(no) surprise

Тэхён непредсказуемый. Вот он сидит на попе ровно, и подумаешь, что у Чонгука на коленях – сидит себе, хорошо и всем удобно, сидит и никого не трогает, жует ухо младшего своими губами, облизывает раковину, сознательно так, с толком. И всем пофиг. Чонгуку тоже пофиг, он к такому привыкший, ему хватает контроля, чтобы параллельно проходить новую игрушку в телефоне, ещё недавно купленную на тэхёновы деньги. Отлично ему, прекрасно – дыхание старшего растекается тягучей патокой за ушком, как тут не замурлыкать. Тэхён знает ключики ко всем замочкам Чонгука. Тэхён сознательный овердохуя, вредный иногда, тактильный шесть дней в неделю и колючий, как кактус, по четвергам. У него в голове – непрекращающийся водоворот, безостановочное производство разного рода пиздеца. Глобального и не очень – как повезёт. Чонгуку везёт ровно до тех пор, пока Тэхён не озвучивает свою последнюю мысль. – Хочу быть активом. Баста, приехали. Остановка – «Пиздец вселенского масштаба». Чонгук старательно сводит брови и даже высовывает кончик языка от усердия в попытке пройти очередной уровень. Тэхён хмыкает, давая понять, что план «пшлнх, я в танке» с треском провалился, трется щекой о его висок, ерзая задницей по шву на чонгуковых бермудах. Под бермудами у Чонгука то, что называется «не для тебя моя розочка цвела», там, за семью печатями, притаилась его честь, гордость и анальная девственность. Однако вслух он об этом не распространяется. Да и с чего бы им местами меняться? Насколько известно, до сих пор Тэхёна всё устраивало. – Нахуй и в пизду, – озвучивает Чонгук свои мысли и пытается привстать, чтобы скинуть Тэхёна с колен, но если бы всё было так просто. Тэхён цепляется за его шею, как за спасательный круг, держится крепко и сжимает коленями чонгуковы бёдра. Прилипчивая скотина. – Давай попробуем, – просит он, ломая брови, – пожалуйста? Чонгук думает, что мог бы сдаться без боя, просто потому что Тэхён грёбаный очаровашка, особенно когда просит. Но если над его задницей повисает такая угроза, старшему придётся дорого заплатить.

___________________________

– Что ты делаешь? Тэхён не успевает просчитывать ходы наперёд. Нить размышления безвозвратно утеряна, зато на её месте возникает эрекция – ей и переходит право диктовать правила игры. Чонгук действовал незаконно, заталкивая Тэхёна в комнату и целуя на ходу, придерживая за шею. У Тэхёна мысли из головы разом сдуло, а по остаткам асфальтоукладчик прошёлся, стоило младшему к нему прикоснуться. И вот так всегда. – Нечестно, – обижается Тэхён, – я хочу быть сверху. Чонгук лижет его шею, на языке вкус соленого пота, а пахнет Тэхён сценой, кофе-машиной и зубной пастой. Он что-то такое припоминает, да, нытьё старшего, что он вроде как тоже мужчина, ему хочется почувствовать над Чонгуком власть (без комментариев), хочется внести остроту в отношения и секс (как будто они не обжигаются каждый раз), хочется вытрахать из него душу, как тот обычно это делает с Тэхёном. Но – Нет времени объяснять, Чонгук просто хочет вылизать всего Тэхёна. Мысленно он уже дал себя оттрахать, но не сегодня. Просто, блять, не сегодня. Не скрывая кислой мины, Тэхён неохотно избавляется от одежды под натиском чонгуковых рук. Под кровать улетает его белая кофта, совершенно ужасная и недостойная, чтобы демонстрировать его ключицы каждому всякому. Чонгук ревнивый до последней родинки на теле Тэхёна. Тэхён падает на кровать, пока неважно чью, сперму они потом ототрут, приподнимается на локтях и смотрит хмуро, хотя по блеску в глазах видно, что ему уже всё равно, лишь бы Чонгук разделся скорее, и они взялись за дело. По тому, как тэхёнов язык пробегается по верхней губе, Чонгук понимает, что сказанное ложь и провокация. Тэхён никогда не расстанется со своей ролью. Тэхён – принцесса во всех смыслах. А Чонгук – её рыцарь. И не ебёт. Точнее, напротив – ебёт и совсем недурно, красиво даже. В любом случае, недовольных нет. Чонгук целует куда придётся, мажет сухими губами по втянутому животу, чувствуя, как в волосы закапываются чужие пальцы. Тот все ещё пытается им управлять. Забавно. Поднимаясь на руках, Чонгук тянется за губами Тэхёна – ни на секунду не хочет забывать их вкус. Тэхён смотрит с жадностью избалованного ребёнка, с готовностью открывает рот и впускает язык Чонгука, благосклонно делится слюной и сглатывает, когда её становится слишком много. Намекает. Завлекает. И Чонгук бы никогда не отказался от минета в исполнении Тэхёна, но, как уже было сказано, не сегодня. – Перевернись и приподними задницу, – на выдохе говорит он в приоткрытый и ещё блестящий от слюны рот старшего и, не дожидаясь, когда тот смекнёт о чем его попросили и смахнёт хмельной морок, ловко переворачивает его на бок. Тэхён неуклюже становится на колени, а потом Чонгук давит ему на затылок и прижимает щекой к матрасу. Крепкий зад, обтянутый мозаичными труселями, выпячивается крайне соблазнительно. Фокусируя всё внимание на роскошных полушариях, Чонгук ведет пальцами вдоль тэхёнова позвоночника, медленно и очень ласково, так что тому остаётся только прикрыть глаза и наслаждаться. Чонгук вообще любит доставлять Тэхёну удовольствие. Подцепляя большими пальцами боксеры, Чонгук тянет ткань вниз, оставляя болтаться на уровне колен. Этого достаточно, ему и так хорошо видно, насколько Тэхён возбужден, насколько он хочет, чтобы Чонгук его трогал, касался здесь и везде. Но преимущественно, конечно, спереди. Чонгук может часами петь серенады тэхёновой заднице. Кругленькая, мягкая и гладкая. Если смотреть под определенным углом, то можно увидеть золотистый пушок на верхних четвертях. А в ложбинке между ягодицами родинка, похожая на ту, на кончике носа. Крошечная тайна, о которой, возможно, не знает даже сам Тэхён. А Чонгук знает, и это ещё один повод для гордости. Чонгук усаживается на пятки и долго, до красноты, разминает песочные ягодицы. Когда он пытается посмотреть Тэхёну в лицо, тот смущенно отворачивается и прячет стыд за сжавшими простынь кулачками. Тэхён ни слова не говорит, хотя его член сочится смазкой и подрагивает, когда младший нажимает на растертую кожу сильнее. Мило. Тэхён просто тащится. Дыхания не хватает и слов, чтобы выразить, как ему нравится, когда Чонгук такой. Или как ему нравится, когда тёплое дыхание поверхностно растекается по сфинктеру, а потом на замену приходит влажный горячий язык. Чонгук лижет его осторожно, на пробу, не пересекая границ, и в награду слышит поощряющий вздох. Процесс затягивает. Тэхёна встряхивает, по телу током пробирает дрожь, на висках выступает пот. Чонгук улыбается. О да. Если интересно, там Тэхён тоже солёный, но с пресной землистой ноткой – они оба не стали тратить время на то, чтобы помыться. Большим пальцем он очерчивает сморщенное кольцо мышц, сплёвывает вязкую слюну и растирает: Тэхён легко раскрывается под нажатием пальца, впускает его с глухим стоном и несильно сжимается, чтобы прочувствовать как следует. Язык младшего заставляет его летать, возносит к облакам и не даёт вернуться на землю, кружит и вылизывает, словно чем дальше и глубже он будет лизать, тем скорее анус Тэхёна превратится в девичью щёлочку и протечет. – Господибожеясейчаскончу. Своим ртом Чонгук делает невозможное: доводит Тэхёна до оргазма без лишних телодвижений, без единого прикосновения к члену. Он трахает его нутро, соревнуясь с невидимым соперником в дальности, проводит кончиком языка по гладким шелковистым складочкам, восхитительно нежным, цвета розовых лепестков, раскрывает тэхёновы ягодицы, мокро скользит внутрь и, отстранившись, дует на влажное колечко. Это становится последней каплей. Тэхён содрогается и кончает, сперма выплескивается тугими толчками и опадает восковыми градинами на смятую простынь. Подтягиваясь ближе, Чонгук треплет Тэхёна по слипшейся чёлке и облизывает губы прямо перед его носом. Возбуждение топорщится из штанов, недвусмысленно намекая, что им ещё есть чем заняться. Притягивая младшего к себе, Тэхён коварно ухмыляется и кусает его за ухо: – Неплохой способ заставить меня передумать, но– Чонгук прохладно хмыкает, когда Тэхён заканчивает фразу интимным шепотом: «однажды я всё равно тебя поимею».