***
Боль. Что такое боль? Могу ли я её чувствовать? Спроси у любого человека, и он ответит: « Нет". Потому что я аниматроник. Простой робот с процессором вместо мозгов. Но мы тоже можем чувствовать. Можем любить, ненавидеть, радоваться, грустить. Но никто об этом не знает. Мы не говорим. Люди думают, что мы не можем говорить ничего, кроме готовых фраз. И они правы. Мы ничего не могли делать самостоятельно, до одного момента. Это случилось в 1987 году. Неизвестный в золотом костюме увёл пятерых детей с праздника, и с того момента их никто не видел. Спустя несколько недель их тела нашли в аниматрониках. Но как они туда попали, никто не знал. Кроме нас. Мы видели того, кто это сделал. Это Марионетка. Первый убитый ребёнок. Он так жаждал мести, что решил дать убитым детям вторую жизнь, поместив их души и тела в нас.***
Я помню ту жизнь до своей роковой ошибки. Ту жизнь, когда мы были вместе, Бонни. Помню твое признание. Это было так завораживающие, когда ты стоял возле меня, такой миниатюрный, на голову меньше меня, опустив голову и смущённо сказав три заветный слова. "Я люблю тебя". Помню наш первый поцелуй. Как ты смущался после него и кричал на меня. Помню наш первый раз. Как ты боялся этого. И как ты стонал на всю пиццерию. Небось, все слышали. И как ты потом несколько дней избегал. Я всё помню. От начала и до конца. Знаешь, Бонни, я даже помню тот день. Каждую секунду. И ту невыносимую боль. Хотя, я понимаю тебя. После того случая меня все стали боятся. После "Укуса 87". Спустя несколько дней меня закрыли в Пиратской бухте. Я был рад тому, что ты пытался удержать наши отношения. Я помню то, как шёл к комнате запчастей. Помню, как приоткрыл дверь и увидел вас. Тебя и Фредди. А дальше всё было как в тумане. Я помню только то, что я хлопнул дверьми и побежал в бухту. Очнулся я уже утром. Надо мной склонился ты. И тогда ты увидел, что я очнулся, то произнёс три таких ненавистных слов. "Нам нужно расстаться". Я понимал тебя. Не каждый захочет встречаться с монстром. Два раза я хотел совершить суицид. И два раза меня останавливали твои слова. "Смерть - не выход". Ты был прав. Я выдел как ты был счастлив с Фредди. Даже мне были слышны твои стоны. Я выдел, как ты, после той ночи, ходил целый день смущённым. Конечно, было стыдно перед Чикой. А передо мной?***
Даже когда пиццерию закрыли, нас решили оставить там. Мол, кому надо старые роботы, которые убивают детей. Так мы и остались в пиццерии одни. Но все ли одни? Нет, не все. С тобой Фредди, Бонни. Даже Чика с Голди сошлась. Я остался один. Как всегда. Когда произошёл укус, я привык, что всегда мой верный спутник - это одиночество. Он следует за мой по пятам, где бы я ни был. Но, знаешь, Бонии. Я всё ещё надеюсь, что ты вернёшься. Даже сейчас, когда я лежу разобранным, мне плевать, что я видел твое мёртвое тело. Я надеюсь, что ты жив. Что вот сейчас ты подойдешь ко мне, приложишь свою руку к моей щеке, и скажешь таким нежным и красивым голосом. "Я с тобой, Фокси. Потерпи немного." Но, эта мечта разбивается в вдребезги, когда я поворачиваю голову и вижу тебя. Твой взгляд, смотрящий в никуда. Я не понимаю, как я ещё работаю. Ведь повреждения критические. Или ты хочешь, чтобы я ещё страдал, Господь? Последнее, что я запомнил, это белый свет и твои алые глаза, смотрящие на меня с любовью.... Мы наконец свободны...