Заказ

Он приходил к ней ночью, ложился рядом, будил поцелуем в висок, и она блаженно замирала, пока он целовал ее шею, одной рукой убирая волосы, другой забираясь под ее ночное платье, проводя ладонью по бедру. Она оборачивалась, вглядывалась в сияющие красно-черные огни его глаз, путалась в его длинных рыжих волосах, слышала струящийся шепот, из которого не могла разобрать ни слова, и цепенела от счастья. Он улыбался так нежно, как не улыбался никому, кроме нее, и она просыпалась, всегда одна, всегда в холодном поту, в горячей истоме, с его именем на губах. Отчаяние накатывало так быстро, что она не могла с ним справиться, слезы обжигали, душили, и Анна прижимала колени к животу, сворачиваясь в клубочек, стараясь пережить еще одну ночь, стараясь забыть этот сон, который, кажется, уже выучила наизусть. Но сегодня Шельма чувствовала, что в комнате явно есть кто-то еще, однако никакой тревоги, никаких признаков опасности она не ощущала, только запах табака распространялся по спальне. Анна подтащила одеяло к подбородку и потянулась включить прикроватную лампу. - Может, хватит уже, девочка? – вместе с вспыхнувшим светом по комнате прокатилось рычание. - Логан, - Шельма выдохнула с облегчением и разочарованием одновременно, успевая подумать, что это, по сути, не очень-то логично, - что ты здесь делаешь? - Спрашиваю тебя, может, хватит? – повторил Росомаха, затягиваясь сигарой, Анна изобразила непонимание, и он, вздохнув, продолжил, - у меня слишком чуткий слух, если ты вдруг забыла, и я, мать твою, не могу спать от стонов, всхлипов и этого дурацкого французского имени. Мне, чтоб ты знала, вставать в такую рань, тащиться в такую дыру, а тут еще твое девчачье нытье. Шельма лихорадочно сглотнула и не нашла ничего лучше, как пробормотать. - Извини. - Анна, - мужчина нервно почесал плечо, - лягушатник нас предал, тебе напомнить? - Я не забыла, - вздохнула девушка, понимая, что профессора не вернуть, что Реми не оправдать, и что она, не смотря ни на что, никогда не сможет разлюбить его. Шельма изо всех сил старалась ненавидеть, но уже смирилась с тем, что даже взрыв гамбитовских карт, разрывающий грудную клетку Ксавье, не заставит ее выбросить креола из своего сердца. - Детка, если тебе нужна помощь, - Росомаха попытался смягчить свою резкость, - если ты с ним встречаешься, нам лучше… - Не встречаюсь, - пронзая Логана взглядом, отрезала девушка. - спасибо, я справлюсь. Чтобы выбросить креола из сердца убийства профессора неожиданно оказалось не достаточно, но отказаться от своего чувства было совершенно логичным, сомнений в правильности этого у Анны не возникало, только, господи, почему же так горько? Росомаха долго молчал, потом пожал плечами, и, выходя из комнаты, произнес. - Как скажешь, - отметив про себя, что паршивый запах французского одеколона определенно был здесь сегодня, но допытываться не стал, только подумал, что поспать этой ночью, видимо, не удастся, значит, лучше сразу потащиться в завтрашнюю «дыру». * * * Росомаха не любил шумные места, он предпочитал пить в тихих уютных кабаках. Много пить под убаюкивающую речь старого бармена. Но в этом убогом районе пойти было больше некуда, а пить было нужно, скрашивая время до утра, и теперь он с раздражением сидел за стойкой какого-то новомодного бара, потягивая свое пиво и обдумывая почему, собственно, он. Джина сказала, потому что «этот мальчик похож на тебя и тебе будет проще его уговорить», но Логан все же пришел к выводу, что мисс Грей таким образом пытается не дать ему отдалиться. Плевать ей было на очередного мальчика, она как новый директор института для одаренных детей, теперь уже имени Чарльза Ксавье хотела, чтобы Росомаха не зацикливался, не уходил в себя. Гроза, Шельма, сама мисс Грей – любой из них смог бы убедить мальчика с особыми способностями поступить в их школу, и неважно, похож он на Росомаху или нет. Но Джина просила, и Логан не мог отказать, и вот он имел то, что имел – глубокую ночь, глухой пригород, шумный клуб и знакомую рыжую креольскую морду, которая в этот момент выходила в дверь заведения, придерживая ее для весьма миловидной, но от этого не менее сексапильной брюнетки. Профессор запретил мстить, и даже Логан не смел переступить через его последнюю волю, но может же он себе позволить хотя бы снять раздражение? Росомаха хмыкнул, отставляя бокал с недопитым пивом. * * * - Ну-ка стой, гаденыш, - рычание было угрожающим и явно предназначалось ему. Гамбит не спеша снял руку с талии спутницы и обернулся. - Логан, мон ами, я тоже рад, - улыбка его была такой приветливой, что слова показались почти правдой. Росомаха недовольно фыркнул, выпустил когти и рванул прямо на креола, который слегка отступив и в прыжке вынув шест, двинул нападавшего концом еще не полностью раскрывшейся палки по мыщелкам затылочной кости. Сломать Логану шею Гамбит не боялся, адамантий – штука крепкая, но отключить таким приемом сознание даже Росомахи хотя бы на несколько секунд было вполне реально. Логан прочесал лицом по асфальту пару метров и пока не вставал, но ночь все равно была безнадежно испорчена. Девушка Реми в этот вечер попалась интересная, вот только пугливая и от увиденного маленького столкновения и мутанта с металлическими когтями уже размазывала слезы по щекам. Не то чтобы ее это портило, но вот сегодня Гамбиту совсем не хотелось утешать и успокаивать девицу, которую он знал не больше получаса. Хорошо, что таксисты были в курсе, где в этой глуши самое хлебное место. - Ма шер, я позвоню, - даже не озаботившись взять телефон, промурлыкал Реми, сажая девушку в машину, целуя ей ручку, и в тот же момент скорее почувствовал, чем увидел, что Логан уже на ногах и готов нападать. Что ж, Гамбит тоже готов. - Если еще раз… – рычал Росомаха, обрушивая удары когтями, от которых Гамбит не то чтобы с легкостью, но с каким-то изяществом уклонялся, - еще только раз, и я… я тебя… в клочки… - Мон ами, не мог бы ты выражать свои претензии более внятно? - креол запустил в Логана несколько горящих карт, уже свешиваясь с балкона ближайшего здания, куда со свойственным ему проворством забрался за считанные секунды, чтобы взять себе маленькую передышку, все-таки соперник регенерировал, а Гамбит-то нет. Со свойственным ему проворством он мог бы уже давно быть далеко от этого места, но не хотел. Он все же скучал. - Еще хоть раз, - хрипел Росомаха, скачками взбираясь по пожарной лестнице, но Гамбит уже снова спрыгнул на землю, - запах твой почувствую в особняке, - Логан отправился за ним, свирепея от этих догонялок, - а тем более в комнате Анны, - достал все-таки своими лезвиями по креольскому предплечью, - если посмеешь к ней хотя бы приблизиться, - Реми на миг застыл, и Росомаха припечатал его затылком о стену, - я тебе шею сверну, - прижимая креола к кирпичной кладке, направил когти в незащищенный кадык и выступившие вены, - так достаточно внятно? - Вполне, - шуршащим шепотом согласился Гамбит, и улыбка его стала еще более приветливой, вот только Логан так и не запомнил, что чем тише голос и чем слаще улыбка, тем большая ярость за ними скрывается, и не сразу понял, что это не на улице потеплело, а его собственная рубашка нагревается, и только тогда осознал, чем грозит ему креольская ладонь, ненавязчиво придерживающая Росомаху за локоть. Логан инстинктивно отскочил, пытаясь сбросить одежду и одновременно когтями достать Гамбита, уже жалея, что не прикончил его сразу, но креол прыжком ушел от удара. Рубашка все же взорвалась, срывая с Росомахи кожу и верхнюю часть мышечной массы, но Логан остался на ногах, сумасшедше мотая головой от боли. Оперевшись о шест, Гамбит в развороте ударил соперника ногами в грудь и Логан, опрокинувшись, как черепаха на спину, замер, шипя непечатные ругательства и понемногу регенерируя. Креол установил свое оружие во впадине у основания горла соперника там, где сходились ключицы, и заговорил, вдавливая шест все сильнее с каждым предложением, сощурив красно-черные глаза, сейчас похожие на сплав неизвестного инопланетного металла попрочнее адамантия. - Я мог бы спросить какого черта ты ко мне привязался, но это и так очевидно. Я мог бы сказать, что тебя не касаются наши с Анной отношения, но тебя это вряд ли остановит. Я мог бы сказать, что мне наплевать на твои угрозы, Логан, но ты и сам это знаешь. Поэтому я скажу только: не бойся, мон ами, я больше не приду, - Гамбит убрал шест и, усмехнувшись, добавил. – Незачем. К этому моменту Росомаха полностью восстановился, поднялся, отбрасывая каким-то чудом сохранившийся лоскуток рукава, нападать не стал, чувствуя своим звериным нутром, что креол не врал, но все же недовольно сплюнул и проворчал. - Даже ненавидеть тебя противно, – потом, угрожающе прищурившись, продолжил, - значит так, салага, если еще будешь мне попадаться, могу случайно нарушить заповеди профессора, память у меня слабая, нервы короткие, не забывай об этом. И не дай бог рядом с Анной увижу, убивать буду медленно. Она единственная, кто тебя еще не презирает, но это не значит, что ты можешь к ней приближаться, понял меня? Гамбит криво усмехнулся, достал карты, вынул из колоды даму червей, посмотрел на нее внимательно, потом спросил - Привет передашь? - Пошел к черту, - прорычал Росомаха, чувствуя, однако, что раздражение свое он уже израсходовал, - какой же ты все-таки редкий ублюдок! И как только тебе это удается? - Гамбит польщен и может дать пару уроков, - оскалился креол. - Щас дошутишься, я тебе таких уроков дам! - Если твои претензии исчерпаны, мон ами, я откланяюсь, скучно с тобой, - Реми сунул руки в карманы плаща и, посчитав беседу оконченной, развернулся, чтобы уйти. - Я мог бы сказать, что она все еще зовет тебя по ночам, хоть мне и непонятно, чем ты это заслужил, гаденыш,- хмыкнул Росомаха ему в спину и передразнил, - я мог бы сказать тебе, да только это не твое дело. - Ты прав, мон ами, - мир в красных глазах расплылся цветными пятнами, но голос не дрогнул, - больше не мое. Росомаха внимательно, непочеловечески зорко смотрел вслед удаляющейся фигуре, но так и не смог уловить тот момент, когда она растаяла в темноте, и даже не заметил, что губы его нервно, беззвучно дергались, повторяя как заклинание - люди икс не убивают. Так говорил Ксавье, так он думал и так старался научить думать других. Люди икс не убивают. Даже конченных мерзавцев, даже полных подлецов, даже паскудных предателей. Потому что у каждого есть шанс прозреть. Люди икс не убивают. Логан только-только начал в это верить. Вот только Гамбит не верил ни во что, чертов ублюдок! * * * Кофе был крепким, но безвкусным. Кухня была маленькой и такой же безвкусной как кофе. И вся квартира была неправдоподобной, будто ее строили по проекту кроличьей норы. Гамбит давно уже перестал обращать на это внимание, но сегодня вдруг стало казаться, что эта кроличья нора превращается в черную дыру. Засасывает, истощает. Рыжими пятнами на обоях проступали идиотизм и бессмысленность ситуации - ожидаемых результатов его поступок до сих пор не давал. Когда карты врезались в тело профессора, шок заставил иксменов застыть, словно насекомое в янтаре, а такая тишина была, наверное, только до сотворения мира, поэтому последние слова Ксавье, приказавшего быть сильными, продолжать дело и не сметь мстить, услышали все без исключения. И когда на команду мутной волной накатили удушье и усталость, вопрос у всех был только один. - Зачем, Гамбит?! За что?! Джина попыталась узнать все без слов, но ментальный щит был очень полезной штукой, и мисс Грей обломала об него свои телепатические зубы. - Заказ, - усмехнулся Реми, попятился к выходу, обманчиво небрежно раскручивая шест. Ксавье мешал многим, но убрать его не было никакой возможности. Сильнейший в мире телепат, способный не напрягаясь манипулировать умами других людей, по желанию включать и выключить их сознание, был опасен сам по себе и окружил себя преданными и по-своему опасными последователями. Подобраться к нему мог только кто-то из очень близкого круга. Желательно с защитой от телепатии. Гамбит получил заказ от человека, которому не мог отказать. И исполнил его со всем старанием. В лучшем виде, профессионально, мастерски. Как всегда. - Зачем, Реми?! - Шельма посмотрела на него так, будто он вырезал ей сердце. Все на него так посмотрели, но она… Анна, в отличие от остальных, потеряла двух любимых людей одновременно. Стараясь не оступиться под ее взглядом, Гамбит счел за благо убраться как можно скорее и вот уже будто вечность сидел в этой дыре-норе. Он все взвесил, все просчитал, он знал, что делал, он знал что будет, он был готов к последствиям, но сегодня выдержка профессионального игрока взяла выходной и укатила ко всем чертям. Как бы он хотел, чтобы этого бреда никогда не случалось, но поступить по-другому не мог, и снова стал изгнанником, который не имел возможности вернуться в самое дорогое для него место, к самым близким для него людям. Стал тем, кого презирали и ненавидели. Невозможность распоряжаться своей судьбой по собственному желанию высасывала последние силы, жизненная цикличность истощала. Как же ему надоела, дьявол, как же ему надоела эта роль! Когда, мать твою, когда это закончится? Когда он сможет уже вернуться к нормальной жизни? Сможет ли когда-нибудь? - Когда, черт возьми, это кончится?! – повторил он вслух, и заряженная чашка чудом разорвалась не в его руках, а подлетая к стене. - Скоро, Реми, скоро, - теплый голос, смешиваясь с уютным шорохом колес инвалидного кресла, заставил Лебо виновато зажмуриться, проклиная свое малодушие, и обернуться к собеседнику, - как только те, кто хотел моей смерти расслабятся и покажут свое лицо. Тогда мы сможем вернуться. И ответить. Я должен был развязать нашим врагам руки, и без тебя, мой мальчик, без твоих способностей и навыков, без твоей защиты от телепатии, я не справился бы с этой задачей. Время ожидания подходит к концу, совсем скоро мы будем действовать. Реми вздохнул, разглядывая мягкую улыбку на лице Ксавье, подумал, каких, должно быть, оплеух Гамбит огребет от Шельмы, когда весь этот тщательно продуманный профессором обман наконец раскроется и мечтательно прикрыл глаза.