Пока смерть не разлучит нас

Пока смерть не разлучит нас 1. Джейн смотрел на мертвую женщину. Она лежала на спине, раскинув руки, а ее колени были повернуты в сторону, как будто перед смертью она пыталась перевернуться или ползти. Юбка задралась, обнажив бедра до середины. Неподалеку валялась ее сумочка. Красивая брюнетка, длинные волнистые волосы разметались по земле. Блузка залита кровью от груди до самых бедер — после такой кровопотери не выживают. Чем дольше Джейн смотрел на мертвую, тем все более глубокая печаль овладевала им. Он и сам не понимал, чем его так расстроила смерть незнакомки, ведь за годы работы в КБР он насмотрелся на трупы, и новое дело, как бы цинично это ни звучало для родственников очередной жертвы, только бодрило его, заставляло встряхнуться и пустить в ход все свои способности. - Четыре ножевых ранения в область правого легкого, - сказал коронер. - Смерть наступила примерно 8-10 часов назад. Нижнее белье на ней, следов спермы на бедрах и одежде нет, скорее всего, не изнасилована. Следов эпителия под ногтями не видно, но на всякий случай взял соскоб. - А мужчина? - спросила Лисбон и посмотрела на Джейна с некоторым удивлением — отчего консультант так молчалив, не дерзит коронеру, не обнюхивает труп, не высказывает никаких догадок и вообще до сих пор не выкинул никакого трюка. Джейн переместился вслед за коронером к другому телу — светловолосого мужчины лет 40, лежавшего возле машины метрах в десяти от женщины. - Убит двумя выстрелами в голову, - сказал коронер. - Стреляли с близкого расстояния, почти в упор. Одна пуля прошла навылет. - И нож, и пистолет — необычно, да? - сказал Джейн, повернувшись к Лисбон. - Специально для тебя, как ты любишь, - тихо усмехнулась она. - Да ладно, не такой уж и я монстр, как ты думаешь. Ригсби уже нашел гильзы и укладывал их в пакет с вещдоками. Чо ползал по траве, ища пулю или нож. Ван Пелт подошла к мертвой женщине и одернула юбку, закрыв обнаженные ноги. Джейн давно заметил, что она всегда проявляет больше сочувствия к жертвам, чем другие члены команды. Шеф местной полиции Ричард Фостер, мужчина лет за 40, переминался с ноги на ногу и курил сигарету за сигаретой, стоя в тени кипарисов и эвкалиптов и ожидая, когда коронер закончит осмотр тел. - Это место для свиданий, мистер Фостер? - Джейн показал на эвкалиптовую рощу. - Сюда по вечерам заезжают парочки? Дорога уж больно безлюдная, похоже, по ней нечасто ездят. - Это заброшенная дорога, она никуда не ведет, обрывается прямо в роще, - подтвердил Фостер. - Да, заезжают сюда, чтобы... побаловаться, - шеф швырнул окурок и затоптал его ногой. - Джейн, ну давай, - сказала Лисбон. - Думаю, главной жертвой была женщина, - сказал Джейн. - Мужчину сразу вырубили двумя выстрелами, едва он вышел из машины. Девушка выскочила уже потом. Она умоляла убийцу пощадить ее. - С чего вы взяли? - удивился Фостер. - Видите, ее колени не просто запачканы землей, на них небольшие царапины. Значит, она упала на колени не после ударов ножом, а ползала по камням еще до этого, надеясь разжалобить убийцу. Четыре ножевых ранения — явно не ограбление. Это что-то очень личное... Она замужем, а он женат. Перед свиданием оба сняли обручальные кольца — на пальцах остались незагорелые полоски. На переднем сидении автомобиля лежит букет фрезий. О чем это говорит? - Муж выследил развратников, - Фостер сплюнул себе под ноги. - Ну, так уж и развратников, - поморщился Джейн. - А если это была настоящая любовь, единственная, чистая, сметающая все на своем пути, против которой невозможно устоять? - Чистая? Она стояла перед алтарем, мистер Джейн. Она клялась: «Пока смерть не разлучит нас» и все такое... - Вы женаты, мистер Фостер? - Я вдовец. А вы женаты, мистер Джейн? - О да, - ответил Джейн и показал на свое кольцо. - Но знаете, иногда это не имеет никакого значения. Лисбон бросила на него короткий взгляд, но ничего не сказала. - А почему вы решили, что это муж? - спросил Джейн шефа Фостера. - Жена тоже могла выследить. - Женщина вряд ли взялась бы за нож. И удары нанесены явно мужской рукой, коронер сказал, даже грудина повреждена. - Если только... - начал Джейн. - Что — если только? - Если только убийц было не двое. Одна — с пистолетом, второй — с ножом. Шеф Фостер озадаченно посмотрел на него и задумался. Тела уже лежали рядом с труповозкой, коронер и его помощник разворачивали черные мешки. - Печально, да? - спросил Джейн, указывая Лисбон взглядом на трупы. - Убийство — это всегда печально. - Нет, не убийство. Любовь печальна. - Бывает и счастливая любовь. - В любом случае, она печальна, потому что беззащитна и уязвима, и никогда не знаешь, чем всё закончится. К тому же любовь всегда немного незаконна. - Незаконна — это почему? - Лисбон посмотрела на Джейна, удивленная не столько словами, сколько тоном — консультант был серьезен и говорил без всякой иронии. - Ее невозможно спрятать от окружающих. Она уже тебе не принадлежит. Это в какой-то степени вызов, если хочешь. Она неизбежно становится чужим достоянием, но не все могут перенести вид чужого счастья. Для кого-то чужое счастье просто невыносимо. - Джейн, - Лисбон прикоснулась к его плечу. - Ты в порядке? - А как ты думаешь? - он обнял ее за талию и притянул поближе. Так, начал свои обычные штучки, хотя на этот раз и не совсем обычные — лапать ее, да еще на виду у всех! Лисбон бросила смущенный взгляд по сторонам и попыталась высвободиться, но он продолжал крепко обнимать ее. - Джейн, прекрати, - сказала она тоном строгого босса. Его захват был сильным, и она подумала, что если начнет вырываться, то привлечет еще больше внимания. И почему-то ей не хотелось вырываться. Он стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела и запах его дезодоранта, - он умел выбирать приятные и ненавязчивые ароматы. - Посмотри на них, - сказал Джейн, указав на тела. - Тебе ничего не кажется странным? - Кажется. Они оба убиты. - Ну же, Лисбон! Брюнетка и блондин... - И что в этом странного? - Они похожи на нас, - ответил Джейн и убрал руку с ее талии. 2. Убитый мужчина имел при себе документы на имя Стивена Кроуфорда, у женщины документов не было. Видимо, он привез ее сюда на своей машине. Шеф полиции Фостер, пробив данные по своей базе, выяснил адрес и телефон убитого и позвонил его жене Элен. Тела еще не успели увезти в службу коронера, как к месту преступления подъехала машина, и из нее выскочила растрепанная рыжеволосая женщина. - Где Стив? - закричала она, бросившись к черным мешкам с телами, лежавшим на каталках. - Где он?! Нет, нет, не может быть! - Мэм, успокойтесь, - Лисбон взяла ее под руку. - Посмотрите, вы знаете этого человека? Она приоткрыла мешок. Элен пошатнулась, так что Лисбон и Фостеру пришлось подхватить ее. Но Элен тут же выпрямилась и стояла, глядя на мертвого мужа. - Это он, - еле слышно сказала она. - Что он здесь делал? Это же эвкалиптовая роща... Все в городе знают, зачем сюда ездят люди... Но Стиви... он не такой! Кто это сделал с ним?! - Успокойтесь, миссис Кроуфорд, - повторила Лисбон. - Мы из КБР, и наша задача — выяснить, кто его убил. Скажите, вы знаете эту женщину? - Их нашли вместе? Она была здесь... с ним? - Скорее всего. Вы готовы? - Лисбон приоткрыла второй мешок. - О господи! - вскрикнула Элен. - Это же Наталия Рамирес, мой инструктор по пилатесу! Как они... Нет, нет, Стиви и она — этого не может быть, она была так мила со мной! Она замужем, я приглашала ее с мужем к нам домой! - Элен зарыдала. - К сожалению, такое случается, - сказала Лисбон. - Давайте проедем в офис полиции, нам надо записать ваши показания. Они направились к машинам. - Значит, дело о прелюбодеянии, - констатировал Джейн, когда они ехали в полицию. - Дело об убийстве, - ответила Лисбон. - Причиной которого стало прелюбодеяние, - ответил Джейн. - Ты же говорил, что это любовь, - напомнила Лисбон. - Одно не исключает другого, - вмешался Ригсби. - К тому же не факт, что их убили из-за связи, - ответил Чо. - Может, Кроуфорд замешан в темных делишках, и кто-то просто нашел удобный повод для расправы? - Нет, он не может быть замешан в темных делишках, - сказал Джейн. - Он выбрал для своей дамы фрезии. - И что? - в один голос воскликнули Чо и Ригсби. - Фрезии — цветы прелестные и бесхитростные, их мог выбрать только искренний и чистый душой человек. - Чистый? - возмутилась Ван Пелт. - Он изменял жене, Джейн. А она изменяла мужу. - Не суди строго, Грейс, - ответил Джейн. - Кто знает, как ты поведешь себя, если однажды почувствуешь себя одинокой, а Ригсби вдруг предложит тебе прокатиться в эвкалиптовую рощу... - С чего?! - воскликнул Ригсби. - Замолчи, Джейн, - Ван Пелт сердито отвернулась к окну. - Ладно, Ригсби еще не клялся Саре в вечной любви перед алтарем,так что вряд ли это будет считаться прелюбодеянием. И вообще, даже с женатыми людьми может всякое случиться. Любовь — это как несчастный случай. Ну, как упасть с лестницы и подвернуть ногу. У Лисбон слегка отлегло от сердца — если Джейн подкалывает других, значит, он в порядке. Лучше пусть подкалывает, чем с неподдельной печалью в голосе рассуждает о том, как печальна бывает незаконная любовь, а сам при этом кладет руку ей на талию. - Ты сам-то часто падал с лестницы, когда был женат? - спросил Чо. - А то так говоришь, будто для тебя это раз плюнуть. - Я? Представь себе - ни разу, - ответил Джейн. - У нас дома были надежные, крепкие лестницы, и я всегда смотрел под ноги. - Рад за тебя, - едко заметил Ригсби. До полиции все ехали молча. В офисе Элен рассказала, что с утра муж уехал по делам куда-то в Неваду, а она отвезла детей в школу и отправилась навестить родителей, где пробыла до вечера. Это могут подтвердить родители, их прислуга и соседи. Значит, скорее всего, убийца - муж Наталии мистер Эдуардо Рамирес. Прислуга, допрошенная Чо и Ригсби, сказала, что дня за два до убийства супруги ссорились, мистер Рамирес кричал, что «не потерпит такого» и что Наталия «еще пожалеет». В день убийства он отбыл на какую-то конференцию, якобы в Нью-Йорк. Лисбон поручила Ригсби и Чо разыскать его шефа (офис фирмы уже был закрыт) и узнать, куда именно поехал мистер Рамирес. - Лисбон, - сказал Джейн, когда они остались одни. - Он ни при чем. Скорее всего, жертвы вообще не знали своего убийцу. - Почему ты так думаешь? - Лисбон недоверчиво посмотрела на консультанта, хотя годы работы с ним убедили ее, что он почти никогда не ошибается. - Два обстоятельства — сумочка и уши. - Что не так с ее сумочкой? А тем более — с ушами? - Сумочка была открыта. Подумай, зачем женщине, у которой на глазах убивают любимого мужчину, открывать сумочку? - Может, она была открыта еще до этого. - Да зачем ее вообще брать с собой, когда выскакиваешь из машины? Она же не висела у нее через плечо на ремешке, это был клатч! - Ну? И что это значит? - Деньги. Она предлагала ему деньги, она умоляла его — возьмите все, только оставьте меня в живых! Но он не взял деньги. - А уши? - Она пыталась снять серьги. По-моему, это сапфиры. То же самое — пожалуйста, сэр, возьмите драгоценности. Застежка тугая или ее заклинило, и она так дергала сережку, что поранила мочку. Но ему было нужно совсем не это. Разве стала бы она предлагать деньги и драгоценности мужу, застукавшему ее с любовником? - Да... Неувязочка, - признала Лисбон. - Но ведь это не грабитель. Четыре удара ножом — это личное, как ты сам сказал. - Кто-то сильно ненавидит счастливых любовников. И видимо, у него есть веская причина для ненависти. 3. Иногда он спрашивал себя, как сложилась бы их дальнейшая жизнь с Анджелой, если бы она была жива. Они были вместе девять лет, и все эти девять лет он понимал, что Анджела — лучшее, что могло с ним случиться в жизни. До того момента, пока это не стало худшим из того, что с ним могло случиться. Но все же девять лет — это не вся жизнь. Что, если бы она встретила кого-то другого, совсем не похожего на него, может, не лучше и не хуже, просто — другого? Что, если бы она потеряла голову? Или он сам — разве не мог он увлечься другой женщиной? Пару раз у него было довольно сильное искушение. Однажды его пригласила в свой дом молодая богатая вдова провести сеанс связи с мужем. Все удалось как нельзя лучше. Но почему-то ему показалось, что вдову вовсе не интересовало общение с покойным, она откровенно пялилась на своего медиума. Обычно Джейн избегал личного общения с клиентами, кроме сеансов. Но когда она вдруг сказала: «Патрик, останьтесь!» - он почувствовал, что его неудержимо тянет к этой потерянной и в то же время страшно привлекательной девушке. «Это всего лишь секс, - объяснила она. - А потом вы сразу уйдете, и мы никогда не встретимся...» Признаться, ему стоило немалых усилий преодолеть соблазн. Наверно, его остановила мысль не столько об Анджеле, сколько о Шарлотте — как бы он смотрел в глаза своей обожаемой девочке, своему маленькому ангелу? Другая клиентка, старше его лет на десять, после того, как он заверил ее, что покойная сестра не держит на нее зла, вдруг кинулась страстно его целовать, и эти далеко не братские поцелуи едва не привели к катастрофе — еще минута, и он не совладал бы с собой. Измена Анджеле стала бы катастрофой — в этом он уверен. Все хорошее, что случилось у них в жизни, было бы запятнано, измято, перечеркнуто... До встречи с Анджелой у него были женщины, первая из них, 30-летняя акробатка с ярмарки в Орегоне, лишила его девственности в 16 лет. Она была довольно искушенной в сексе и многому его научила. После бурных ласк она гладила его золотистые локоны и повторяла: «Ах, бедненький, устал...», - хотя он пытался доказать ей, что совсем даже не устал. Кочевая жизнь с отцом привела к тому, что каждое лето он знакомился с новой женщиной, а когда сезон заканчивался, прощался с ней почти без сожаления. Правда, наездница Элли так втюрилась в него, что готова была сбежать от своего антрепренера и отправиться вслед за ним куда глаза глядят. Ему стоило немалых трудов уговорить ее остаться в труппе. Больше он ее не видел. С Анджелой все было по-другому. Он влюбился с первого взгляда, когда она вместе с отцом, старым евреем Раскином, пришла к нему на представление. Арон Раскин был владельцем аттракционов и еще содержал цирковую труппу. Анджела была не похожа на цирковых девчонок, она училась в настоящем колледже, у нее были прекрасные манеры, и еще она была очень красивой, от одного взгляда на нее у Джейна замирало сердце. Она тоже вышла с его представления пораженная, а потом явилась к нему за кулисы. «Ты правда можешь прочитать мои мысли?» - спросила она. «Конечно! - сказал он — Закрой глаза и отдай мне какой-нибудь приказ, а я его выполню». Когда девушка закрыла глаза, он подошел и поцеловал ее в губы. Как ни странно, она его не оттолкнула, наоборот — прижалась к нему всем телом. Старый трюк, но всегда срабатывал с красивыми девушками. Все лето они прятались от ее отца, выбирая место для тайных свиданий то на конюшне, то в пустом павильоне, то в их с отцом трейлере, если отец в это время пропускал рюмку или играл в 21 с приятелями. Вряд ли Раскин был рад, что его дочь спуталась с циркачом. Первый раз это случилось в трейлере Пита и его жены Саманты, когда те уехали на весь день в город, а Джейн открыл замок с помощью нехитрого приспособления и на время стал хозяином их жилища. Здесь Раскин ни за что бы не нашел свою дочь. Когда они оба разделись и Анджела, увидев его возбужденную плоть, прошептала: «Ты не сделаешь мне больно?» - он почувствовал такую нежность, что какое-то время боялся подступиться к девушке, чтобы не ранить ее своей нетерпеливой страстью, пока она сама не стала его торопить. Потом они лежали, обнявшись, и он понимал, что нашел единственное бесценное сокровище в этом мире. И он не уберег это сокровище... ххх В глазах Ван Пелт все еще была обида. Джейн знал, что она не любит, когда ей напоминают об отношениях с Ригсби, потому что в ней самой еще жила память об их романе. Помолвка с ОЛафлином и его гибель от ее собственной руки постепенно забывались, а Ригсби — он всегда был рядом, каждый день, и она не могла не думать о нем. Джейн сомневался в прочности отношений Ригсби и Сары. Сара проигрывала Ван Пелт по всем статьям. Грейс — редкая красавица, он сам иногда заглядывался на ее прекрасное лицо — чисто эстетически, Лисбон, чисто эстетически. Ты, Лисбон, - другое дело, совсем другое. В Терезе ему нравилось все, даже ее милые веснушки. Она не так красива, как Ван Пелт, но в ней столько теплоты, столько загадочного очарования, которое не сразу разглядишь под маской строгого босса и крутого копа. Они держались как хорошие друзья, но иногда, оказавшись наедине, он чувствовал, что им ничего не стоит перейти черту между ними. Надо лишь взять ее за плечи, развернуть лицом к себе и сказать: «Тереза...» Но он никогда этого не делал и вообще избегал слишком тесных соприкосновений. До сегодняшнего дня. Сегодня он обнял ее и прижал к себе на глазах у всех, но для этого была причина. И скорее всего, Терезе не понравилась бы эта причина. - Грейс, проверь, не было ли в этом округе или поблизости от него похожих убийств, - сказал Джейн. - Каких именно? Чтобы убивали пару? Или чтобы убивали в эвкалиптовой роще? В машине? - И желательно брюнетку и блондина, - ответил Джейн. Обида в глазах Ван Пелт тотчас погасла — она уже думала только о деле. Лисбон удивленно посмотрела на Джейна: - Ты думаешь, Фостер скрыл бы от нас, что это серия? - Он сам может об этом не догадываться. Допустим, любовники могли быть убиты порознь или в другом месте, или за границами округа, и ими занималось другое полицейское управление или управление шерифа. - Я понимаю, почему ты заподозрил серию, - сказала Лисбон. - Убийца действовал жестоко и по заранее обдуманному плану. Он выслеживал своих жертв. Вряд ли Стивен и Наталия кому-то сообщали о своих намерениях. Не мог же он целый день торчать в роще и ждать, когда пожалует добыча. И если он так жестоко наказал их, возможно, он уже делал это раньше. Их догадка вскоре подтвердилась. - Не знаю, похоже ли на наше убийство, - сказала Ван Пелт - Вот, смотрите... Дело о взрыве в машине. В ней ехали Энни Голдинг и Уильям Ковальски. Машина взорвалась на шоссе 57. Под бензобак заложили бомбу, оба сгорели заживо. Выяснилось, что Энни была его любовницей. Оба семейные. Ковальски — бизнесмен, у него были какие-то разборки с фирмой. По делу арестовали его конкурентов, но доказать их причастность к взрыву не удалось. - Снимки есть? - Вот, пожалуйста. - Что я говорил, Лисбон! - воскликнул Джейн. - Блондин и брюнетка! - И что? Не такое уж редкое сочетание, как ты видишь, - усмехнулась Лисбон. - Достаточно посмотреть на нас... То есть, мы не пара, конечно, но... - Работаем в этом направлении? - рассмеялся Джейн. - Я хотела сказать, что мастей не так уж много — блондин, брюнет, шатен, рыжий. Ну, еще седой. Не двадцать и даже не десять. Велика вероятность, что блондин выберет брюнетку. Джейн внимательно посмотрел на Лисбон, а она почему-то смутилась и отвела взгляд. 4. Чо и Ригсби вернулись от босса мужа убитой Наталии Эдуардо Рамиреса. Босс подтвердил, что Рамирес в Нью-Йорке, и подсказал, как с ним связаться. Рамирес сказал, что вылетает первым же рейсом. То есть у него надежное алиби — он никак не успел бы прилететь из Нью-Йорка, убить жену и вернуться назад. Ван Пелт продолжала искать информацию. - Полгода назад возле эвкалиптовой рощи зарезали девушку, - сказала она. - Но не в самой роще. Два удара ножом в грудь. Скарлетт Флетчер, замужняя, детей нет. В убийстве подозревается ее любовник Энтони Престон, также женатый, тем более, что он исчез сразу после убийства и до сих пор числится в розыске. В вечер убийства Скарлетт сделала 5 звонков со своего мобильника на его номер. И кстати, с шоссе 57, где взорвалась машина Уильяма Ковальски, есть съезд на заброшенную дорогу в сторону эвкалиптовой рощи - И опять брюнетка и блондин! Ну вот, конечно, это серия, а ты сомневалась, Лисбон! - воскликнул Джейн. - И следы снова ведут в эвкалиптовую рощу. Думаю, что Скарлетт ждала там любовника в условленное время, он опаздывал, и она звонила ему. Но он, скорее всего, был уже мертв. Он пришел раньше Скарлетт и нарвался на убийцу. Видимо, зарыт где-то под эвкалиптами. Не дождавшись Энтони, Скарлетт пошла в сторону шоссе, чтобы поймать такси, но убийца догнал ее. Похоже, здесь завелся поборник чистоты нравов и мститель неверным супругам, - констатировала Лисбон. - Короче, маньяк, - добавил Чо. - Здорово же ему досадили грешники, - высказался Ригсби. - Конечно, эти люди согрешили, - вздохнула Ван Пелт. - Но тот, кто взялся казнить их за это — натуральный псих. - И он раз за разом становится все более жестоким, - сказал Джейн. - Первых (если только они были первыми, мы пока в этом не уверены) он взорвал. То есть лично мог и не присутствовать при их гибели. Но что-то ему не понравилось в этом сценарии. Он хотел, чтобы грешники знали, за что он их наказывает! Скорее всего, следующим жертвам он объявлял приговор. Думаете, пока Наталия ползала перед ним на коленях, он молчал? - Да кем он себя возомнил — господом Богом?! - воскликнула Ван Пелт. - Сомневаюсь, чтобы господу Богу было дело до каждого неверного супруга, - усмехнулся Джейн. - Он и на куда более страшные преступления смотрит сквозь пальцы... Знаю, Грейс, ты веришь, что там, в ином мире, каждому воздастся по деяниям его. Ох, сдается мне, что и там не воздастся, потому что нет никакого «там» и «потом», есть только здесь и сейчас! - Ван Пелт, собери в один файл все улики по этим делам, надо найти что-нибудь общее между ними, - распорядилась Лисбон. - Как они были связаны между собой? Почему именно они? Как убийца узнавал о них? Если найдем точки соприкосновения, появятся зацепки. - Босс, может, перенесем на завтра? Уже поздно, - сказала Ван Пелт. - Конечно, вы все свободны, нет нужды сидеть тут ночью. Ты забронировала нам номера? - Да, босс, гостиница «Орхидея». - Орхидея? Милое название, - улыбнулся Джейн. - Лисбон, не хочешь поужинать со мной? - Конечно, мы все проголодались. Спросите у шефа Фостера, где тут приличное заведение, и едем - Нет, Лисбон, ты не поняла, я приглашаю тебя на ужин. Лисбон посмотрела на него, чтобы понять — шутит он или нет. Но Джейн был вполне серьезен. - С чего это? - спросила она недоверчиво. - Разве я не имею права пригласить даму на ужин? - Джейн, я не дама, я твой босс, - напомнила Лисбон. - А я твой консультант. И как консультант, настоятельно советую пойти со мной на ужин. - Ты что-то задумал? - догадалась Лисбон. - Ты меня обижаешь, Лисбон. Больше романтики! Идем. Когда они зашли в кабинет к Фостеру, тот тоже собирался домой. - Мистер Фостер, почему вы не сказали, что полгода назад возле рощи была убита женщина? - спросила Лисбон. - А какое она имеет отношение к этом убийству? - удивился Фостер. - Если я буду ворошить все преступления, которые случились у нас в городе, мы никогда не поймаем преступника. Знаете, в эту рощу кто только не шляется, там и ширнуться можно, и девочку снять... Мы, конечно, гоняем их, но, наверно, вы правы, надо выставить там постоянный пост. Вы думаете, эти убийства как-то связаны?.. - Мы проверим, - ответила Лисбон. - Ну, хватит о делах, дорогая, - улыбнулся Джейн и приобнял Лисбон за плечи. Она встрепенулась, чтобы высвободиться, но захват Джейна не дал ей этого сделать. - Мистер Фостер, где у вас в городе самый романтичный ресторанчик для влюбленных? Терраса, увитая плющом, приятная музыка? - Не знаю, я вообще не знаток, - ответил Фостер. - Но слышал, что в «Белль» повар-француз и неплохие музыканты, людям нравится. - Чудесно. Думаю, нам там будет хорошо, милая, - Джейн подмигнул Лисбон. Когда они уже почти вышли, Джейн сказал: - Да не бойся, Риз, твой муж, старый дурак, ничего не узнает! - и закрыл дверь в кабинет Фостера. Лисбон от неожиданности остановилась как вкопанная: - «Риз»? Мой муж — старый дурак? Что это значит? - Даже если он и молодой дурак, меня не колышет, - рассмеялся Джейн. - Потом, Лисбон. Давай сначала закажем еду, я умираю с голоду. Ты любишь французскую кухню? - Честно говоря, я согласна даже на хот-дог и пончики, - ответила Лисбон. - Нет, нет, давай устроим маленький праздник, если уж мы вырвались из Сакраменто в этот волшебный городок, - сказал Джейн. - Садись, я за рулем. Нет, женщина, я сказал — поведу, значит так и будет. - Вообще-то мы не вырвались из Сакраменто, а нас привело сюда двойное убийство, - возразила Лисбон, усаживаясь рядом с ним на переднее сидение. - Забудь. Все завтра, а сейчас — просто расслабься и подумай о хорошем. Ресторанчик действительно оказался уютным, и для них нашелся столик на двоих на террасе, увитой плющом. Из зала доносилась музыка — джаз-банд играл «Summertime”, официант зажег свечу на столе и принял заказ. - Жаль, что я не переоделась, - сказала Лисбон. - Ты во всех нарядах хороша, милая, - ответил Джейн и взял ее за руку. - Эта блузка тебе очень идет. - Милая? Что за шутки, Джейн? - Лисбон была окончательно сбита с толку. - С каких пор я твоя милая? - С давних, милая. Тереза, ну притворись хоть на сегодняшний вечер, что тебе со мной хорошо, что мы... любим друг друга. Видишь, - у меня же получается, значит, и ты сможешь. - Любим - в каком смысле? - В самом прямом, как мужчина и женщина. - И сильно тебе приходится притворяться? - усмехнулась Лисбон. - Я слышу сарказм в твоем голосе. То есть, ты в глубине души надеешься, что я не сильно притворяюсь, что я почти даже не притворяюсь. - С чего ты взял? - В твоих глазах есть огонь, когда ты на меня смотришь. А ты разве не видишь в моих глазах такого же огня? - Джейн! - Лисбон смотрела на него почти умоляюще. - Что происходит, ты можешь объяснить? - Давай сначала выпьем, - сказал Джейн и показал официанту, что он нальет сам. Официант поставил салаты и сыр и ушел. - Медок 2006 года, - сказал Джейн, разливая вино в бокалы. - Чувствуешь, какой насыщенный аромат? Сейчас узнаешь, какой у него сильный и бархатистый вкус. Такой вкус знатоки называют «мужским», но это не значит, что он лишен нюансов. Напротив, у этого вкуса оттенков даже больше, чем у женского... Ведь и у мужской любви больше оттенков, чем у женской. - Ну, это уж ты загнул, - Лисбон почувствовала, что у нее зарделись щеки. - Я не знала, что ты так хорошо разбираешься в винах. - Просто хочу произвести на тебя впечатление. - Тебе это удалось. - А вот сыр, в отличие от французов, я люблю есть не на десерт, а на закуску. - И я тоже... Так за что мы выпьем? - За любовь, Тереза, за что же еще. 5. - Согласна. За любовь, - они чокнулись и выпили. - Как тебе вино? - На мой непросвещенный вкус, просто великолепно. Наливай еще. И снова за любовь, - улыбнулась Лисбон, и Джейн понял, что любуется ямочками на ее щеках. Улыбка у нее была просто прелестная. - А кто-то за любовь отдал жизнь, - сказал Джейн. - Как ты думаешь, если бы они знали, что их ждет смерть, они бы отправились в эвкалиптовую рощу? - Ну они же не самоубийцы. - Ты только представь, Тереза, а если бы это была единственная возможность быть вместе? Так — и больше никак? - он протянул руку через столик и схватил руку Лисбон в свои ладони. - Ты способна на такую любовь? Чтобы броситься в пламя и ни о чем потом не жалеть? - Наверно, во времена Шекспира так и было, - она вглядывалась в его лицо, словно пыталась разглядеть нового, незнакомого ей Джейна. Ей вдруг показалось, что перед ней и правда другой мужчина, которого она не знала прежде. А что, в сущности, она знает о нем? Несмотря на то, что они столько лет каждый день работают вместе — что он чувствует, что он думает о ней? Могут ли они стать близки? Хочет ли он этого? - А что изменилось? Разве сейчас любовь значит меньше, чем во времена Шекспира? - он нагнулся над столом и поцеловал ее руку. - Что ты делаешь, Патрик, - прошептала она. У нее начала кружиться голова — то ли от вина, особенно на голодный желудок, то ли от его поцелуя. - О! У тебя получается, Тереза! - воскликнул Джейн. - У тебя получается играть любовь! Больше чувства, Тереза, больше страсти! - он бросил взгляд по сторонам. - Где-то неподалеку есть благодарный и очень внимательный зритель. - Какой зритель? - Тот самый. Который ненавидит счастливых любовников, особенно, если он — блондин, а она — брюнетка. Лисбон вздрогнула и огляделась. - О господи, вот почему, - на ее лице Джейн явственно прочел разочарование. Ему даже показалось, что она сейчас заплачет. - Вот почему мы играем любовь. Вот почему ты сказал Фостеру, что женат, а я замужем! Мы — приманка? И для кого же? Постой... Это Фостер? - Знаешь, Тереза, в детективах не бывает так, что первый, на кого подумают, и есть убийца. Может, и Фостер. А может, и нет. - Если не он, то для кого спектакль? - У него есть помощники. Легче всего убить было полицейским. Они могли там ходить, не вызывая подозрений, могли остановить любую машину... К тому же, когда я обнимал тебя на месте преступления, нас снимало телевидение. - Ты не обнимал, ты лапал! - воскликнула Лисбон. - Прости. Я не хотел тебя обидеть.... Так вот. Уверен, что нас уже показали в местных новостях. А шеф Фостер вполне может ляпнуть местным репортерам, что мы развратники, приехавшие из столицы Калифорнии в их забытый Богом городок, чтобы вдали от законных супругов заниматься сексом на скрипучей гостиничной кровати! Это маленький городок, весть о похотливых копах разнесется по нему в мгновение ока. - И что же, ты думаешь, что он где-то здесь и наблюдает за нами? - Не исключено, но не обязательно. Официант принес рыбу на гриле для Лисбон и говядину по-бургундски для Джейна. - Вы полицейские из Сакраменто? - спросил он. - Я видел вас в новостях. Вы уже напали на след убийцы? - Вот пожалуйста, Тереза, - усмехнулся Джейн. - Извините, это тайна следствия, - ответил он официанту. - Вам прислали бутылку шампанского, - сказал официант. - Вон тот господин... О, он уже ушел. - Кто он, вы его знаете? - Нет, никогда раньше не видел. - Тереза, мы становимся популярны! - рассмеялся Джейн. - Почему-то это меня совершенно не радует. - Ты ешь, ешь, - Джейн пододвинул ей тарелку. - Не знаю, как твоя рыба, а мое мясо просто волшебное. Когда мы с тобой приедем в Париж, я поведу тебя в один чудесный ресторанчик на левом берегу Сены... - Ты так вошел в роль, Джейн? Какой Париж? Еще неизвестно, чем закончатся твои опасные игры. Может, он уже целится в нас? - В меня, Тереза. Меня он должен убить первым, причем из пистолета или из другого огнестрельного оружия. А тебя уже потом. Но ему еще нужно зачитать нам приговор и услышать слова раскаяния! Не думаю, что он будет делать это в первый же вечер. Хотя... Мы предупреждены, значит, вооружены. Убийце надо приблизиться к нам. А Ригсби и Чо тем временем приблизятся к нему. - Если только это все не плод твоей больной фантазии. - Э, брось, интуиция — моя сильная сторона. Пей шампанское, оно прекрасное. - У меня уже и так голова идет кругом. - Тебе полезно расслабиться, а то ты опять напряглась. Ничего не бойся. Кстати, пушка с тобой? - Одна в сумке. Вторая в машине. - Вот видишь! - он заботливо вытер салфеткой ее подбородок. - Извини, ты капнула соусом. - Я уже пьяная, Джейн. - Да ладно, тебе надо больше практиковаться. Грязные похотливые копы из Сакраменто еще и напиваются в ресторане! Представляешь, что о нас говорят в городе? Слушай, может, для убедительности чего-нибудь тут разбить? - Пожалуйста, не надо! Мы скомпрометируем КБР! - Хорошо, любимая, - сказал он мягко. - Хотя два пьяных похотливых копа не могут скомпрометировать такую мощную контору, тем более, что один из них даже не коп. Я вижу, ты заскучала! Он вышел на помост рядом с музыкантами и объявил: - А сейчас мелодия для моей любимой женщины Терезы! Взгляните на нее — какая красавица, мне повезло, согласны? В ответ раздались аплодисменты. Лицо Лисбон полыхало румянцем. - Это уж слишком, Джейн, - сказала она. - Знаешь, пусть они играют, а мы пойдем отсюда... Официант, счет, пожалуйста. Когда они встали из-за стола, Джейн вдруг подхватил Лисбон на руки и на глазах у всей публики отнес ее вниз к машине. - Что ты делаешь, Джейн! - она пробовала протестовать. - Не беспокойся, ты легкая, как пушинка, - сказал Джейн, поставил ее на землю и прижался губами к ее губам. Кажется, со стороны ресторанной террасы послышались аплодисменты. Он приготовился получить оплеуху, но удара не последовало. Губы Лисбон ответили на его поцелуй, она прижалась к нему, и по ее телу пробежала дрожь. - Молодец, хорошая работа, - шепнул он, когда они садились в такси. 6. Стоя под душем у себя в номере, Лисбон пыталась разобраться в своих ощущениях. Эта игра в любовь оказалась такой приятной и возбуждающей, что она сама не ожидала от себя подобной реакции. Конечно, себе-то можно признаться: ей всегда нравился ее консультант. У него такая обаятельная искренняя улыбка, он бывал очень мил и никогда не давал ей скучать, и в то же время она понимала, что сам он словно стоит на краю бездны. Одно неверное движение — и он полетит в пропасть, увлекая ее за собой. То, что сделал с ним Красный Джон, навечно изменило его. За его трюкачеством, бравадой и стремлением превратить жизнь в вечное шоу скрывается раненая душа, и эта рана никогда не заживет. Ее тянуло к нему — что скрывать? Перед сном, лежа в своей спальне, она не раз представляла, как он сейчас ворочается без сна в мотеле или мансарде КБР, отгоняя страшные видения из прошлого. Его светлые глаза, его золотистые кудри на подушке, смятая простыня, сбившаяся к сильным мускулистым ногам... Хотя она никогда не видела его обнаженным, но наверно, это зрелище ей бы понравилось... Нет, нет, лучше не думать об этом! Вытираясь перед зеркалом, она услышала стук в дверь. Натянув длинную футболку, она подошла к двери. - Тереза, открой, - услышала она голос Джейна. Она открыла дверь и остолбенела: Джейн был в шортах и майке. Насчет ног она не ошиблась — как раз такие она себе и представляла. И трицепсы вполне накачанные, не зря вечерами зависает в тренажерном зале КБР. - Ты... Что тебе надо? Он вошел и закрыл дверь. - По-моему, любовники не должны ночевать в разных номерах, как ты думаешь? - Это уж слишком! - Надеюсь, ты не храпишь, Лисбон? Я, например, не храплю. - Откуда ты знаешь? - усмехнулась Лисбон. - Мне говорили, - рассмеялся Джейн. - Но должен тебя предупредить — у меня бывают кошмары. Так что если услышишь крик — не пугайся. Просто обними меня и скажи, что все хорошо. - Ты сумасшедший. - Наоборот. Я чувствую, что он будет следить за нами. Мы должны сделать так, чтобы он поверил. - Ну и как ты себе это представляешь? В номере одна кровать. - Она широкая, Лисбон. Тут хватит места для двоих. Не бойся, я не буду лезть к тебе с грязными намерениями... Если, конечно, ты сама ко мне не полезешь. - Заткнись, Джейн! Ты не представляешь, как мне хочется дать тебе по морде! - В принципе, можно, пусть он подумает, что мы увлекаемся садо-мазо. Может, прикуешь меня наручниками к кровати? А вообще, включи погромче музыку и попрыгай на кровати. Пусть он думает, что мы трахаемся так, что только пыль столбом и дым коромыслом! И хорошо бы, чтобы кровать сломалась, и чтобы горничная ругалась на весь отель, что приезжие похотливые копы в порыве страсти порушили мебель. - Думаешь, он подслушивает? А если тут «жучок», и он уже нас раскусил? - Тогда «жучков» должно быть два, он же не знал, где мы будем — у тебя или у меня. Нет, не думаю. Хотя, может, поглядывает в окно, как извращенец-вуайерист! Ладно, шучу, успокойся. Ложись спать, я пока посижу в кресле, почитаю, — он показал томик Шекспира. - «Ричард Третий», моя любимая пьеса. - Не знаю, почему я опять иду у тебя на поводу и почему позволяю манипулировать собой. - А я знаю, почему, но не скажу, а то и правда заработаю синяк под глаз. Это разрушит имидж счастливых любовников. Лисбон залезла под простыню прямо в футболке и закрылась до самого подбородка. Джейн помаячил на балконе, потом выключил верхний свет и включил настольную лампу. - Спокойной ночи, любимая. - Чтоб ты провалился. Любимый. Лисбон проснулась от стука в дверь и, вскочив с кровати, спросонок сразу открыла дверь. Было утро. - Ты готова, босс? - спросила Ван Пелт, и тут ее лицо вытянулось. Лисбон вслед за Ван Пелт посмотрела на свою кровать и застыла. Джейн в одних трусах-боксерах крепко спал, лежа на животе. Простыня валялась у него в ногах. - Это не то, что ты думаешь! - воскликнула Лисбон, сама себе не веря. - Мы работали над делом! - Босс, я ничего не думаю, - смутилась Ван Пелт. - Вы можете говорить потише? - недовольно пробормотал Джейн и накрыл голову подушкой. - Я сейчас... Мы... Поезжайте в полицию, мы скоро приедем. Моя машина... Кажется, она осталась возле ресторана, - Лисбон чуть не плакала. Она готова была убить Джейна. Ван Пелт больше ничего не сказала, развернулась и ушла. - Вставай, подлый тип! - она схватила подушку и стукнула Джейна по спине. - Ты меня подставил! - Я и себя подставил, коли на то пошло, - он взял с кресла шорты и майку и не спеша начал одеваться. - Вам, мужчинам, такие «победы» только добавляют доблести, а что теперь про меня подумают подчиненные? - Они подумают, что ты тоже женщина. И чертовски привлекательная. - Ну тебя-то я сегодня не привлекла... - А ты бы хотела? Ничего не было, а репутация уже подмочена, обидно, да? - Замолчи! - Я боялся тебя разбудить, Лисбон, поэтому лег только под утро. Извини, я не хотел, чтобы так получилось.... Где моя книга? - он огляделся вокруг. - Вон, на подоконнике. - А я оставлял ее на журнальном столике... И не этой странице! «Скажи теперь - и я рукою этой, Убившею из-за любви к тебе Твою любовь, в отчаянье убью Любовь другую, что сильней безмерно. И смерть обоих на тебя падет..." Клянусь, я читал не здесь! Кстати, балкон был открыт всю ночь... - Ты хочешь сказать, кто-то был в номере, когда мы спали? - Похоже на то. «И смерть обоих на тебя падет!» Да он играет с нами, Лисбон! 7. Когда Лисбон зашла в полицейский офис, вся команда уже была в сборе. Видимо, Ван Пелт не разболтала страшную тайну, поэтому Чо и Ригсби без всяких подколок спросили, понравился ли ей вчерашний ресторан. - Ничего особенного, - ответила Лисбон, избегая смотреть на Ван Пелт. - А мы нашли отличный гриль-хаус неподалеку от гостиницы. Если сегодня не управимся, можно там поужинать, - сказал Ригсби. - Боюсь, что сегодня не управимся, - вздохнула Лисбон. Вскоре пожаловал Джейн, в одной руке у него был пластиковый стакан с чаем, а в другой — букет фрезий. - Это тебе, Лисбон, - сказал он и положил цветы на стол. - Прелестные, бесхитростные цветы, - процитировала Лисбон. - Такие выберет только искренний и чистый душой человек, не так ли? - Я рад, что ты запомнила, Тереза. Ригсби и Чо переглянулись, а Ван Пелт даже не подняла головы от компьютера. - Я попросил вазу у Фостера, но у них нет ни одной вазы, представляешь? - сказал Джейн. - Как они только живут! Ни приличного чая, ни вазы. - Да уж, старик, в полиции без вазы никак, - согласился Чо. День был суматошный. В эвкалиптовой роще начались поиски трупа Энтони, любовника зарезанной Скарлетт. Ван Пелт просматривала записи с камер наблюдения на шоссе 57, Чо и Ригсби допрашивали супругов жертв, включая жену взорванного в машине Ковальски и мужа Энни. Один след вел в адвокатскую контору, куда обратился Рамирес, чтобы начать дело о разводе. Выяснилось, что клиенткой этой же конторы была и жена Ковальски, уставшая от измен мужа. Но подозревать кого-либо из адвокатов пока не было оснований — возможно, это было просто совпадение. После короткого обеда в закусочной команда вернулась в полицию. Расследование грозило затянуться. - Да, кстати, отчего умерла жена Фостера? - спросил вдруг Джейн. - Ты же сказал, что это не он, - напомнила Лисбон. - Я сказал — маловероятно, что тот, на кого сразу подумают, и есть убийца. Но такое тоже случается. Знаешь, когда я его заподозрил? Когда увидел, с какой ненавистью он смотрит на меня, обнимающего тебя на глазах у всех. А спровоцировать его меня заставила фраза: «Она стояла перед алтарем!» Почему «она», а не «они»? Обе жертвы давали супружескую клятву! - Потому что это типичный мужской шовинизм! Вам позволено все, так как вы от природы якобы не можете быть моногамными, - вмешалась Ван Пелт. - В твоих упреках, Ван Пелт, я слышу отзвуки феминизма, - усмехнулся Джейн. - Но сейчас не об этом. Фостер даже не мог скрыть ненависть к жертве. Он смотрел на нее, как на какой-то... мусор. Как будто она уже не заплатила жизнью за свою незаконную любовь! Как будто она не заслуживала хоть капли сочувствия. А видели бы вы, как его перекосило от злобы, когда я при нем флиртовал с Лисбон. Мне показалось, что он сейчас пристрелит нас на месте. На мой букет он смотрел так, будто я принес клубок змей. - Ван Пелт, покопайся в его деле, - сказала Лисбон. - Постойте, я сам, - и Джейн вышел в соседний кабинет, оставив дверь открытой. - Мистер Фостер, отчего умерла ваша жена? Вся команда заметно напряглась. Фостер посмотрел на Джейна исподлобья. - Несчастный случай. Дом взорвался, когда она ставила чайник. Утечка газа. А почему вас это интересует? - Ваша жена была вам верна? - Какого черта вы докапываетесь до моей покойной жены? - Вас ведь перевели сюда из Фресно, не правда ли? Дело о взрыве газа закрыли, не найдя злого умысла. Однако по городу ходили слухи, что ваша жена... Что незадолго до взрыва вы застукали ее с парнем, вернувшись в неурочный час. Соседи видели, как он убегал из вашего дома с намыленной задницей. А вскоре этот трагический случай с вашей женой... Фостер побагровел и встал из-за стола. - Ты на что намекаешь, засранец? - он двинулся к Джейну. - Э, я консультант, я даже не ношу оружия... - Джейн попятился к двери. - Зато я ношу! - Фостер достал из кобуры пистолет. Че и Ригсби вскочили и бросились отнимать у него оружие. - Фостер, стоять! - крикнула Лисбон. - Джейн, откуда ты это взял? - Меньше спать надо, - ответил консультант, на всякий случай держась подальше от Фостера. - Иногда от бессонницы бывает польза. Пока вы все дрыхли, я пошел на ресепшн и одним движением мыши нашел в поисковике все, что хотел. Главное — задать правильный вопрос. Наш шеф был популярной личностью во Фресно! Там такие страсти кипели на форумах по поводу подозрений в убийстве жены. Но экспертиза не нашла ни одной улики. Тем не менее шефу пришлось перевестись от греха подальше. А вот где вы были вчера с 9 до 11 часов, мистер Фостер? - Как бы я ни относился к развратникам, это мое личное дело, - Фостер тяжело дышал от ярости. - Может, я и хотел бы, чтобы господь покарал их, но господь, а не я. У меня нет алиби на час преступления, потому что я приехал в полицию в 11, то есть вполне мог убить. Но я полицейский, мистер Джейн. Я клялся защищать законность, и для меня клятва полицейского так же священна, как супружеская. В отличие от вас. Гореть вам обоим в аду, черт вас возьми! - Потише насчет чертей, иногда они являются, стоит их помянуть! - воскликнул Джейн. - Оружие пока пусть побудет у меня. Я бы не хотела, чтобы мой консультант пострадал, - сказала Лисбон. - Не сомневаюсь... Небось, одиноко будет в своем номере, не то, что нынче ночью, - мрачно усмехнулся Фостер. Ригсби и Чо переглянулись. - О чем это вы, мистер Фостер? - спросил Чо. - Минуточку, - насторожился Джейн. - Как вы узнали, что я ночевал в номере у Лисбон? - А ты ночевал? - Ригсби открыл рот от удивления. - Сейчас не об этом! Как вы узнали, Фостер? Вы следили за нами? - Да на кой черт мне за вами следить! Весь город уже в курсе. Думаете, приехали из своего Сакраменто и можно развратничать на виду у всех? И ваши супруги ничего не узнают? - Какие супруги? - чуть ли не в один голос воскликнули Чо, Ригсби и Ван Пелт. - Неважно, - перебил их Джейн. - Ответьте на простой вопрос: кто первый сказал вам, что я ночевал в номере у мисс Лисбон? - Отец Эндрю, мой духовник. 8. - Когда? - Сегодня на утренней мессе. А ему сообщил ночной портье. Он видел вас ночью на балконе мисс Лисбон. - Лисбон, да мы с тобой просто звезды! - расхохотался Джейн. - А почему отец Эндрю решил, что мы изменяем супругам? - Как - почему? Вчера на вечерней мессе я пожаловался ему, что приезжие полицейские подают дурной пример забвения божьих заповедей. Он был очень обеспокоен тем, что семейные люди ведут себя на глазах горожан как закоренелые грешники! - Кто — семейные люди? Вы с ума сошли, шеф Фостер? - встрял Ригсби. - Ригсби, помолчи, - попросил Джейн. - Что за тип этот отец Эндрю? - Ван Пелт, найди на него все, что сможешь, - сказала Лисбон. - Хотя не думаю, что священник... - Ну да, ты же училась в католической школе, Лисбон, - усмехнулся Джейн. - Кажется, я знаю, что общего было у всех наших жертв. Они исповедовались в грехах одному и тому же падре! Ведь полицейский, даже застукав в эвкалиптовой роще любовников, должен был быть уверен, что они состоят в браке и изменяют своим супругам. Может, они просто неприкаянные влюбленные? За что же их убивать? А священнику они сами признались, и он точно знал, за что! - А он отпускал им грехи весьма радикальным способом, - заметил Чо. - Зато уж был уверен, что больше не нагрешат, - отозвался Ригсби. - Не может быть, - Ван Пелт покачала головой. - Он священник, он не мог этого сделать — а как же «не убий»? - Работай, Грейс, - сказала Лисбон. - А мы к святому отцу. Настоятеля на месте не оказалось, служка сказал, что отец Эндрю отправился исповедовать умирающего. К вечерней проповеди начали собираться прихожане. Лисбон и Джейн сели поближе к алтарю, Чо и Ригсби — возле входа. - Ты давно не исповедовалась, Лисбон? - спросил Джейн. - Давно. Лет десять. - Десять лет назад ты уже работала в полиции. И что же за грех лежал на твой совести? - Самый тяжкий. Я убила человека. При задержании. Он был вооружен и целился в моего напарника. И тем не менее... Я его убила. - И что, священник облегчил твою душу? - Представь себе. Он сделал больше, чем психолог. - А суть-то не изменилась. Человек мертв. Ты его убила, и его не вернешь никакими молитвами и исповедями. И руки твои в крови. - А твои-то? Мой был не лучше Тимоти Картера! Умеешь ты поддержать человека, Джейн... А ты? Когда исповедовался? - Еще перед конфирмацией. Мама настояла, она тогда была еще жива. Вскоре умерла. Это была моя последняя исповедь. Я не мог простить Богу, что он отнял ее у меня. Она была настоящим ангелом. - Ты никогда не говорил. - Ты никогда не спрашивала... А папаша в церковь не ходил, да и последующие события убедили меня, что хоть в этом мой старик был прав... О, вот и наш святой отец. Отец Эндрю — приятный мужчина лет 45 — произнес бархатным голосом: «Во имя отца и сына и святого духа» и увидел Джейна и Лисбон. Он сделал паузу, потом сказал: - Братья и сестры, у нас сегодня присутствуют новые люди, надеюсь, они найдут в нашей церкви то, в чем нуждаются, и господь да пребудет с ними. Когда он уже начал проповедь — она была посвящена чистоте помыслов — мобильник Лисбон завибрировал, и они с Джейном вышли из церкви. Это была Ван Пелт. - Босс, кое-что есть. Эндрю Прайс воевал в Заливе в первую кампанию. После возвращения из Ирака окончил колледж иезуитов в Сан-Хосе и был рукоположен в сан. Что касается личной жизни, то в возрасте 15 лет он пережил трагедию. Его отец из ревности убил его мать, когда узнал про ее связь со своим другом. А потом застрелился. - Ван Пелт, фотографии есть? - Мать — брюнетка, если ты имеешь в виду это. - Надо полагать, друг семьи был блондином? - Его снимка я еще не нашла. - Спасибо, ты отлично поработала, - сказала Лисбон. - А мне хоть бы раз выразила благодарность, - заметил Джейн. - Рано еще. Пока это все только догадки. - Полагаю, надо требовать у судьи ордер на обыск дома отца Эндрю. И как можно быстрее, пока он не опомнился и не избавился от улик, - сказал Джейн. - Ребята, срочно к дому священника, - скомандовала Лисбон Ригсби и Чо. - Я за ордером. Если не успею, ни под каким видом не оставляйте отца Эндрю одного. - Попробую его задержать, - сказал Джейн. - Надеюсь, он не будет стрелять в меня прямо в исповедальне. - Джейн, давай без самодеятельности! После проповеди и молитвы Джейн подошел к отцу Эндрю. - Святой отец, я бы хотел исповедаться, - сказал он. 9. Священник внимательно посмотрел на него - Приходи завтра с утра, сын мой. - Боюсь, завтра будет поздно, - вздохнул Джейн. - А что изменится за ночь? Увеличится количество твоих грехов? - И количество, святой отец, и, надеюсь, качество, - Джейн подмигнул. - Но дело не в этом. Просто боюсь не дожить до утра. - Отчего же? - улыбнулся священник. - Лишь господь знает, кому какой срок отмерян. Заходи в исповедальню, сын мой. Священник задернул шторку. - Так-то оно так, конечно, - сказал Джейн. - Но только у вас в городе завелся маньяк, который убивает грешников, совершивших прелюбодеяние. - Матерь Божья, - отец Эндрю перекрестился, и улыбка исчезла с его лица. - Прелюбодеяние — тяжкий грех, не правда ли? - спросил Джейн. - Несомненно, ведь как сказано в Евангелии, кто смотрит на женщину с вожделением... - Можно без цитат, я в курсе, - прервал его Джейн. - Но разве грешник заслуживает смерти? - Почему вы спрашиваете у меня? Вы же из полиции, вы судите людей по земным законам. - А вы по каким? - Я? Я никого не сужу, ведь сказано — не судите, да не судимы будете. Я лишь пытаюсь наставить заблудшие души на путь истинный. - И как успехи? Многих удалось наставить? Стивен Кроуфорд и Наталия Рамирес были вашими прихожанами. Энтони Престон и Скарлетт Флетчер тоже. Энни Голдинг и Уильям Ковальски. Это лишь те, о ком мы знаем, но ведь были и другие, святой отец? Не спешите, сейчас у вас дома идет обыск, и думаю, вы наверняка припрятали какие-нибудь милые вещицы вроде ножа, пистолета или амулетов, отобранных у убитых вами людей. - О чем вы говорите? Что вы хотите от меня? - Что-то вы побледнели, мистер Прайс. Жарковато носить сутану в такую погоду, понимаю. Ну, давайте, святой отец, исповедуйтесь мне, облегчите душу. Я не священник, но с удовольствием выслушаю вашу исповедь. Но грехи вам будет отпускать уже федеральный суд. Может, вас не казнят, признают невменяемым и отправят в психушку. И то правда, разве здравому человеку придет в голову действовать от имени господа Бога, да еще казнить за любовь? - За любовь?! - вскрикнул священник. - Вы не видите разницы между любовью и блудом?! - По правде говоря, разница настолько невелика, что сам Иисус затруднился с определением... Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень — так он сказал. - Так вот, мистер Джейн, - священник посмотрел на него тяжелым взглядом и высоко поднял голову. - Я без греха. Я. Мне позволено бросать камни. Я вел долгую битву с грехом именем Христовым. Я начал эту битву, когда увидел мертвое тело своего отца. Его убил блуд, блуд моей матери. Она покрыла несмываемым позором себя и всю нашу семью. Она убила моего отца, которого я любил больше всего на свете. В каждой женщине с тех пор я видел свою мать - грязную, похотливую самку. Все эти годы я пытался достучаться до заблудших душ. Но раз за разом я терпел поражение. Они не понимают слов. Мир тонет в разврате. Для них нет ничего святого, священные узы - это лишь слова, которые они забывают сразу после клятвы у алтаря. Кто-то должен напомнить им, что это не просто слова. Они должны ответить за свое преступление! - Любовь — не преступление, святой отец. Любовь свободна, и над ней нет никаких законов, кроме закона самой любви. Если бы вы просто неспособны были любить — вас можно было бы только пожалеть. Но вы отнимали любовь, а вместе с ней жизнь. Надеюсь, хотя бы в газовой камере вы пожалеете о том, что натворили! Штора, которой была отгорожена исповедальня, распахнулась, и Джейн увидел Лисбон в сопровождении Ригсби и Чо. - Мистер Эндрю Прайс, вы задержаны по подозрению в убийстве шести человек, - сказала Лисбон. - Пистолет и нож, которые нашли у вас дома, еще не идентифицированы, но думаю, экспертиза все подтвердит. Когда на священника надели наручники и повели к машине, он остановился и позвал: - Мистер Джейн! Джейн обернулся. - И все же порок должен быть наказан, и он будет наказан, вот увидите! Первый Ангел уже вострубил, мистер Джейн! - Амен, брат, - усмехнулся Джейн. Полицейские подтолкнули священника к машине. ххх Ужинать отправились все вместе в гриль-хаус, который так хвалили Ригсби и Чо. В Сакраменто решили выехать утром, а не на ночь глядя. Мужчины заказали виски, женщины красного вина. Разговор вертелся вокруг закрытого дела. Засиделись за полночь, пока не опустело все заведение. Лисбон ушла первая, напомнив, чтобы утром все были готовы к назначенному часу. - Давайте выпьем за грешников, - предложил Джейн. - Почему не за праведников? - возразила Ван Пелт. - Потому что только грешники знают, что такое настоящая любовь. - А все-таки странно, что он священник, - сказала Ван Пелт. - Ведь Бог — это любовь, как же он этого не понимал. - Ты же говорила, что незаконная любовь — это грех. - Но смысл веры не в наказании, а в прощении. Может быть, это из-за того, что он воевал в Ираке? Да еще сапером. - Сапером? - переспросил Джейн. - Значит, знал, как взорвать машину этих несчастных... Сапером... Постойте, - Джейн поставил свой стаканчик на стол. - Этот запах, когда мы сидели с ним в исповедальне... легкий запах какого-то химиката... О господи, Первый Ангел вострубил... "Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю..." Лисбон уже в номере? Где мой мобильник? - Джейн, что с тобой, какой ангел? - с тревогой спросила Ван Пелт - Да что случилось, Джейн? - насторожились Ригсби и Чо. Джейн схватил мобильник, но тут же отбросил его: - Черт, звонить нельзя, может сработать от звонка! Он выбежал из ресторана. Никогда в жизни он так быстро не бегал, даже на ярмарке в Орегоне, когда убегал от двух шулеров с большим кушем. Когда он приближался к отелю, ему казалось, что сердце, которое билось где-то в горле, сейчас выскочит наружу. Рубашка взмокла от пота и прилипла к спине, горло пересохло. На бегу он сбросил пиджак и жилет и несся к отелю в одной рубашке. Господи, что же он наделал! Он подставил ее. Он сделал ее наживкой для этого психа — ее, самую любимую, самую дорогую. Он убил ее. Джейн взлетел на второй этаж и постучал. Лисбон открыла дверь, завернутая в полотенце, и прежде, чем она успела что-нибудь сказать, он крикнул: - Уходи из номера! - Джейн, что случи... - она отступила в глубь комнаты. Он быстро заглянул под кровать, и сердце его замерло от ужаса. На таймере оставалось 2 секунды. За доли секунды он понял, что они не успевают. Слишком поздно. Первый Ангел вострубил. Что есть силы он оттолкнул Лисбон прочь от кровати, и когда она падала на спину, упал на нее сверху, прижимая ее к полу. Раздался грохот, и сразу наступила оглушительная тишина. Тишина была просто нереальная. Сверху совершенно бесшумно падали какие-то предметы, и он все прижимал Лисбон к полу, закрывая ее своим телом. Потом падение прекратилось, некоторое время он лежал на полу, пытаясь понять, что случилось и жив ли он. Лисбон затрепыхалась под ним. - Патрик, ты ранен? - донеслось до него как будто сквозь слой ваты. - Я люблю тебя, Тереза, - ответил он. По его спине бежали теплые струйки, но он не чувствовал боли. Она обняла его и посмотрела на свои руки. - Это кровь, - сказала Лисбон. - Ты весь в крови. - Я люблю тебя, Тереза, - повторил Джейн. - Я люблю тебя, Патрик, - сказала она. - Надо врача, у тебя осколки в спине и... Джейн поцеловал ее в губы. - Может, все-таки слезешь с меня? - спросила Лисбон, когда они перестали целоваться. - Ты такой тяжелый. - Привыкай, - ответил он. - К чему? - К тяжести моего тела, - сказал Джейн.