Тот парень

Дружба Магнуса с Джейсом напоминает извращённую пародию на симбиоз. И если дружбой это назвать можно только с большой натяжкой, то над симбиозом можно подумать. Они хоть как-то научились уживаться вместе: Магнус делает вид, что ему не всё равно, Джейс вроде как занимается тем же, но совмещая с маниакальным стремлением убираться. — Я не хочу это смотреть, — говорит Джейс. Магнус чуть качает головой на вступление Хайди Клум. Должно быть забавно сезон за сезоном повторять одну и ту же речь. Джейс сидит на полу, прислонившись головой к дивану. Недавно он стащил у Магнуса его шёлковый халат, расписанный в псевдо-китайском стиле, и теперь разгуливает в нём по дому, подметая полами паркет. — Сегодня среда, — в тысячный раз устало повторяет Магнус. — Среда — день пиццы и проекта Подиум. Завались и смотри на Хайди Клум. Под халатом Джеймс в своей идиотской чёрной сумеречноохотнической форме и с заткнутым за пояс мечом. Магнус не удивится, если у Джейса на плече катана, в волосах спрятаны лезвия. Магнусу восемьсот лет. Он вообще ничему не удивится. Летающие лошади, лекарство от всех болезней, электронные сигареты — всё это не вызывает у Магнуса никакого удивления, радости или хоть чего-нибудь. В дверь звонят, и Джейс, шлёпая босыми ногами по полу, плетётся открыть разносчику пиццы. Джейс говорит, что не позволит обворовывать ещё и пиццерию. Разносчик пиццы приходит третий раз за день и считает, что Джейс и Магнус живут вместе вот уже третий год, составляя милый эрзац гомосексуального брака. В прошлую их пиццу он подкинул телефон службы усыновления. Визитка предсказуемо утонула в океане плавленого сыра. Джейс предсказуемо возмутился и сказал, что он ни за что не стал бы усыновлять ребёнка вместе с Магнусом. В основном из-за того, что не уверен, выдержит ли ребенка, похожего на героя мультфильма (а если ребёнка будет воспитывать Магнус, то можно не сомневаться, что будет похож и ещё как). — Слушай, — бормочет Джейс, — четвёртый сезон такой напряжённый. — Тут есть Кристиан, — прикусывает щеку Магнус. — Он лютый. «Лютый» они произносят одновременно. Кристиан — единственный персонаж, на любви к которому сошлись Джейс и Магнус. Магнусу нравится его причёска, Джейсу — его показушная бравада и самоуверенность. — Это как смотреться в зеркало, которое ниже тебя ростом сантиметров на тридцать, — говорит Джейс. — Одно наслаждение. Самовлюблённостью Джейса можно было бы расшивать простыни, раскрашивать шелка, стелить ковровые дорожки. Самовлюблённость Джейса можно было бы экспортировать в страны Африки и раздавать малоимущим голодающим детям. Самовлюблённость Джейса достигает таких размеров, что могла бы потопить Титаник. У Магнуса тысячи шуток про самовлюблённость Джейса. А ещё про ужасную причёску Джейса, его отвратительные социальные навыки, неспособность самому приготовить себе завтрак и то, что он носит ножи близко к сердцу. На шее Джейса болтается и тускло блестит в свете желтоватых ламп кулон ангельской силы. Это, говорит Джейс, подарок семьи. Точнее, подарок Алека и Изабель. Как будто носить ангельскую защиту в крови и на коже недостаточно. — Кристиан же не вылетит в этой серии? — спрашивает Джейс. Он вытягивает длинные ноги, чуть потягиваясь. В приглушённом свете можно ненадолго забыть, что он ужаснейший из ныне живущих мудаков. Магнус почти смеётся. В его гостиной на полу сидит один из лучших Охотников своего поколения, вытянув босые ноги, завернувшись в его же шёлковый халат, обнимая подушку канареечного цвета с его же дивана, и спрашивает о реалити-шоу, которое они смотрят вместе. Интересно, бывают ли ситуации более неловкие в своей идиотичности и общем комфорте? — Это же Кристиан, — говорит Магнус. — Кто посмеет выгнать его и его милые жилетки. Джейс выдыхает. Джейс ждёт, что сейчас за ним придёт его семья и скажет: «Собирайся, мы не можем без тебя, пойдём убивать демонов и поджигать дома». Пойдём бить плохих парней и устраивать дебоши в барах (фраза «пойдём бить плохих парней» действует безотказно на Сумеречных Охотников, даже если плохие парни и есть эти же самые Сумеречные Охотники). Пойдём смотреть диснеевские мультики и обниматься на ковре. На самом деле, что угодно. Джейс любит чувствовать себя нужным примерно так же, как любит кричать «Оставьте меня одного». Серия заканчивается, и Хайди говорит «До свидания» Милашке Пи. — Я иду спать, — говорит Джейс. — Я не выдержу ещё пару серий этого атласного маразма. Эскизы платьев и жилетки Кристиана снятся мне четвёртую ночь подряд. Ещё немного и к этому добавиться шеф Рамзи, кричащий, что моё ризотто недоваренное. Как думаешь, может, отправить Изабель в «Адскую кухню»? — Будь душкой, — кричит Магнус, — забудь закрыть окно на ночь. Возможно, так его сдует куда-нибудь нахрен, думает Магнус. И было бы здорово, если заодно сдует и весь его род. Может, стоит надеяться, что кто-нибудь проникнет в дом и решит взять заложников, думает Магнус. Хотя бы одного заложника. — Надеюсь, ты перестал думать, что за ночь меня может сдуть ветром, — отвечает Джейс. — Потому что это не только физически невозможно, но ещё и очень тупо. Магнус закатывает глаза и включает «Адскую кухню». Как будто кто-то может мешать надеяться. Спустя полчаса Джейс в своей комнате всё ещё бьёт подушку, подвешенную к потолку на крюк. Магнус слушает ругательства Рамзи и делает вид, что всё это в порядке вещей. С какой-то стороны, так оно есть.