Быть лучшим

Надеюсь понравится, как по мне, писательский скилл потихоньку восстанавливается. Приятного прочтения)) Глава 31. Неприятности и трудное решение? Драко Малфой уже второй час сидел в глубоком, мягком кресле в полутемной гостиной Слизерина. Он думал о своем будущем, о своей мести. Что она ему даст? О, многое, в первую очередь спокойствие, за мать, за себя. Как отец мог с ними так поступить?! Связаться с этой гриффиндорской выскочкой! Да, Драко не спорит, Поттер стал весьма хорош собой, но так предать женщину, которая всем сердцем любит тебя, которая была с тобой всю жизнь и в самые лучшие и в самые худшие моменты? Драко совершенно не мог понять отца. Столько лет верности и вдруг предать? Зачем? Годы брака, репутация в про-магловском министерстве, все может полететь к Мордреду. Тяжело вздохнув Малфой оглянулся на Блейза сидящего, с какой-то толстенной книгой, как всегда, по зельям, недалеко от него. Несомненно, жаль впутывать в семейные разборки посторонних, тем более с Забини они никогда не были закадычными друзьями и Драко уверен: это ему еще аукнется. Малфой готов к последствиям, только бы отвечать пришлось именно ему, а не матери. В начале года, мама помогала Катарине разобраться с «болезнью» Блейза. Только подумать – порча! Это же надо было додуматься. Но, действительно ли это Поттер наложил заклятие на Забини? Да и порча не самое легкое и безопасное колдовство, легче было бы просто проклясть исподтишка. Интересно, что они с Блейзом могли не поделить? Да и Потти… Тут много непонятного, они же всегда были на ножах и шрамоголовый презирал «трусливых, кичащихся богатством» Малфоев. Помнится, в тот день, когда они встретились в книжном, это было аккурат перед вторым курсом, тогда Поттер пялился на отца, как полоумный. Вот смеху-то было! Кто-ж знал, что все так обернется… Драко еще раз вздохнул, откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. План, хоть и предельно прост, но все равно таит в себе много опасностей, как для него лично, так и для всей семьи, а для отца особенно. Все-таки Потти – герой и, если, общественность узнает… Малфоям не жить и даже «семья» старинной Британской аристократии не станет заступаться. А вот Забини остаются чисты при любом раскладе. Поэтому, как и учил отец, Драко решил обезопасить себя лично. Блейз не такой, как его мать, единственное, что ему от нее в полной мере досталось – красота, но не, слава Мордреду, хитрость, проницательность и коварство. Драко улыбнулся и пересел на диван к Блейзу, приобняв того за плечи. Ему не трудно немного поиграть, при том Забини удивительно красив. Малфой кинул взгляд на Паркинсон незаметно кивнув. Девочка кивнула в ответ скользнув в сторону мальчишеских спален. Панси умная и сильная ведьма, а родовые проклятия Паркинсон трудно снимаются. Драко безусловно доверяет Забини, что Блейзу, что Катарине, но пару волосков в подстраховке иметь нужно.

оОо

Стоило Мальчику-который-выжил выбраться из подземелий, как в холле первого этажа на него налетел необычайно взволнованный Невилл. – Мерлин, Гарри! – голос гриффиндорца звучал на пару тонов выше. – Что такое, Невилл? – удивленно пробормотал Гарри. – Мы все тебя с прошлой ночи ищем. Учителя с ног посбивались. – Взвизгнул блондин. – А? – Ты не почувствовал, как вчера школу тряхнуло? Сразу после ужина, такое ощущение, что с самого основания, да еще и гул такой пошел… – Невилл поежился, – будто кто-то провел очень мощный магический ритуал, энергия которого вступила в конфликт со школьными щитами, – ну, так учителя говорили… между собой, а мы с Джинни услышали… Гарри похолодел, по спине до самых пяток ледяным водопадом прошла волна мурашек, страшная догадка пронзила все его существо. Неужели это его жертвоприношение? Тогда… профессор Батшеда может что-то заподозрить… Руки сами собой сжались в кулаки, но Поттер заставил себя расслабиться. – Нет, Невилл, я ничего такого не почувствовал. Вчера с самого утра был в выручай-комнате, там и заснул. Совсем не было настроения идти на занятия и в башню… так неловко, а теперь еще и достанется от МакГонагалл. – Какой комнате? Что ты там делал столько времени один? – Готовился к турниру – немного раздраженно, от того, что приходится оправдываться, ответил брюнет, – знаешь ли, это такая комната, где есть все книги, что и в библиотеке, только народу нет и этой… как ее? Только эту комнату очень трудно найти… – Мадам Пинс? – Да, точно! У меня хоть и есть неограниченный допуск в запретную секцию, но она все равно коршуном следит за тем, что я там беру. Ни о какой спокойной подготовке к турниру быть не может… – Эх, – Невилл потупил взгляд и взъерошил недавно остриженные волосы, – да уж… но… Гарри, ты пропустил занятия и тебе все равно придется сходить к МакГонагалл… боюсь она сейчас зла, как мантикора! Хочешь я пойду с тобой? – Не стоит, – Гарри покачал головой, – зайду прямо сейчас, перед завтраком, а то хуже будет, если она начнет отчитывать прямо посреди Большого Зала. Гарри резко развернулся и кляня на чем свет стоит школу, МакГонагалл и себя понесся в сторону ее кабинета. Это же надо было так напортачить?! Да еще и уроки прогулял вчера все! Как бы к Дамблдору идти не пришлось… Гарри запнулся, а почему профессор Бабблинг ему ничего не сказала? Ведь он и ее урок прогулял! В классе МакГонагалл не было и Поттеру пришлось идти в кабинет примыкающий к личным покоям. Завтрак уже почти начался и мальчику стали то и дело попадаться ученики, косящиеся на него, как на какое-то чудо света, прямо как было в начале года. – Поттер! Ты вчера в «тайную комнату» провалился? – глумливо крикнул какой-то незнакомый слизеринец. – Всю школу переполошил! – шептались между собой Хаффлпаффавцы, – Опять нужно было ему выделиться! Мало того, что залез в турнир четвертым участником! Гарри старался не обращать на них внимания, стискивая зубы, почти бегом продвигаясь к своей цели. Он остановился только возле неприметной на первый взгляд двери, на удивление строгой, без вычурной резьбы и позолоты. «Совсем, как сама МакГонагалл» – усмехнулся гриффиндорец. Дверь вдруг сама собой распахнулась перед ним. – Заходите, мистер Поттер, хорошо, что хоть сегодня мне не пришлось искать вас по всему замку. – Профессор… – Гарри аж растерялся, он даже не успел постучать. Обычно знать все и про всех прерогатива директора, хотя не удивительно, что у Минервы на двери тоже стоят распознающие чары, – Я очень извиняюсь… я не думал, что доставлю столько хлопот. Решил позаниматься… готовился к испытанию в выручай-комнате и заснул. – От волнения голос Поттера был не ровным, он запинался и речь получилась нескладной. – Это не оправдывает ваш прогул, мистер Поттер. Вас ждет недельная отработка с профессором Грюмом. А теперь, можете идти на завтрак и не советую вам больше прогуливать. В следующий раз так просто не отделаетесь. – Вид декана был очень уставшим. – Хорошо, профессор, – Гарри поджал губы и чинно вышел из кабинета. Он легко отделался, слава Моргане, что вчерашнее «землетрясение» не связали с ним, иначе было бы очень плохо. Гарри вздохнул и побрел в сторону Большого Зала, аппетит пропал. Только подумать! Целую неделю ему предстоит каждый вечер проводить наедине с Грозным Глазом! Это ведь и свихнуться можно! Перед дверьми Большого Зала Гарри остановился и несколькими взмахами волшебной палочки привел себя в порядок. Неспешно войдя в обеденную, Поттер пошел к столу гриффиндора, ловя на себе заинтересованные взгляды. Опять он стал новостью дня! Как же все надоело! Взгляд зацепился за платиновую макушку за преподавательским столом и гриффиндорец сбился с шага, впившись взглядом в Люциуса. Но тот даже не взглянул на него, о чем-то увлеченно разговаривая со Снейпом. – А что здесь делает Малфой? – заинтересованно спросил брюнет, садясь между Дином Томасом и Лавандой Браун. – Это из-за вчерашнего, ну, из-за щитов. Он тут, как член попечительского совета, – Лаванда кокетливо поправила локон смотря на преподавательский стол. Малфой все еще о чем-то несомненно увлекательном беседовал с зельеваром, изредка косясь на слизеринской стол. Гарри тоже посмотрел туда и заметил, что Малфой почти мертвенно бледный, сидит неподвижно, будто на кол насаженный. «Видимо боится» – злорадно подумал Поттер. – Это же какой кошмар! – продолжила Лаванда. – Ты вчера все пропустил, – Влезла в разговор Патил, – учителя шептались о каком-то мерзком, темном ритуале. – Говорят только от жертвоприношения могли дрогнуть щиты! – продолжила Лаванда. – И не просто жертвоприношение! – Парвати прижала к груди руки, – а какого-то светлого магического существа! Как только магия терпит таких магов! – «Все что мы делаем, магия позволяет нам делать» – Гарри отвлекся от тщетных попыток поймать взгляд Люциуса, процитировал слова, которые читал еще, кажущимся сейчас, таким далеким летом перед третьим курсом. – Что? – Тихо пискнула Лаванда. Гарри огляделся и убедившись, что на него никто, кроме собеседников, не обращает внимание, понизив голос заговорил: – Я читал в одной книге про древнюю магию, там автор писал: «Нет такой ворожбы, которая бы была противна магии. Все, что мы делаем, магия позволяет нам делать. Наш выбор не случаен. Когда волшебник приносит жертву во время магического ритуала, а магия не противится этому, значит так правильно, час жертвы пришел.» – Что за бред, Гарри! – привлекая к ним внимание воскликнула Лаванда. – Тише ты! – шикнула на нее Парвати, – Гарри в чем-то прав. В Гите тоже говорится: «Воин – убей». У всего есть своя карма, только… не знаю, в наше время, это как-то дико. Гарри с удивлением посмотрел на Патил, она не перестает его удивлять. Вроде обычная дурочка, под стать Браун, а как что-нибудь скажет, но совсем и непонятно, как они дружат. Лаванда сконфужено молчала, ей очень не нравилось, когда Патил так себя ведет, словно знает все лучше всех. Ох, как же в такие моменты подруга ей напоминает заучку-Грейнджер! – О, Гарри, здорова! А где ты был? – воскликнул Дин только заметивший потеряшку-знаменитость, до того бывший сильно увлеченный спором с Симусом. Гарри вздохнул, видимо, ему этот вопрос еще ни раз сегодня зададут. – Я занимался в заброшенном классе… стулья в кушетку трансфигурировал и заснул там. – громко сказал гриффиндорец, чтоб как можно больше человек его услышало. – Как так можно? – вся поза Анджелины Джонсон – шестикурсницы, сидящей на три человека дальше – выражала недоумение. – Какой у нас первый урок? – спросил Гарри в надежде отвязаться от дальнейших вопросов. – Суббота, – хихикнула Парвати. – МакГонагалл сильно бесилась? – влез Ли-Джордан. – Не-а, только отработки с Грюмом влепила. – По-ви-и-и-з-ло-о-о – хором пропели близнецы Уизли под дружный смех. – Эй, друг! – Рон хлопнул Поттера по плечу, видимо он только пришел, Уизли вечно опаздывает на завтрак, – ты где это всю ночь был? Поттер выдохнул сквозь стиснутые зубы. Достало! Кинув последний взгляд на преподавательский стол – Люциус не удостоил его взглядом, теперь заинтересованно беседуя с малышом-Флитвиком еле-как видневшимся из-за высоких блюд с фруктами, – встал и раздраженно бросив: «Занимался я!» вылетел из зала. Только оказавшись в затемненном, тихом коридоре второго этажа Гарри перевел дыхание. Однако, все не так плохо. Гриффиндорцы не злы на него. У всех «грифов» нарушать правила в крови, а переполох устроенный учителями многие восприняли лишь, как несчастное стечение обстоятельств. «Нужно бы навестить профессора Бабблинг» – подумал мальчик, – «а то некрасиво получается, заодно и узнаю не рассказала о нашем вчерашнем разговоре директору.» Кивнув самому себе Гарри пошел к неприметной узкой лестнице, спрятанной за статуей скрюченного мага, на которой всегда есть вероятность попасть лицом в паутину. Ученики и учителя ей обычно не пользуются, потому-то домовики и убирают ее, хорошо, если раз в десять лет. Деревянные ступеньки мелодично поскрипывают, а от каждого шага поднимается облачко пыли, пачкая школьную мантию и форменные брюки. Гарри вдруг показалось, что они с этой лестницей очень похожи. Может быть раньше она и была нужна, служила незаменимым проходом для десятков магов, чтоб не терпеть капризы своенравной – центральной лестницей. Вот и Люциус так, вскоре он совсем забудет о маленькой лестнице – Гарри, сосредоточив внимание на большой и более подходящей ему – Малфоях: Драко и Нарциссе… Поттер остановился в тени ниши, смотря в светлый коридор третьего этажа. Он совсем не согласен быть «лестницей», хоть большой, хоть маленькой. Он хочет, чтоб с ним считались, а кто будет считаться с вещью? О, Люциус несомненно любит и заботится о нем, так же, как и сам Гарри заботится о своей «молнии». На первый взгляд чувства Люца можно принять за настоящую любовь, но Анри видит… он чувствует, что за Люциусовским «Я люблю тебя» скрывается отнюдь не тоже самое, что за его собственным признанием. Просто… пока Гарри является единственным человеком, сумевшим заинтересовать сиятельного Лорда настолько. Гарри долго себя обманывал и тешил глупыми надеждами, но пора признать, если бы не «отворот», то сейчас все могло бы быть совсем иначе. Сизый дым от сгорающих колышков ясно говорил о любви Нарциссы к мужу и ответном уважении. Гарри тогда лишь на время заблокировал, притупил эти чувства у возлюбленного, и слишком расслабился. Зря, ох как зря Гарри написал то письмо, встряска может ускорить процесс «спадания» чар. Поттер прикусил губу. «Что же лучше сделать?» – размышлял он, а на краю сознания билась робкая мысль – «Может… может это и есть настоящие чувства?.. Нет!» – Поттер зло тряхнул головой, – «Нельзя надеяться непонятно на что, во всех книгах говорится «с помощью зелий и ритуалов никогда не вызвать настоящие чувства». Люц относится сейчас ко мне лучше, чем в самом начале, но «любит» только пока на мне сосредоточенно его внимание. Нужно действительно заинтересовать его… наконец показать, что я не просто кукла и не чередой из списка любовников. Ведь знал… узнал же про то, как он относится к своим «пассиям» в начале и его отношение ко мне не слишком-то и отличается. Только благодаря «отвороту» он сосредоточен на мне, а не на семье.» Мальчик наконец зашагал в сторону класса рун. «Нужно показать, какой я на самом деле… и снять «отворот». Надеюсь это не будет слишком большой ошибкой и у него есть ко мне чувства. А пока, нужно решать проблемы по мере их поступления»