Так больше продолжаться не может!

Чон Юнхо - самый идеальный альфа на свете. Он из тех людей, которые до последнего вздоха будут любить своего омегу, потакать каждой прихоти, буквально сдувать пылинки. Этот мужчина производил впечатление надежного и уверенного в себе человека. Еще бы, к двадцати пяти годам занять руководящую должность в фирме, не полагаясь на родителей, а лишь на самого себя, свои силы, навыки и возможности. И в сочетании с мужественной красотой, этот человек был неотразим не только в глазах омег, но и начальства, которое во всем полагалось на Чона. Гордость семьи, друзей и любимого омеги. Казалось, что все, за что берется этот альфа, превращается в идеал. К слову, Джеджуну льстило, что его приметил такой безупречный человек, как Юнхо. Красивый, умный, целеустремленный. Ему, Дже, который и шагу не мог сделать, чтобы не оставить после себя разбитые или сломанные вещи, просто был необходим альфа, на которого он мог полностью положиться. Если Юнхо был не последним лицом на своей работе, то Джеджун еле-еле заканчивал пятый курс факультета искусств, хотя его нельзя назвать заурядным, скорее человеком, который полагался на свой талант, а не на знания или приобретенные навыки. Джеджун любил проводить время в шумных клубах, совершенно не умея двигаться, но зато его особенностью было то, что он легко мог пить алкоголь в огромных количествах и не пьянеть. Как любили поговаривать его друзья - перевод выпивки. Но в ласковых руках Юнхо, который прекрасно танцевал, Джеджун становился изящным как никогда прежде, а количество алкоголя сокращалось до одного слабоалкогольного коктейля. Но даже так Ким был счастлив. Ключевое слово - был. Несмотря на всю сказку, что создавал вокруг него его альфа, задницей Дже чувствовал, что где-то да всплывет косяк. Сначала он пытался расспросить своего возлюбленного, но тот только отмахивался, мол, это ерунда. К слову, это было после второй течки, которую Джеджун провел один. Но и сам юноша считал, что еще рано. Его семья крепко заложила в его прелестную головку то, что воспитанный омега не станет спать с альфой спустя месяц знакомства. А тут прошло всего каких-то пару месяцев. - Юнни, скажи, - милое прозвище приятно ласкало слух альфы каждый раз, когда он только слышал такой вариант своего имени, - Какие у тебя есть вредные привычки? Или, может, недостатки? - БуДже, о чем ты? - Этот вопрос не на шутку испугал альфу. - Ты хочешь от меня сбежать, мое чудо? - Нет же! Просто... Ты словно принц из сказки, так не бывает... - Малыш, если я хоть на сантиметр смогу приблизить твою жизнь к сказке, то это моя личная победа,- альфа успокоил своего омегу ласковым поцелуем в лоб, ненадолго усыпив мысли своих недостатках. Но, как по закону подлости, проблема возникла сама собой. В лице старого друга Джеджуна, который вернулся из заграничной поездки с огромным чемоданом сувениров, а также с личным багажом интересных историй. Какими бы омеги не были, их всегда будут интересовать истории, особенно от близких друзей.А в случае Джеджуна - он краснел, слушая неприличные и откровенные истории и не смея перебивать. - Кстати, Джеджунни, ты мне писал, что начал встречаться с альфой. И как? Секс был? - Хичоль! Как ты можешь?! - А что? Может, ты его не интересуешь? Всякое бывает... Вы хоть целовались? - Да! - Теперь щеки парня горели от негодования. К слову, о поцелуях. Первый поцелуй у этой парочки состоялся спустя месяц знакомства. Джеджун не торопил, боясь оттолкнуть мужчину, а Юнхо... Черт его знает, что творилось в его голове. Иногда омеге казалось, что его парень больше любит целовать его пальцы или лоб, но никак не губы. Да, ощущения, когда горячие губы касаются каждого пальчика, оставляя поцелуи, от которых горели кончики, а щеки заливались румянцем. А от поцелуев в лоб в груди царили только гармония и умиротворение. Слова Хичоля заставили задуматься. Может, он и правда не интересует Юнхо? Выходом из ситуации послужил обычный шоппинг. Омега прикупил обтягивающие вещи, майки с огромными вырезами, в общем все, что посоветовал модный журнал. Также парень наведался в салон красоты, выкрасив свои черные волосы в белый, кардинально сменив свой имидж. Нельзя сказать, что это не сработало. Так Юнхо его еще никогда не целовал: жарко, властно... пошло. Джеджун только успел сесть в машину к своему парню, как тот откинул букет с цветами на заднее сиденье, притягивая Дже за поцелуем. Эти ощущения вскружили голову обоим: только вот один жаждал такого же бурного продолжения, а второй искал в себе силы оторваться от сладких губ. После того случая в машине ни Юнхо, ни Джеджун не возвращались к произошедшему. Дже корил себя, обвинял в неосторожности, в потерянном шансе на счастье. И единственным способом решить эту проблему был более опытный Хичоль. Как никак, тот мог дать дельный совет, как наладить отношения с альфой. Омега все еще вспоминал сладкий поцелуй и жаждал близости всем сердцем. Он хотел на своей шкуре ощутить все то, что рассказывал друг. Но только Ким ни за что на свете не стал бы рассказывать каков его любимый. Он был уверен, что все пройдет просто восхитительно. Он просто боялся, что у его такого неопытного уведут такого мужчину. Но на все вопросы, все страдания, Хичоль отвечал лишь тем, что его альфа просто нашел себе кого-то другого, что тот не заинтересован в неопытном мальчишке. И это очень сильно злило Кима. Он знал, что был красивее многих омег в связи с неким нарциссизмом где-то в глубине, поэтому сразу отбросил мысль о изменах со стороны мужчины. Может, просто его возлюбленный не был готов. Но все сошло на нет, когда омега пережил свою пятую течку без альфы. Он знал, что ему нужно, катастрофически нуждался в его запахе, ласке и любви. Но тот словно избегал Джеджуна, ссылаясь на важные документы, совещания и переговоры. Но после каждой течки Ким утопал в цветах, игрушках и конфетах. Поначалу это нравится всем. А потом, когда парень шел выбрасывать охапки засохших цветов, все уже не казалось таким радужным. А сам Дже становился раздражительным, агрессивным и неуправляемым. Последней каплей стало то, что приближалась очередная течка и юноша никак не хотел провести ее один. А как только разговор заходил на эту тему, что его возлюбленный поспешно начинал собираться домой. - Юнни, задержись ненадолго... - Тон, с которым Джеджун произносил эти тяжелые для него слова, был ледяным. - Что-то стряслось, мой хороший? - Юнхо, у меня течка скоро... - Милый... Мне так жаль... У меня... Я... - Отговорки закончились, Чон? - Я тебе цветы подарю, мой сладкий! - Да засунь ты себе эти цветы в задницу! - Впервые, Джеджун позволил себе повысить голос на альфу. - Не хочешь? Ну, может, еще тех конфет? - Да я трахаться хочу, а не конфет, альфы ты кусок! Т-Р-А-Х-А-Т-Ь-С-Я! На каком языке мира тебе это сказать, чтобы до тебя дошло? - Но... - Никаких но! - Не обращая внимания на протесты, Джеджун вел Юнхо в свою спальню за галстук, словно собаку на поводке. Откуда у него появилось столько сил, парень искренне не знал, но сейчас ему это было на руку. Он, представитель слабого пола, в легкую толкнул своего альфу на кровать, словно тот был маленьким котенком. Чтобы альфа не вырывался, омега достал припасенные заранее наручники. Не заботясь о целостности рубашки своего Юнни, Джеджун рванул изо всех сил и ахнул. Еще никогда он не видел обнаженного торса своего альфы. Да, парни с обложек журналов были хорошо сложены, но, видя эти кубики пресса, широкую грудь, омега не смог сдержать восхищенного возгласа. Но после это пришло понимание того, что он совершенно не знает, с чего начать. - Джеджунни, может, лучше в кафе сходим? - Лежи смирно! Для начала Дже провел рукой по обнаженной груди любимого, прислушиваясь к своим и его ощущениям. Безусловно, ему понравилось касаться, заставляя свое сердце совершать очередные кульбиты. Но и учащенное дыхание слушать было тоже приятно. Оказалось, что касаться кожи альфы приятно не только пальцами, но и губами. Но даже после того, как был расцелован каждый миллиметр обнаженной груди альфы, парень все еще не знал, что делать. Сказывалась неопытность. - Дже, отпусти, я все понял... Прости меня! - Ты не уйдешь? - Омега жалобно всхлипнул. - Я обещал тебе сказку. И мне же и придется разбавить ее похотью. Как только жалобно щелкнули наручники, Джеджун почувствовал тяжесть тела альфы на себе, выпадая из реальности от долгожданных поцелуев. Сегодня губы Юнхо были заняты не только пальчиками или же губами омеги, но и всем его телом. Альфа умело ласкал тело, которое сам же с особой осторожностью целовал. А омега лишь плавал где-то в океане эйфории, искренне боясь, что эта сладость прекратится хоть на секунду. К нежным поцелуям добавились настойчивые и ласковые руки. Казалось, что его Юнни просто знает, чего хочет Дже, угадывает, где его нужно приласкать, чтобы в награду получить откровенный стон. Оба четко отдавали себе отчет в том, чем сегодня все закончится. Если Джеджун знал это где-то очень глубоко под волнами безграничного удовольствия, то Юнхо отдавал строгий отчет каждому своему действию. Даже несмотря на выступившие капли смазки, альфа не пренебрег растяжкой, отвлекая от неприятных ощущений тем самым поцелуем, от которого у омеги поджимались пальчики на ногах. Дже было глубоко наплевать, что его ноги уже давно широко разведены, что вот-то Юнхо войдет в него одним резким, но болезненным движением. Он просто безгранично доверял. Но после боли пришло еще большее удовольствие, чем после простых ласк. Совсем не так, как рассказывал Хичоль. Это было еще более прекрасно. Ты словно беззащитен перед яростным зверем, но в то же время под надежной защитой. В голове ни одной мысли, а хриплый голос, который был абсолютно не свойственен Джеджуну, умолял о большем. И этим стала для него сцепка и яркая метка, которую он ни за что на свете не станет скрывать. - Юнни... - Да, мое счастье? - А в кафе мы все-таки сходим.