Лис и Змея

— Я всё равно сделаю так, чтобы ты смогла увидеть этот прекрасный мир! Наруто действительно желал, что в скором времени он поможет Саске прозреть, но в книге требовалась пересадка одного глаза. Он не рассказал Саске, что именно надо было сделать, только рассказал, что есть один способ, с помощью которого никогда не видевшие красоту мира люди могут увидеть краски каждого предмета. Учиха чувствовала волнение в голосе парня, но ничего не говорила – иногда ей казалось, что Наруто просто не знал, к кому именно надо обратиться за помощью. Оставшийся день они привели все вместе: Итачи, Саске, Менма и Наруто ходили по деревне, рассказывая шутки или обычные истории из своих жизней. Когда они выходили на большую площадь, где народу было побольше, старшие одевали маски, и населению казалось, что за детьми ведётся тщательная слежка. Многие фыркали в их сторону, кто-то просто отворачивался, а кто-то и шептался бранными словечками. Но потом они свернули на более безлюдную улочку, и идти стало гораздо легче. Ребята пришли в небольшой сарай, где развалялись давно поломанные инструменты для огородного использования. Старый, поломанный плуг, погнувшееся непонятно от чего лопата, оставшаяся без щетинок грабли и тому подобное. Однако здесь не было чужой чакры, здесь было тихо и спокойно. «Но всё равно – будьте осторожны!» — прогремел голос в подсознании Наруто. Его это беспокоило не первый день, потому что он считал, что это какая-то болезнь. Говорить об этом он пока не спешил, но совет получить хотелось. Менма, который держал за руку брата, почувствовал некую волну переживания и, взглянув брату в глаза, спросил: — Тебя что-то мучает, верно? Не волнуйся, ты можешь мне об этом рассказать, пока Саске и Итачи ведут свою отдельную беседу. Это как-то связано с мамой или папой? — Нет, это скорее связано с тем, что я хочу помочь Саске, — тихо побормотал парень. — Понимаешь, я нашёл один способ помочь ей прозреть, но из-за этой самой помощи я сам ослепну. Я прочитал в одной книге, что, если незрячие из клана хотят увидеть мир, то помогут члены клана Узумаки. Но поскольку у меня фамилия Узумаки, то я смогу помочь своей подруге радоваться жизни и… — Погоди, Наруто, — перебил рассказ Менма. — Но ведь, если ты пожертвуешь глазами, то ты не сможешь сам видеть этот мир, ты понимаешь, что это значит? — Да, Менма-нии-сан, но там было написано, что нужно пожертвовать одним глазом, — парень нахмурил брови. — Так что я буду слеп на один глаз, да и тем более, мне надоело то, что на меня смотрят такими недоброжелательными взглядами. Зато Саске увидит… — Нет, Наруто, не смей этого делать! — Менма слегка сжал ручку Наруто. — Я тебе не позволю этого сделать! Я как старший брат тебе это говорю. Мама или папа не одобрили бы этого! — Но я…— попытался возразить Узумаки, но суровый взгляд старшего брата заставил мальчика притихнуть. — Менма, что случилось? — к разговору подключился и Итачи, до которого донёсся этот неприятный разговор. Намиказе потупил свой взгляд в землю, и Итачи, поняв намерения единственного и близкого друга, просто кивнул. — Ладно, обсудим это потом. *** Вечером того же дня, когда Итачи и Менма гуляли по деревне, Учиха завёл разговор, который откладывали до поры до времени. — Ты чем-то обеспокоен, правда? Итачи это говорил немного тихим и хриплым голосом, но даже этот вопрос был услышан – Менма посмотрел на своего друга странным затуманенным взглядом. — Понимаешь, — начал он. — Наруто горит желанием помочь твоей сестре. Но, чтобы помочь ей сделать это, нужно пожертвовать собственным глазом. Я не хочу, чтобы отец, если он и увидит Наруто, видел его в таком виде – слепой на один глаз. — А тебе он не говорил, где именно он узнал об этом способе? — не медля, спросил носитель шарингана. — Просто вариант библиотеки сильно отличается от оригинала… — Какого такого оригинала? — заморгал глазами Намиказе. — Некоторые секреты посторонним людям мы не разглашаем, — снисходительно ответил Итачи. — Одну минуточку, — возразил Намиказе, — с каких это пор я для тебя чужак? Итачи просто разочарованно вздохнул, чтобы попытаться как-то привлечь товарища. Намиказе перестал кричать по поводу неверности в дружбе и тоже притих, а сам гений своего клана начал объяснять причину конфиденциальности некоторых вещей: — В нашем клане, увы, принято скрывать некоторые вещи. А насчёт этого способа прозрения знали лишь единицы. Мне повезло, и я отправился в секретную часть архива, прочитав некоторые сведения. Я, к своему великому удивлению, никому на глаза не попадался, и мне казалось это несколько подозрительным. Но, как ты мне успел рассказать, твой брат прочитал в книге, что если члены клана Узумаки пожертвуют глазом, то калека из нашего клана сможет стать полноценным. Интересно, а большего он ничего рассказать не успел? — Знаешь, как-то не получилось, — усмехнулся Намиказе. — Знаешь, это по-моему безумная и довольно странная идея! Я только увидел своего брата и не хочу, чтобы он ослеп. А если это папа увидит, то… — Менма, то, что твой брат хочет сделать во благо моей сестры, уже делает его в какой-то степени шиноби, — изрёк Итачи. — Я чувствую, что в нем постепенно зарождается Воля Огня. Саске – его стимул, она помогает ему преодолевать непростые задачи, принимать трудные решения, она помогает закалять его дух шиноби. Они станут хорошими шиноби. — Ты это так спокойно говоришь, — чуть ли не плача произнёс собеседник. — Просто… поверь в них, — мягко посоветовал ему Учиха. *** Наруто и Саске, которые уплетали за обе щёки вкусные рыбные палочки (как ни странно – подарок от старших братьев), молчали. Много впечатлений за последние несколько часов, много разного и много нового. Саске, однако, пугал факт, что вокруг её лучшего друга образовывалась аура печали. Сначала девочка думала, что Наруто просто грустил из-за того, что папа накричал на маму, но потом девочка прочувствовала, что это вовсе не родители. Доев свою порцию, Учиха довольно вдохнула воздух, перевела взгляд мутных глаз на своего друга и решительно спросила его: — Тебя что-то тревожит, я чувствую, что ты не можешь сосредоточится на вкусном ужине. Узумаки вздрогнул и мгновенно посмотрел голубыми глазами на соседку – он знал, что Саске была на многое способна, и это от неё не скроешь. Недолго думая, блондин решил признаться, что терзало его душу: — Понимаешь, я думал, что с помощью Итачи и Менмы я смогу тебе подарить зрение. — Оу, спасибо, — девочка начала покрываться предательским румянцем. — Ты нашёл способ, как меня можно спасти от недуга? — Да, правда, когда я рассказал об этом Менме, то он не хотел, чтобы я этого делал, — сразу ответил Наруто. — Это связано с пересадкой глаз. Я думал, что если я смогу пересадить тебе свой глаз, то ты сможешь увидеть мир. — Ты с ума сошёл – глаз пересаживать! — таким же возмущённым тоном, что и Менма проговорила Саске. — Нет, конечно, это выглядит мило с твоей стороны, но ты сам останешься слепым. Ты понимаешь, на что ты идёшь, принимая такие решения? — Да, я понимаю, что иду на риск, — на полном серьёзно выдохнул Наруто, — но пойми, я хочу сделать тебе самый искренний и самый приятный подарок, от которого ты больше не сможешь отказаться. Ты увидишь много вещей, узнаешь, как читаются слова, как выглядит слово и так далее, и тому подобное… — Наруто, — девочка крепко схватила руки мальчика и слегка сжала их. Затем она посмотрела на своего собеседника печальным и красивым взглядом, каким могут смотреть незрячие люди. Узумаки немного напрягся, но потом успокоился, слегка сжав руки своей подруги. Сейчас они напоминали любовную парочку, но так называемые «эпичные» моменты бывают прерваны некстати. — Итачи, ты это тоже видишь? — раздался до боли знакомый и удивлённый голос Менмы. — Да, мне кажется, что это какая-то особенная романтическая связь между ними, — согласно кивнул Итачи, — но, может, это нам просто показалось? Ребята готовы были провалиться сквозь землю – они хотели сказать, что просто поддерживали друг друга, держась за руки, а со стороны выглядело это так, будто они влюбились. — Это не совсем то, о чём вы подумали! — сразу ответила Саске. — Просто Наруто рассказал мне такую вещь, у меня шок чуть ли не произошёл. Наруто-кун хотел пересадить мне свой глаз. Я не хочу, чтобы из-за меня Наруто остался наполовину слепым. Итачи-нии-сан скажи, это просто абсурд, нельзя так поступать! — Нельзя-то, но пойми, Наруто хочет тебе сделать лучше, — мягко ответил старший Учиха. — Тем более, версия, которая предоставлена в библиотеке, несколько отличается от того оригинала, который хранится в архиве клана Учиха, — после этих слов старшие братья прыгнули в окно и попали в небольшого размера кухню. — Некоторые детали наши старейшины предпочитают скрыть. Но, если мы попробуем использовать этот способ, то может произойти нечто поистине удивительное. — Удивительное? — приподнял бровь Наруто. — А что именно «удивительного» может произойти? — Я сейчас не могу сказать точно, — ответил Итачи. — Тот вариант, который мне удалось прочитать, я не могу разглашать. В нашем клане всё странно, и мне не нравится та суета, которая разворачивается внутри квартала. — Насколько всё серьёзно? — спрашивал Наруто, так как он не хотел, чтобы Саске в данный момент страдала сильнее всех. — Детям лучше об этом не знать, — отрезал Менма. — Но, мы с Итачи подумали и решили, что поможем решить вашу проблему. Завтра встречаемся около вашего дома, нам как раз поможет Шисуи-кун. Это один из соклановцев Итачи. Мы все втроём дружим. — Ясно, — буркнула Саске. — Тогда, до завтра? — Да, до завтра, — согласно кивнули братья и испарились в облаке дыма. — Ух ты, я тоже так хочу! — восторженно заявил Узумаки, глядя на то, как облачко дыма постепенно растворялось. *** Шисуи, Итачи и Менма ждали Наруто и Саске возле входа в общежитие. Было ранее утро, солнце только вставало – несмелая и неяркая полоска говорила об этом. Прохладный воздух трепал волосы троих друзей, но они не двигались, замирая в позе статуй. Никто не знал, как долго они здесь находились. — А как долго мы будем здесь стоять? — шёпотом спросил Шисуи, переминаясь с ноги на ногу – раннее утро в Конохе всегда было таким холодным. — Когда они вообще поднимаются-то? — Шисуи, хорош жаловаться, — цыкнул на него Итачи. — Понимаю, что противно стоять здесь, сейчас и на холоде, но, вспомни, когда дело дошло до слежки Саске и Наруто, мы сами вызвались. Нам надо было как-то подойти к ним, но сделать это так, чтобы никто не узнал о наших планах! — А, что, у Данзо есть какие-то свои планы насчёт Наруто и Саске? — изогнул бровь Шисуи. — В том-то и дело, что есть, — разочарованно прошептал Менма. — Это так называемые грандиозные планы. Я краем уха подслушал разговор Данзо и ещё какого-то старика. Я его не знаю – голос незнакомым оказался. — Ясно, — удовлетворительно кивнул Итачи, и ребята продолжили следить за обстановкой. Они стояли долгое время, наблюдая за медленным и постепенным пробуждением родной деревни. Медленно начинали открываться утренние кафе, закрываться ночные бары и кабаки, центральный рынок становился шумным и суетливым, приезжали туристы со всех уголков Вселенной. В общежитии, где проживали Саске и Наруто, тоже медленно просыпалась своя жизнь: кто-то ставил на плиту чайник, кто-то мылся, кто-то только вставал. А дозорные всё стояли, терпеливо ожидая выхода главных героев. Наконец послышался певучий голосок Саске – судя по всему, она вставала раньше и готовила завтрак. Девочка рассказывала Менме и Итачи, что она всегда так делает: готовит, моет посуду, напоминает Наруто о некоторых вещах. Итачи восторгался тем, как мирно и слаженно живут его сестра и брат Менмы, но дети на это разводили руками – мол, ничего такого не знаем, просто повезло по жизни. Итачи только хохотал на это, отмечая, что это пара в скором времени станет отличной семейной парочкой. Старший сын Хокаге только фыркал, говоря, что Узумаки и Учиха – несовместимое сочетание фамилий. — Важно не сочетание фамилий, а характер супругов, — ответил Шисуи, тем самым потушив небольшой спор. — Посмотрим, может, они не станут жить вместе, может, они терпеть друг друга не смогут. — Итачи-нии-сан? — раздался звонкий голосок сестры сына главы клана, и парень обратил чёрные глаза к небу, точнее, к окну. В окне засияли чёрные с синим волосы, глаза, словно фосфор, засияли в тёмном помещении, и Шисуи стало как-то не по себе – он обхватил себя руками, неразборчиво зашипел – то ли от холода, то ли от того, что увидел; Саске производила на него странное впечатление. Итачи, увидев сестру, помахал рукой, но вспомнил, что сестра слепая, и попросил ребят прыгнуть на небольшой выступ. Ребята последовали приказу и прыгнули. Саске услышала, как ребята прыгнули на выступ, и приоткрыла окно. В кухню сразу врезался резкий холодный и морозный воздух. — Итачи-нии-сан, здравствуй, — ответила сестра, заправляя локон за ушко. — И Менма-кун тоже с тобой. Кстати, а новый человек, который с вами пришёл, кто он такой? — Здравствуй, Саске, — последовало приветствие от старшего брата. — Привет, Саске-чан, — поздоровался и Менма. — А Наруто до сих пор спит? — Да, он любит поспать, — согласилась девочка. — Мы из дома выходим обычно в десять часов. Проходите, чаем хотя бы напою, а то, я слышу, как ваши зубы от ночного холода стучат. Ребята немедленно вошли в приятную тёплую кухню, где чайник только начинал свистеть. Менма и Итачи присели на стулья, осматривая помещение, в то время как Шисуи внимательно осматривал отвергнутую девочку из своего клана. Она его поражала необъяснимым чувством, в его глазах она была героиней – сестра лучшего друга столько пережила, но осталась сильной благодаря другу, который соседствовал с ней. Как потом говорили Менма и Итачи, мальчик тоже был отвергнут, правда собственным отцом Хокаге по непонятной им причине. — И всё же, — холодно проговорила малышка, — с вами пришёл кто-то третий, но его имени мы не знаем, точнее, в данный момент – только я. — Ты права, Саске, — сразу подал голос её брат, — мы поступаем не слишком правильно. Это Шисуи – он поможет нам в нашей операции ранга А. Он сегодня будет вашим ирьёрином, врачом. Так что – Шисуи, это Саске. Саске это Шисуи. Молодой человек и девочка обменялись молчаливым рукопожатием, а затем Саске вернулась к плите – вода вскипела, пора было напоить всем горячим и свежим чаем, а также угостить усталых дозорных печеньем и фруктовым салатом, который Саске успела приготовить. *** Наруто ждал небольшой сюрприз – на кухне было трое гостей. Его брат, брат Саске и ещё один какой-то странный – тоже черноволосый и черноглазый. Блондин так и встал на проходе с раскрытым ртом. Саске сразу начала объяснять, что и как, после этого Наруто сразу успокоился, но тут же задал вопрос: — А где мы будем помогать Саске увидеть меня? — Всему своё время, — спокойно, тихо и чётко произнес Шисуи. *** Они пришли в не очень приятное место – само по себе оно напоминало старый и довольно криминальный район, где по узким улочкам с мусорными баками должны бегать на цыпочках воры, алкаши и местная банда, которая клянчит деньги. Но такого не было: видимо, вся компания плохих людей покинула эту территорию некоторое время назад, скорее, после нападения Демона. Они прошли вглубь огромного здания с сломанным фасадом – лестница, которая вела в дом, сломалась, ступеньки покрылись вечным моховым покрытием; крыша давно прохудела, а окно напрочь забиты такими же тёмными досками, как и сами ступеньки здания. Итачи вошёл первым – он не хотел и не горел желанием дать детям попасть в беду. Он не хотел, чтобы одна небольшая ловушка стала последним предметом, который увидят дети в последние секунду жизни – он слишком любил детей. Итачи был слишком мирным и добродушным за маской безжалостного воина в АНБУ. Менма и Шисуи держали детей за руки и тоже временами оглядывались – стены, давно потерявшие первоначальные краски, структуру, выглядели немного устрашающе, не гостеприимными и холодными, словно этот дом пропитался строгостью и суровостью бывших жильцов. Где-то пищали крысы, по дощатому полу бегали тараканы, а сам дом напоминал призрака – такой же пустынный и загадочный. — Мы пришли, — оповестил Итачи, продолжая озираться по сторонам – его не пугало, что за дверью может снова оказаться какой-нибудь неприятель, но больно детей не хотелось травмировать морально. — А что это за место? — спросил Наруто, чувствуя что-то неприятное давящее ему на грудь. — Не похоже на госпиталь Конохи… — Именно, — согласился Менма, и Наруто повернулся к старшему брату, - если мы бы пришли в больницу и рассказали о наших планах, врачи нас за сумасшедших сочли бы. Шисуи опытный медик, он поможет с пересадкой глаза, не волнуйся. Не волноваться – легко сказать. Труднее всего сделать. Но какая-то сила заставляла детей поверить в слова старших: уж больно они убедительно говорили. Саске могла точно сказать, говорят они со всей искренностью или нет. И девочка, положив руку на плечо, ответила: — Они говорят правду… *** Темнота окружала – холод бегал по телу, табун мурашек заставлял извиваться в неприятных конвульсиях. В то же время лицо обдувало жарким порывом воздуха. На мгновение кажется, что ноги и руки немеют, а потом их отрывают от тела, но через несколько секунд они снова встают на свои места; это своего рода иллюзия, от которой нельзя ни убежать, ни скрыться. А если и попытаться, то итог окажется плачевным – холодные объятия смерти ждут тебя. Они задушат, убьют и искромсают, но никак не пощадят – у них заведено по-другому, для них ничего не значат слова любви или преданности. Они понимают только победу и ничего больше. Холодная пелена уходит назад, и жаркое пламя встречает с гневом и ненавистью; в душе всё новые и новые чувства приходят на смену друг другу. Страх исчезает в недрах души, любовь всплывает на поверхность. Что это вообще такое? Мёртвый холод снова обхватывает детское тело… «Саске-чан!» — до сознания доносится неразборчивый, детский, полный паники и испуга голос. Но его никто не слышит – звонкая тишина по-прежнему режет уши, она не такая, как обычная тишина. Эта тишина страшнее умиротворённого хора на клиросе, страшнее похоронного марша, самой Смерти, в конце концов, но… «Саске!» — голос полон отчаяния и грусти, он зовёт её, он хочет, чтобы она очнулась, и как можно скорее. «Где я?» — её голос проносится в темноте, подхвативший ветром или эхом; Саске понимает, что её где-то ждут, где-то далеко от того места, куда именно она попала. Холод продолжает бить по пояснице, ключице и лопаткам, но каким-то способом Саске, протягивая руки, идёт вперёд. Она начинает видеть что-то светлое, бесцветное, но оно такое тёплое, яркое и приятное. И Саске идёт вперёд… … навстречу новому миру, новым ощущениям и знаниям. Просто на это отреагировать надо должным образом: не надо пугаться, не надо кричать или паниковать. Надо просто взять его за руку и сжать в своей ещё совсем детской руке. Саске открывает глаза… *** На лицах ребят шок – дети выглядят немного суровее, чем до операции, в глазах сверкает нечто воинственное, нечто величественное, но грустные нотки никогда не были припрятаны в глубинах детской души. В их глазах теперь сиял Риннеган.