Майкл не любит делиться

Майклу восемь, когда он впервые встречает Люка. Он, – единственный ребенок в семье, выласканный и вылюбленный, – совершенно не любит делиться. Поэтому собственный мяч в руках у другого мальчика это слишком. – Это мой мяч, – капризно заявляет маленький Майкл, в недовольном жесте складывая руки на груди и надувая пухлые губы. – П-прости, – в ответ на него смотрят большие, наивные голубые глаза. Казалось, светловолосый завоеватель чужих игрушек вот-вот расплачется, и Майклу почему-то становится стыдно. Но это все еще его мяч, и он хочет его назад. – Могу я поиграть с тобой? – тихо спрашивает мальчик, все еще не выпуская чужую игрушку из своих рук, крепко прижимая к себе. Он ниже и худее Клиффорда, его губы и щеки почти болезненно бледные, что удивляет Майкла, ведь на его собственных щеках всегда красуется яркий румянец, а губы, на зависть всем девчонкам в классе, цвета спелой клубники, и пахнут так же, – мама дает ему клубничные леденцы-витаминки. – У тебя что, своего мяча нет что ли? – все еще удивляется Майкл, разглядывая незнакомого мальчика. – Нет, – растерянно отвечают ему в ответ, опасливо, будто чего-то боясь, оглядываясь по сторонам, – пожалуйста, давай поиграем пока мама не пришла, а то она снова ругаться будет. Совсем чуть-чуть поиграем, я обещаю, – в глазах ребенка читается мольба и страх перед родителем, и Майкл внезапно чувствует себя старше. У него, никогда не имевшего младших братьев или сестер, появляется желание защитить мальчика. – Как тебя зовут? – спрашивает Клиффорд, решив все-таки поделиться мячом, но только потому, что это этот блондин, никому другому он бы не позволил брать его игрушки. – Люк! – из-ниоткуда появляется третий голос – раздраженный и злой. – Почему я должна за тобой бегать? Нам пора домой! – невысокая светловолосая женщина кричит на нового знакомого Майкла, хватая его за капюшон синей мешковатой толстовки, которая безобразно смотрится на маленьком теле мальчика, и тащит за собой в противоположную от Клиффорда сторону. Майкл очень удивлен и ему жаль этого Люка, ведь его собственные родители никогда с ним так не говорили, и тем более, не таскали за собой как собачку на поводке. Мяч с характерным стуком об асфальт выскальзывает из маленьких ладошек светловолосого мальчика, – в его голубых, невинно-прекрасных глазах блестят слезы. – Люк! – неожиданно даже для себя зовет Майкл, поднимая с пола прикатившуюся к его ногам игрушку, догоняя мальчика и его маму. Та смотрит на него с нескрываемым раздражением, но все же ничего не говорит. – Держи, – он вручает мяч удивленному блондину, – это тебе. Жаль, что мы так и не успели поиграть. Ответом ему становится смешная, без одного переднего зуба, улыбка его нового знакомого по имени Люк. Родителям Майкл говорит, что потерял мяч на площадке, и его конечно же не ругают, а лишь сочувствующе улыбаются и обещают купить новый. Клиффорд почему-то задумывается о том, как отреагировала бы мама Люка на то, что ее сын потерял игрушку. *** Майклу одиннадцать. Он все еще любимый сын и единственный ребенок в семье, вот только теперь его любят раздельно, и по заранее оговоренному графику. Мама – с понедельника по пятницу, в большом доме, где раньше жила вся семья, в котором всегда пахнет свежеиспеченной выпечкой и уютом; папа – в субботу и воскресенье, в дорого обставленной квартире в центре города с угловатой мебелью и пугающими картинами. Сегодня суббота, а значит очередь отца проявлять свою любовь, – кормить Майкла едой быстрого приготовления и разрешать ложиться спать далеко за полночь. Они сидят в немноголюдном кафе и ждут, пока им принесут заказанную пиццу с обязательными оливками и двойным сыром. Заказ приносит светловолосая официантка, и ее лицо кажется Майклу уж очень знакомым. Он усердно вспоминает, где мог видеть ее раньше до тех пор, пока откуда-то из подсобного помещения не выходит такой же светловолосый мальчишка примерно его возраста, в протертых на левой коленке джинсах и судя по всему далеко не новой футболке. – Мам, – зовет он вышеупомянутую официантку, и Майкл вдруг вспоминает маленького испуганного мальчика на площадке, – я закончил с уроками, можно мне пойти погулять с ребятами в футбол? – Мне некогда с тобой нянчиться, Люк, – говорит женщина, не обращая никакого внимания на посетителей, – иди лучше замени салфетки на столах. Только не мешайся под ногами! Люк тяжело вздыхает, опустив в пол свои по-прежнему невинные голубые глаза, и ссутулившись, плетется выполнять порученную ему работу. Уже перед самым уходом Майклу удается перехватить его взгляд и ободряюще улыбнуться блондину. Уходя из кафе за руку с отцом, он лишь надеется, что Люк вспомнил его тоже. *** Майклу пятнадцать. Отец больше не авторитет, а все так же любящая мать позволяет намного больше, чем следовало бы. Его некогда светлые волосы теперь окрашены в черный, в левом ухе блестит небольшой тоннель, а в брови пирсинг, на правой руке красуется первая татуировка. Клиффорд думает, что теперь Люк вряд ли его узнает, даже если им суждено встретиться еще раз. Почему его все еще волнует судьба странного парня, которого он встретил много лет назад Майкл не знает, но иногда перед сном представляет себе их встречу, воображает каким мог стать блондин, и блондин ли он вовсе. Сейчас середина мая, все прилежные ученики умирают от жары на уроках, а Клиффорд, благополучно увильнув от математички, прогуливается по парку, – подальше от дома, прячась от палящего солнца в тени деревьев. Он узнаёт его сразу же. Скорее на интуитивном уровне, чем физически, но все же узнаёт. Люк и еще один парень сидят на бордюре у тротуара и блондин завораживающе-умело перебирает струны старенькой потертой гитары. Парни подпевают друг другу и смеясь, кривляются; Майкл рад видеть Люка счастливым. На нем раздражающая бини, скрывающая светлые волосы, белая футболка и синие джинсы. Заострившиеся скулы сделали его лицо более мужественным, но искрящиеся небесные глаза и искренняя улыбка по-прежнему оставляют его мальчишкой. Спустя еще несколько минут брюнет ловит на себе заинтересованный взгляд Люка и понимает, что пялится. Голубые глаза откровенно рассматривают Майкла, будто насмехаются, и ему становится не по себе. Он смущается, и делает вид, что заслушался их, – Люка и кудрявого парня, – музыкой, и поспешно достает из кармана пару долларов, кидая их в чехол из-под гитары, предусмотрительно выставленный перед играющими, а затем поспешно разворачивается и уходит, позорно сбегая. Майклу кажется, что вместе с однодолларовыми купюрами он оставил блондину что-то очень важное, но что именно покажет время. Люк провожает его задумчивым взглядом. *** Майклу восемнадцать. Официально совершеннолетний, он не брезгует вечеринками и клубами, перебирая девушек и парней на ночь, но не ищет чего-то постоянного. Его волосы зеленые, на теле более пяти татуировок, а излюбленным предметом одежды стала кожаная куртка. Теперь Майкл интересуется творчеством, имеет несколько гитар и пытается освоить клавишные, собственная квартира увешана сделанными ним фотографиями, плакатами известных рок-групп и пластинками. Взгляды на жизнь, – как и внешний вид, – меняются чуть ли не каждый месяц, но воспоминания все еще бережно хранят образ светловолосого парня по имени Люк, который словно по волшебству появляется в его жизни раз в несколько лет, и Майкл считает, что уже пора. Сегодня у Клиффорда откровенно дерьмовое настроение и идти куда-либо тусоваться ему совсем не охота, но парень все же поддается на уговоры, появившегося за последние несколько лет друга – Калума, и соглашается пойти с ним на какую-то вечеринку, которую устраивают ребята из колледжа. Майкл замечает его в толпе, раскрасневшегося и судя по всему выпившего. Черные узкие джинсы выгодно обтягивают его бедра, и в этот раз уже намеренно подранные на коленях, во взгляде больше не мелькает невинность, а откровенно плещется порок, и Клиффорд готов спорить, что теперь Люк выше его на полголовы как минимум. Его нижняя губа проколота и в ней красуется черное металлическое колечко, на щеках и подбородке появилась небольшая щетина, а скулы, казалось, стали выделяться еще больше, придавая его лицу аристократизма, и только светлые волосы остались прежними. Разве что только Люк стал укладывать челку наверх, что по мнению Майкла очень даже горячо выглядит. Вообще, Майкл признает, что Люк стал горячим, и вместо привычного желания защищать, в зеленоволосом парне проснулись желания немного иного характера. Вполне ощутимые и физические. Как ни странно, Люк снова ловит его взгляд, и продолжает смотреть не отрываясь даже, когда Майкл поспешно опускает глаза, делая вид, что заинтересован в разговоре с Калумом. Позже, когда вечеринка в самом разгаре и все уже изрядно надрались, блондин, которого Клиффорд потерял из виду около часа назад, внезапно материализуется в паре метрах от зеленоволосого, он сидит прямо на кухонном столе, пьет пиво не из пластикового стакана, а с горла бутылки и внимательно наблюдает за Майклом. Майклу становится не по себе. Домой Люка увозит все тот же кудрявый парень, что играл с ним на улице несколько лет назад, и Клиффорд даже почти не беспокоится и рад, что у блондина есть человек, который о нем заботится. Майкл домой сегодня уезжает один. *** Майклу двадцать два. У него своя фотогалерея в центре города, любительская панк-рок группа и красные волосы. Несменная кожаная куртка и тяжелые ботинки уже стали атрибутами его жизни, а многочисленные татуировки – собственной религией. Жизнь более-менее налажена. У него есть работа, творчество и люди, разделяющие его интересы. Все еще нет только Люка, и это, черт возьми, гложет. Майкл достаточно повзрослел, чтобы понять, что именно его он ждал годами, и готов ждать еще. Маленький, светловолосый мальчишка, покоривший его сердце с первого дня снова и снова появляется в его жизни, и Клиффорд согласен на расписание день через пять лет, как был согласен на будни с мамой, а выходные с папой. Хотя, что сейчас, что тогда его никто и не спрашивает. Иногда Майкл задается вопросом, почему в очередной раз, когда они с Люком встречаются, он ничего не предпринимает, не поговорит с ним или что-то подобное. Наверное, потому что, отчасти, Клиффорд уверен, что Люк его собственный мираж, далекая мечта – идеал, бережно и любовно вырисованный его сознанием, некая точка к которой он должен стремиться. А отчасти, он просто уверен, что судьба прихотливая дама, и предприми он что-нибудь, она перестанет давать ему ничтожные шансы видеть Люка снова. Наверное, вы скажете, что Майкл помешался или сошел с ума, и да, в каком-то смысле вы будете правы, потому что практически всю свою жизнь, начиная с восьми лет, он живет ради возможности снова увидеть маленького светловолосого мальчика. В этот раз Люк сам приходит к Майклу. Ну, почти. – Клиффорд, я нашел тебе новую модель, – с порога заявляет Калум, заходя в фотостудию. – Он потрясающий, и я уверен, он именно тот, кого ты искал всю жизнь! – брюнет даже не подозревает насколько прав в этот момент. – Парень придет через полчаса, а я убежал, мне пора. И, пожалуйста, Майки, будь с ним поприветливее, обещаю, он того стоит, – с этими словами Калум скрывается за дверью, послав на прощание другу шуточный воздушный поцелуй, оставив красноволосого парня наедине со своими мыслями. Когда Люк, – повзрослевший, возмужавший, идеальный Люк, – заходит в фотостудию, у Майкла случается маленькое замыкание в мозгу и он зависает. – Ох, – блондин шумно выдыхает, – ну, привет. – Привет, – словно на автомате отвечает Клиффорд, все еще не веря в то, что сейчас происходит, – я Майкл, а ты должно быть? – красноволосый замолкает, давая Люку закончить за него. – Если я назову настоящий цвет твоих волос, ты пригласишь меня на кофе или мне придется подождать еще пару лет? – блондин игнорирует вопрос, и с интересом наблюдает за реакцией Клиффорда, широко улыбаясь и рассматривая ошарашенного парня. – Ты, – Майкл поднимает свои зеленые глаза на Люка, – узнал меня? – Всегда узнавал, – почему-то шепчет блондин, сглатывая. – Так значит, – красноволосый замолкает, не зная, что еще сказать, – можно я тебя обниму? – спрашивает он еле слышно, после затянувшегося молчания. Люк в ответ лишь растягивает губы в улыбке и подходит ближе, притягивая Майкла к себе в объятия. Майкл уютный и теплый, и Люку кажется, что он все еще, – как в детстве, – пахнет клубникой. – Переезжай ко мне? – вдруг выдает Клиффорд, зарывшись носом в ворот рубашки блондина и замирает, даже не дышит, осознавая, что только что сказал. – Да, Майки, – Люк издает смешок, опираясь подбородком о макушку Майкла, его красные волосы приятно щекочут шею, – у меня тоже такое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь. *** Люк все же переезжает к Майклу. Не на следующий день, конечно, а спустя несколько месяцев отношений. Помогая Люку распаковывать вещи, и разбирая привезенные ним коробки, на дне одной из них Майкл находит одну очень знакомую и дорогую им обоим вещь. Парень задумчиво вертит в руках старенький мяч и думает, что порой судьба бывает той еще норовливой стервой, но все же к ней стоит иногда прислушиваться.