***
В университете к Чондэ липли все - от мала до велика, от девушек до учительниц, от мальчиков до...вполне себе подходящих мужчин. Просто Чондэ качался в зале. Помимо его крепкого и подтянутого тела было несколько деталей, которые заставляли буквально раздевать парня глазами, трахаться с ним на всех поверхностях и просто желать его до дрожи в коленях. И нет, обожемой, все было не из-за члена, который так и норовил выпасть из брюк прямо в рот пожирающих его взглядом девушек. Совсем. Просто у Чондэ было слишком много татуировок. - Ким Чондэ, к директору! Все начиналось так. А потом директор просто залипала на его рукавах, проходя взглядом от костяшек на руках до плеч, глазами сворачивая в вырез майки и, пройдя до края брюк, приходила в себя, одаривая довольного студента обреченным взглядом, который так и говорил я тебя не трахну, ведь ты студент, но будь уверен, стоит диплому скользнуть в твои руки, я высосу из тебя всю сперму, Ким Чондэ. В принципе, Чену это нравилось. Такое внимание к его особе впечатляло, но иногда он думал, что внимание уделяется не столько его красивой душе, а его не менее красивому члену. Красивый член. Нет, это не Чондэ его так назвал.***
Вторым в списке после длительного воздержания, ведь прошел почти один ебучий год, был Минсок. У Чондэ сложилось впечатление, что кончил он не от умелого минета или классного развратного взгляда. У тебя просто недотрах, Чен. Потому что назвать это минетом своей мечты у него не получалось. Но, стоит отдать должное, Сюмин реально старался.***
Чену казалось, что он просто проебывает свою жизнь, а она, в свою очередь, машет ему своими ручками и будто говорит пиздуй, займись чем-то интересным. Собственно, он занялся. Точнее, его заняли. Иначе объяснить действие огня на газовой плите и его залипание, длящееся ровно столько, чтобы поджечь ебучий стейк, он не мог. Чен мог поклясться, что он не пироман. Каждый раз, собираясь у костра с друзьями, парень держал наготове всю свою силу воли, чтобы не сойти с ума от жара пламени. Под конец посиделок Чен яро надрачивал налитый кровью член, пытаясь избавиться от ноющей боли в паху. - Я не понимаю... И Чондэ реально не понимал. Возбудиться от костра. Ким Чондэ, ты редчайший мудак. Заведи себе парня и трахайся, а то скоро будешь кончать от одного вида воды или воздуха.***
- Я тебе отсосу. - Да что ты? - Ким Чондэ, я все-таки элитная шлюха, а не мальчик из подворотни, так что, будь так любезен, снимай нахуй штаны и выеби меня в рот, в конце-концов. По сути, Чен не вызывал проститутку. Тем более, проститута. Он просто шел по действительно подворотне и увидел, как лучшую шлюху города лапают во всех местах. Завидев Чондэ, Бэкхен оттолкнул наглого мужика, смачно ударяя кулаком в челюсть с фразой "У тебя все равно нет тех денег, которых я стою", и направился в сторону Чена. Кима не волновали деньги, которых стоил этот мальчик по вызову, тем более, шлюха сама вызвалась ему отсосать. Чондэ понимал рвение каждой проститутки в городе отсосать ему, ведь еще никто не доводил его до стонов, оргазма и агонии. А Бену было не занимать азарта, поэтому в жопу засунь свои деньги, сегодня ты получишь райское удовольствие. - Ты так уверен в своих силах, детка? - Рот закрой и растяни уже мои щеки своим хером, блять. Нетерпение Бэкхена было понятно - у него еще куча вызовов, а его клиент треплется без повода. Резко дернув брюки Чена вниз, Бен со стоном буквально врезался своим ртом на член Кима, будто от этого зависела его жизнь. Реально блядина. Чен усмехнулся, решив, что пора бы уже исполнить желание самой элитной проститутки во всем Сеуле, если не во всем мире, и схватив Бена за волосы и откинув его голову назад, ввел свой член на всю длину, надавливая сверху мизинцем левой руки, чтобы не соскользнул. Бэкхен смотрел на Чондэ взглядом, полным покорности, желая, чтобы его горло затрахали так, как не трахали его зад все клиенты вместе взятые. Первый толчок был для Бэкхена внезапно-резким, отчего у того полились слезы из глаз. - Неужели у шлюхи нет опыта в минете? - ухмыльнулся Чондэ. Бэкхен отрицательно помотал головой. Это отрицание буквально снесло крышу у Чена, и тот начал яростно вдалбливаться в девственный, но все еще похотливый, рот проститутки. Бэкхен стонал от наслаждения. Его пальцы уже были испачканы собственной смазкой. Не дрочить на это было невозможно. Но стонов со стороны Чена он так и не добился. Бэкхен ушел довольный, но разочарованный.***
Киму хватало во время дрочки вытащить зажигалку, зажечь ее и поднести к губам, чтобы сдуть огонь, естественно, и его охватывала волна оргазма, которая сопровождала его еще 15 минут, заставляя дрожать и продолжать водить ладонью по все еще стоящему члену. Чен уже давно узнал, как называется эта зависимость от огня, заставляющая его кончать каждый раз, видя огненное пламя и чувствую его тепло. Пирофилия. Чену понадобилось полтора месяца, чтобы понять, что он не один такой ненормальный и что это, вообще-то, в порядке вещей. При первом прочтении различных статей, Ким долго не мог успокоиться, пытаясь угомонить свой безудержный смех, но потом он понял, что, твою мать, это серьезно.***
- Подари мне свою тачку. - Вот уж нет! Чем ты заслужил? - Я готов отплатить. Ну не дорожил Ким Чондэ своей конфеткой, своей единственной в своем роде Феррари золотого цвета с россыпью металлических вставок на корпусе. По его мнению, машина выглядела слишком вычурно, вульгарно и вызывающе. Один минет может скрасить избавление от этой красотки. Тем более, Чен и так собирался сдать авто в металлолом. Вот и вышло так, что Чунмен, как оказалось, жутко падкий на все золотое, прям как сорока, ей-богу, сидел на диване, аккуратно вылизывая головку немаленького члена Кима. Сам Чондэ мысленно ухмылялся контрасту между тем, что он вытворял со шлюхой, и тем, что сейчас делал Сухо. Парень был похож на невинного поблядина, как это ни странно, удерживая член Кима во рту и активно двигая языком, надавливая то на головку, то вылизывая весь ствол. Чену было смешно от того, как выглядел его член во рту его друга, который любил пользоваться подкрашенным бальзамом для губ. Алые губы, то ли от возбуждения, то ли от этого самого бальзама, скользили по органу, вызывая нечто похожее на восторг. Но машина этого не стоила. Просто Чену она была не нужна. Совсем. А отказаться от минета от не мог.***
Дошло до того, что Ким Чондэ купил дом за городом, чтобы каждый вечер наслаждаться костром и дрочить до одури. Все, кто делали ему минет, не могли вызвать даже толику его стона. Но стоило зажигалке пройтись по сухой траве, как Чену можно было затыкать рот, а под член класть тазик. Вообще, Чену казалось, что выше пояса его не существует. Просто ему столько раз делали минет, не обращая на остальное содержимое, что, кажется, будь Чондэ самым уродливым человеком в мире, этого бы не заметил никто. Кроме одного.***
- Американо, четыре пончика и мороженое, пожалуйста. Любимое кафе. Любимая обстановка. Это просто единственное место поблизости от дома, где можно поесть, не отравившись. Чен знал всех, кто посещал это место. В основном, это были неприметные молодежные компании, старушки и милые дедули, но ничего примечательного. В эту глушь даже ни одна проститутка не совалась, разве что если ее не приводил кто-нибудь из города. - Я могу присесть? Мест просто больше нет, - молодой юноша со смуглой кожей и обворожительной улыбкой обхватил пальцами стул напротив Чондэ, которому вдруг внезапно захотелось, чтобы эти руки в кольцах обхватили его член так же, как и спинку стула. - Да-да, свободно, садитесь, прошу, - улыбнулся Чен. - А вы тут...на отдыхе, небось? - Нет, переехал недавно, даже не думал, что тут есть кто-то адекватный и приблизительно моего возраста. А вы тоже тут живете? - Чен вопросительно посмотрел на парня. - Просто вы очень похожи на местный контингент. - Что, пузо торчит и ляхи обвисают? - посмеиваясь, спросил Чондэ. Юноша напротив тоже рассмеялся, поняв, насколько глупо это все звучало. - Меня Чонин зовут, кстати. Вы где живете-то? Явно не в общем квартале. - Нет, мне принадлежит дом у озера, может, видели. Разговор продолжался около 20 минут и все шло хорошо, пока Чонин не решил закурить, предварительно спросив разрешения у Чондэ. Не сказать, что он был против. Он был в ужасе. Звук зажигалки, вид огня и эти руки вызвали в Чене желание сбежать в туалет и дрочить там до потери пульса, пока его не выгонят из кабинки. А Чонин ухмылялся, вдыхая дым и попеременно зажигая огонек, любуясь пламенем в той же степени, что и Чондэ. - Я... Пойду, пожалуй, ты, это... Встретимся еще, - Чен выбежал к своей машине, не замечая, как за ним последовал и этот юноша, залезая к нему в машину. - Ты что делаешь? - Хочу прокатиться и перекусить в доме у озера, - улыбаясь, ответил Чонин.***
Чену было вообще насрать, что происходит и почему вышло так, что Чонин тоже зависит от силы огня. Просто сейчас Чонин целовал его около ебучего костра, мать вашу. Чондэ легко мог бы сказать, что он ни разу не целовался, и это было бы чистой правдой. Потому все, что он получал от своих жертв - минет, и ничего больше. - Не знаю, какого хуя я это делаю, но я хочу тебя. - Не знаю, какого хуя этого хочешь ты, но я хочу этого не меньше. Собственно, тормоза сломались. У обоих. Чонин целовал так же горячо, как язык пламени. Его язык скользил по небу, задевая зубы Чена, а руки блуждали по щекам, шее и груди, заставляя старшего трепетать от ласк. Когда Чонин стянул с него футболку, ничего кроме вау, блять, ты такой охуенный, хен он выдать не смог. Тут же сомкнув губы на проколотых сосках, он выводил руками узоры на раскрашенных татуировками руках, медленно толкаясь в пах Чена, отчего последний едва мог сдержаться от стона. Чонин умело водил языком по телу старшего, захватывая губами кожу, руками пытаясь стянуть штаны с обоих сразу. Нет, Чонин еще даже не прикоснулся к члену Чена, но он мог поклясться, что сейчас он кончит просто от того, что младший трется о его возбуждение и шепчет на ухо какую-то херню, типа я вообще не ебу, как мы возбуждаемся от огня, но сейчас мне настолько насрать на потухающий костер, что я просто возьму и отсосу тебе, хен, потом ты меня трахнешь, а после всего этого забью рукава и ты хер отвертишься. В общем-то, Чен был только за. Круче губ Чонина, он мог еще раз поклясться, он не встречал. Мягкие, пухлые, влажные, идеально обхватывающие его член. Подвижный язык, властно надавливающий на головку, зубы, смыкаемые на стволе, отдавая разряд по всему телу. Чонин сосал так, что Чондэ вообще забыл, какого хера его член сейчас боготворят, ведь он еще ничего не сделал. Но собирался. А Чонину нравилось слушать откровенные стоны старшего, зная все легенды о "нестонущем чупа-чупсе" и вспоминая, как он ржал над этим прозвищем. Надо определенно рассказать потом хену. - Хватит. - Не выдержал? - Ты слишком хорошо это делаешь, но воспользоваться твоим ротиком я смогу попозже. Иди ко мне. Чонин совсем не понимал, как такие идеальные пальцы могли беспрепятственно проникать в него. - Расслабься, малыш, сейчас папочка сделает тебе приятно. Чонин давился стоном, когда Чен вводил в него свой до идеальности красивый член. Он забыл свое имя, зато имя Чондэ оставалось на устах еще долгое время. - Давай сменим позу. Чонин лежал спиной на грязной земле, но ему откровенно было насрать. Медленно толкнувшись, будто смакуя ощущения, Чен двинулся вперед, входя до упора в младшего. Тот, в свою очередь, бился в агонии, стараясь не сойти с ума от экстаза, но когда Чондэ прошелся головкой по простате, Чонин решил действовать самостоятельно. - Детка, да ты взял инициативу в свои руки. - Отсосешь позже, а пока, - Чонин наклонился к уху старшего, стараясь говорить как можно пошлее и увереннее, - стони для меня, как последняя шлюха, - и начал двигаться, опускаясь на член старшего, намеренно сжимая и без того узкие стенки и плавно двигая бедрами, будто качаясь. Чена выгибало. Ему казалось, что если сейчас не отымеет младшего по полной, он умрет от спермотоксикоза или еще чего. Узость Чонина, влажные поцелуи и проходящие по соскам зубы то и дело заставляли его передумать о смене позы и наслаждаться моментом. - Сука, переворачиваемся. Ты слишком медлителен. - Это трудно, знаешь ли. - Готовься, я тебя выебу сейчас. - Я всегда готов к твоему члену. И Чен ебал. Чонину казалось, у него сейчас сердце выскочит или язык отпадет, но он был на седьмом небе от ощущения влажного от смазки члена внутри себя. Но тут... - Давай кое-что попробуем. И Чен вышел из него, заставляя Чонина разрыдаться от ощущения пустоты. - Хен, прошу, я же был так близко. - Сейчас ты окажешься еще ближе, поверь мне, сладкий. - Что ты придумал? Игра Чена заключалась в том, чтобы Чонин, смотря в глаза старшему, смог кончить сам, заняв в это время руки чужим членом. Чонин давился воздухом, голова кружилась, а руки массировали головку члена старшего. В голове суетились мысли о заполнявшем его Чондэ, о его стонах, о его чертовой сперме внутри него. - Смотри что у меня есть, - выуживая зажигалку из кармана рядом валявшихся брюк, с ухмылкой на губах произносит Чен. И Чонина переклинивает. Переклинивает так, что, стоит только Чондэ зажечь огонь, как он с громким стоном кончает, невероятно выгибаясь и сжимая член старшего руками, который, тяжело дыша, изливается в ладошки младшего. - Блять... - Чонин готов умереть, лишь бы ему дали время отойти от оргазма, который он, кажется, чудом пережил, - Блять, хен, это было слишком. - Я знаю, - произносит Чен, укладывая все еще дрожащего младшего на плед, вытирая его руки и ложась рядом, обнимая смуглые и, как ни странно, исцарапанные плечи. Он аккуратно проводит языком по ранкам, слушая тяжелое дыхание и любуясь, как тело рядом все еще разносит от легких подрагиваний. Прости, понаставил тебе засосов, неделю никуда не сможешь сходить без водолазки. - Я и не собираюсь теперь сваливать. Ты такой же конченый, как я, так что, будь добр, ебать меня каждый день. - Тогда... - Чен зажигает огонь прямо перед лицом Чонина, наслаждаясь его громким о, боже мой, ааааах, - еще заход?