"Die, die, die my darling!"

Die, die, die, my darling! «Mettallica» врывалась из колонок в салон авто, предлагая девушке с хорошеньким ротиком и такими же глазами поскорее умереть. Водитель седана качал головой в такт музыке, постукивая пальцами по рулю и, ухмыляясь, ловил в зеркале заднего вида свое отражение. В голове играли две безрассудно выпитые стопки коньяка, азартно разгоняющие адреналин по крови. Мысль, что его могут поймать пьяным за рулем, сводила с ума и добавляла драйва. Ему хотелось кричать, высунувшись в люк своего автомобиля, но незатронутые алкоголем крупицы рассудка не давали ему этого сделать. …I'll be seeing you again I'll be seeing you… … ин Хееееееел! - он старательно тянул строчку, пытаясь не отставать от Джейма Хетфилда. До конца пути оставалось чуть меньше двадцати минут, и его постепенно начинало охватывать беспокойство. Бутылка элитного коньяка осталась в багажнике, о чем он уже успел пожалеть. Несколько глотков были бы сейчас не лишними. Задумавшись, он не заметил небольшую дыру в асфальте и зацепил левым колесом выбоину, отчего машину тряхнуло. Перекатившись по коврику и ударившись горлышком об обшивку салона, звякнула пустая бутылка из-под шампанского. Он зло покосился на стеклянную тару, заставившую его вздрогнуть. «Надо будет не забыть выбросить эту чертову бутылку». …Should have seen it a-comin' on Don't cry to me oh baby… -Да, да, ты должна была предвидеть это, - он повернулся к сидевшей на пассажирском месте девушке. – Если бы не твое тупое упрямство и желание меня удержать… Он сжал руль ладонями, и зло скрипнул зубами. Его пассажирка ничего не ответила. Ее голова лежала на плече. Дыхание было ровным и едва заметным. Добавленный в шампанское «Дифенгидрамин» уже успел подействовать …Now your life drains on the floor Don't cry to me oh baby… Сонечка была новым арт-директором компании «ДекорЛюкс» занимавшейся дизайнерскими проектами по ремонту и внутренней отделке квартир и домов. На самом деле ее звали Софья Михайловна Ломовская. Сонечкой ее называл только владелец компании – Никита Александрович Мысков, которого миловидная кареглазая девушка пленила на собеседовании. Предыдущий арт-директор в компании «ДекорЛюкс» уехал вместе со всей семьей жить за границу, пожелав Мыскову найти ему достойную замену. В выборе нового сотрудника Никита Александрович хотел участвовать лично, поэтому попросил кадровичку направлять всех кандидатов к нему в кабинет. Однако, желающих занять вакантную должность в дизайнерской компании было не так уж и много. За месяц Мысков просмотрел около десятка однотипных резюме, но так и не смог определиться в выборе, пообещав обязательно связаться с каждым. Соня вошла в кабинет Мыскова высоко подняв голову и твердо чеканя шаг по дорогому наборному паркету в туфлях на десятисантиметровой шпильке. В ее глазах читалась уверенность в том, что без работы она отсюда не уйдет. Мысков невольно залюбовался стройной девушкой, появившейся на пороге его кабинета за пять минут до окончания рабочего дня и тут же смущенно покраснел, бросив взгляд на семейную фотографию, стоявшую на рабочем столе, где он с женой и дочкой счастливо улыбались ему растерянному сидящему в кресле. Попытавшись справиться со своим душевым замешательством, Никита Александрович решил пойти в контратаку. - Девушка, вы в курсе, который час? Сонечка словно и не слышала его слов и, дойдя до стола Мыскова, положила перед директором синюю папку. - Это мое резюме. Просмотреть его хватит и пяти минут, - она бросила взгляд на часы, висевшие сзади Никиты Александровича на стене. - Рабочий день окончен, - сделал еще одну попытку Мысков. – Приходите завтра. - Вы меня гоните? – девушка удивленно подняла правую бровь. Мысков растерянно пытался подобрать слова. Он не был ловеласом и хранил верность своей супруге, с которой прожил в браке двенадцать лет, но эта девушка была исключением из всех тех женщин, что он видел за свою жизнь. От нее он не мог оторвать взгляд. - Так мне уйти? - Нет. Не уходите больше никогда. Их роман закрутился как ураган среди ясного дня. Никита Александрович и не помнил, когда в своей жизни он вел себя так романтично. И был ли он романтиком вообще? Со своей супругой конфетно-букетный период у него пролетел очень быстро. Через три месяца после того, как они начали встречаться, Марина сообщила, что ждет ребенка. Быстро расписавшись и посидев с родственниками и несколькими друзьями за скромным столом, новобрачные Мысковы неуверенно вступили в семейную жизнь со всеми прелестями быта. А через полгода, когда у них родилась дочь Алиса, Никита Александрович понял, что его жизнь постепенно начинает превращаться в ад. Денег катастрофически не хватало. Содержать семью одному было не так-то просто. Пеленки, распашонки, постоянно плачущая по ночам дочь и уставшая невысыпающаяся жена, у которой к тому же начались проблемы с молоком, гнали Мыскова из дома с самого утра. Ему все реже хотелось возвращаться вечером назад, и в какой-то момент Никита Александрович понял, что больше не пойдет домой. Он жил у своего школьного друга-холостяка. Мысков продолжал работать, исправно принося вырученные деньги Марине, чтобы супруга могла купить дочери смесь и новые ползунки, и снова уходил к Павлу. Когда у Пашки намечалось свидание Никита Александрович слонялся но ночным улицам, чтобы не мешать другу строить свою личную жизнь. Он проходил мимо знакомой пятиэтажки, смотрел на свет ночника в окнах и слышал, как плачет Алиса. Его сердце сжималось в тугой узел от боли. Ему хотелось рвануть дверь подъезда и, вбежав на третий этаж толкнуть знакомую дверь. Но он только вздыхал и проходил мимо, стараясь не обращать внимания на крики маленького ребенка. В его жизни все поменялось в одночасье. Однажды вечером Пашка вернулся с работы не один. Вместе с ним пришел мужчина средних лет, одетый в строгий темно-серый костюм. - Семен Викторович Борисов, - представился гость, скользнув взглядом по разложенной на столе газете с объявлениями. - Никита, - Мысков поднялся из-за стола. - Мне тут Павел сказал, что у вас проблемы с финансами, - продолжил Борисов. – Я могу вам помочь, если не чураетесь тяжелой работы. - У меня выбора нет. Маленькая дочь, жена... - Ах, да, - словно вспомнив о чем-то, сказал гость. – Я владелец ремонтно-строительной фирмы и мне нужны люди, которые помогали бы отделывать квартиры изнутри. Работа тяжелая, как я уже сказал, но зарплатой не обижу. - А почему бы вам не нанять профессионального мастера? – теперь уже задал вопрос Мысков. - Мне это не составит труда, - пожал плечами Борисов. – Но вам же эта работа нужнее. В бригаде дипломированные специалисты, которые помогут вам освоить многие навыки. Так вы согласны, Никита? - Согласен. Борисов умер через десять лет, оставив компанию Мыскову, как своему партнеру и преемнику. Наследников у него не было. Будучи женатым три раза, детей так и не заимел. А своих родных он не знал. Семен Викторович вырос в детдоме, с пеленок впитав, что в этой жизни всего ему придется добиваться самому. Со временем в названии фирмы отпало словосочетание «ремонтно-строительная» и появилась новое, более модное слово - «дизайнерская». Мысков, вскоре после того, как начал работать на Борисова, вернулся домой, покаявшись и дав слово, что больше никогда не бросит свою семью. Марина простила мужу его кратковременную слабость и постаралась поскорее забыть все свои обиды. Так они и жили, душа в душу почти одиннадцать лет, пока в «ДекорЛюкс» не пришла Сонечка и Мыскова словно подменили. Он часто задерживался на работе, ссылаясь на завал и крупные заказы, а потом однажды просто не пришел домой ночевать. Когда же он вернулся с работы вечером на следующий день с букетом роз для супруги и огромным плюшевым медведем для дочери, то наткнулся на собранные чемоданы, ждущие его в коридоре. - Я не дура, Ник, - сказал Марина, стараясь выглядеть как можно спокойнее. – Иди туда, где ночевал. К Сонечке он не пошел, решив остаться в офисе. Утро вечера мудренее. Однако утро не принесло Мыскову никакой радости. Марина разбудила его в восемь часов. По ее бесцветному и уставшему голосу было понятно – она не спала всю ночь. - Я подаю на развод. И не дав Никите Александровичу вставить и слова, бросила трубку. Его утешала Сонечка, умело извиваясь змеей, и томно постанывая. Однако Мысков в этот раз не сумел оценить всех её стараний. Из головы не шла мысль о Марине. Неужели он позволит ей разрушить их семью? Да о чем ты, Никита? Ты сам уже ее разрушил. Скинув с себя голую Сонечку, недоумевающе уставившуюся на Мыскова, он подошел к столу и, достав сигарету, закурил. - Пошла вон, - охрипшим голосом бросил он девушке. – И больше никогда сюда не заходи, если не хочешь быть уволена. Одевшись, он вышел из офиса и направился в один из самых дорогих ювелирных магазинов. Он сделал свой выбор. Единственный правильный в своей жизни выбор. - У вас прекрасный вкус, - продавец одарила его улыбкой, упаковывая кольцо в красивую коробочку. – Ваша девушка будет счастлива. - Это не девушке. Это жене. Она пришла снова под вечер. - Я же сказал, больше не появляться в моем кабинете. Сонечка молча протянула ему заявление об увольнении. Мысков взяв листок бумаги в руки несколько минут изучал написанное, после чего коротко кивнул. - Подожди здесь, скажу бухгалтеру, чтобы рассчитала тебя. - Я могу прийти потом. - Нет, - он быстро подписал заявление. – Видеть тебя не хочу. Когда же он вернулся, то слова комком застряли в горле. Соня восседала на его письменном столе и с неприкрытым восхищением разглядывала кольцо на своем безымянном пальчике. Кольцо, которое было им куплено для Марины. - Кто тебе разрешил трогать мой пиджак? - Звонил телефон, и я подумала, что это важно. - Кто звонил? – у Мыскова пересохло во рту. - Твоя драгоценная женушка. Точнее, почти бывшая женушка. - Ты что с ней говорила? - Нет, - она показала на телефон лежащий рядом. – Можешь проверить там три пропущенных звонка. - Проверю. Не сомневайся. - Никитушка, - девушка грациозно соскочила со стола и подбежала к Мыскову, - прости меня, дуру. Я же не знала, что ты мне такой сюрприз готовишь. Я такая глупенькая. Она прижалась щекой к его плечу. - Ты же больше не сердишься? - Это не тебе. - Что не мне? - Кольцо. Оно не для тебя. Верни, - Никита Александрович протянул ладонь. - Не мне? – Сонечка оттолкнула Мыскова от себя. – А кому тогда? - Марине. Я возвращаюсь в семью. И это кольцо ей. - Ах, так! - голос арт-директора задрожал, и она начала яростно стаскивать ювелирное украшение со своего пальца. - Так! – подтвердил Никита Александрович. - Тогда и Мариночка твоя обломится, - Сонечка, сняв наконец-то кольцо быстро засунула его в рот и проглотила. Мысков оторопело смотрел на ехидно улыбающуюся девушку, перебарывая желание стереть всю ее радость с лица одним ударом. - Поговорим? – спросила она. - Хорошо. …Die, die, die, die, die, die… Седан остановилась в небольших посадках. Мысков открыл дверь и вылез из машины, вдохнув полную грудь осеннего прохладного воздуха. Он обернулся и посмотрел на мирно спящую Сонечку. «Повезло же. Даже ничего не почувствуешь». Обогнув машину, открыл багажник и достал чехол со своим любимым охотничьим ножом. - Мысков, ты не понял? Мы разводимся! - Понял… - Тогда катись отсюда! И дорогу забудь! - …что очень сильно тебя люблю. Больше жизни. Ради тебя я готов на все. - Ник, ты что, пьяный? И почему ты в спортивном костюме? - Вино пролил, красное. Да не важно… Никита Александрович засунул руку в карман штанов и достал красивую нежно-розовую коробочку, отделанную бисером и кружевом. - Это тебе. - Что? - Выходи за меня замуж. Снова.