Верните всё, как было

         — Лами, убери это!          Лами увернулась от протянутой лапы рычащего от злости Шакала, поднырнула под стол, и только убедившись, что мебель надёжно отделяет её от согильдийца, ответила:          — Я не могу. Это естественная мутация.          — Убери немедленно!          — Ты что, дурак? Сказала же, не могу!          — Сама дура! Изнасилую!          — Чем, пальцами? — язвительно захихикала Лами, а потом на всякий случай отбежала ещё дальше, прячась за стеллаж с неаппетитного вида колбами.          — Подручными предметами! — рявкнул в ответ Шакал и временно заткнулся, потому что больше ничего придумать не мог. Лами его не боится, это видно. Он бы и сам себя сейчас, наверное, не боялся…          Краем глаза поймал своё отражение в стекле одного из лабораторных резервуаров. Грудь. Ничего так грудь, в принципе. Где-то троечка, вполне в его вкусе, вот только видеть это украшение на самом себе он не имел ни малейшего желания! Не говоря уж об отсутствии некоторой очень важной части тела. Но этого хотя бы не видно. А грудь — видно. Как назло, одежда ничуть её не прикрывала.          Ладно хоть ростом он ниже не стал. Только плечи чуть поуже, а бёдра – чуть пошире. Под одеждой почти не заметно. Но грудь!..          С этим нужно было что-то делать. Немедленно. Например, оторвать голову Лами.          Однако Шакал глубоко вздохнул, взял себя в руки и почти спокойно спросил:          — Что значит эта твоя «естественная мутация»?          — Этериасы — магические сущности, и физические признаки являются для нас вторичными, — тут же вдохновенно начала объяснять ему Лами, не забывая, впрочем, перемещаться вдоль стеллажа, сохраняя дистанцию между согильдийцем и собой. — Пол — в том числе, и он подстраивается под текущие потребности организма. Когда появляется потребность в размножении, тело становится того пола, который является более подходящим для этого процесса конкретно для тебя.          — Это каким местом оно более подходящее?!          Лучше бы не спрашивал, потому что Лами ответила — а от медицинских терминов у Шакала чесались уши. Он раздражённо пряднул ими, но лучше не стало. Чуть поразмыслив, спросил:          — А если я умру, ты сможешь воскресить меня парнем?          Умирать, конечно, не хотелось, но быть девицей и размножаться не хотелось сильнее. Смерть — это временно, в конце концов. Лишний раз попадать в руки Лами тоже не хотелось, но на что не пойдёшь ради того, чтобы вернуть себе нормальный облик…          — Смогу-то смогу, но потом ты опять станешь женщиной. Организм не обманешь.          — И что делать?          — Размножаться, — Лами хихикнула. — Родишь — скорее всего, твоё тело придёт в состояние, которое ты считаешь психологически приемлемым.          — Других вариантов нет?          — Нет.          — Врёшь, — неожиданно решил Шакал, осторожно подбираясь поближе. — Врёшь, мелкая дрянь! Ну-ка немедленно признавайся, над чем ты хихикаешь! Я из тебя всё вытрясу, будешь знать, как надо мной издеваться!          Он попытался схватить маленькую демоницу, но она отскочила — он своротил плечом пару банок со стеллажа и еле увернулся от осколков и брызг. Не то чтобы боялся намокнуть, но жидкость мерзко пахла. Лами тем временем поднырнула под заваленный хламом то ли стол, то ли верстак, и скрылась из виду.          Гоняться за ней по лаборатории бесполезно, это Шакал отлично знал. Слишком много тут барахла: столы, резервуары, с потолка какая-то хрень свешивается, шевелится… И Лами здесь прекрасно ориентируется, в отличие от него.          — И только попробуй кому-нибудь рассказать, — буркнул он на прощание и позорно сбежал. Продолжать общение в таком виде было выше его сил.                   После третьего поворота Шакал налетел на кого-то из прислужников — кажется, мёртвую некромантскую куклу. Он не очень рассмотрел. Тот даже отреагировать не успел — он одним ударом впечатал его в стену, а потом взрывом по этой стене размазал. Никто не должен видеть его в такой форме, даже те, кто не способен рассказать.          Однако этот инцидент заставил его слегка притормозить. Не задуматься — но не нестись не пойми, куда. Шакал содрал с окна портьеру, замотался в неё, как в плащ, и побрёл дальше по коридорам без особой цели.          Пол казался холодным даже для звериных лап: то ли Куб улетел куда-то в полярные широты, то ли Сильвер дурью маялся. Шакал не обращал на холод внимания. Под портьерой было почти тепло.          Марде Гир знает, что делать — всегда знает. Но показываться ему на глаза в таком виде он не согласился бы ни за что на свете. Шакал тихо и обречённо заскулил. Как теперь быть? Можно, наверное, одеться так, чтобы было не заметно, что он девчонка, но рано или поздно кто-нибудь всё равно догадается. А то и Лами, гадина, разболтает. Отпроситься на задание на пару лет? Для этого надо сунуться к Королю Преисподней. И какой толк? Если Лами не наврала, само по себе тело в норму не придёт.          Какое-то время он пытался цепляться за спасительную мысль: а вдруг Лами наврала? Это слабо помогало. Для начала, даже прежде, чем переодеться, стоило успокоиться, но не получалось. Убить бы кого-нибудь для успокоения нервов – но в Кубе не стоит. Кьёка шкуру спустит за неразумную трату ресурсов: всё же в Куб совсем уж хлам не тащили, и прислужников даже низшего ранга отбирали не просто так. Так что побуянить – это где-нибудь внизу. Но вниз надо отпрашиваться у командира. Замкнутый круг.          Сесть бы сейчас, как иногда получалось, перед троном, у коленей Марде Гира… Спросить что-нибудь о Создателе и о предназначении этериасов. Или об Энде. Сам Шакал первую сотню лет жизни помнил плохо – Сейра говорит, что мозгов у него тогда было, как у щенка. Может, и так. Зато у него был повод расспрашивать о том времени. Чтобы, может быть, забывшись, Марде Гир потрепал по ушам.          Чтобы всё было нормально, а не так.          Он слишком задумался, так что ни шагов за спиной не услышал, ни запах не почуял. И сбился с шага, когда услышал заданный прохладно-равнодушным тоном вопрос:          — Шакал? В чём дело? Тебе не кажется, что занавеска должна находиться на окне, а не на тебе?          Шакал отлично знал, что оставлять вопросы Короля Преисподней без ответа чревато, но всё-таки промолчал. Голос его сразу выдаст — это невыносимо.          Он обернулся, плотнее укутавшись в портьеру и опустив голову. Хотя лицо, наверное, можно не прятать. Не так уж сильно оно изменилось. Да и помнит ли вообще Гир его в лицо?          — Долго мне ждать ответа? Неужели ты забыл, что не стоит огорчать Марде Гира?          — Я не виноват, — всё-таки пробормотал еле слышно Шакал, заранее прижимая уши и пряча под штору хвост. Хвост ему командир отрезал всего один раз, за действительно серьёзную провинность (а потом вообще решил, что погорячился, и сам проконтролировал процесс лечения в лаборатории) – но воспоминания были крайне неприятные, так что прятал его Шакал рефлекторно.          Может, не различит, что голос женский? Он ведь не настолько высокий и пронзительный, как у Лами. Если говорить хриплым шёпотом — вроде, ничего, почти не заметно, что что-то не так.          — В чём?          — Ни в чём.          — Виноват ты или нет, будет решать Марде Гир.          Шакал и так догадывался, что сказал что-то не то. Король Преисподней не прощает ошибок и не терпит оправданий. Но он ведь действительно не виноват! Он вообще ничего не делал. Только занавеску с окна содрал, но кому какое дело до этой тряпки?.. И некромантского зомби размазал, но кому какое дело до этой дохлятины?          Додумать он не успел — Марде Гиру надоело ждать, так что из пола и стен полезли плети терновника и ещё какой-то дряни. Шакал даже понять не успел, как оказался вздёрнут в воздух, перехваченный колючими лианами. Он замер, не решаясь шевельнуться, потому что пока шипы всего лишь чуть царапали кожу (но если он скажет ещё что-нибудь не то…) — только разодрали портьеру, которая теперь висела неаккуратными лохмотьями. Однако, как надеялся Шакал, ещё что-то маскировала.          Марде Гир подошёл ближе — и резким движением сдёрнул остатки ткани.          Шакал жалобно заскулил и попытался прикрыться руками, но колючки мешали. Через несколько секунд растения вдруг отпустили его, и он шлёпнулся на пол, не сумев устоять на ногах.          — «Естественная мутация», — хмыкнул Марде Гир, беззастенчиво разглядывая его сверху вниз. — Инстинкт размножения, значит?          Встать Шакал не рискнул, хотя, похоже, недовольство Короля Преисподней его поведением было не таким уж сильным. Раз уж не покалечил и сразу отпустил.          — Ты тоже разговаривал с Лами? — осторожно уточнил он, всё-таки обхватив себя руками за плечи, чтобы прикрыть грудь.          — Именно. Что б Создателю вечно икалось за такие шуточки с генетикой.          Шакал не знал, что такое генетика, но всё-таки неуверенно кивнул. Кощунственной эта мысль ему совсем не казалась… Ещё после отпрысков Делиоры, которые имели дурную привычку наскакивать из-за углов, опрокидывать на пол и грызть. И плевать хотели на то, что Девять Врат — это не какие-то там людишки. К счастью, сейчас всю стаю вместе с ледяной глыбой, заключающий их мамашу, сплавили на некий остров…          Король Преисподней, похоже, не собирался его ругать или наказывать (только пристально рассматривал со странным выражением на лице), так что Шакал решился спросить:          — Что мне теперь делать?          — То и делать. Пойдём, — внезапно решил Марде Гир.          — Куда?          — В спальню. Или ты предпочитаешь холодный пол в коридоре?          — Нет!          Вообще-то Шакал имел в виду «совсем нет», но Король Преисподней сделал вид, что ответ относился только к коридору, ухватил его за предплечье, поставил на ноги и потащил за собой.          Впрочем, мог бы и за волосы по полу поволочь, так что такую почти деликатность Шакал оценил. Только жалобно пробормотал:          — Может, всё-таки не надо?          — Марде Гир не собирается дожидаться, когда его организм начнёт выкидывать какие-нибудь фокусы.          Продолжение фразы Шакал додумал сам — «так что ты тут очень удачно подвернулся». Логично ведь. Обидно, но логично.          Он и так еле поспевал за быстрыми шагами командира, а как только задумался — немедленно запнулся о ступень и чуть не полетел с лестницы. Марде Гир придержал его, а когда через несколько ступенек Шакал споткнулся ещё раз, заключил: «Координация нарушена — стоило ожидать», — и поднял его на руки.          Закрываться руками Шакал не перестал, но в целом почти смирился. Всё равно ведь придётся, если он не хочет остаться девицей навсегда. Ему-то Лами ещё могла наврать, но Королю Преисподней врать не рискнула бы — значит, всё правда. Его грёбанное тело с чего-то возжелало обзавестись потомством, не спросив, что по этому поводу думает разум. Получается, деваться некуда. Фаталистом Шакал не был, но безвыходные ситуации распознавал со звериной чуткостью.          И лучше с Марде Гиром, чем с кем-то ещё. Может, даже погладит потом…                   Комната, судя по обще-необжитому виду, была ничья. То ли Король Преисподней поленился идти до своей спальни, то ли у него её и вовсе не было: Шакал не спросил — даже не задумывался. Как-то не до того оказалось: он и огляделся-то только после… процесса, настороженно замерев на краю постели и чуть приоткрыв глаза. А в начале важно было только то, что тут нашлась кровать, достаточно широкая и достаточно мягкая, и даже чем-то застеленная — всяко лучше, чем пол в коридоре. Хотя, наверное, насчёт пола Марде Гир всё-таки шутил.          Сейчас, пожалуй, Шакал мог поверить даже в то, что он может пошутить.          — Надо будет повторить для надёжности, — задумчиво сообщил Марде Гир, обхватывая его одной рукой и подгребая к себе.          Шакал — чисто рефлекторно — протестующе дёрнулся.          — Но…          — Ты что-то имеешь против? — с тенью угрозы произнёс Король Преисподней, проводя ему ладонью вдоль спины и шеи, а потом вдруг потрепал печально обвисшее звериное ухо.          Шакал тихо заворчал и коротко — ничего не было! — потёрся щекой о подставленные пальцы. Наверное, он всё-таки ничего не имел против, просто… непривычно так.          А потом ещё дети. Ужас!          Надо спросить у Лами — это вообще надолго?

22 – 23.05.2015