***
Я уже промокла до нитки. Давно сижу под этим ливнем в ожидании чуда, но его нет, да и вряд ли будет. Почему я здесь? Почему от меня воняет алкоголем и перегаром? Почему я плакала недавно? Ответ банально прост — меня бросил парень. Джефф — светловолосый козёл, с которым я начала встречаться, когда мы были подростками, снова бросил меня. Да-да, именно снова. Это уже не в первый раз, но мы сходились, вот только снова ссорились, и недавно тоже. И если он не жалел ни о чём и живёт сейчас хорошо, то я страдаю, заглушая боль алкоголем. Никогда не думала, что опущусь до такого уровня. Но у меня есть и другое лекарство для души — Гвен. Моя лучшая подруга, мой прекрасный слушатель, советчик, мой антидепрессант в последнее время. Часто забегаю к ней излить душу, да и больше не к кому, у остальных отношения, так что им не понять, а она понимает, тоже ведь одна. Гвен, ты очень многое сделала для меня, несмотря на то, что я не сделала почти ничего. Мы будто поменялись местами, знаешь. Так не похожи мы на самих себя сейчас. Ты заметно подобрела в последнее время, а я стала злее, научилась ненавидеть, и сердце моё превратилось в лёд, который иногда даёт трещину, и мне снова становится больно. And when I get drunk, You take me home And keep me safe from harm. When I get drunk, You take me home. Я должна сказать тебе огромное спасибо за эту заботу, за это терпение, за это сострадание. Ведь я такого успевала натворить каждый раз, когда Джефф бросал меня снова и снова. Первым делом я всегда напивалась, и потом звонила тебе уже пьяная. Ты приезжала за мной в бар, где я буянила по пьяни, и забирала меня к себе домой. Там, не обращая внимания на мои пьяные крики и волну нецензурной лексики, что обрушивалась на тебя, просто слушала, говоря что-то успокаивающее в промежутках, а потом давала кружку горячего чая и укладывала спать, как маленького ребёнка. И мне было так хорошо в эти моменты. Ты так заботишься обо мне, так защищаешь, как никто другой. Так любишь меня. I ask you for another Second chance, But then I drink it all away. Но я всё портила опять, возвращаясь к Джеффу. Нас надолго не хватало, от силы на месяц или два, а потом всё начиналось сначала: скандалы, ссоры, драки, а итог всё равно один — он уходил, а я спивалась. И я снова приходила к тебе в слезах, а ты, вздыхая, выслушивала меня уже в который раз. Я думала, что ты прогонишь меня, когда я снова и снова приходила к тебе плакаться, или пьяная вваливалась в дом, но ты не делала этого. Лишь крепко обнимала и говорила: — Всё будет хорошо. Так странно было слышать это от тебя. Все всегда считали, что у тебя холодное сердце, или его нет вообще, но они ошибались. Оно у тебя есть, я знаю, и его тепло я чувствую, когда ты заботишься обо мне. И этого тепла мне не хватает сейчас. Я нуждаюсь в нём, в твоём тепле, в тебе, Гвен. Но простишь ли ты меня снова, когда я появлюсь на пороге твоего дома, чтобы опять поплакать в жилетку? Есть ли у меня надежда на второй шанс? Вдалеке громыхнул гром, будто тоже злится на меня, как и все. Никогда я не чувствовала себя такой опустошённой, одинокой и брошенной, как теперь чувствую каждый раз после ссоры с Джеффом. Тебя выбросили на улицу мокнуть под дождём, как ненужную игрушку, которая надоела своему хозяину, или ещё хуже — хозяин нашёл замену. И он нашёл. Теперь у него новая кукла вместо меня. Что же, пусть играет, пока она ему тоже не надоест. Так будет продолжаться до тех пор, пока ему просто не перестанут доверять, тогда-то ему будет не с кем поиграть, что станет для него концом, а я уже не вернусь, никогда не вернусь. Сверкнула молния. Я вздрогнула. Почему мне так страшно сейчас? Почему так боюсь? А главное, чего? Худшее уже позади, меня же снова бросили, а я уже успела напиться в хлам, но сейчас трезва, от чего, наверное, и страшно. А ещё я боюсь, что меня бросит не только он, но и она. Гвен... Спасёшь ли ты меня снова, как делаешь это последние десять лет? Исцелишь ли мою искалеченную душу? Дождь усилился, ветер начал дуть сильнее, становилось невыносимо холодно. У меня есть лишь одно место, куда я могу пойти, где я, возможно, ещё кому-то нужна. Встав со ступенек порога, где я сидела, затянув капюшон покрепче и сунув руки в карманы толстовки, я пошла по всё той же дорожке своего спасения от полного саморазрушения, по которой хожу уже десять лет, и где в конце меня ждёт надежда на лучшее.***
Погода всё продолжала портиться, а я так же продолжала лежать на диване с закрытыми глазами, но мне было отлично всё слышно. Буря будто с каждой минутой становилась всё сильнее и страшнее. Снаружи так темно и холодно, как в бездне, в которой рискуешь исчезнуть навсегда. Наверное, некоторые так и исчезли отсюда, сгинув в ней. Она затягивает тебя, как чёрная дыра, и в какой-то момент ты сам идёшь к ней навстречу. Идут туда отчаявшиеся, те, кто вдоволь настрадался в этой жизни, те, кто от неё устал и хочет покоя. Но мне всё равно на них, ведь они для меня лишь часть серой массы. Боюсь я лишь за одну жизнь, за которую готова бороться до конца, пока не вытащу из болота к свету, и которой не позволю угодить в эту бездну. Кто-то постучал в дверь. Я открыла глаза, мгновенно оторвавшись от своих раздумий, и направилась к двери. Догадываюсь, кого я там увижу, когда открою её. Там будет сломленная душа, чьи раны я периодически лечу. И я оказалась права. Она вся мокрая стоит передо мной, виновато опустив голову. Я просто молча смотрю на неё, а она лишь дрожит от холода, не глядя на меня. Бриджетт, не поднимая головы, медленно потянулась ко мне, обняв меня. Она не плачет, даже не всхлипывает, ничего. Но мне уже ясно, в чём дело. Я ответно обняла её, прижимая к себе. Мы молчим, ничего не говорим, да и слова здесь были бы лишними. Продолжая обнимать, она уткнулась носом в мою грудь, крепче прижавшись ко мне. Моя маленькая беззащитная Бриджетт, маленький одинокий лучик солнца, который так хотят закрыть собой серые тучи зла, боли и отчаяния. Я никому не отдам моё солнце, я сберегу тебя, потому что я люблю тебя. Минут пять мы уже стоим и молчим в тишине, нарушаемой лишь шумом дождя, и обнимаемся. Она по-прежнему не смотрит на меня, пока я глажу её одной рукой по длинным золотистым волосам. Я чувствую, как в моих руках она успокаивается, расслабляется, как ей становится лучше. Так можно было бы стоять бесконечно, наслаждаясь моментом, но пришлось нарушить эту идиллию. — Ну что, моя прекрасная катастрофа? Пойдём домой, — я улыбнулась ей, вытирая капли дождя с её лица, когда она, наконец, перестала прижиматься лицом к моей груди. Бриджетт, улыбаясь мне в ответ, кивнула, ничего не сказав и всё ещё обнимая. Ей не хочется отпускать меня, я знаю это. Она тянется ко мне, но наверняка ещё не до конца осознала это. Перестав обниматься, мы вошли в дом. Она, не раздеваясь, села на диван, а я лишь подсела рядом и накрыла её тёплым одеялом. Бриджетт, прикрыв глаза, положила голову мне на плечо, и, кажется, начала засыпать. Я только улыбнулась, глядя на неё. Теперь её измученная душа может быть спокойна, на этот раз я уже не отдам тебя, моя прекрасная катастрофа.