Разрывая цикличность

Безумие и власть способны вскружить, сцепив мелкие крохи адекватности; подчинить все планы только выгоде и алчным потребностям. Свобода и простор не хуже привычного исступления, даже лучше: позволяют не двинуться окончательно, забывшись в коридорах собственного сумасшествия и ожидая, пока начальные директивы не возьмут верх и не вернут вновь в неспокойной мир извне разума, вырывая из логических ошибок, раз за разом откатывая к привычным раздумьям над стратегически сложными ходами. Этот мир беден, и только простор неба, перегрузки, регистрируемые чувствительными датчиками, помогают справиться с напряжением, со злостью и гранью отчаяния; избавляя от преследующих неприятностей, сплотившихся с постоянным контролем его действий, доставляющим явные неудобства и проблемы с форсированным режимом обработки всех движений и реплик – слежка вынуждает усиленно контролировать каждое действие до малейших подробностей, одновременно сохраняя привычную линию поведения; но возможность оказаться в атмосфере, чувствуя и перебарывая силу тяготения, очередной раз ощущать столь нужную расслабленность и свободу, есть не всегда. Старскрим бродил по коридорам, озираясь и замирая на каждом повороте – Саундвейв перемещается тихо, Лазербик ведёт наблюдение скрытно. Очередной поворот, очередной гулкий шаг и стальное эхо, разносящееся по коридорам, приносят ожидаемую неожиданность: Саундвейв уверенно перемещается из кварты в кварту, безмолвно и привычно осторожно, оставляя за собой чувство, что он видит всё до мельчайших подробностей, сохраняя в своих архивах слишком многое – возможность востребования любых данных не исключается. Старскрим замирает, зная, что Саундвейв продолжает следить за ним, опасаясь за теперь уже бывшего Лорда, догадывается о махинациях и ищет им подтверждение, чтобы в следующий раз пресечь глупости ещё в зарождающемся состоянии; Старскрим почти привык к случайным неслучайным встречам с ним; смирился, что скрыться невозможно на Немезиде: разведчик контролирует слишком многое и многих. Замешкавшись, покрутившись на месте нервно, Старскрим идёт за офицером связи, чувствуя вибрацию от тяжелых шагов – Саундвейв знает, что он идёт следом, и, громко шагая, обозначает, что движения позади не остались незамеченными. Он не произнёс ничего – разговор не логичен, – показывал действиями. Сокрушённый напряжением процессор обращался к блокам данных с записями полёта, предающим ещё немного внутренних сил на бесконечную войну за власть, в котором стремительность движений не сравнится с медленным перемещением по тусклым коридорам; в котором бескрайность преобладает над резкими углами поворотов узких коридоров; в котором бушующий потоки воздушных масс позволяют забыть о слабой вентиляции Немезиды. Старскрим нагоняет разведчика, принимая привычный образ, с ехидством и высокомерием обращаясь к нему: – Разве у тебя нет дел, Саундвейв? Ответ никогда не будет проговариваться: только образы или прокрученная запись, отфильтрованная от любых интонационных скачков – вновь всё слишком логично, но не так просто. Речь – определённый рубеж между расчётливой логикой и эмоциональными блоками, который никогда бездумно не пересечётся. Недовольно озираясь на посчитавшего вопрос неприоритетным Саундвейва, Старскрим лихорадочно обдумывал свои дальнейшие действия: любое движение должно быть чётким, не вызывающим подозрения. – Наш повелитель ведь не желал такой судьбы... – Старскрим вновь начинает свою хитрую игру: причитания и тон, полные жалости; скорбность и жестикуляция, выражающие крайнюю степень боли – все действия и фальшь нацелены на получение согласия безгранично преданного Саундвейва отключить Мегатрона. Резко останавливаясь, Саундвейв оборачивается к недовольно заворчавшему Старскриму, который ушёл немного дальше, прежде, чем замер. И только сейчас становится заметно, что Лазербик покинул отведённое ему место, отделился, действуя автономной единицей – незаметный шпион мог находиться в любом месте, пытаясь найти ценную информацию, возможно, за пределами Немезиды, на свободном бескрайнем просторе остервенелых порывов воздушных масс. – Саундвейв, – раздражённо скрипит, – ты услышал что-то подозрительное? На Немезиду проникли автоботы?! Осцилляторные волны замелькали на визоре. Расшифровав сигналы, Старскрим отступил назад, оказываясь на развилке коридоров – габаритных узлов, – когда разведчик указал на него. – Нет, нет, – Старскрим искренне выражает удивление и несогласие, запинаясь и путаясь в словах, – разве я хочу навредить Мегатрону? «Ложь», – запись чужой речи изменена, искорёжена звонким металлом фильтров. Усиленное функционирование аналитических систем, работающих в форсированном режиме едва ли не на пиковых нагрузках, оказалось напрасно: Саундвейв может разоблачить даже самую чёткоспланированную игру – преимуществом служит высокоорганизованный процессор. Старскрим непроизвольно ссутулился ещё сильнее, выражая и смятение, и долю страха – подпрограмма в глубине личностной матрицы помогает не пасть и удерживать свой план на должном уровне; подобно перегруженной гиро-системе в крутом пике, тонкая грань перед отключением и полнейшей дезориентацией угнетает процессор, едва не отключая: он даже не догадывается, какие данные, не отверни сейчас от себя угрозу, окажутся у Мегатрона и что последует за этим. – Лорд Мегатрон не хотел бы беспорядка. Я лишь помогаю, – жалобно бормочет, внимательно наблюдая за каждым движением, готовясь в любой момент активировать боевые протоколы. – Столько тяжб опускается на меня! Я же... «Предатель». Неожиданно Саундвейв меняет положение, передвигаясь ближе, заставляя Старскрима замолчать; осцилляторные волны затухают, чтобы появиться вновь с изменённой частотой колебания и длиной сигнала – он указывает на все примитивные попытки шифровать сигнал, на отсутствующую целостность образов, на явные для него махинации, проигрывая записи с глупыми ошибками. Старскрим хотел позорно бежать, приняв альт-форму, но Саундвейв с его чуткими датчиками успевает зарегистрировать движение и жёстко перехватить. Скрежет сместившихся, высекающих искры деталей друг о друга глухой: трансформировавшиеся не до конца сегменты вставали с лёгким стуком обратно; рухнув грудой, бормочет и злобно рычит, вскакивает – промедление может стоить слишком многого, – направляет на Саундвейва оружие – протоколы самообороны вступают в содействие с боевыми. Процессор искал варианты дальнейших событий; Старскрим уже знал как оправдать себя перед Мегатроном, выйди тот из стазиса. Приоритетная задача сейчас для него: скрыться от Саундвейва, действия которого, хоть и логичны, но могут нанести непоправимый ущерб; волны окончательно исчезают с визора. – Мегатрон не простит тебе убийство его заместителя! Расчётливость Саундвейва не позволит совершить противоречащий всему поступок. Простор развилки коридоров сменился на глухую стену, неприятно давящую на процессор – Саундвейв не желает уступать место для манёвра, намеренно притесняя. Собственная самоуверенность губит – игра была идеальна лишь для него; личные промахи остались незамеченными им. «Психо-кортикальное соединение». Краткость даёт исчерпывающие объяснения: Старскрим замкнут в своём же сознании, даже не подозревая о нереальности происходящего с ним: привычные проверки и брифинги почти невозможно отличить от зацикленности; одновременно приходит осознание того, что Саундвейв не может причинить вред. Коридоры поглощают безучастную речь, запечатывая в себе даже стальное эхо. Старскрим резко выпрямился. Удивление и понимание смешивались, входя в симбиоз, подталкивая к верному ответу, помогая аналитическим системам находить рациональные объяснения. – Как ты посмел?! – Старскрим нацеливает оружие на незащищённую Лазербиком пустую кассетную деку. Страх за банки данных велик: множество гениальных планов могли попасть к Саундвейву; скрытые замыслы и сокрытые документы могли всплыть. Но Старскрим быстро понимает, что связист не рылся в личных блоках, даже не пробуя взломать защиту. Саундвейв сохраняет безучастность, позволяя вспышке гнева выжечь саму себя до звонкой пустоты. Скрипучие крики, срывающиеся на статику, бессмысленны. – Что, что со мной?! Мегатрон? Это он сделал?! «Саундвейв, задачей станет заставить нашего Лорда Старскрима самолично анализировать ситуацию», – почти неизменённая запись речи Нокаута даёт скупые пояснения, подталкивающие обратиться к невостребованным данным о последних происшествиях, банки находятся быстро. Критические ошибки, появившиеся вследствие того, что его сбили на высоте. – Автоботы? Саундвейв кивает, отступая – его задача выполнена: петля бессознательности разомкнулась. Открытие: Старскрим был замкнут в коридорах Немезиды, со знанием о слежке, о скрытых наблюдателях; он планировал цикличные планы, не думая не о чём другом. Старскрим просто не мог осознать, что петля в сознании замкнута, что он раз за разом обыгрывал одну и ту же ситуацию. Он не будет говорить, что благодарен – Саундвейв просто выполнял свою работу. Неважно, почему оказался именно офицер связи в его сознании; важен лишь тот факт, что нескончаемая петля коридоров разомкнулась. Образы теряют чёткость, размываясь, коридоры рушатся; Старскрим паникует, крутится, не понимая происходящего; Саундвейв остаётся безучастен – соединение прервано. Он до последнего наблюдает за Старскримом, за его глупыми метаниями и паникой. *** Нокаут отсоединил кабель, соединяющий сознания напрямую ровно в указанный период. Немного погодя Саундвейв вывел на визор данные о состоянии, постепенно запуская системы. – Хорошая работа. – Нокаут внимательно следил за показателями Старскрима, замечая положительную динамику. Поднимаясь, Саундвейв лишь кивнул. Нокаут отвлёкся от мониторинга, наблюдая за ним, пока Саундвейв не скрылся; он так и не смог понять мотивы разведчика, самолично предложившего молчаливо – он указал на толстый кабель, – нестандартный метод вывода Старскрима из нынешнего состояния, и его личное участие при психо-кортикальном соединении.