Стереть.

Обманывать самого себя глупо. Я понимал это, но все равно старался рассказать себе гораздо более приятную историю, сидя на грязном, затертом до дыр, от чего теперь едва ли бордовом, стуле местного трактира за стаканчиком яблочного сидра. Было больно, и хотелось закупорить эту боль. Хотя бы алкоголем. Еще один глоток. Еще одно воспоминание о случившемся. Еще одна нелепая история, рассказанная вслух лишь для того, чтобы самому поверить в эту сказку. Сознание затуманил алкоголь – оно верит. А вот рвущаяся на волокна душа нет. Глаза невольно скользят по рукам, будто бы вновь воспроизводя запекшуюся красную жидкость на костяшках пальцев. Все бы отдал, лишь бы стереть это из своей памяти. Хочется вырвать глаза, но страх оковывает тело в нерушимые кандалы. Саша. Вон. Фиона. Поверьте, если бы я мог, я бы уже лежал вместе с вами, позволяя жадным червям съедать свое тело. Но я не мог. И не смогу. Тогда, в тот самый момент в Хранилище, Красавчик Джек съел мою душу, заменил мне мозг. И сейчас это уже не тот я, который был раньше. Сейчас вместо Риза – Кровавый Джек. Встаю. Кидаю искусственной рукой почерневшие от старости монеты, которые с противным металлическим треском барабанят по столу. Бармен чем-то недоволен, хочет схватиться за рукав моего плаща, но я резко разворачиваюсь и выхожу из трактира, скрывая и без того не настоящее лицо за жестким (грубой ткани) капюшоном. Алкоголь не справился – скорбь ядом сочится из еще не заживших ран, заставляя нутро биться от агонии. Сморю на темное небо, старательно избегая Гиперона. Хранилище… что оно дало мне? Мертвых друзей, съеденную душу, сломавшуюся жизнь…. - Давай, - хрипло шепчу в пустоту, зная, что он услышит. Чувствую, как Джек усмехается. Хочу плюнуть ему в лицо, только вот самому себе не плюнешь. Тело подчиняется другому разуму, покидая истинного хозяина. Предатель. Совсем как я. Не знаю, какое хотел Хранилище получить этот искатель сокровищ, только вот мое хранилище я уже нашел. Им будет воспаленное воспоминание о тех, кто погиб ради всего этого. Сознание медленно отключилось. И лишь изредка оно шептало три простых слова: - Саша. Вон. Фиона. Было бы здорово, если всех нас можно было стереть. Тогда бы не было так больно. Не так ли, Джек?