком похожи, Дин и Кас…» - выхватили глаза Новака строчку из текста.       Поднеся палочку к тетради, Кас склонился над текстом. Сверху, над испещренными острым подчерком страницами, была сделала приписка. Почерк был тот же, но несколько верхних предложений явно были добавлены не так давно.       «Здравствуй, Кас Новак…»       Парень почувствовал, как по телу прошла дрожь. Еще раз убедившись, что ни сверху, ни за его спиной никого нет, он принялся читать.       «Здравствуй, Кас Новак.       Помнишь, когда ты еще был мальчишкой из приюта, ты вел дневник? Не сомневаюсь, ты помнишь. У меня тоже был похожий. Слова, произнесенные вслух, теряют половину значения. Поэтому позволь рассказать тебе кое-что на страницах этого дневника.       Это была история одного эксперимента. Все началось в ту ночь, когда он, моя другая часть, душа, если требуется именовать его так, не вернулась. Использование маховика считалось опасным и непредсказуемым делом еще со времен его изобретения. Чего я ожидал от себя, глупого ребенка, который поставил на кон все ради своей прихоти? Не знаю. Человеческое дитя, наделенное такими возможностями… И все в пустую. Все ради одного человека, который так упивался своим горем, чувством своего превосходства, что не захотел остаться с ним, тем другим, другим мною.       Они были слишком похожи, Дин и Кас. Каждый соревновался, кто кого любит больше, только Кас оказался смелее. Тэсса однажды сказала, что первый шаг должен делать тот, кто любит меньше – так чувствуешь и меньше боли при отказе. Это была странная теория, которую у меня уже не было возможности проверить. Глупая и невозможная теория.       Если бы время вернулось вспять задолго до того, как люди впервые увидели идущее по небосводу солнце, то они могли никогда не встретиться. Не видеть, не слышать, не знать друг друга. Не совершили бы всех тех поступков, которые привели к тому, что мне пришлось сделать…       Я давно не любил Дина. Я не чувствовал жалости или сожаления по отношению к своему прошлому. Я был выше этого, умнее, холоднее и спокойнее. Ничто не мешало мне. Ни единого чувства – ни любви, ни страха, ни тоски. Отсутствие эмоций – то, что восхищает людей в красоте мраморных статуй, в мертвых взглядах на полотнах, какие бы магические ухищрения не пытались мы, маги, применить к ним.       В ту ночь, когда случилась бойня в Каменном круге, Дин умер, но Кас пожелал пойти за ним. Он уже во второй раз пытался вырвать его из рук Смерти, самодовольно надеясь на победу. Дина он вернул. Но сам остался на той стороне. А вместо него вернулся я.       Стоя среди занесенных снегом деревьев, я видел, как Дин уходит, унося на руках хрупкое тельце Сэма. Он ни разу не обернулся, взбираясь наверх и оставляя за спиной свое прошлое. Того, кому в чем-то клялся, кому что-то обещал.       Зачем? Зачем я так поступаю? Наверное, стоило задать себе этот вопрос.       Он лежал перед ним, выл, как раненный зверь… Взмахивал палочкой… Такой жалкий…       Я знаю, что он ушел. Я видел.       Дин все пытался что-то сделать. Кас не вставал. Он уже никогда не должен был подняться… Он исчез спустя несколько минут – осколок, отголосок своего тела, своих воспоминаний. Минута – а это было большим сроком для тела, лишенного жизни тем магическим способом, какой ему не посчастливилось испытать на себе – была огромным сроком. Он же выдержал четыре, как я заметил.       Каса не стало и Дин ушел. Под утро, когда стало рассветать.       Все это время я был там, наблюдая за тем, как исчезает моя оболочка, как уходит моя душа.       Остался я. Временной парадокс, созданный моим прошлым, пожелавшим уничтожить свое будущее, породил некое новое явление. Я не был мертвецом, так как стоял на земле. Я не был призраком, так как меня никогда не убивали. Меня породил тот миг, когда крестраж еще не был уничтожен, а маг, его создавший, уже был мертв.       Задача крестража – сохранить существование. Он сохранил существование той части своего хозяина, которую смог почувствовать.       Что вышло из этого? Ничто не проходит бесследно. Сохранилось то, что я чувствовал в тот момент наиболее ярко. Совершенное владение всеми чувствами. Холодный рассудок. Абсолютное знание. Все то, о чем грезил Кас.       Больше некому было называть меня этой кличкой. Имя мое было Кастиэль и им должно было быть всегда.       Первое время я не знал, что мне делать. И я ушел. И не было во мне ни злости, ни страха, ничего. Первое время.       Иногда я встречал Дина. Нет, он ни разу не видел меня. Но на него было очень просто настроиться - видимо, причиной тому была связь между ним и моим крестражем, долгое время находившемся в тесном контакте с его душой.       Дин жил. Я видел его жизнь отрывками. Он везде таскал с собой Сэма, много пил. А потом Сэм пропал куда-то. Оказалось, Дин оставил его на попечительство Чарли Брэдбэри. Девушка на совесть смотрела за ребенком. Как стало известно позже, она отказалась от работы в Министерстве, вышла замуж за магла и прожила весьма тоскливую жизнь. Дин же в это время успел побывать в Америке. Он нашел отца, но их отношения уже не были прежними. Вскоре Дин вернулся в Англию. Он был в Запретном лесу, но так и не отыскал Круга. Спустя время после смерти Каса он установил ему надгробную плиту на старом кладбище в Годриковой Впадине. Я видел, как он стоял перед плоским серым камнем, где были только инициалы Каса. Дин посадил на могиле вереск.       Моя тень стояла за его плечами.       Дин умер в сорок два года. Спустя четверть века после смерти Каса и через одиннадцать лет после того, как все же решился создать ему могилу, хотя это и не имело никакого смысла. Спустя два года после того, как зачахла от тоски Чарли, все еще пытавшаяся его поддерживать. И спустя двадцать два года после того, как я убил Кроули и занял его место.       Винчестера банально забили в подворотне. Последним, что он видел, были руки, которые ломают его палочку, и ботинки, которые ломают его шею. И первое, и второе сломалось с неприятным хрустом. Я видел и это.       Дина похоронили на кладбище в Харроу и однажды я был на его могиле. Там ничего не росло. Некому было следить за могилой.       Тогда, почти пятьдесят лет спустя смерти своей прежней ипостаси, я впервые почувствовал жалость. За что я любил этого человека? За что он любил Каса? Почему тогда выл волком, хотя знал, что в этом было ровно столько же смысла, сколько в высаживании вереска?       Я захотел узнать, чтобы было, если бы его судьба сложилась иначе. Если бы он все же был с ним, с тем, другим существом, которое так глупо отдало за него жизнь, хотя могло обрести вечность и достичь невероятных высот в магии, чтобы изменилось?       Мои люди смогли добыть сведения о маховиках, переживших времена Темного Лорда. Это было непросто. Проведя несколько месяцев в размышлениях, взвешивая все «за» и «против», я все же решился дать им шанс.       Риск был огромен. Невозможно воскресить мертвого, но можно вернуть сознание. Я должен был сделать именно второе. А это означало, что мне пришлось бы отдать часть своих сил тому ребенку, который когда-то был мной. Но я был готов узнать, чем это закончится. Впервые за столько лет я обрел нечто, что возбуждало во мне интерес.       Правда, готовясь к столь большому временному скачку, я должен был совершить еще один. Я должен был отдать Кроули то, что собирал все эти годы, и что, как выяснилось, когда-то уже отдал себе. То, что паршивый чародей именовал «Абслютным знанием» было моими же собственными воспоминаниями. Круг должен был замкнуться. Река не может течь вспять, она обязана впасть в океан.       Не было ничего невозможного. Он вернулся к жизни. Но Дин все же не остался с ним. Впрочем, они встретились позже, так что эксперимент мог быть засчитан.       Ошибся я лишь в одном. Часть сил, которая потребовалась для воскрешения, оказалась больше, чем я ожидал. Намного больше. Чтобы Кас мог жить, мне приходилось гаснуть.       Вернувшись на пятьдесят лет назад я должен был начать все сначала. Проведя несколько месяцев за наблюдениями, за воспоминаниями о том, что было, я сделал вывод, что долго так продолжаться не может. Меня бы хватило не более, чем на десятилетие. Тогда, вспомнив Обет, данный Кроули, я решил дать Дину и Касу ровно столько, сколько они могли бы получить – семь лет. А спустя семь лет Кас вновь должен был соединиться со мною, отдав свою силу и представ пред высшей магией, очищающей и созидающей, как огонь.       Я не хотел разлучать тех, кто вновь обрел друг друга, ведь тогда эксперимент не был бы чистым. Дин не должен был оставаться один. Он должен был уйти вслед за причиной, породившей все произошедшее. И, как знать, если то, о чем толковали ряженые в черные одежды священники из приюта, было правдой, то они бы встретились на небесах. Впрочем, как бы там ни было, для соблюдения баланса, равновесия, которое я имел силу нарушить, они должны были умереть»       Дойдя до последней строки, написанной почерком, так похожим на его собственный, Кас замер. Он медленно закрыл тетрадь. Вся картина, вся его жизнь за последние годы, пронеслась перед ним как кадры фильма. Все части, которые раньше казались необъяснимыми, получили свое описание, все детали встали на место.       - Ты боишься меня? – спросил он пустоту.       - Нет. Я даже немного скучал по тебе.       Кас поднял глаза. На верху лестницы показалась фигура в темной мантии. Он смотрел и, казалось, даже мог узнать в этом человеке себя, но так смутно, словно это был портрет, сделанный плохим художником. Заострившиеся черты лица, угасшие глаза, кожа, под которой, казалось, нет ни капли крови. Кастиэль больше походил на вампира, нежели на человека.       - Что с Дином?       - За ним присмотрят. Мэг любит гостей.       - Мэг? Мэг Мастерс? Ты что-то сделал с ней?       - Нет, я бы не посмел. Она сама видела во мне спасение. Она всегда была очень предана нам... Когда-то ты нравился ей, хоть и предпочитал этого не видеть. Как и Тэссе. Мне будет ее не хватать. С женщинами всегда проще. Они очень преданны, но опасность их преданности в том, что она основана на любви. Я никогда не смог бы ответить им взаимностью, поэтому они были готовы служить мне вечно.       - Были?       - У Мэг осталось мало времени. Если, конечно, Дин не подведет меня.       Кастиэль говорил равнодушно, глядя одновременно на Каса и сквозь него. Он медленно сошел с лестницы и сел за стол.       - Ты ничего не хочешь спросить? – обратился он к Касу, указав на исписанные страницы.       - Руби сказала, что в проведении ритуала воскрешения у нее был помощник. Ведь это был ты?       - Конечно. Если бы у меня были не все действующие лица, то начинать игру даже не стоило бы. Я знал, что долго ей не протянуть. У вас ней был общий порок – преданность. Следить за тем, как он вас разрушает – это было забавно.       - А переспать с Дином в «Волчьем Патрике» тоже было забавно?       - Ах, это… Ты сейчас догадался? Мне хотелось проверить, скучаю ли я по нему. Знаешь, это странное чувство… Как ностальгия о том, чего никогда не было. Это был экспромт. Еще вопросы?       - Нет. Я только не могу понять, почему ты так стремишься убить нас. Зачем тебе жить? Ты один, для тебя не осталось загадок в этом мире… Власть? Самодовольство?       - Ну что ты, - улыбнулся Кастиэль одними губами, - конечно же, нет. Просто кто-то должен присматривать за этим миром. Ему всегда нужны существа более развитые, высшие, наделенные силой, способной держать все в порядке.       - Задумал стать Богом?       Кастиэль посмотрел на Каса и внезапно исчез.       - Я бы не был так тривиален в определениях, - прозвучал голос над самым ухом Каса, – Ты спокоен. Это хорошо. Все должно повториться, только теперь с верным окончанием.       Хлопок, с которым трансгрессировал Кастиэль, утонул в грохоте. Обернувшись, Кас увидел Дина, стоящего в пыли, поднявшейся от рухнувшей части стены. Рядом с ним стояла Мэг Мастерс, которую Кас едва узнал. Он не видел ее со времен шестого курса.       - Дин, не нужно! – закричал Кас, бросая вперед защитное заклинание.       Дин, не удержавшись, упал в сторону, уклоняясь от заклинания. Зеленая вспышка, отбитая щитом Каса, ушла в стену. В наступившей тишине, в которой был слышен лишь звук осыпающейся штукатурки, прозвучал спокойный голос. Голос человека, которого невозможно удивить, человека, который уже знает, чем все закончится.       - Мне будет ее не хватать.       Дин во все глаза смотрел на стоявшего перед ним Кастиэля, возвышавшегося среди клубов пыли, подсвеченных сиянием разбитых магических ламп. Он был подобен знамению, предвещающему конец света.       А потом это знамение исчезло.       Дин, тяжело дыша, поднялся и посмотрел на Каса, а затем перевел взгляд в угол. Мэг лежала на груде растрепанных книг и осколков. Ее шея была неестественно изогнула, как у поломанной куклы, а глаза широко раскрыты.       - Идем.       - Подожди, - сглотнув, сказал Дин. Подойдя к Мэг, он закрыл ей глаза.       - У нас нет времени…       - Уже идем. Я потом тебе объясню, - бросил Дин.       Держа палочки наготове, парни вышли обратно в коридор. После взрыва стены с него спали чары и теперь был виден широкий холл, из которого в разные стороны уходили двери, какие-то закоулки и тонущие в темноте ступени лестниц.       - Нам нужно выйти. Мне кажется, я знаю где он будет нас ждать, - сказал Кас.