Утренняя Хризантема

      Ветер шевелит листья цветов в саду. Сад тёмен, ведь лучи раннего солнца ещё не дошли до него, ещё не донесли до него свой свет и тепло. Но тепло тут нужно только растениям. Среди этих бутонов хризантем видны два силуэта. Они сидят рядом и любуются прекрасным явлением — восходом солнца. Небо вокруг светлого небесного светила кажется красным, чуть подальше от него — розовым. Само солнце рыжее, а свет излучает ярко-жёлтый. Оно едва заметно, но всё же довольно быстро стремится ввысь по небосводу. Стремится согреть всё и всех вокруг. Стремится разбудить обитателей леса, обитателей каменных джунглей, всех на этой половине земного шара. Но те два силуэта среди цветов не нуждаются в этом.       Они сидят, прижавшись друг к другу. Блондин с волшебно зелёным цветом глаз немного смущается. Но на его лице еле заметная счастливая улыбка. Он нежно держал за руку другого человека. Его тёмные волосы легонько колыхались от ветра, а в тёмно-коричневых глазах отражалось восходящее солнце. И казалось им, что лучше ничего быть не может. И прохлады ночи, убегающей от солнечного света, казалось бы и не было вообще. Казалось, что серебряная луна светила теплом. Казалось, что тускнеющие на фоне жёлтого круга звёзды не погаснут. Ведь для них в этом саду хризантем не существовало правил того мира, мира за пределами сада. Их чувства создавали свои, не поддающиеся законам природы правила...       Рядом с тёмноволосым силуэтом расцвела, как ни в чём не бывало, одна из хризантем. Она была жёлтой, как тот свет солнца, что сейчас медленно поднимается по небу. Эти люди посмотрели на неожиданно раннее явление. — Знаешь... Артур... — обратился человек с тёмными глазами к зелёноглазому. — Да, Кику? — ответил тому блондин. — Помнишь, я рассказывал, что мой отец родом из Японии? И о том, что именно он придумал мне имя? — спокойно и тихо, словно тот самый утренний ветер, говорил Кику. — Да... Ты ещё рассказывал, что он учил тебя японскому... — как-то мечтательно, словно вспомнив нечто хорошее, сказал Артур. — Так вот, он сказал, что моё имя означает хризантема, — всё так же тихо продолжал другой. — Тебе подходит, — по-доброму улыбнулся Артур Кику. — Я недавно спросил, а что может значить Артур... — И что же он сказал? — Он сказал утро... — Утро? Хех, интересно. Ну, и к чему ты это? — Просто... Мы как эта, — он указал на распустившийся цветок, — хризантема. Она утренняя... Она особенная... И ты для меня тоже... — на его щеках показался лёгкий румянец, цвета похожего на цвет неба вокруг раннего солнца, такого же нежно-розового, — особенный... Мы вместе... Утренняя Хризантема...       Артур сильнее сжал руку Кику. На его лице тоже горел румянец. Но добрая влюблённая улыбка всё ещё осталась на его губах. — Спасибо. Ты для меня тоже особенный, — тихо прошептал он и почти невесомо поцеловал Кику в покрытую румянцем щёку. Тут лицо блондина стало совсем красным и он быстро встал и отвернулся. А потом Артур продолжил более громко и уверенно: — Ох... светает, как я посмотрю... Тебе не холодно? Может всё-таки домой пойдём, чая попьём... Ты же не против? Но ты только не подумай, что я прямо уж забочусь о тебе... — он продолжил что-то бормотать, пытаясь скрыть этим своё смущение. Кику улыбнулся. Ему всегда казалось немного смешным поведение Артура. Но это не плохая его сторона. Нельзя сказать, что именно это Кику и нравится. Ему нравится весь Артур. Его плохие и хорошие стороны. Всё это, все слова, все неудачные и удачные шутки. Его странное поведение, его вера в магических существ. Всё это нравилось Кику. — Что же... давай, пойдём, — вдохновлённо вздохнул Кику, встав. — Чай зелёный или чёрный? — спросил он, направляясь в сторону дома. — Ну... давай... тогда... зелёный? Ты же любишь зелёный? Да, давай зелёный... — ответил Артур, догнав брюнета.       Солнце уже поднялось довольно высоко, чтобы помимо света нести и тепло. Все бутоны потихоньку раскрывались. Птицы тоже уже проснулись, и каждая завела свою особенную песенку. А Утренняя Хризантема сияла ярче всего и всех. Даже солнца.