Неприятности

Кана Иэнага попадала в неприятности не один и даже не два раза. Много – это будет более правильным числом. Неприятности также отличались самой разной расцветкой маленьких и смертельно опасных проблем. С течением времени девушка научилась с ними справляться самостоятельно, а не прибегая каждый раз к помощи лучшего друга и его компании. Она просто привыкла, научилась подавлять свой страх, где-то прятаться, где-то бежать, а где-то и вступать в бой. Потому что, если судьба сложилась так, что твои лучшие друзья - екаи, а ты обычный человек, то поневоле учишься приспосабливаться. Вот только не всегда получалось справиться с неприятностями самой, особенно когда сталкиваешься с сильнейшими из них. Кана была девушкой очень симпатичной, но рядом с нечеловеческими красавицами и рядом не стояла. Поэтому ожидала всего и всякого, но никак не того, что к ней воспылает страстью повелитель они. Опасный, непредсказуемый, дикий и сказочно красивый дайекай обратил внимание на Кану в одну из ночей, когда Рикуо пригласил своих друзей в резиденцию клана Нура. Вообще тогда екаи Нура не ждали никого чужого, а Тикагэ Кадзама нагрянул неожиданно, не спрашивая позволения и желая пообщаться с Нурарихеном. Первый, уже давно вернувший себе и прежние силы, и прежний облик, немного подумав, решил не отказывать старому сопернику в гостеприимстве. И в тот момент, когда двое могущественных представителей мира аякаши сели распивать саке и вспоминать былое, в перерывах между серьезными разговорами, в происходящее вмешалась судьба. Кана просто запуталась в коридорах и шагнула не в ту дверь, а дальше под ноги ей попала злополучная подушка и девушка растянулась прямо между двумя чуть удивленными повелителями екаев. Тогда, в те мгновения, когда Кана, ошеломленная, столкнулась сначала с желтым взглядом Нурарихена, а после с багровым Тикагэ, она еще и не догадывалась, как изменится ее жизнь. А когда осознала, стало слишком поздно. Потому что после той встречи повелитель они просто выкрал девушку из собственной кровати, устав получать отказ сходить с ним – как это по-человечески? – на свидание. *** - Если ты думаешь, что это сойдет тебе с рук, то ты глубоко ошибаешься! – зло проговорила Кана, вися на плече дайекая в одних шортах и майке. И даже не ночная прохлада волновала ее, а то, что крепкая, мужская рука поддерживала за бедро, и тонкая ткань совершенно не защищала от прикосновений. - И не думал, - развеселился Тикагэ, - но так даже веселее. - Зачем тебе все это? – поинтересовалась Кана. Повелитель они был из тех дайекаев, которые отличались особой опасностью и безжалостностью, однако не разменивались на издевательства над слабыми и беспомощными. Они считали ниже своего достоинства угрожать или разбрасываться пустыми обещаниями. И, болтаясь на плече мужчины, Кана знала, что Кадзама ее не обидит и не причинит вреда, но лично ей – о ее друзьях, которые придут выручать девушку, речи не шло. - Во все времена безумства и глупости совершали из-за двух вещей: женщин и богатства, - ответил наконец Тикагэ. – В данном случае я хочу женщину. Кана даже покраснела от такого заявления: не привыкла она к такому обращению со стороны мужчин. Обычно на нее парни внимания не обращали, а сама она любила только двоих за свою короткую жизнь. Один был лучшим другом детства и ее первой любовью, а второй… О втором она старалась не думать. Там и вовсе все было безнадежно. - А другой предмет воздыхания ты не мог бы найти? – поинтересовалась девушка, когда дар речи к ней вернулся. - Не привлекаю? – дайекай остановился и поставил ту на ноги перед собой. Иэнага всмотрелась в красивые, мужественные черты лица, в алые глаза, на ладную, крепкую фигуру – дьявольски хорош. И, самое главное, в нем не чувствовалось той гнили, что отличала многих людей и екаев, и которую Кана научилась чувствовать – то ли это было раньше в ней, как шестое чувство, то ли слишком долго она находилась в компании сверхъестественных существ, и это последствия общения с екаями. - Не то, чтобы, - пожала плечами девушка, - просто люблю другого. - А он? – заинтересовался Тикагэ. - А он… - А он не любит, когда трогают его собственность, - помешал Кане договорить приблизившийся Нурарихен. Иэнага во второй раз за это время потеряла дар речи, особенно после того, когда предводитель клана Нура обвил рукой ее талию и прижал к себе. - Значит, твоя, - протянул они, обмениваясь понимающим взглядом с Первым. - Делиться я тоже не люблю, - добавил желтоглазый екай, скалясь. Нет, двое повелителей аякаши не призывали Страх, не мерялись силами, не играли бицепсами. Это был самый простой, самый обычный разговор, более присущий людям, нежели потусторонним сущностям. И именно это более всего заставляло… нервничать, потому что такие существа решали вопросы совсем иначе, нежели глупые, молодые петухи, в любой миг готовые подраться. Это удел сопляков, а не предводителей Хякки Яко. И это самое страшное. Прошло всего несколько мгновений, пока двое мужчин что-то решили на своем примитивном уровне, обмениваясь подколками и остротами. Потом Тикагэ перехватил девушку за запястье и, быстро притянув к себе, впился в губы коротким, но далеко не невинным поцелуем: - Мы не прощаемся, маленькая. Все только начинается. И скрылся в белизне внезапно появившегося тумана, будто его никогда и не было. Кана зажмурилась, глубоко вздохнула и повернулась к замершему в шаге от нее Нурарихену: - Собственность? А что еще нужно было спросить? Уж точно не то, что как будто мужчина ее мечтаний сознался, что все-таки что-то к ней испытывает. Нет уж, ее слабое сердце к подобному не готово, слабо верит, и вообще страшно. Если с его внуком ничего не вышло, то здесь и говорить не о чем! - Определенно, собственность, - усмехнулся вдруг Первый, который некоторое время смотрел на девушку до неприличия серьезно. Кана почувствовала, что начинает злиться от столь «романтичного» признания; она ткнула пальцем в грудь «спасителя»: - Знаешь что, крутой повелитель екаев?! Я н-и-ч-ь-я собственность! Ни твоя, ни Тикагэ, ни кого бы то ни было еще! А теперь проводи меня домой по старой дружбе, потому что ваши екайские игры мне уже надоели! Девушка решительно повернулась в направлении своего дома, до которого было около трех часов езды на машине, а уж пешком и говорить нечего, но не стоять же на месте? Однако отойти далеко Кане не дали, просто напросто подхватили на руки и во второй раз за эту безумную ночь впились в губы поцелуем. Кажется, о таком писали в книгах: какое-то пламя вместо крови, ноги отнимаются, в мозгах мутится… Так вот, Иэнага раньше это считала не то, что глупостью, а скорее преувеличением. До сего мгновения. Когда поцелуй закончился, Нурарихен проговорил: - Я еще сам не знаю, куда нас это заведет, однако демонический ублюдок прав – все только начинается. В следующий миг позади Первого заклубился туман, и мелькнули темные, пугающие фигуры Хякки Яко. И ночное шествие начало свой ход, возглавляемое своим предводителем, держащим на руках задумчивую человеческую девушку. Все же Кану Иэнагу очень сильно любили неприятности. Особенно такие, которые так просто не решались. Или решались лишь одним способом. Кардинально.