Клетка

Кен очнулся вечером. Всё тело ужасно болело, голова трещала. Парень слабо поёрзал на кровати и кое-как приподнялся, сидеть тоже было больно. Он пробежал глазами по телу: синяки, ушибы, укусы, ссадины и несколько ран, которые точно превратятся в шрамы. Немного придя в себя, Кен заметил, что от его ноги всё ещё тянется тонкая, но прочная цепь, которая приковывает его к кровати, а руки заключены в наручники, из-за трения запястья покраснели и начали саднить. Горло тоже болело, всё тело ныло слабостью, во рту был лёгкий привкус крови из-за прокусанных губ и языка. На фоне общей боли сильно выделялось ноющее плечо, на котором был яркий и глубокий укус, пара слоёв кожи точно было содрано, но постепенно рана затягивалась, хотя, учитывая состояние организма, она точно не залечится до конца. Кен вспомнил, что вчерашнюю боль пережил только благодаря каким-то таблеткам, которые ему дал он. Постепенно в опустошённую голову поползли вопросы о том, сколько он вообще здесь находится и когда же это закончится. Кен в беспамятстве лежал на кровати, смотря через окно на сидящую на столбе птицу, когда услышал звуки открывающегося замка. В этот момент он содрогнулся от страха, который нарастал по мере приближения шагов, но в тоже время нутро ликовало от появления его. Он был единственным, кто мог всегда быть рядом, а Кен больше всего на свете боялся остаться один, поэтому беловолосый всегда был для Канеки как наказанием, так и спасением. - Ты уже проснулся? – Широнеки подошёл к Кену и нежно огладил его волосы, после чего мягко улыбнулся и поцеловал его в висок. Канеки молча лежал, потому что говорить сил не было. - Тебе холодно? – спросил беловолосый, видя, что Кен сильно дрожит, почти трясётся. – Ну конечно, ты ведь совсем голый, а окно открыто, - он аккуратно укрыл обессиленное тело, а после закрыл окно и задвинул шторы. Широнеки повернулся, довольно улыбаясь. Кен знал, что эта улыбка не предвещала ничего хорошего, поэтому весь сжался, закрывая глаза, его дыхание участилось, ему казалось, что сейчас его собственное сердце выйдет через горло. Широнеки подошёл к кровати и забрался на неё, повиснув над Кеном, после чего перевернул его с бока на спину, с вожделением вглядываясь в лицо, он невольно облизнулся. - Милый, - он осторожно прикоснулся к фиолетовому синяку на скуле, после чего провёл пальцем по потрескавшимся губам. – Хочу тебя… - Широнеки наклонился к уху и, несколько раз поцеловав его, облизнул. – Съесть, - он начал медленно вонзать в хрящ зубы, словно растягивая удовольствие. Кен широко открыл рот и зажмурился. Парень уже давно повредил связки и окончательно посадил голос, поэтому всё, что он мог издавать, так это хриплые и глухие стоны боли, которые уже не могли стать громче, как бы он ни старался. Светловолосый всё сильнее вдавливал зубы, заставляя Кена резко дёргаться и толкаться, за что получил сильный удар по лицу, когда Широнеки отстранился. По измученному телу проносились судороги, зрачки то сужались, то расширялись, периодически размываясь от слёз. Мучитель закрыл глаза от удовольствия, которое ему доставлял запах крови и вкус. Он ещё немного пососал кровоточащее ухо, после чего, не открывая глаз, переместился к лицу и, облизав окровавленные от удара губы, проник внутрь. Он всё глубже проталкивал язык, жадно сплетаясь им с Кеном, который уже начинал задыхаться, но боялся снова оттолкнуть. Широнеки резко открыл глаза, услышав почти бесшумный всхлип и, увидев слёзы, моментально отстранился, удивленно смотря на Кена. - Почему ты плачешь? – его лицо резко стало очень взволнованным и обеспокоенным, а глаза наполнились тревогой. – Что случилось? – он нежно сжал избитое лицо и начал аккуратно, почти не касаясь, вытирать слёзы. – Тебе больно? Скажи мне, я сделаю для тебя всё, что угодно, - не выдержав, он поцеловал покрасневшие глаза, слизывая солёную жидкость. – Точно! – его лицо вдруг озарилось несказанной радостью. – Тебе больно, потому что наручники натёрли кожу, я их сниму! Ты всё ещё дрожишь… я согрею, - Широнеки моментально разделся и забрался под одеяло, затем крепко прижал к себе исхудавшее тело. Кен слабо обхватил трясущимися руками его талию, чувствуя успокоение, которое ему может дать только он. Только рядом с ним он может забыть обо всём и провалиться в тёплую бездну темноты. Сегодня всё обошлось, они мирно уснули, обнимая друг друга.

***

- Ты хотел уйти! – Широнеки схватил Кена за волосы и ударил головой об стену, из-за чего со лба потекла обильная капля крови. Светловолосый начал слегка хихикать. – Стоило только снять с тебя наручники… Широнеки бросил Кена на пол, тот ударился боком о тумбочку. - Широ… я не хотел… - его голос был слабым, почти не слышным. - Ты ведь не оставишь меня? – он подполз к Канеки, подняв его голову за волосы. – Ты ведь и сам этого не хочешь… - внезапно его глаза широко раскрылись, словно произошло озарение. – Ну конечно! – Широнеки крепко, но очень нежно обнял Кена. – Ты не виноват, ты ни в чём не виноват. Мне просто не нужно было снимать с тебя наручники! – он стал широко улыбаться и, подхватив тело, осторожно положил его на кровать и закрепил на руках наручники. – Это была моя оплошность, так что ты не виноват. Всё хорошо, тебе не нужно ни о чём беспокоиться, я сам всё улажу, - резко лицо вновь стало серьёзным и пугающим. Он укутал Кена в одеяло и крепко прижал к себе, после чего заботливо огладил его волосы и слизал кровь. – Ты ведь захотел уйти, потому что дурацкое окно тебя отвлекает? Там какие-то посторонние звуки и виды, они не нужны. Я знаю, я всё знаю, мы легко уладим эту проблему, - он поцеловал сырые от слёз глаза, Канеки моментально задрожал от страха, съёжившись и всхлипнув. – Нет! Не бойся, я люблю твои глаза. Широнеки повалил Кена на кровать и, достав кожаную повязку, крепко затянул её вокруг головы Канеки, а затем воткнул беруши, чтобы тот ничего не слышал. - Да, теперь всё будет хорошо. Шторы были закрыты, окно тоже, свет выключен. Темнота. Безмолвие. С минуту Кен просто лежал. Он не хотел злить его, он не хотел уходить. Ему просто стало интересно, что за птица прилетает на тот столб, раньше он видел только размытый силуэт, поэтому встал с кровати, чтобы посмотреть поближе из окна, но сделал это не вовремя… Внезапно кто-то пробрался под одеяло. Рука нежно скользнула по груди, опустилась к животу, давя на пупок, затем кончики пальцев легко огладили рёбра и кость таза, плавно переместившись к паху. Широнеки аккуратно поглаживал член Кена, оставляя глубокие укусы на груди. Он провёл поцелуями дорожку до уха и облизал уже почти заживший хрящ, после чего чуть всосал мочку. Канеки начал прерывисто дышать и слегка подрагивать, слабые волны предвкушения медленно расползались по телу, делая его ещё более податливым и слабым. Светловолосый нежно покрывал лицо и шею поцелуями, оставляя фиолетовые засосы, затем жадно впился в дрожащий рот, глубоко просунув в него язык. Широнеки грубо облизал нёбо и зубы, после чего резко прикусил уже истерзанный язык, из-за чего Кен громко вскрикнул, пытаясь отстраниться, но сильная рука держала его за волосы. Светловолосый с удовольствием слизывал кровь, чувствуя, что в штанах становится тесно и горячо. Постепенно Широнеки ускорял темп и сильнее сдавливал возбуждённый орган, заставляя Кена издавать сладкие хрипловатые стоны, которые ласкали слух и вызывали лишь большее желание. Канеки чувствовал, как по телу неустанно скользят губы, жадно впиваясь в раскалённую кожу, после чего непременно следовал укус. Казалось, что горячее дыхание его «спасителя», может сжечь защитный покров и оставить множество ожогов. Кен начал стонать так громко, насколько позволяло горло. Он сжал простынь и слегка выгнулся, чувствуя, что скоро кончит. Каждое движение руки, каждый поцелуй, мельчайшее прикосновение наполняло тело жаром и напряжением, заставляя задыхаться. Ещё один глубокий поцелуй, наполненный нетерпением, и Кен излился в его руку. Широнеки размазал сперму вокруг напряжённого входа и медленно просунул один палец, сейчас ему хотелось сделать Кену приятно. Он нежно проскользил губами от уха до ключиц и, уже задыхаясь, сполз к животу, после чего начал медленно спускаться к чувствительному месту, облизывая кости таза. Канеки дёрнулся, запуская руки в белые волосы, тот влюблено ухмыльнулся и слегка прикусил влажную головку, после чего слизал просочившуюся смазку и оттянул крайнюю плоть, давя пальцем на уретру. Кен всхлипнул, приподнимая бёдра, ему уже было больно от возбуждения. Широнеки заглотил пульсирующую плоть и ввёл ещё один палец, после чего раздвинул ими вход. Кен, тяжело дыша, прикусил губу, издав сдержанный мычащий стон, и слегка закинул голову, чувствуя, как внутри него шевелятся пальцы, а по члену скользит язык, эти ощущения разносились по всему телу дрожью, заставляя руки сильнее сжимать его волосы. Канеки не продержался долго, однако отдохнуть ему не дали. Широнеки резко развернул его на живот и, крепко прижавшись к спине, грубо вошёл до упора, заставив Кена громко вскрикнуть. Сильные руки обняли талию и грудь, немного приподнимая тело. Широнеки начал двигаться быстро, но не слишком грубо, одновременно кусая кожу на лопатках и проводя языком вдоль шеи, заставляя Кена скулить и вздрагивать. По спине Канеки пробежала дрожь, наполнив тело истомой, из-за которой он сильно сжимал находящийся внутри член, вызывая у Широнеки тяжёлые стоны, которые сливались с его неровным дыханием и, заставляя двигаться быстрее. Широнеки уткнулся лицом в затылок, вдыхая запах волос и ёрзая по ним носом, после чего несколько раз поцеловал его голову, затем сжал твёрдый сосок, а другой рукой начал ласкать член, целуя плечи и оставляя засосы на шее. Кен уже не контролировал себя и кричал, надрывая голос. Светловолосый двигался быстро и грубо, каждым толчком задевая простату, чувствуя, что они оба скоро кончат, потому что с каждым новым движением Кен сжимал его всё сильнее и судороги были резче. Широнеки вдавливал Канеки в постель, оставляя на его теле красные полосы и новые царапины. Кен резко дернулся и, протяжно заскулив, кончил, ощущая в себе вязкую жидкость, после чего голова стала ужасно тяжёлой, и он потерял сознание.

***

Кен очнулся в незнакомом месте. На нем была одежда, раны зажили и ничего не болело, даже наручников и прочих ограничителей не было. Вокруг было новое пространство. Всё выглядело очень прилично: никаких облезлых стен или обваливающегося потолка, присутствовала вся необходимая мебель, была даже ванная и кухня, правда, не было разделяющих стен, всё было в одной большой комнате. Пахло кофе, вдоль стены стояли огромные шкафы с книгами. Единственное, что сильно бросалось в глаза, так это отсутствие окон и каких-либо посторонних звуков. Стояла мёртвая тишина, которая резко оборвалась зовущим голосом. - Проснулся? – за столом сидел Широнеки, рядом была чашка свежего кофе, он ласково смотрел на очнувшегося Кена. - Да… - голос тоже стал прежним, видимо, он несколько дней был без сознания. – Где мы? – осторожно спросил он. - Это наш новый дом, - с его лица не сходила счастливая улыбка. – Здесь можно тебя не приковывать и не пытаться обездвижить, - Широнеки встал и, подойдя к кровати, крепко обнял Кена, повалив его на мягкий матрас, парень обнял его в ответ. Они лежали, крепко прижавшись друг к другу. - Теперь мы всегда будем вместе, - нежно сказал Кен, уткнувшись в грудь. - Да, - Широнеки поцеловал его в лоб, мягко перебирая пальцами волосы. – Всегда. В этом месте. Ровное квадратное помещение, не известно ни где оно находится, ни как до него добраться. Внутри напоминает кукольный домик. В одной из стен большая железная дверь, открывающаяся паролем. - Тебе больше не нужно ни о чём беспокоиться, - ласково шептал Широнеки. – Больше не будет больно и одиноко. Всё хорошо, я рядом, тебе не нужен никто, кроме меня. - Да, - устало проронил Кен, ему снова захотелось спать, спокойствие медленно обволакивало его тело и душу. Они погрузились в сладкий сон, который теперь будет продолжаться даже наяву. В этом замечательном месте, которое спрятало их от всего мира.