Ты вернешься, Драко Малфой.

Холодные голубые глаза буквально впиваются в лицо Драко. Этот требовательный взгляд безмолвно заставляет Малфоя-младшего рассказать отцу все, что было и чего не было, выворачивая наизнанку все его мысли, внутренности и воспоминания. Взгляд знакомый с детства. Кажется, что отец уже итак все знает, что ему не требуются объяснения, и весь этот разговор устроен им лишь для того, чтобы поиздеваться над ребенком, чтобы заставить его восхищенно бояться или боязливо восхищаться своим отцом. Язык Драко буквально прилипает к небу. Он не может ни промолчать, ни рассказать, хочется лишь опустить голову вниз, признать поражение и позволить отцу проникнуть в его голову. Но он не может. Он даже этого сделать не может, потому что тогда его отец, вероятно, словит инфаркт от увиденной сцены - его сын поправляет свое достоинство в штанах, дабы его эрекцию не вычислил его собственный дядя - или того хуже, вызовет Сириуса на дуэль, а от самого Драко откажется, отняв фамильное кольцо и право быть Малфоем. Тогда-то уж все точно будет замечательно. Люциус поднимает брови в вопросительной форме - и это уже точно плохой знак. Если Драко не начнет говорить прямо сейчас хотя бы что-нибудь, его отец уж точно перестанет нежничать и выпытает всю информацию насильно. Между бровями младшего начинает образовываться складка от слишком долгих раздумий и он, все-таки, начинает мямлить. -Я прошу прощения, отец, я еще не совсем отошел от этого путешествия, - Драко придает тону голоса преувеличенной усталости, и, кажется, это вполне удовлетворяет его отца, потому что мышцы на его лице немного расслабляются и он откидывается обратно на спинку своего стула, складывая руки на груди, что говорит о том, что он готов слушать дальше. Драко мысленно выдыхает, немного расслабляясь. -Итак. Я попал в Хогвартс, - Люциус немного хмурит брови, кивая головой, явно заинтересованный тем, что же дальше расскажет сын. Совершенно, черт возьми, не подозревающий, что Драко понятия не имеет, что говорить дальше. Его сын, натренированный с детства выдавать ложь за правду, почти не сомневается в том, что отец должен поверить любой ерунде, слетающий с его языка. Поэтому, не долго думая, начинает с энтузиазмом плести какие-то бредни про Поттеров и Уизли, сужая глаза от "неприязни" к некоторым маггло-рожденными и по-Малфоевски растягивая гласные на особенно неприятных моментах. Люциуса, кажется, все устроило и он не стал особенно вдаваться в подробности путешествия своего сына, удовлетворившись бурными рассказами о школе. Его, разумеется, удивляет, что камень отнес его сына туда, где, на первый взгляд, его присутствия и не требовалось, но он останавливается на том, что такой древнейший артефакт, должно быть, мудрее, и уж точно знает лучше него, где его сын нужен, а где нет. Люциус отпускает юного наследника, и тот, наконец-то, может спокойно выдохнуть, как только исчезает с глаз своего любопытного отца. Оказавшись в своей комнате, Драко грузно садится на кровать, устало прикрывает глаза и трет ладонями лицо. Страшно даже подумать о том, что могло бы случиться, узнай отец о лжи блондина. Наследник немного диковато улыбается сам себе, когда вновь и вновь прокручивает все события того путешествия у себя в голове. Смешок срывается с его губ, когда он видит перед глазами выражение лица своего отца, который залез бы в его голову. На смену лицу отца, приходит картинка лица Сириуса. Его прищуренных глаз, слегка поджатых, пухлых губ, и острых скул. Он буквально физически может ощутить его руки на своих плечах, его запах и тепло. И Драко почти уже закусил губу в ухмылке, но тихий стук в дверь заставляет его открыть глаза и, ненавидя все на свете за то, что отвлекли его от фантазий, крикнуть: "Заходите!". Из-за двери показывается слегка кудрявая макушка и сердце Драко пропускает удар. Он совсем забыл о том, что существует еще одна реальность, в которой ему придется взаимодействовать со своим дядей и как-то смотреть ему в глаза после всего произошедшего. Он забыл, что в этой реальности его дядя не какой-то токсичный подросток, с присущей возрасту наглостью и самоуверенностью, а взрослый, спокойный, уравновешенный мужчина, который не причинит ему вреда. И это пугало еще сильнее, потому что он не знал, как теперь вести себя с ним, ведь идиоту понятно, что Сириус все знает, и знает даже больше, чем Драко, потому прошел через все это. -Привет, - Сириус выглядит абсолютно спокойным, в отличии от младшего волшебника, который просто не имеет представления, куда ему деть свои руки, ноги и взгляд, который мечется от рук брюнета к его глазам. Он находит тот же прищур, но уже с несколькими морщинками вокруг глаз, те же губы, но не растянутые в самодовольной ухмылке и острые скулы. Те же плечи, только чуть более широкие и возмужавшие. Дядя все так же продолжает стоять в проходе, дожидаясь, пока Драко придет в себя, что вскоре и происходит. Мальчик судорожно сглатывает и все же говорит хрипловатым голосом. -Привет. Проходи, пожалуйста, - он зачем-то похлопывает по кровати рядом с собой и тут же хочет хлопнуть себе по лбу. Что это было вообще? Сириус же, на удивление, не обращает внимание на неловкость и будто бы даже не замечает того, что творится с его племянником. Мужчина проходит вглубь комнаты, берет стул и садится напротив блондина, смотря тому в глаза. От него пахнет уверенностью, спокойствием и чем-то до боли знакомым. Эта близость заставляет Драко немного наклониться вперед, чтобы уловить тот самый запах. Тот самый аромат, которым пахнут его воспоминания. -Как себя чувствуешь? - спрашивает мужчина, все еще игнорируя все выходки младшего волшебника. -Нормально, - отвечает Драко на автомате, слегка отстранившись, но все еще пытаясь уловить этот аромат. Блондин снова поднимает глаза и ловит на себе знакомый взгляд Сириуса. Его глаза слегка прищурены, он не изучает лицо Драко, словно видел его уже миллион раз. Он только жадно заглядывает в его глаза, будто ищет там что-то, что никак не может найти. Он ворочает камни в его душе, роется в полках с барахлом, открывает каждую книгу, вырывает листы, рычит от злости, бьет кулаками по столу и отступает, так и не найдя того, что искал. По чему истосковался, не находя себе места. Он отступает, опуская свой взгляд на губы. Выражение его лица становится мягче, он сглатывает вязкую слюну, отчего дергается не только его кадык, но и рука, желающая прикоснуться к алым губам и провести по их контуру. И, слава Мерлину, Драко просто не видит этого, отвлекаемый своими мыслями и фантазиями. Не понимающий, отчего же так тянет. -Я рад, что ты вернулся, - говорит старший волшебник, и Драко прикрывает глаза от этой хрипотцы в голосе. Они оба уже не знают, что должно произойти, чтобы они отошли от этого гипноза, но выдержка Сириуса, все же, в разы сильнее. Он ведь столько раз уже через это проходил, отворачиваясь от Драко, когда тот, ничего не подозревающий, долго смотрел на него или невзначай задевал его рукой, во время бурного рассказа. Он столько раз удерживал себя в руках, чтобы ничего не испортить, что сейчас должен бы сделать это уже на автомате, без особых усилий. Но вот только есть одно НО. И это НО заключается в том, что сейчас Драко, хоть и не знает до конца, но уже подозревает, что за чертовщина начинается между ними. Он, возможно, еще тысячу раз отвергнет свои чувства, тысячу раз соврет сам себе и мужчине напротив, но именно сейчас Блэк видит, что творится с его восемнадцатилетним племянником, и из-за этого веревка, крепко завязанная на запястьях старшего, потихоньку ослабевает. Мужчина резко вдыхает, на секунду прикрыв глаза, и, улыбнувшись племяннику своей самой доброй улыбкой, встает со стула. -Ну, я пойду. Увидимся, - кидает он уже через плечо молодому волшебнику и быстро преодолев расстояние до двери, скрывается за ней. Драко, все еще не до конца пришедший в себя, пару раз моргает и с громким, разочарованным стоном, падает на кровать, раскидывая руки в стороны.