Прощаешь?

«Ты дурак». Тихий шорох. «Ты тоже». Передавая друг другу листы бумаги, главное, не коснуться другой руки. «Ты больше». Это такая игра. «Как знаешь». Роджер что-то громко и усиленно зачёркивает, а затем берёт чистый лист и, кажется, уже не пишет, а рисует на нём картинки. В это время в голову прилетает скомканный клочок бумаги. «Вы поссорились, да?» Не обращай внимания. Снова бумажный шарик. «Давно молчите?» Если ты не будешь на него реагировать, ему быстро надоест. «А когда трахаетесь, тоже ни звука?» «Фредди, я тебя убью» – хочется на него прикрикнуть. В общем, я так и сказал. Тут уже даже Роджер, кажется, удивлён. А потом он поднимает свой новый шедевр – так, чтобы я точно увидел. На белом прямоугольнике, во весь размер листа – член. Роджер хихикает, а я мечтаю на него наорать. Если бы мы друг с другом разговаривали, так бы и сделал. Потом он опускает рисунок и быстро, лихорадочно что-то приписывает. Показывает мне снова. «Это твой» – и давится в беззвучном смехе. В волосах снова запутывается бумажка. Разворачиваю. «А я всё видел». Мне даже не нужно на него смотреть, чтобы знать, как именно он сейчас ухмыляется. Вскакиваю с дивана. - Иди к чёрту, Фредди! – кричу я на Роджа. – Оба, точнее! Роджер догоняет меня уже на улице, без слов хватает за руку. - Если ты снова хочешь мне что-то показать, лучше иди сразу к Фредди, вы с ним прекрасно… Он смотрит на меня пару секунд, не мигая, а потом резко притягивает к себе и обнимает. - Прости, пожалуйста. Так только Роджер обнимается. В смысле, я же обнимался с разными людьми – Родж, правда, не верит; говорит, если бы не он, я бы вообще так и умер… девственником… – но так, как это делает он, никто не может. - Прости. Я глажу его по спине. - Простил.