"У каждого есть свои тайны..."

Тайны бывают у каждого. Большие и маленькие, забавные и нелепые, страшные и не очень, врачебные, государственные, военные, семейные – самые разные… Гауптштурмфюрер Ганс Гюнше вздохнул. Кому, как не ему, это знать… Безмолвный страж, вечно стоящий за спиной Майора, настоящий вервольф, самый загадочный из всех бойцов Последнего батальона. Появившийся точно из ниоткуда, единственный, о ком в информационной базе Миллениума не хранилось никаких сведений, кроме тех, что были выяснены опытным путём или сообщены им самим. Ни слова о родных, детстве, юности – информация появляется только с момента вступления в партию. Может показаться странным: почему это никого не насторожило? Ничего удивительного, ведь оборотни замечательно умеют убеждать… Вервольф, человек-волк. Как мучительно было привыкать к этой сущности…Но вот уже много лет, как он свыкся и сросся с ней, не представляя более себя без ежемесячных метаморфоз. Оборотней часто называют «чудовищами», «демонами» - так же, как и вампиров, считают их сходными видами, приписывая одним свойства других. Глупость. Между ними нет ничего общего, кроме человеческой к ним ненависти. Вампиры – сущности мёртвых людей, отдавшихся во власть некой тёмной силы, и впрямь имеющие сходство с демонами, оборотни же скорее люди, в результате некой болезни теряющие человеческий облик, превращающиеся постепенно в кошмарных зверей, но всё-таки живые. Живые… Сколько лет он ходит по этой земле? Уже полтора века, не меньше. Когда он обнаружил, что годы потеряли над ним свою власть, он был вынужден, чтобы не вызвать подозрений, покинуть родные места и идти. Куда? Он не знал… Тогда он и не думал, что через полвека ноги приведут его в совершенно чужую страну, где ему придётся устраиваться и жить совершенно по-новому. Просто собрался однажды и ушёл, как когда-то раньше. Как и тогда, ушёл от душевной боли, от непонимания и жестокости людской, косности и беспредела. Тогда он шёл домой, после же – уходил из родных мест навсегда. Оба раза никто даже не окликнул его, когда за ним закрывались двери и разворачивался простор дороги. Хотя… Люди ведь думали, что он их не слышит. Многие считали его глухонемым, но это было ошибкой. Он просто не любил говорить. Тем более что так куда проще сохранить все свои секреты – не станут же спрашивать того, кто не в состоянии услышать ни звука, и узнать секреты чужие – ведь при том, кто не говорит и не слышит, можно говорить что угодно. Можно было бы собрать неплохой компромат, но он всегда был нелюбопытен и старался держаться в стороне от людских дел… Угрюмый, бессловесный одиночка. Он давно уже держал своё сердце закрытым от привязанностей к кому-либо. Память о том, какую боль причинила ему потеря самых близких и дорогих ему существ, навсегда поселилась в нём. Сначала – семья, погибшая во время эпидемии, затем прелестнейшая из девушек, столь же бесправная, как и он сам тогда, из-за чужого каприза силой была выдана замуж за отвратительнейшего человека, грубого, жестокого пьяницу. И наконец, та, кого он любил больше всех на свете, та, что была обязана ему жизнью, та, что была ему так предана, та, которую он убил собственными руками, та, что подарила ему на прощание этот страшный дар-проклятие - оборотничество… Есть такие тайны, о которых не знает никто, кроме Бога и тех, кто эти тайны хранит. Например, никому не известно, что в шинели Капитана есть потайной кармашек, где котором хранится сложенный вчетверо небольшой чернильный рисунок: изображение собачки породы спаниель с удивительно выразительным, тёплым и понимающим взглядом. Никому неизвестно, что почти каждый раз, когда Капитан остаётся наедине с собой, он достаёт этот рисунок, прикасается к истёртой, пожелтевшей бумаге губами и беззвучно шепчет по-русски: - Прости меня, Муму… Прости, если сможешь.