Странные птицы

На утро Василиса чувствовала легкую усталость и, в то же время, свободу. Каждое напоминание о ночи будто бы окрыляло ее, не позволяло сдаваться. Стоило солнцу сесть, и тягостные мысли девушки сменялись возвышающими, дарящими надежду образами. Если вы думаете, что способны описать ее внутреннее состояние по ночам, то сильно ошибаетесь. Внутри каждого человека спрятан огромнейший океан сокрытых желаний; океан Огневой бушевал каждый день под незримым наблюдением луны. Тихо прошли еще два месяца. Смех Захарры, поучительные взгляды Дианы, бессмысленная болтовня Ника, споры Фэша и Василисы. Броннер стал частью их компании. Снявшаяся в очередном фильме Маришка продолжала строить из себя «суперзвезду» и «королеву», пытаясь вернуть сбежавшего парня. В ноябре наступили первые заморозки. Жизнь текла спокойно, все шло своим чередом. Предстоящие экзамены убили последние желания совершить что-нибудь безумное. Мир вокруг был серым, тусклым, скучным, обычным. Чуть меньше трех недель оставалось до Нового Года. Учеба отнимала слишком много сил, никто и не заметил быстрый приход зимы. За пару дней выпало много снега – появился повод отвлечься. - Я же знаю, что вы сегодня свободны, - хитро подмигнула Огнева. - Чего ты хочешь? – зевнула Диана, - Ты понимаешь, что учеба… - Ди, неужто так трудно забыть о ней хоть на денек? – подняла бровь ее подруга, - Тем более, снег слишком мягкий и пушистый, чтобы не свалить кого-нибудь в сугроб. - Да, и начнем с тебя! – рассмеялся Драгоций, толкая девушку в ближайшую гору снега. Снег оказался везде: в волосах, в капюшоне, за шиворотом голубоглазой. За считанные секунды он таял, оставляя после себя «мокрое место». Девушка прищурилась и пождала губы, посылая свой «коронный» недовольный взгляд виновнику своего падения. Раздражение на лице переросло в открытую ухмылку, когда ее холодные руки ловко схватили стоящих рядом друзей – ошеломленные произошедшим Ник и Захарра повалились по разные стороны хихикающей Василисы. - Не честно! – широко улыбался Лазарев, - Не мы тебя толкали! - Ничего не знаю, - пожала плечами девушка, - Я бы все равно не дотянулась до других. - Зато мы дотянемся! – крикнула брюнетка слева от Огневой, подмигивая другу. Мгновение спустя сугроб принял еще троих подростков. Улыбающийся брюнет с «обворожительными» (по его мнению) ямочками – Драгоций – приземлился точно на свою рыжеволосую жертву. - Какая ирония! – фыркнула она, пытаясь сбросить с себя ненужный груз. Вместо того, чтобы поддаться девушке, он ловко перевернулся на сто восемьдесят градусов, оказываясь лицом к лицу к ней. Смех друзей утих: они знали, чем это может закончиться, и никого это не радовало. Но брюнет, казалось, не замечал этого, а лишь сильнее улыбался, показывая ямочки. Его горячее дыхание обжигало щеки Василисы. Она слегка покраснела. Парень все продолжал вести себя самоуверенно. Чуть погодя, он медленно произнес, сокращая расстояние между их лицами: - Ты ведь хочешь этого. Вперед! Мне самому интересно, что из этого выйдет. В последний момент Огнева со всей силы сбросила Фэша, подарив ему ледяной поцелуй со снегом. - Сдурел? – произнесла она, глядя на ошарашенного друга. - Но по тебе же видно, что ты давно по мне сохнешь! Да все это видят, не отрицай! Василиса побелела от возмущения. Сначала открыла рот, чтобы высказаться, но резко остановилась и с размаху ударила обидчика по щеке. Девушка едва сдержалась, чтобы не улыбнуться от воспоминания об «эффектном» расставании Маришки и Фэша. - Привыкай, - ухмыльнулась она, - Если и дальше будешь такое себе позволять, получишь еще больше затрещин. Нет, не от меня, а от других твоих «недопоклонниц». - Ушла, - прошептала Диана, краем глаза наблюдая за Броннером, который уже поднимался, чтобы догнать рыжеволосую. - Тю-тю? - покрутила пальцем у виска Захарра, глядя на брата. - Не завидую тебе, - вздохнул Лазарев. Драгоций же недоуменно смотрел на друзей: сначала на Диану, потом на Ника, Захарру и убегающего Маара. Должно быть, он так и не понял, что произошло. Лицо его было румяным от мороза, но место удара буквально «горело» - красное, словно спелый помидор. Парень тяжело, неровно дышал, пытаясь успокоиться и разобраться в содеянном. Голубые глаза выражали смятение, немного страх и подавленность. Любой бы догадался, что ему стыдно. Вспомнив о своей «блистательной» репутации, Фэш молниеносно подскочил, дабы скрыться за ближайшим поворотом. Не дай Бог одна из его обожательниц увидит свой идеал в таком виде! «И почему она так отреагировала? – думал он, - Сумасшедшая, могла бы и поспокойнее все объяснить!» - И почему нам приходится их мирить? – вздохнула сестра убегающего брюнета, - Эй, Лазарев, догоняй дружка! Ди, приведи Маара и Василису. Да, именно туда, ты меня правильно поняла. Я буду ждать вас на месте. Ник уже догнал Драгоция, который стоял, опустив кудрявую голову вниз. Руками он упирался в стену, чтобы усмирить свой пыл. - Пойдем, - похлопал его по плечу блондин, уводя друга прочь. Диана в это время приближалась к Броннеру, стоящему возле разозлившейся Огневой. Девушка робко положила руку на плечо парня, от чего тот резко развернулся, натыкаясь на подругу. Фрезер покраснела от смущения. - Есть идея, - тихо пробормотала она, - Вы со мной? Блондин взял Василису за руку и поспешил за брюнеткой. Проследовав за ней, они оказались возле обыкновенной многоэтажки. Диана жестом подозвала их к железной двери. Она набрала код, и дверь с легкостью поддалась, зазывая друзей внутрь. На последнем - пятнадцатом – этаже, на крыше, их ждали Лазарев и Драгоции. Рыжеволосая обреченно закатила глаза, намереваясь вновь уйти, но Маар продолжал крепко держать ее за руку, не давая вырваться. - Василиса, - подошла Захарра, - В чем дело? - Что-то не так? - Ты нам недоговариваешь, - продолжил Ник, - Что мы не знаем? Огнева смотрела в пол. Ветер играл с ее длинными рыжими волосами, мешая разглядеть что-либо. Она собрала их в хвост, вырвав руку у Броннера, и медленными шагами дошла до края крыши. - Этим летом, - начала девушка, - Лешка приехал. Мы дружим с детства. Он на два года старше. Уехал в какой-то дурацкий спортивный колледж. Не у нас. Молчание. Василиса говорила обрывистыми фразами, то и дело вздыхая или закрывая глаза. - Он помогал мне во всем. Дни напролет мы гуляли. А когда мне было грустно… Мы рисовали. Птиц. Странных птиц, таких не существует. Меня это успокаивало, а его забавляло. Лешка никогда не осуждал меня. Помогал справиться с внутренней болью. Она смотрела вниз. Люди, маленькие, словно муравьи, куда-то спешили. Дети весело смеялись, играя в снежки, но их голоса заглушали порывы свирепого ветра. Первая снежинка упала на ресницы девушки. - Я и не заметила, как влюбилась. Снова молчание. Ребята смотрели на Василису, будто видели ее в первый раз и не могли узнать, что за человек стоит перед ними. - Он называл меня птичкой, - издала грустный смешок рыжеволосая, - Говорил, чтобы я прилетела к нему потом. И я осмелилась признаться ему в своих чувствах. Глупая. У него была девушка в другом городе, там, где он учился. Лешка пытался вразумить меня, что мы всегда были лучшими друзьями и должны остаться ими. Говорил, что все как прежде будет. Но это была ложь. Как прежде уже не будет. Господи, сколько воспоминаний с ним связано! Я надеялась на невозможное. Сама испортила себе жизнь, убедила себя в том, что не могу без него. Это был единственный раз, когда я решила признаться кому-то. Ожидала поддержки и взаимности от дорогого человека. А в обмен – пустота. Он снова уехал. Но больше не вернется, я знаю. А если вернется, мы больше не увидимся. Послышался всхлип. Еще один. Ветер прекратился, и было отчетливо слышно, как плачет Огнева. Снежинки легко ложились на ее лицо, волосы, руки, плечи. Снег убаюкивал ее вместо дождя. Девушка присела, закрывая лицо руками. А внизу люди все бежали. Не замечали друг друга, толкались, ругались, и вновь убегали. Одни разговаривали по телефону, другие шли молча. Все они не отличались друг от друга с первого взгляда, но, если приглядеться, можно было заметить, насколько различны в деталях – точь-в-точь как снежинки. А всхлипы голубоглазой становились все тише и тише: девушка засыпала.