Зона бесплатного wi-fi

Ветер колыхал траву, в которой, разыскивая пропитание, копошился заяц. Животное настороженно подняло голову и, встретившись с чёрной тенью, тут же отпрянуло от дороги, ускакав прочь. Серый автомобиль неторопливо ехал по шоссе — шоссе такому же пустынному, как и окружавшее безмолвие. Одинокая однополосная трасса в воскресное утро не пользовалась особой популярностью у местных и туристов, через четверть мили она разветвлялась в две противоположные стороны: любого энтузиаста, свернувшего направо, останавливал блокпост. Серая машина не принадлежала к милитаристическому транспорту, но имела полное право безмятежно продвигаться в сторону военной базы, не опасаясь абсолютно никаких последствий. Последствий могли опасаться разве что её пассажиры: если подростки когда-нибудь разгласят военную тайну, то их упекут в такую тюрьму, что не разыщут и их цельнометаллические друзья. Были предприняты меры по ограничению общения гражданских со стратегически важными союзниками, но обе стороны выразили резкий протест. И если существовали действия по усмирению первой, то ко второй пришлось прислушаться. Когда автоботским силам было предоставлено новое убежище, взамен уничтоженной ракетной шахты, США было вынуждено позаботиться и о своих гражданах, над которыми нависла угроза нападения десептиконов. Весь оставшийся период войны дети не покидали пределов ангара Е. Теперь же, место, ставшее фактически их вторым домом, стало для них чужим и труднодоступным. С момента отбытия автоботского отряда с Земли, единственным, кто остался, был Рэтчет, но и тот внезапно пропал, получив срочное сообщение с Кибертрона. На период его отсутствия вход на военную базу был строго воспрещён. Что-то неизвестное произошло на Кибертроне, Фаулер говорил о новых предаконах и о том, что те напали на Ультра Магнуса. Все это время дети находились в смятении, граничащим с возбуждённостью, требовавшей незамедлительных действий, способных повлиять на события, о которых они не догадывались и изменить никак не могли. После победы над десептиконами, возвращение к обыденной жизни американских подростков, мешало типичное юношеское чувство, сопутствующие с каждым, кто когда-либо проявил себя — чувство боязни пропустить случай очередного геройства. Стоило только помыслить о произошедшем на Кибертроне, попытаться выстроить вокруг себя вымышленную картину, сотканную из недостатка информации и дополненную юношескими надумками, то выстраивалось нечто ужасающе-фантастическое. И опять же, обидно, что их там не было. В порождённом самыми безумными фантазиями сне, навряд ли можно увидеть, как сам Лорд Мегатрон стал марионеткой Юникрона; и тот, кто так жаждал возродить Кибертрон, стал безвольным орудием его уничтожающим. Оставалось теряться в догадках, как же автоботам удалось одолеть повелителя хаоса и спасти жизнь Мегатрона. Рэтчет рассказывал Фаулеру, что тот отрёкся от десептиконизма и улетел прочь. Но куда? Вернётся ли он с новой армией? Или с десептиконами и в правду покончено? Это просто в голове не укладывалось! Дети бы всё отдали, чтобы увидеть это в живую. Десептиконы потерпели сокрушительное поражение не только в боевом столкновении, но и в моральном. Руководителя всегда можно заменить, но что делать, когда сам создатель идеологии десептиконизма отрекается от своего детища? Это сравнимо с ударом ножом в самое сердце. Трансформерская анатомия для детей являлась сущей головоломкой, и даже терпеливые объяснения Рэтчета не особо пролили свет на эту картину, пришлось ограничится человеческой терминологией. Им не понаслышке известно, чем отличаются физические раны от душевных. Физическая боль, особенно по отношению к трансформерам, понятие растяжимое, они могут продолжать функционировать и с многочисленными повреждениями, и с отсутствующими конечностями, но дети видели, что понятие «душевной» боли у кибертронцев схоже с человеческим. Физические повреждения можно исправить, и оно забудется будто ничего и не было, но раны, нанесённые внутреннему миру, могут быть пронесены через всю жизнь. Узнав, что дело их жизни более ничего не стоит, должно быть, сокрушительный по своей силе удар для каждого десептикона. Где-то в глубине души дети им чуточку сочувствовали. Мико тяжело вздохнула: посадить всю троицу назад было не самой лучшей идеей Фаулера. Он никогда не позволял им садиться на пассажирское сидение спереди, отговариваясь, что не доросли. Даже семнадцатилетний Джек ничего не мог с этим поделать. Как и не мог ничего поделать кондиционер, не справлявшийся с духотой. Мико переключила заигравшую в наушниках песню, мотивы которой не подходили под настроение, и с тоской откинулась на сидение. Музыка совсем не приносила радости. После исчезновения трансформеров из их жизни, дети чувствовали некую опустошённость, в один миг их лишили смысла существования. Теперь им предстояло забыть своё прошлое и жить настоящим. Больше им никогда не послушать историй Оптимуса о войне, не покататься по ухабинам с Балкхэдом, или погонять по трассам со Смоукскрином и Бамблби, никаких препираний Уилджека и Ультра Магнуса. Время, проведённое с автоботами, было самым замечательным в их жизни. Теперь была лишь школа, подготовка к экзаменам, планы на поступление в какой-нибудь колледж. Они вернулись к тому самому этапу с которого начали — к той обыденной и скучной жизни, что ненавистна, но неизбежна в силу систематики человеческого общества. Не осталось и прежней памяти: Джаспер, этот мелкий провинциальный городишко, что переплёл воедино такие разные судьбы, лежит в руинах. Порой становилось по-настоящему страшно, вдруг в один миг они отрекутся от былых воспоминаний, нарекая их ложными и приняв за безумные юношеские фантазии? Так было с детьми из «Хроник Нарнии», они постепенно забыли о той чудесной стране, посчитав пережитое бредом. Но у Рафа, Джека и Мико ещё сохранилась опора, помогающая верить в правдивость пережитых приключений. Тонкой связующей нитью оказался Рэтчет. Он был на Кибертроне, когда всё произошло, видел Оптимуса в последний раз, только он может рассказать им о случившимся. Нет ничего большего, чего бы хотелось сейчас. Мико посмотрела на небо: бескрайняя синева и не единого облачка. Тоска. Периферия зрения ухватилась за некую точку, блуждающую по небу. Она двигалась параллельно автомобилю, будто специально держась солнечной стороны, и не позволяя себя разглядеть. Это не могло не привлечь внимания. Летящий объект начал сближение, но при этом по-прежнему оставался на почтительном расстоянии. Наконец, Мико удалось кое-как разглядеть его: это был некрупный самолёт с длинными прямыми крыльями и V-образным оперением хвоста. Навскидку, он смахивал на кукурузник. — В этой зоне разрешены полёты для гражданских? — Посмотри вокруг, малышка. Всё что ты видишь от горизонта до горизонта, принадлежит военным, — ответил Фаулер, ведя машину. — Любая пролетевшая муха закончит как «Гиндербург». — Только муха? Как насчёт кукурузника? — Мико стукнула ногтем по стеклу, указывая на самолёт. Тот по-прежнему сохранял дистанцию. — Здесь нет ни единого сельскохозяйственного угодья на многие мили. Агент Фаулер достал телефон, намереваясь связаться с базой, и разобраться откуда в охраняемой зоне свободно разгуливают гражданские. Сигнал отсутствовал. Такого быть не должно. Фаулер никогда бы не поверил в такую немыслимую чушь, что все парящие на орбите военные спутники разом вышли из строя. — Этот кукурузник, его очертания… — сказал Джек. Пристёгнутый ремень мешал нагнуться к окну, где сидела Мико и рассмотреть самолёт, но его крестообразная форма наводила на мысли — Вам они не кажутся знакомыми? — Ты же не думаешь, что он походит на Саундвэйва? — сказала Мико, прислонившись к окну и пытаясь усмотреть знакомые черты. — Ведь не походит, правда? Словно заметив царящее среди пассажиров беспокойство, таинственный странник решил развеять все сомнения. Силуэт снизился и пронёсся максимально близко машине, не оставляя и толики сомнений о том, кто он есть. Саундвэйв сумел выбраться из теневой зоны. «Как такое возможно?» — немой вопрос застыл на лице каждого. Он просто не мог, не имел никаких шансов преодолеть незримую преграду и вернуться в реальный мир! Но тогда кто же перед ними сейчас? Кто так тщеславно парит в небесах, кружа над машиной, будто упрекая находящихся в ней людей, в их собственной беспомощности? Они одни посреди пустыни, им неоткуда ждать помощи... Очевидно, встреча не случайна. И в самом деле, Саундвэйв ничего не предпринимал, не атаковал, лишь то и дело проносился опасно близко перед автомобилем. Он гнал и потешался над ними, выматывал, как гончая собака на охоте — для него, это не более, чем развлечение. Развлечение, пожалуй, не самое подходящее слово, — это было наслаждение процессом. Просто уничтожив тех, кто причинил столько вреда Делу десептиконов, соучаствовал в его уничтожении, не принесёт желаемого удовлетворения. А Саундвэйв был из тех, кто всегда стремился получить всё от обстоятельств. И раз сегодняшние обстоятельства сулят ему опустится до низменных эмоций, то эмоции удовлетворения казались вполне допустимы. Он совершил очередной вираж; потоки горячего воздуха подняли облако пыли и окутали машину. Агент Фаулер набрал скорости и пронёсся сквозь него: если десептикон продолжит свои игры в кошки-мышки, то у них есть шанс добраться до базы, и охотник станет жертвой. А уж Дядя Сэм не пожалеет ракет на этого ублюдка. Нужно только продержаться до базы. Дети как один достали мобильные телефоны. В прежние времена они могли позвонить автоботам, открылся бы мост, и они тотчас прибыли бы к ним на помощь. «Нет сигнала». Прежние времена закончились. Сейчас они просто дети, оставшиеся один на один с одним из самых непредсказуемых десептиконов. Бывшим десептиконом? Саундвэйв пошёл на разворот, снизился, и теперь низко летел над трассой, рискуя лоб в лоб задеть машину. Всё произошло в считанные секунды. Формы армейского беспилотника принялись преобразовывать, он начал трансформироваться в полёте. Передняя часть раздвоилась, плоские крылья отогнулись назад, приняв вид тонких, диспропорциональных рук, в лучах солнца блеснул зеркальный чёрный визор. Реакция Фаулера была мгновенной: он надавил на тормоз. Шины истошно завизжали и машину начало заносить. Время будто замедлилось. Дети видели, как бесконтрольная машина несётся на Саундвэйва; он и сам двигался к ней. В момент, когда вот-вот автомобиль должен был столкнуться с ним, десептикон резким ударом ноги впечатал переднюю часть кузова в асфальт. В пустыне раздался грохот деформировавшегося металла. В солнечном свете засияли осколки стекла. Из-под размозжённого капота повалил чёрный дым. Ремни безопасности сжали грудь, выбивая весь воздух из лёгких, мир тут же поплыл перед глазами. Удар был нанесён с такой силой, что передняя часть кузова была вдавлена в асфальт, задняя приподнялась на несколько сантиметров. Саундвэйв убрал ногу с машины, и та с грохотом опустилась на землю. Удушливый запах чего-то горелого ударил в нос, и Мико открыла глаза. Вроде все целы. Наверное. Агент Фаулер не шевелился, уткнувшись лицом в сработавшую подушку безопасности. Джек схватил его за плечо, тот не реагировал. Не хотелось думать, что он мёртв. — Это всё неправда, он не может быть здесь, — затрясся Раф. — Вы ведь говорили, что заперли его в теневой зоне. Вы обещали! Никто не мог и вообразить, как Саундвэйву удалось выбраться из теневой зоны, ведь «Немезис» теперь принадлежал автоботам… Если он здесь, то что стало с ними на Кибертроне? Фаулер говорил Мегатрон больше не угроза. Был ли Саундвэйв свидетелем его отречения? Знает ли о случившимся? Кому он служит теперь? Чёрный визор опустился на уровень лобового стекла, охватывая своим тёмным отражением всех находящихся в салоне. Над детьми нависла живая машина, холодная, злая. Саундвэйв призывал своих жертв, в свидетели его победы. Чёрное стекло тщательно скрывало оптику, невозможно и допустить мысль, что же скрывается под непроницаемой оболочкой. Ненависть? Презрение? Восторг? Томился ли он интересом осознать тайну людской природы, как всего троим удалось одержать верх? Хотел ли отыскать в их лицах страх, стремясь не упустить и запечатлеть каждое мгновение? Удалось ли узреть искомое? Как же много таил в себе этот взгляд под непроницаемым стеклом! И как горестно, что никому не суждено узнать истинный мотив. Поднявшись, Саундвэйв бесцеремонно оттолкнул искорёженную машину от себя, как будто брезгуя находится рядом с ней. От толчка её отнесло назад на несколько метров. Деформированные диски заскрежетали и из-под них посыпались искры. — Это наш шанс, — прошептал Джек, не отрывая взгляда от замершей фигуры Саундвэйва. — На счёт три открываем двери и бежим в разные стороны. Чтобы не произошло, чтобы вы не услышали, не смейте оглядываться. Ясно? — Но как же Фаулер? — Мне очень жаль, Раф. Внезапно выключенное радио гаркнуло, затрещало и в салоне заиграла музыка. «Эй, мистер Джек»* — Не поддавайтесь на его провокацию. Он хочет запугать нас. Один..! «Это ли уловка твоего обмана?» — Будьте готовы. Два! «Эй, мистер Джек» Дети расстегнули ремни безопасности и приготовились. «Почему ты в таком ужасном положении?» — Три! Они разом схватились за ручки дверей, но тут же перед их глазами штыри блокировки защёлкнулись, заперев их в салоне. Стоящий впереди Саундвэйв иронично наклонил голову набок, безмолвно спрашивая: «Что-то пошло не так?» «Ты должен предстать перед правосудием» — Да заткните же вы его! Мико полезла на переднее пассажирское сиденье и ударила ногой по панели с магнитолой. Ещё раз и ещё, пока та не захрипела и не смолкла окончательно. Наступила тишина. Дым клубами поднимался из-под капота автомобиля, нагретый воздух оставлял над дорогой шлейф миража — все обстоятельства благоволили Саундвэйву, подчёркивая и искажая его ужасающую, высокую, диспропорциональную фигуру. Выглядело зловеще. Вырвавшийся из самого забытья, куда его низвергли связью мостов, десептикон предстал перед детьми, как сошедший со страниц древнегреческих мифов, дух мщения Аластор. Был ли он послан кем-то из оставшихся десептиконов, или прибыл сюда исключительно по собственной инициативе? Кто сумел спасти его, или сам выбрался из ловушки? Показалось, что минула целая вечность с тех пор, как он был заточен, ещё одна — когда они сидели в запертой машине, а Саундвэйв безмолвно смотрел на них. Только порывы ветра, нагоняющие песок на шоссе, нарушали устоявшуюся гробовую тишину. Дети как один вздрогнули: Саундвэйв опустился на одно колено. Несомненно, точно так же он склонял колено перед Мегатроном. Но чем обусловлен этот жест? Дань уважения противнику или насмешка? Ответ не заставил себя долго ждать. Длинные пальцы с устрашающей резкостью упёрлись в асфальт, создавая дополнительную точку опоры. Трудно было дать отчёт дальнейшим событиям — и спроси подростков лично, они бы с тягостью смогли дать описание — увиденное привело их в замешательство. Плечевые пластины начали смещаться так, словно Саундвэйв намеревался выпустить Лазербика, но это было нечто иное: оголились механизмы, преобразовавшиеся во что-то непонятное, округлое, вогнутое во внутрь, похожее на… колонки? Удар звуковой волной оказался неожиданным. Всё произошло в считанные секунды, никто не успел вскрикнуть. Трансформаторы на столпах вспыхнули жемчужно-фиолетовыми искрами, провода спутанными клубами упали на дорогу, искрясь, извиваясь и шипя. Под напором силы звука оставшейся в машине стёкла лопнули, и детей засыпало оcколками. На белые сидения упали первые капли крови. Мико посмотрела на правую ладонь, до сего момента сжимающую мобильник, его разорвало прямо у неё в руке, и теперь с неё стекала кровь. Остальные отделались порезами. Рафу крайне повезло, что очки с него слетели и разбились гораздо раньше. — Зачем он это делает? — ухватив Джека за рукав, спросил он. — Он уничтожил телефоны, — до Джека внезапно дошла суть замысла десептикона. — Быстро из машины! Но было уже поздно. Саундвэйв со стороны наблюдал за безуспешными попытками людей выбраться. Какая, должно быть, мука, оказаться одним в ловушке, осознавая, что никто не знает о случившимся, и помощи ждать неоткуда. Пожалуй, знакомая ситуация. Саундвэйв поднял руку, как бы протягивая её, желая прикоснуться к чему-то незримому; по левую сторону от автомобиля расцвёл ярко-зелёный цветок моста. Дети отшатнулись от портала. Мост? Откуда он имеет контроль над мостами?! Мико наконец удалось отыскать кнопку на панели, снимающую блокировку с дверей. Саундвэйв дал им несколько секунд форы, позволил почувствовать лживую надежду на спасение, затем поднял вторую руку. Справа от машины открылся второй мост. Дети посмотрели друг на друга, молчали. — Всё кончено, ребят. Увидимся по ту сторону, — у Мико навернулись слёзы. Машину затрясло, частички энергии мостов бело-зелёными протуберанцами тянулись и сплетались друг с другом, соединяясь и затягивая в свои недра песок и обломки машины. Тряска усилилась, мосты неистово гудели, детям никогда не доводилась слышать такого невыносимого гула. Они зажали ладонями уши, содрогнувшись от ужаса грядущего. Постепенно на них нахлынуло чувство некой невесомости, ощущения реальности начинали ускользать, их будто растягивало, медленно рвало на части. Резкая боль. Вспышка. Все прошло так же быстро, как и началось. Дети огляделись, они по-прежнему сидели в разбитой машине, а высокая фигура Саундвэйва возвышалась вдали. Но мир стал другим. Краски помутились, палящие солнце стало бледним и совсем не излучало тепла, не чувствовалось дуновения ветра. — «Добро пожаловать в теневую зону, чувак… и», — бодрая запись голоса Мико зазвучала среди скал. На чёрном экране Саундвэйва отобразился смайлик.

***

Погода в Нью-Йорке была преотвратная. Человек со значительным лицом и не менее значительным костюмом в спешке шагал по улице. Как и всегда он не захватил зонт, совсем позабыв, что в этом проклятом городе вечно неладно с погодой. Спасаясь от холодного дождя, человек со значительным лицом заскочил в кофейню, где он, как правило, любил выпить хорошего кофе без кофеина и закусить вишнёвым пирогом. Сев за столик у окна, сказал официантке принести «всё как обычно», и в ожидании заказа развернул свежий выпуск газеты «Америка сегодня», купленный в киоске у метро. Выведенный жирным шрифтом заголовок гласил: «Невада: бермудский треугольник пустыни», 28 августа 2015 г. Автор статьи: Итан Чендлер: «Невада поистине восхитительный уголок нашей необъятной страны, сколько чудного и загадочного можно повстречать там. Но давно ли этот штат стал подобен Парижу? Почему Парижу? Французы говорят: «увидеть Париж и умереть», красиво звучит, не правда ли? Но вы когда-нибудь задумывались, сколько всего мистического происходит в Неваде? Сколько людей бесследно исчезло в песках? В пустыне легко заблудится, подумаете вы. Но что вы скажите о людях, которые заявляют о пришельцах, что те похищали их ради своих гнусных и аморальных экспериментов? Они сумасшедшие? Возможно. Но буквально на днях в Неваде произошло поистине мистическое событие, вызвавшие резкий резонанс в обществе; как уфологи, так и простые скептики в один голос заявляют о неординарности произошедшего события. (Интервью с ведущим уфологом страны и профессором Массачусетского университета Артуром Уилсом, читайте на странице 7) Днём в районе 15:40 трое подростков: парень семнадцати лет — Джек Дарби, гражданка Японии, пребывающая в США по обмену, пятнадцатилетняя Мико Накадаи, и двенадцатилетний Рафаэль Хорхе Гонсалес Эскивель, — после занятий в школе, сели в серую машину (личность водителя неизвестна), которая увезла их в сторону западного шоссе. Истории, когда детей похищают, или они сами целенаправленно сбегают из дома, не редки, и эта могла стать одной из многих, если бы не одно «но!» Вечером того же дня, неким военным, представившемся нам как Билл Гейтман, в 20:52, на трассе, ведущей к военной авиабазе «Неллис», были обнаружены искорёженные обломки той самой машины. И ничего больше! Ни тел, ни самой машины. Вокруг только песок, обломки и битое стекло! При анализе обнаруженных следов крови, подтвердилась личность одной из пропавших — кровь принадлежала Мико Накадаи. Но не только отсутствие машины и детей взбудоражило полицейских. Обломки были разбросаны хаотично, будто транспортное средство лоб в лоб столкнулось с чем-то многотонным, следы шин подтверждают догадки о том, что имело место столкновение на скорости. Но тогда, где же вторая машина? Где её обломки? А если её и не было, то где тот объект, который и стал роковым для троих подростков и водителя? Полиция и родственники пропавших от комментариев отказались. Заставляет задуматься, правда? Побывавшие на месте трагедии журналисты, отметили не только неразговорчивость офицеров: столпы с трансформаторами опасно накренились на несколько градусов (см. фото 1. здесь и далее фотограф: Николь Дженсон), а по шоссе были разбросаны провода. И такая аномалия внезапной поломки наблюдалась только на протяжении восьми метров, как раз то расстояние, на которое и были разбросаны обломки (см. фото 2). Неужели на них налетел внезапный ураган и унёс в страну Оз? А вот и нет! Подоспевшие на место трагедии федералы оцепили всю территорию, изъяв все улики и запретив любые съемки вокруг. Неужели Белый дом в очередной раз дурит простых американцев, и несчастные дети пали жертвой таинственного правительственного эксперимента? А теперь они спешно избавляются от улик? Или машина пропала в «Невадском треугольнике»? Стала жертвой инопланетного похищения? Обо всех подробностях в нашем специальном расследовании. Мы будем держать вас в курсе событий!» Под текстом была нарисована картинка, исполненная в карикатурной стилистике, изображающей пустынную трассу, посреди которой клишированная летающая тарелка, в стеклянной кабине которой сидел инопланетянин с большой головой и двумя аннтенками. Рычажками он направлял луч, что поднимал машину над дорогой. Выглядело иронично. Человек со значительным лицом перевернул страницу, жалея о потраченном на чтение статьи времени. Ну и чушь нынче пишут. Да и вообще, где его кофе и пирог?