Возраст

Митос взмахнул мечом и развернулся на крошечном пятачке свободного пространства. Острый край пустой жестяной канистры царапнул его по бедру. Всё-таки он не любил старые склады с их проржавевшими насквозь бортиками, лестницами и перилами. Противник успел уйти вниз и стал отводить удар в сторону, чтобы зажатый в угол бессмертный потерял равновесие и открыл беззащитную шею. Митос перенес вес на правую ногу и увел меч вверх. Воспользовавшись возникшим замешательством, он прыгнул вправо и с грохотом перекатился поверх стоящих рядом ящиков. На открытом пространстве было намного проще сражаться с неопытным противником. Митос рассчитывал закончить поединок быстро, и, если уж на то пошло, забрать голову. Джон Рикерс пробрался через препятствия, выбежал вперед и остановился в трех метрах от него. Чиркнул кончиком меча по бетону, высекая искру. Митос нахмурился — боевое оружие требовало к себе уважительного отношения. Когда Джон резко шагнул вперед и сделал выпад, Митос отскочил назад и пригнулся. Фламберг пропел над его головой и почти задел макушку. Старейший усмехнулся про себя: из этого положения можно быстрым движением пронзить сердце противника, а затем спокойно отрубить ему голову. Что он и собирался сделать. Направляя клинок, Митос почувствовал, как тело вдруг перестало его слушаться. Перед глазами появились пятна, и острая боль охватила спину. Айвенго всё-таки нашел свою цель, и Джон Рикерс рухнул на пол с пробитым легким, захлебываясь кровью. Старейший же упал рядом на четвереньки. Наконец Джон умер, а Митос сумел сосредоточиться на своих ощущениях. Боль затаилась где-то в пояснице и вспыхивала с новой силой каждый раз, когда бессмертный пытался пошевелиться. Но нужно было подняться на ноги, если он хотел забрать голову до того, как к бездыханному врагу вернется жизнь. С трудом он оттолкнулся от земли, упёр руки в колени, но спину выпрямить не рискнул. Теплая рукоять верного Айвенго приятной тяжестью лежала в руке. Митос пообещал себе, что как следует отполирует клинок после возвращения домой, и оперся на меч, чтобы принять вертикальное положение. Лежащий на полу мертвец выгнулся дугой, громко вдохнул, открыл глаза и начал переворачиваться на живот. Митос чертыхнулся вполголоса и решительно шагнул к нему, занося меч. От этого движения мир поплыл, болью отдало куда-то в пятку. Старейший не удержался от стона сквозь стиснутые зубы. Стальной клинок легко отсек голову. Последовавшая за этим Передача не принесла никакого облегчения. Лежа на холодном бетонном полу с оцарапанной щекой и с ломотой во всем теле, Митос думал, что не хочет вставать и что, в сущности, ему и так не плохо. Через минуту он услышал глухие шаги, а от мощного Зова волосы у него на затылке встали дыбом. — Митос? Никогда он не был так рад слышать голос МакЛауда. Горец терпеливо дождался, когда закончится Передача, и поспешил к месту событий. — Я здесь, — Митос дунул в землю, подняв облачко серой пыли. Пыль осела на белом вороте свитера. Митос не торопился менять положение. И успел поставить себе диагноз. Есть травмы, которые плохо заживают сами по себе даже у бессмертных, а для их лечения требуется помощь со стороны. Например, смещенные позвонки. В том, что с ним приключился приступ радикулита, он бы никому не признался. Пусть ему и пять тысяч лет, но защемление нерва звучит намного лучше. — Что с тобой? — МакЛауд присел рядом с другом и оглядел его. Внешних повреждений не было. Тогда он осторожно провел рукой вдоль позвоночника, правильно истолковав неподвижность. Когда пальцы надавили на поясницу, Митос дернул плечом и с шипением ответил: — Смещение позвонков, защемило нерв. Горец покачал головой. Аккуратно закатал свитер повыше и тщательно ощупал позвоночник Митоса. Тот терпел молча и ни разу не пошевелился. Закончив, МакЛауд помог другу медленно подняться. Бессмертный стоял, полусогнувшись, слегка поджимая одну ногу, держался за локоть горца и чувствовал себя глупо. — Могу сделать это быстро, — в карих глазах МакЛауда не было и тени насмешки. Он прекрасно понимал, как бессмертные не любят становиться беспомощными. Митос представил себе, как будет ковылять до машины, подниматься на баржу. Сразу накатила усталость. Нет, вариант с лечением по всем правилам ему не подходил. Он хотел нормально стоять на ногах и не бояться поворачиваться уже сейчас. — Давай. МакЛауд подошел к Митосу сзади и, положив руку меж лопаток, заставил выпрямить спину. Тот даже не успел выдохнуть от боли, как горец взял его в полный Нельсон, мягко устроив руки на затылке. Потом быстро отклонился назад, так что Митос практически лег спиной ему на грудь, и резко дернул вверх. Сквозь вихрь разноцветных искр Старейший разглядел дыры в крыше. В следующую секунду, когда он подумал, что или закричит, или вывернется из захвата и сломает МакЛауду шею, ноги его коснулись пола, и сильная хватка на плечах исчезла. Митос стоял посреди заброшенного склада и глубоко дышал. Боль больше не жгла поясницу и, на удивление, он чувствовал себя неплохо. Горец стоял рядом, скрестив руки на груди, и внимательно за ним следил. — Хорошо, что ты бессмертный. На смертном я бы не рискнул такое пробовать. Митос одарил друга укоризненным взглядом. Он был уверен, что МакЛауд привык вправлять вывихи и ставить на место сломанные кости. — Что ж. Думаю, можно заехать в бар к Джо? Старейший поднял свой меч и нежно провел пальцами по клинку. Плащ висел, брошенный на сетку, в двух шагах. Надев его и спрятав Айвенго за пазуху, Митос бодро зашагал к выходу. МакЛауд бросил последний взгляд на обезглавленный труп и поспешил за ним. — Предлагаю для начала заскочить в аптеку и купить мазь от радикулита. Митос запнулся на ровном месте, но ничего не сказал.