Лис и Змея

5 лет спустя. В большой игровой комнате дети весело играли в игрушки: кто-то играл в зоопарк, кому-то было интересно собирать пазлы или строить какое-нибудь здание. Но не вся детвора наслаждалась играми — один из таких отпрысков, точнее, просто девочка сидела в дальнем уголке комнатки, что-то нащупывая. Это был маленький деревянный кубик, но девочка очень внимательно проводила ручкой по каждой грани или рёбрам этой игрушки. И никто не спрашивал, зачем она так делала, с ней никто не хотел играть. Кому нужна такая, как она — слепая? — Саске, а что ты здесь сидишь? — спросила воспитательница очень добрым голосом, но девочка, к которой обратились с именем Саске, уже чувствовала в интонации что-то неладное. Девочка ощущала негативные эмоции, но притворившись, что не заметила этого, просто ответила: — Играю с кубиком. — О, вот как, — притворяясь серьёзной, ответила воспитательница. — А с ребятами почему не хочешь играть? Саске прекрасно знала, что воспитательница врёт: в её группе никто девочку, да к тому же слепую, не любил. Девочку этот факт очень сильно огорчал, но она старалась показать, что для неё эти слова ничего не значили, продолжала жить и радоваться жизни. Но, когда наступали такие моменты, в которых она могла уйти в самую дальнюю комнату детского дома, она рыдала: горько и долго. Саске хотела быть чем-то полезна, но её всё время прогоняли, и горькая обида мигом ложилась на маленькое и нежное сердечко. Но сейчас Саске хотела показать, что она просто хотела побыть одна (хоть она всегда была одинока) и просто ответила: — Я не хочу ни с кем играть, но благодарю, что вы проявляете обо мне заботу. Воспитательница, грустно улыбаясь, прошла мимо неё, подходя к другому ребёнку, помогая то строить домик, то прочитать слово, то рассказывала что-то. Каждому она старалась уделять какое-то время, не смотря на то, что в игровой комнате было очень много ребят, которым что-то было нужно от воспитателей, и няни спешили на помощь. Но Саске по-прежнему оставалась серой мышкой: о ней не так хорошо заботились, как о других, она не знала, как надо отвечать на некоторые вопросы. И вообще, Саске хотела иметь одного друга — пусть одного, но такого, которому она могла бы доверять. — Эй, а ты чего это здесь сидишь? — за спиной раздался голос, в котором не было ни грусти, ни презрения, отчего малышка слегка вздрогнула: прежде, она никогда не слышала такой интонации, но сейчас, то, что она услышала… Тот голос не был полон раздражённости, скорее, в нём слышались любопытство и удивление. Видимо мальчик (именно ему и принадлежали звуки) не знал о том, что девочка слепа, и из-за этого никто с ней не хотел играть. Саске испуганно повернула голову и посмотрела на обратившегося к ней своими пустыми глазами. Через секунду она услышала тихое «Ох!» и почувствовала, как маленькая детская ладошка закрывает рот от удивления или ужаса. Саске отворачивается и опускает голову — каждый раз, когда кто-нибудь видит её, все куда-то уходят, и этот мальчик, он тоже стал не исключением. Но, когда он ушёл, как думала Саске, он больше не вернётся. Через пару минут послышались тихие и аккуратные шаги, и каким-то чувством Саске поняла, что к ней приближается мальчик, недавно интересовавшийся, почему она не хотела идти и играть с ребятами. Малышка снова повернулась и спросила: — Ты что-то забыл? Голос у неё был красивым — прямо как у ангелочка. Она говорила всегда таким прекрасным голосом, некоторые воспитатели не могли поверить, что в их детском домике живёт такая очаровательная девочка, увы, родившаяся слепой. Но сейчас в её голосе звучали непонимание и страх — наверное, девочка до сих пор не доверяла никому. — Нет, я ничего не забыл, — ответил парень. — Просто… я хотел угостить тебя яблочным соком. Саске чувствовала своими рецепторами, как парень протягивает руку, и тоже потянула свою крохотную ручонку навстречу. Мальчик осторожно схватил второй рукой протягивающую руку Саске, помогая ей схватить стакан. Когда малышка схватила сосуд, она почувствовала что-то стеклянное и цилиндрическое. Саске медленно поднесла к губам стакан и осторожно начала пить сок. Девочка удивилась, когда почувствовала на языке яблочко. Обычно её разыгрывали — то землю в воду подложат, то соль добавят, то ещё какую-нибудь шутку преподнесут. Девочка всё время терпела эти унижения, хотя она чувствовала, что ей грозит опасность, Саске продолжала быть предметом насмешек и шуток своих одногодок. — Ты мне дал яблочный сок? — спросила Саске, «смотря» на мальчика. — А в этом есть что-то плохое? — вопросом на вопрос ответил и мальчик. — Просто, — девочка опустила взгляд в пол, — надо мной всё время потешались, никто не хочет со мной дружить или говорить. Я всем обуза. Я ведь родилась слепой, а значит, я никогда не стану превосходным шиноби. Значит, я всё время должна терпеть издевательства со стороны друзей, я должна слушаться воспитателей, я должна сидеть и играть в кубик одна, я должна… Договорить она не могла — в горле застрял неприятный ком, мешавший говорить, и Саске начала глотать воздух, чтобы закончить. Но неизвестный мальчик взял малышку за руку и осторожно повёл из игровой комнаты, благо, пока никто не видел. *** Они вошли, судя по всему, в небольшую комнату на чердаке — Саске могла почувствовать, что крыша стоит под необычным углом, да и поднимались они долго, пока добирались до этой самой заветной комнатки. Саске «видела», что кроватка в этой комнатке давно поломана, матрац прохудился, подушка жёсткая. — А ты здесь живёшь, что ли? — спросила Саске, пытаясь что-то найти. — А что, что-то не так? — удивился мальчик. — У тебя здесь всё так плохо, — протянула малышка, — тебя тоже не любят, что ли? Парень открыл рот от удивления — он думал, что девочка не может узнать о том, что он живёт здесь, как бомж, но он не знал, каким образом ей удалось совершить такие открытия, новый знакомый не понимал. Саске, услышав его удивление, пояснила: — Несмотря на то, что я видеть не могу, я умею чувствовать мир: я вижу мир по-другому – например, у меня хорошо развит слух. Я слышала, когда ты ко мне подходил, пусть даже и очень тихо, но я слышала. Я чувствовала кожей, как меняется воздух – ты мне тогда протягивал руку с яблочным соком. И сейчас, когда мы вошли в эту комнату, я могу узнать, в какой именно комнате ты живёшь. У тебя маленькая комната, стены покрылись плесенью, под кроватью и на полу вообще бегают временами тараканы. У тебя никто не убирается – очень пыльно у тебя. И по таким данным можно сказать, что тебя, как и меня, никто не любит, я верно говорю? — Д-да, — удивился малыш, — но каким образом слепые «видят» мир через обоняние, слух, нюх и прикосновения? И, кстати говоря, мы друг друга толком не знаем. Меня зовут Наруто Узумаки, а как тебя? — Я-я С-саске Учиха, — неуверенно пролепетала девочка. — Рада знакомству, Наруто-кун! Девочка покрылась пунцовым румянцем. Наруто, осторожно подошёл к ней, взяв за ручку и ответил: — Ты очень красивая, пусть и слепая, но ты очень красивая. — Наруто-кун, а расскажи, какая я, — сразу после такого комплемента девочку охватило любопытство и, не теряя времени даром, Саске решила узнать, что такого красивого сумел в ней найти самый обычный мальчик. — Ну… у тебя красивые тёмные волосы до плеч, — начал Наруто. — Иногда, кажется, что твои волосы отсвечиваются синим отблеском. Так ты смотришься более загадочной личностью. У тебя добрый взгляд, милая улыбка, красивый голос, да и вообще — ты самая необычная! — Ты правда так думаешь? — девочка начала гореть от счастья — ей прежде никогда такого никто не говорил, а слова, которые произнёс этот Наруто, слегка вскружили головку. — А чем я необычна? Расскажи! — На первый взгляд, — Узумаки не знал, с чего именно надо начинать рассказ, чтобы слепая не обиделась, — ты кажешься хрупкой. Все привыкли видеть тебя слепой девочкой, которая ни на что не годна, и насмехаются над тобой. Но ты сильная душой, перенося все проделки, обиды и шутки со стороны «друзей». Ты уже знаешь, что значит быть не такой как все, ты не перестаёшь верить в то, что когда-нибудь тебя обязательно признают, и стараешься стать сильнее с каждым днём. Ты уже взрослая, правда твоя взрослая натура ещё находится в детском теле. И ты очень… Мальчик посмотрел на Саске – малышка плакала, но Узумаки понимал, что это вовсе не от горя, а от счастья — все эти годы мальчик наблюдал за слепой девочкой; он видел, как Саске было тяжело, как она терпела все эти страдания, показываясь на людях вновь счастливой. Но парень знал, что за маской счастья скрывается боль, одиночество, грусть и тоска – девочка нуждалась в дружеской поддержке. — Эй, Саске-чан, не плачь, — кладя руку на плечо, проговорил мальчик. — Я и не плачу, — смешно шмыгнув носиком, ответила Саске, — это я так радуюсь. — Да, а почему шмыгаешь носом? — иронично поинтересовался Наруто. — Просто, мне никто никогда таких вещей не говорил, — ответила темноволосая, улыбнувшись, — ты первый человек, который говорит мне приятные слова. Спасибо, что ты вообще появился в моей жизни. — Да пожалуйста, — тихо буркнул Наруто, а потом добавил. — Саске-чан, у меня есть к тебе предложение – давай мы будем дружить!