Забудет

Зачем она это делает? Растрачивает свою жизнь даже не на удовольствия, на тоску. На нелепые мысли, чувства. Креол подарил ей радость, подарил веру в счастье, но ничего не меняется. Не сбывается, не оправдывается. Почти шесть лет. Почти шесть долгих гребанных лет. И он не уходит. Не отступается. Боже ты мой, да зачем? Ни надежды, ни перспективы. У нее-то ладно, нет выбора, а он зачем жизнь свою растрачивает? Невыносимо. Она и его за собой тянет, топит. Раньше ревность ее была такой сильной, что у особняка слетала крыша, стоило Гамбиту хотя бы бросить косой взгляд на другую женщину. Но не теперь. Она почти молила, чтобы он нашел себе достойную chere и ушел к ней. И не потому, что перестала любить его, нет. Это просто чувство вины, такое отупляющее, такое острое, такое саднящее, росло день ото дня. Чувство вины от того, что она не смогла сделать своего креола счастливым. Его, единственного. На остальное ей было плевать. Шельма пыталась контролировать свои способности, но не выходило, ни черта не выходило. За все время тренировок уменьшилась только приносимая ею боль, но не опасность, не смертельность ее прикосновений. Сколько? Сколько лет ей понадобиться, чтобы хотя бы приблизиться к человеческим отношениям? Или даже это - всего лишь призрачная надежда? С каждым годом становилось все хуже. Сначала Саммерсы. Смешное угуканье, невнятный лепет, крошечные ручки-ножки. Потом Логан и Ороро. Неожиданно, но как приятно. И даже Зверь нашел себе прекрасную пару. Шельма радовалась от души, нянча чужих детей. И выла по ночам, понимая, что своих не будет. И даже креол стал бросать на этих маленьких крошек мрачные и завистливые взгляды, когда думал, что никто его не видит. Но Анна видела. От этого хотелось не просто выть, хотелось вешаться. - Какого же черта ты не уходишь? – повторяла Шельма как заклинанье Она старалась, честное слово. Истерила, хамила, прогоняла. Но Гамбит не верил ее словам, а его эмпатическую способность Анна не могла обмануть. Он знал причину. И не уходил. Что может быть хуже, чем влюбиться в эмпата? Наверное, только влюбиться в телепата. А тут как на зло или на счастье Магнит со своим перемирием, мутантским раем на Дженоше, со своим силовым полем и разговорами о том, что для нее всегда будет место рядом с ним. Как Эрик сумел сохранить эту старинную привязанность к ней, Шельма не понимала. Но он был спокоен и ничего не требовал, просто предлагал. И она решилась. Не взвешивала за и против, не позволяла своим чувствам взять верх, не уговаривала доводами логики. Просто решилась, как, наверное, человек, которому некуда отступать, решается прыгнуть со скалы вниз, в бурлящую ледяную реку, надеясь на шанс. Освободить бы Гамбита от себя, а потом хоть трава не расти. - Креол! Он расцвел в улыбке. Идиот, не сейчас, Боже ты мой, не сейчас, не улыбайся так, черт тебя подери. - Гамбит, я уезжаю на Дженошу. Там мое будущее. С Магнитом. Без тебя, - да, вот так, все разом, так проще. Он замер, прищурил свои необыкновенные глаза. Не поверил, идиот. Как же это сложно, врать эмпату. * * * Ему захотелось узнать, не ебнулась ли она, часом, но Гамбит старался щадить ушки своей девочки, и только ошарашено спросил - Ты случайно нигде не ударилась головой, ма шер? Шельма вздохнула и повторила - Магнит позвал меня на Дженошу. В качестве его, - она нервно сглотнула, - женщины. Я согласилась. Он не поверил. Смотрел долго, внимательно. Она спятила? Бредит? Никакой любви к Магниту в ней не было и в помине, он знал это прекрасно. Гамбит мог поверить в уважение, легкий интерес, хрен с ним, его это не волновало. Он – эмпат, и он знал эту девочку достаточно, чтобы не сомневаться, что в ее сердце только один мужчина – он сам. Тогда что это за ересь? Какого хрена? - Ма шер, Гамбит не понимает. Что за бред сейчас происходит? - Не будь идиотом, Реми! – Шельма покраснела нервными пятнами, - наши отношения без будущего. Магнит же, он может ко мне прикасаться. Теперь он понял. И не смог вдохнуть. Прислушался к ней и ощутил боль, смущение, трепет, чувство вины. Больше ничего за этим не удавалось рассмотреть. Не может быть! Она сдалась! Черт возьми, банально сдалась. Выбрала путь попроще. Сбегает. К мужчине, который может дать ей больше, чем Гамбит. К мужчине, который будет рядом. Который будет трахать ее, а она, вероятно, подарит ему малыша. И к черту любовь. Любовь - призрак, не так ли? И он поверил. Внутренне сжался в комок нервов, внешне расслабился. Что он должен сделать? Снова уговаривать ее? Кормить надеждами, рассказывать, что завтра все будет хорошо? А может, она права, и хорошо не будет? Никогда не будет? Если для нее так лучше, что ж, Гамбит мешать не станет. - Счастья, - бросил, не оборачиваясь. * * * Вот так. И все. Сложить вещи и бодрым маршем на Дженошу. И не реветь. Не реветь. Анна утирала слезы, которые совсем ее не слушались и все катились, катились по лицу, падали на пол. Сложить все вещи. Нет, не все. Эта бешенная плюшевая белка, которую креол выиграл для нее на каком-то карнавале никуда не поедет. И кружевной пеньюар, «в котором я хочу тебя видеть, ма шер, когда, наконец, смогу воплотить все свои фантазии» с Магнитом ей тоже не понадобится. Так, все эти бусики, серьги, кольца Джине отдать, что ли? Всю шкатулку, чтобы не напоминали. Не напоминали Рождества, дни рождения и прочие «просто так, ма шер, потому что ты вызываешь у Гамбита непреодолимое желание что-нибудь дарить». И не реветь, Бог мой, не реветь. Так ведь будет лучше. Для всех. Точно-точно. Как она будет жить без Гамбита, Шельма не понимала. Без его глаз красных с черным, без его улыбки, без него. Но креолу без нее точно будет лучше. «Счастья, - звучал в голове его голос, - счастья, счастья, счастья». Гордый, ни выяснять ничего не стал, ни уговаривать. Уходишь к другому – уходи. Так даже лучше, скорее забудется. Быстрее станет счастливым. Без нее. И не реветь, не реветь. Ну, пожалуйста! * * * Курить! И пить! Чтобы не думать. Курить и пить. Много. Бар какой-то паршивый, подойдет, лишь бы было что-нибудь алкогольное. Да больше ты лей, бармен, слепой, что ли? Вот так. Ну, за любовь. Гамбит пытался, боролся, искал. Но не было способа, чтобы избавить его девочку от ее способностей. Генри говорил, что теоретически можно заблокировать иксген, но от теории до практики дело не сдвинулось. Был еще парнишка, который что-то там выделял, и силы мутантов исчезали, но его грохнули тупые, всего боящиеся люди. Но Гамбит не сдался, он верил в эти гребанные многострадальные отношения. ОН верил, ОН, тот, который никогда и ни к чему не привязывался. А ОНА не выдержала. Единственное, что оставила ему в утешение - это чувство вины за дурацкий разрыв, за трусость и слабость, с которыми теперь уже не его девочка сбегала к Магниту. Гамбит расценил это именно так. Выпить. Срочно. Виски, да, и еще раз. Мать твою, почти шесть лет. Почти шесть долгих гребанных лет. И все напрасно? Сдаться? Не в его характере было сдаваться. Но теперь… Она просто хотела быть счастливой. Если она получит эту возможность без него, он должен быть только рад. Выпить. Гамбит не смог сделать ее счастливой, не смог. Еще выпить. За счастье. Как только жить-то дальше без глаз ее зеленых, без улыбки ее, без смеха? И за упокой нужно выпить. Ага. Упокой, Господи, любовь эту дурацкую, на хера она вообще существует? Гамбит усмехнулся. Допился. С богом решил поговорить. Нет, так не пойдет. Нужен клин, который будет выбивать другой клин. Огляделся. Справа миловидная барышня, подойдет. Не очень трезвым голосом поинтересовался, пытаясь добавить обольстительности в свой унылый облик. - Мадмуазель разрешит угостить ее? – получалось так себе, но девушка улыбнулась приветливо - Только если мсье клеиться не будет. Мадмуазель уже имеет кандидата на роль мужа, остальные мужчины ее мало интересуют. Даже такие красивые и обаятельные - Любовь, что ли? – Гамбит криво усмехнулся. И тут про нее. Бред какой-то. Повсюду бред. Умеют разве любить женщины, а? Сейчас проверим, - бармен, еще, мне и леди. - Знаешь, все так непросто, - и десяти минут не прошло, понесло ее на откровенность. Хороший виски, хороший собеседник, вот только Гамбиту совсем не это было нужно, - я - мутант, а он человек. Сейчас, конечно, не то, что раньше, толерантность, все такое, Дженоша, опять же, рай для мутантов, - увлеченная, даже не заметила как Гамбит скривился чуть не в судорогах, - я – безобидный мутант, я растения разные могу выращивать, но у него все равно из-за меня проблемы, с семьей, с работой, с друзьями, все из-за меня. Только он меня очень любит, и не уходит, хотя ему было бы проще, я это знаю, - всхлипнула. Ну, началось. И почему Гамбит все еще здесь? Утерла слезы кулачком, - А знаешь что? Приставай. Да, он скоро придет сюда, пусть увидит, что никакая я не хорошая, пусть бросит меня в конце концов, - не плачет, но дрожит, милаха. Гамбит не против приставать, почему нет? Но что-то в ней такое знакомое. Чувство вины, он уже видел это сегодня, - найдет себе другую, нормальную, и будет счастлив. Если он будет счастлив, остальное уже не важно. Гамбит остолбенел и замер. Потряс дамочку за плечи. - Что ты сказала? Повтори! - Найдет себе другую, нормальную, и будет счастлив, - повторила она неуверенно и испугано, - если он будет… Ох, какой же Гамбит идиот! Ей-богу. Прозрел наконец. Ни черта она не сбегает. Она опять за старое, хочет, чтобы он полноценную жизнь обрел. Без нее. Какая, блядь, полноценная жизнь без нее может быть? Бестолочь глупая! Прижал к себе свою собеседницу, поцеловал в лоб - Он не будет счастлив, слышишь, без тебя не будет! И Гамбит не сдастся, нет, не сдастся. Пока есть хоть один шанс из миллионов, миллиардов, он не сдастся. * * * Не реветь, ну, пожалуйста, не реветь. Она привыкнет, полюбит Магнита, забудет… Забудет все ночи под звездами, ветер в листве, солнце в глазах. Забудет волны у ног, тихий шепот, сладкую вишню. Сотрется свет преломленный в зале танцпола, подсолнух с восходом, кофе с мороженым. Подернутся маревом фокусы, Франция, фрезии, битвы плечом к плечу, страх перед миссией, что не вернется живым. И любовь наконец-то в тумане растает как дым. Забудутся слезы, она привыкнет, полюбит Магнита, забудет… - Стоять! Да, вы двое! Вещи вернули, где взяли, мадмуазель никуда не уезжает, - голос Гамбита, настолько властный, что носильщики Магнита зачем-то повиновались, застал их почти у трапа - Лебо, давай без сцен, - Эрик спокоен, как всегда уверен в себе, поигрывает железом, - Анна все решила. Гамбит даже не взглянул, плевать он хотел на Магнита и на его мнение, он не к нему пришел. - Поверь мне, последний раз поверь. Я найду выход. Любовь не призрак и даже не уважение, любовь – терпение, любовь – счастье. Без тебя я не буду счастлив. И ты без меня тоже. Девочка моя, пойдем домой. Не забудет. Никогда. Без вариантов. Не привыкнет, не полюбит, не сможет. Без Гамбита не протянет и дня. Не реветь, ну, пожалуйста, не реветь. Даже от счастья в таких родных, таких нежных сильных креольских объятьях.