Mad Harlequin

Тяжелые врата главной, и, пожалуй, единственной больницы Готэма для душевно больных, то есть Аркхэма открылись ещё перед одним человеком. И, нет, она, на удивление, не была сумасшедшей. И, да, это была девушка. Звали её... А, впрочем, какая разница? Сейчас не это самое главное. После того, как по городу распространились слухи о том, что в Аркхэме нашли несколько трупов лечащих врачей, и, что самое удивительное, так это то, что на одном была надета шляпа из соломы, а голова проткнута гвоздём, второй был связан какими-то лианами (сразу становится понятна причина смерти - удушье), а третий... лицо третьего было изуродовано; теперь большую часть лица занимала улыбка, увидев такое, сразу начинаешь понимать значение выражения: "Улыбка до ушей", - сделана она аккуратно, видимо, уже после того, как человек умер; после этого случая многие врачи уволились из Аркхэма и теперь мало кто желал туда приезжать даже за большую плату. Однако нашёлся один врач, который сам решил устроиться в эту больницу. Звали её Харлин Квинзель. Может, эта особа является сумасшедшей, раз она решила сама приехать сюда? Возможно. Но приехала она в Готэм, а затем уже и в Аркхэм из-за своей книги о душевнобольных. Девушку уже давно интересует подобная тема, экстерном закончив своё обучение, она стала искать ближайшие больницы для сумасшедших, но ничего интересного она в них не находила. Харлин не приехала бы в этот город, если бы она не увидела новость о том, что поймали многим известного зеленоволосого психа с безумной улыбкой на лице - Джокера. Узнав, что этот город находится совсем недалеко и куда именно посадили Джокера, доктор Квинзель решила отправиться туда и посмотреть, кто же ещё есть в Аркхэме. Может, там она найдёт нечто, что поможет ей написать книгу и стать всемирно известным психологом. Уже через несколько дней мисс Квинзель была тут, в Готэме, и вскоре получила возможность работать в лечебнице. Правда, пока что она не имеет всех полномочий работающего, так как находится на испытательном сроке. Массивная металлическая дверь с жутким скрипом открылась, и в помещение вошла миловидная блондинка. Девушка была одета в белый пиджак и темно-синюю юбку, к пиджаку была прикреплена карточка с именем и основной информацией о ней. Глаза её практически ничего не видели из-за темноты, которая охватила все здание изнутри. Было тихо. Слишком тихо для психушки, кишащей сумасшедшими, которых боится весь Готэм. Стоило девушке сделать шаг вперёд, как стук её каблуков тут же разнесся по всему помещению. В этот же момент включился весь свет, будто до этого отключали электричество. Видимо, так оно и было, раз охранники проходили каждую камеру, проверяя сидящих в ней по списку. Пока Харлин внимательно наблюдала за охранниками, к ней уже успела подойти Джоан Риланд - главврач, именно с ней Квинзел договаривалась насчёт работы с Аркхэме. Риланд была высокой и жутко худой женщиной с темно-коричневыми волосами, которые были убраны в конский хвост. На вид ей было около сорока - сорока пяти. Сквозь толстые стёкла очков в ярко-красной оправе можно было заметить, что у женщины серого, чуть ли не прозрачного цвета глаза, смотреть в которые было просто-напросто жутко. - Харлин Квинзель, - прозвучал строгий голос женщины, и он тут же отразился эхом по всему коридору, перемешиваясь с тихим, практически незаметным перешептыванием охраны. От неожиданности блондинка вздрогнула, она так засмотрелась на работающих, что совсем не услышала, как к ней подошла мисс Риланд. Когда девушка повернулась к ней, врач продолжила: - Я Джоан Риланд. Мы с вами созванивались насчёт работы в Аркхэме. - Привет, Джоан. Зови меня просто Харли, - девушка улыбнулась и протянута руку для рукопожатия. - Меня так все называют. - Итак, Харли. Стоит признать, я была очень удивлена Вашему звонку. Такой хорошей ученице с просто идеальным дипломом надо идти дальше строить такое перспективное будущее, а не проводить его в разъездах по подобным клиникам. Но... Раз уж Вы решили написать целую книгу, создавая материал и исследования именно в Аркхэме, тогда добро пожаловать, - на лице женщины отобразилась лёгкая улыбка. - А сейчас, с Вашего позволения, я проведу небольшую экскурсию по нашему прекрасному Аркхэму. Около двух часов они ходили по больнице. За это время Харлин заметила, что в этом месте очень и очень тихо, и что здесь нет окон, поэтому даже непонятно, какое время суток сейчас на улице. - Наконец-то мы и добрались до сектора с особо опасными пациентами. Может, отложим нашу экскурсию на завтра? Вы ведь наверняка очень сильно устали из-за такой длинной и тяжелой дороги, а этот отдел требует много сил и выдержки. Таких юных новичков, как Вы, они едят на завтрак. - Нет, что Вы! Я ни капельки не устала. Да и к тому же, думаю, что мой большой интерес отбросит всю усталость на задний план. - Как скажете, мисс Квинзель, - с помощью специального пропуска доктор открыла дверь. Судя по всему, именно этот отдел был оснащен новой техникой лучше остальных. Пройдя немного вперед, доктор Квинзель начала осматривать каждую камеру, которая встречалась ей на пути. Таким образом, она успела рассмотреть камеры Харви Дента, именуемого как "Двуликий", Бэйна (настоящее имя не известно), Памелы Айсли, которая называет себя Ядовитым Плющом (кстати, стоит заметить, что только в ее камере можно было увидеть кучу разных растений), а так же многих других известных психопатов. Через час осталась лишь одна нерассмотренная камера. Именно в ней и находилась цель ее приезда. Этой целью являлся многим известный Джокер, настоящее имя которого никому неизвестно, впрочем, как и его прошлое. Харлин подошла к его камере, так как на расстоянии его нельзя было увидеть, а девушка хотела разглядеть его внешность во всех подробностях и, может, даже задать пару вопросов. Какая же каша сейчас варилась в голове юного психиатра! С каждым шагом сердцебиение становилось все сильнее и сильнее, казалось, что от волнения и переполняющих девушку эмоций, сердце выскочит из груди. И вот, Харлин подошла к камере, в которой сидел Король среди преступников и сумасшедших. Теперь она видела его. Да, здесь, сейчас. Вживую. Это был мужчина высокого роста с темно-зелеными волосами, белой, как мел, кожей и ярко-красным ртом, от которого отходило два больших шрама. Да, он действительно выглядит так, как его описывали во всех газетах и новостях. Один только вид подает такую порцию сумасшествия, что хочется тут же упасть в обморок или немедленно уйти отсюда, но интерес Харлин был сильнее всякого страха. Как только девушка подошла еще ближе к стеклу, за которым стоял безумец, она заметила, что лицо мужчины изменилось. На лице теперь была широкая улыбка, а в глазах горел огонь безумия. Джокер пригладил свои волосы и сел на кушетку, которая по совместительству была еще и кроватью. Он смотрел на нее, не отрывая взгляда, и чем больше он смотрел, тем шире становилась его улыбка. Казалось, что он читает все ее мысли или выжигает на ней свой инициал, свою метку только лишь при помощи взгляда. Внутри все похолодело, а в горле образовался ком. Девушке не хватало воздуха. Как бы блондинка не старалась, она не могла оторвать от мужчины взгляд, а он, пользуясь этим, копался у нее в голове. Хоть Харлин и стоит рядом с камерой около пяти минут, но ей казалось, что она застыла и, подобно статуе, стоит здесь целую вечность. - Доктор Квинзель, пора заканчивать осмотр больницы, - сказала Джоан, но девушка не слышала ее. Она буквально таяла под взглядом безумного Джокера. Тогда Риланд подошла к коллеге и положила руку на плечо, отчего блондинка вздрогнула, будто ее укололи иголкой. - Мисс Квинзель, пора. - А?.. А, да, конечно. Идем. Как только они вышли из сектора, и дверь с шумом закрылась, Харлин с облегчением вздохнула. Только сейчас она почувствовала, КАК сильно устала. - Я надеюсь, Вам понравилась наша небольшая экскурсия.