Часть 1
7 июля 2015 г. в 01:20
– Гин-сан, – Отаэ подсела к самураю поближе, словно в пустой забегаловке не осталось места. Гинтоки напрягся. Ей определённо что-то надо было. Вот только что? По спине, как лавина, сносящая всё на своём пути, пробежался холодок. А сам он, обладатель титула мокрая майка на спине, стал лихорадочно вспоминать, где же он мог так накосячить… Или Шинпачи на что-то нажаловался? Ну, да, работы нет, из-за этой чёртовой погоды, что была то ясной-ясной, то откуда не возьмись тучи, гром, молнии, вихрь. Прямо как барышня во время критических дней. Соответственно из-за плохой погоды не было и денег. Можно подумать первый раз! Да и из еды у них ещё остался корм Садахаро… Или же этот тиран в юбке решила опять заставить его отдать все свои деньги за дорогую выпивку в кабаре из-за какого-то идиотского бабского спора? Глоток выпивки так и застрял в глотке, не сумев проскользнуть вниз по пищеварительному тракту в царство желудка и желчи. Все присутствующие, а именно Тама, Отосу и Катарина уставились на самурая как стервятники на жертву, что была на последнем издыхании, но всё никак не хотела сдохнуть, продолжая свои конвульсивные движения в неизвестность.
– Кагура-чан уже совсем выросла… – начала издалека девушка, словно готовясь сообщить нерадивому папаше о незапланированной беременности.
Всё таки проглотив алкоголь, Саката напряг извилины, вспоминая как сегодня утром, мелкий рыжий монстр уснул в туалете, и Широяши чуть не получил из мочевого пузыря обычного мочевой пузырь лопнувший. Вспомнил, как он орал, наступив на одну из многочисленных невидимок, разбросанных по всей квартире, ибо те беспощадно впивались своими клыками в уставшие пяточки бедного Гинтоки, что и так устает, просто подняв свою жопу с дивана и донеся её до туалета. Вспомнил и о вопле Ято о том, чтобы он прекращал щеголять в одних трусах по хате, даже не смотря на то, что он только что вышел из ванны. И чего она взъелась, всегда же ходил, и нормально было. Засунув палец в ноздрю, самурай начал заниматься первопроходством в глубины своей носовой полости.
– Тебе уже пора поговорить с ней об ЭТОМ, – Шимура многозначительно посмотрела в глаза подобные дохлой рыбе. Углубив свои поиски Ван Писа, среброволосый подпёр уставшую от непосильной ноши голову.
– О чём ты? – всё его естество было поглощено дырой тайн, подземельем сокровищ, подземельем чудес…
– Да о сексе она, о сексе! – не выдержала его тупости Отосу.
Проскользнув между стеной пещеры и первооткрывателем, наружу, вырвалась золотая руда, что стекала алым водопадом по губам и подбородку, окрашивая бледные холмы в новые цвета. Эврика! Клад найден! Чудеса раскрыты! Тайны больше нет!
Не вынимая палец из носа, Саката перевёл взгляд на сестру Шинпачи. Та сидела тихо, мирно, иногда краснея своим мыслям и сжимая в кулачке подол.
– Вот ты и расскажи, – стоило самураю выткнув палец из носа, как золотая руда, что получила свободу, тут же расплескалась и на стол, за которым сидел Гинтоки, на белоснежное кимоно.
– Нет. Это невозможно, – покачала головой Шимура, отводя взгляд. – Об ЭТОМ не должен говорить тот, кто ничего о нём не ведает. У Гин-сана есть опыт в ЭТОМ деле.
«И чего эта девка решила из себя святую девственницу стоить? Эта чёртова ведьма мужиков налево и направо строит, а тут нате! Кушайте да подавитесь!» – но озвучить свои мысли самурай так и не решился.
– Вот и пускай этим старуха займётся! – возмущённый своим положением, Гинтоки стал тыкать окровавленным пальцем Отосу.
– Не тыкай мне тут пальцами своими грязными! – воскликнула кошка, при этом хорошенько зарядив по руке Широяши, и та ударилась о барную стойку, и даже послышался хруст. И то ли это был хруст костей самурая, то это разбилась его надежда, потому что Кагура наотрез не будет слушать старуху, а Тама вообще робот! И вот, под дружные вопли: «Удачи Гинтоки!», «Не налажай, олух!» и «Помни, девочки в её возрасте очень ранимые!» эти ведьмы вышвырнули самурая под непогоду, которая соответствовала его настроению, и уж никак не соответствовала надлежащему разговору. В квартире Ёродзуя было пусто. Даже пушистого дармоеда нигде видно не было. Неужели у кого-то хватит мозгов пойти гулять в такую погоду? Ну,к сожалению или к счастью, но таких оказалось двое. И эти двое встретились...
Дождь прекратился, оставляя арену открытой для двух чудовищ, что встретились в одной луже брани. Те, чьи кривые и ухабистые линии пересеклись в смертельной битве. Битве не на жизнь и не насмерть, ибо битва садистов не подавалась зовом природы.
Брызги воды от того, что один из монстров оказался под другим, взмывали в небо. Недовольное сопение и тяжёлые потуги доносились откуда-то снизу, но вот пара стройных ножек обхватила за талию своего оппонента и сдавила изо всех сил. Доминирующий садист тут же закряхтел, чувствуя как его почки стремятся встретиться и слиться в едино, в страстных объятьях. Миг и оба монстра на ногах. В глазах зажигали костры войны бесы. Один удар тоненькой ручки и луж под ногами стало больше. Не стесняясь, чудовища ринулись туда, скрещивая свои оружия, танцуя в безумном танце. Костры их войны пылали, сжигая всё на своём пути и даже своих владельцев. Они были близко, слишком близко к пику. К пику обратной точки нуля. К пику, когда острие меча справедливости готово было ворваться в плоть неугодной лишая ту невинности, в то время как округлость прочной как сталь конечности была готова впиться в свою цель.
– Не, это уже не бой, это уже камасутра какая-то... – устало вздохнул Саката, наблюдая как колено его подопечной находилось в интимной близости с яйцами капитана Шинсенгуми, грозясь не то, что лишить его возможности продолжить род, а вообще из воителя Марса сделать воительницу Венеры, вогнав его шары так глубоко, что они уже никогда не опустятся, а мутируют в матку, превращая Окита в гермафродита со средством ввода и вывода. В тоже время к белоснежной и нежной коже шеи сильнейшей девушки Земли было приставлено лезвие. Которое так и наравило окрасить её бледность в кровавый цвет, при этом желательно умертвить, но это не столь важный пункт, по сравнению с желанием лицезреть удивление в ясных синих глазах, перевозбуждённые хрипы и удовлетвориться вкусом алых капель, что так рвутся из тела прочь, стремясь охватить собой всё, что только можно успеть. Но никто из них не двигался, даже не дышал. Просто стояли вот так, в неприличной близости и ждали. Ждали, когда один из них допустит оплошность.
Сильные руки легли на макушки монстров и откинули их в разные стороны. Садисты были до такой степени расстроены, что даже скорбь миллиона людей по самым любимым и родным не могла и рядом валяться. Это ведь был такой прекрасный шанс!
– Данна, не хорошо обламывать других, если вам не дали.
Таки паршивец и прав был, про недавние, ибо процесс даванья, а в лице Гинтоки взятия, покорение Эвереста своим скалолазом, был так давно, что самурай грозился забыть вообще как оно да что там... Но вот на счёт обломов... Если капитан первого отряда Шинсенгуми всё ещё не был в курсе первого закона вселенной, то пришла самая пора ему рассказать и о том, что за подобные шутки Умобиозу его по головке не погладит. Хотя почему же. Таки погладит, одной из стен терминала. Дважды. Пока парень, в предсмертный судорогах своего бренного тела будет отдавать душу всевышнему - богу несправедливости - стоящий рядом Широяши будет тыкать в него пальцем и заявлять: «А ещё этот мальчик за грудь её лапал!», что бы чёртову садисту все его наклонности боком то вышли.
Но вот король садистов поднялся на ноги, отряхнулся от самых крупных комков грязи, с видом, мол, непристойно царю перед холопами в таком виде шествовать, так закидаю же я, великий и такой скромный, своей королевской грязью. Самый крупный из них метко приземлился на рыжую макушку, как высококлассный пилот, посадивший свой смертоносный истребитель в непогоду, при нулевой видимости, где-то на полянке в тайгиском лесу и, попав на вражескую территорию, взорвался, вознося себя и всех своих врагов.
– Кстати, данна, Умибозу скоро прибудет на Землю. Так, где мне ему сказать искать вас? - садист довольно улыбнулся, словно его гениально гениальный план вот-вот свершится, а оргазм от содеянного уже с головой его накрывает.
– Скажи ему, что мы сами придём, – сразу же за словами седоволосого в нагло ухмыляющуюся садистскую рожу влетел, не по-царски приличный, комок грязи, заливая своим безобразием грязные мысли главного садиста всея вселенной. Дико заржав, Кагура схватила своего опекуна за руку и понеслась наутёк, пока гневные вопли и не менее гневный Сого нёсся за ней. Ну, куда там ему угнаться за Ято, у которой переходной возраст фейерверком распускаются в заднице, заливая собой всех и вся.
И так, маленького рыжего монстра он уже нашёл, осталось дело за малым... Пестики и тычинки отпадали сразу, ибо неугомонное чудо с другой планеты имело какой-то кармически прямой склад ума, который напрочь отказывается понимать такие понятия как "метафора", "сравнительные элементы", а так же "вводные слова". Из-за неё Саката был вынужден отказаться от своего любимого "Блять" в каждом предложении, ибо неугомонная Ята тут же лихорадочно начинала искать выше упомянутую личность. И, блять, напрочь же отказывалась принимать тот факт, что "Блять" – это не та "Блять", что живёт удовлетворением своих физических потребностей, а та "Блять", что блядствует между предложениями, заставляя их принять ту или иную позу... Так что пестики-тычинки и пчёлки-цветочки были откинуты сразу. Ибо из мочеполовой системы у неё в мозгу зародится неведомое чудовище, что поглощает всё и вся, стоит только вставить в него что-то, и это в лучшем случае. И тогда нарушенная психика ребенка ни за что не познает прелести половой жизни, сейчас не имеется ввиду жизнь на полу, ибо у Гинтоки она регулярна, но удовольствия от неё мало, она не познает.
Дело было дрянь...
Засунув мизинец в потайную комнату, для побеждения злобного короля драконов, правителя империи зла, садистского развратника, дабы очистить пещеры в небывалую страну, и все, кто были в плену садиста вырвались на свободу и захватить внешний мир. Кагура сидела с таким же тупым выражения лица, как и у самого Сакаты.
– Я не поняла, – честно призналась девушка. Издав обречённый выдох, самурай уронил голову. Да он и сам не понял, что сказал. Какие-то ХУ хромосомы, что соединяются с другими ХУ хромосомами и рождают новых, или не рождают... Синие глаза смотрели в глаза дохлой рыбы с одним, уже неизменным минут пять, выражением «тебя чё, плохо?». А ему было плохо. С девочками на тему полового созревания должна говорить женщина, а уж никак не он... Можно подумать в квартале Кабуки мало женщин способных куда лучше рассказать мелкому рыжему монстру, что такое секс и с чем его едят. Небо прояснилось, и из-за тяжелых туч выглянул лучик солнца.
– Идём со мной, я знаю, что делать! – воодушевлённый Саката придумал на кого можно спихнуть всю ответственность. Небо вновь заволокло тучами, и грянул гром.
В Ёшиваре было многолюдно. Девушек, помимо проституток, было одна. Плетясь за Гинтоки, она озадаченно смотрела в его спину. Что-то с самураем было не так. Разговоры какие-то странные ведёт. Может он опять головой ударился и потерял часть памяти? И такими попытками пытается восстановить какие-то фрагменты. Но какие? И причём тут ХУ хромосом? Может они были чем-то важным в его жизни, ну, до того как он встретил их с Шинпачи?.. Но они стали парой и завели ещё одного, но он, к сожалению, вышел неугодный и от него избавились по приказу короля ХУ хромосомов. И вот теперь они вынуждены оплакивать своё неутешное горе, придумывая сговор отмщения за своего единственного сына... Чёрт возьми, да теперь Гинтоки просто обязан помочь своим старым товарищам! Рыжая готова была уже разреветься от придуманной ею истории. Бедные ХУ хромосомы!!! Но от грустных мыслей её отвлекла знакомая фигура.
– Цукки! – радостно воскликнула Кагура, но гейшу смерти уволок Саката, что-то живо рассказав ей на пальцах, они вернулись. На лице седоволосого было облегчение, от сплава груза обязанностей на другого. Цукуё же была немного задумчивой, но повисшая на талии Ято, вырвала её из своих мыслей.
– Ох, Кагура, жутко выглядишь, – отметила грязную одежду девушки гейша.
– У нас была небольшая прелюдия с одним местный садистом, – отмахнулась рыжая вспоминая свой меткий бросок. Улыбаясь своим мыслям, она и не заметила приближающихся Сэйту и Хинову. Ахнув, солнце Ёшивары тут же велела дать гостье свежую одежду, тем самым сделав девушку ничем не отличающуюся от других.
– Кагура, у меня к тебе есть серьёзный, взрослый разговор, – официально начала гейша смерти. Девушка же внимательно на неё смотрела. – Сейчас мы поговорим о том, чем мы здесь занимаемся...
– Не поняла... – девушка тут же напряглась и сурово уставилась на опекуна. – Ты чего это удумал, кучерявый, решил меня продать?! - сорвалась на крик Ято. Цукки засмеялась.
– Нет, нет. Я, конечно, не прочь, если у нас появится такая очаровательная куртизанка, но это исключительно по твоему желанию. А я хочу с тобой поговорить о сексе.
– Аааа, – понимающе протянула девушка. – Да всё нормально, я листала порно-журналы Гин-тяна. – сделав пренебрежительный мах рукой, в сторону сожителя девушка стала наблюдать метаморфозы лица гейши смерти.
– Как же низко ты пал, – с презрением проговорила светловолосая. Отвернувшись от самурая, она хмурилась. – Лучше любой теории – это практика, – заявила женщина и выкинула табак из трубки. – Идём, я всё организую.
– Ага, давайте, – кивнул Широяши собираясь откапывать клад левом ухе, но замер . – Стоп! Что?! Эй, ты там чему её учить собралась?! Эй, женщина, я к кому обращаюсь?!
– Для начала запомни, мужчины любят быть везде первым. Так что, даже если это и лож, всегда говори, ну, до определённого возраста, конечно, что ты неопытна, что для тебя это первый раз. Поняла? Позволь ему вести, – заметив непонимание в глазах девушки, гейша улыбнулась. – Позволь ему самому действовать. Он будет чувствовать себя ведущим звеном и потеряет бдительность и тогда...
– А ну стоять! – взвыл Гинтоки. – Кагура, не слушай эту старую ведьму! Первый раз должен быть только по любви и обоюдному согласию! Последующие желательно тоже, но это уже не обязательно! Эй, мать твою, я кому говорю! Вот так и расти детей, а они тебе игнорят! Не благодарная! Я потратил на тебя лучшие годы моей жизни! Три своих зарплаты! А ну стой мля!
Полностью игнорируя белого демона, две особи женского пола щебетали о сексе так, словно были в этом профи высшего класса, хотя одна из них девственница, а на такую стерву как Цукуё Саката сомневался, что кто-то позарится. Нет, есть много извращенцев, но не настолько, чтобы терпеть от купленной пьяной проститутки все её выкидоны, начиная от пьяного бреда, заканчивая неадекватным поведением... Медленно перебирая ногами и бурча себе под нос как старый дед, он злобно смотрел в спины впереди идущим. Кажется, не лучшая была затея сплавливать свою работу на проститутку...
Раздался выстрел. Так и оставшиеся стоять с поднятой ногой, что так и не успела ступить на твёрдую поверхность. В панике закричав, люди стали разбегаться кто куда, в поиске укрытия.
– Ты! – свирепо посмотрев на стрелявшего, Цукки приготовилась к драке. Сиреневые глаза прищурились, но вопль "Паппи?!" заставил женщину в недоумении уставиться на рыжую.
- Здрасти, данна, - рядом с Умибозу стоял парень в чёрном костюме с самодовольной улыбкой. - Умибозу не терпелось увидеть дочь, вот я и привел его.
– Мудак... – недовольно проговорил Гинтоки, засовывая палец в ноздрю так глубоко, что его добрая половина без вести пропала в недрах шахты с самоцветами.
– Ублюдок, как ты посмел водить мою дочь по подобным местам?! – охотник посмотрел на свою милую дочурку, что неуверенно посмотрела на гейшу, та одобрительно кивнула, и рыжая Ято аж просияла.
– Паппи! – Кагура тут же метнулась к отцу и Сого. – Знакомься паппи, это - мой парень. Это с ним мы тут занимаемся и тем и этим... Пока ножки не устанут, пока ручки не начнут отваливаться и вообще... – чуть поджав губы, она опустила глаза. – Гин-тян просто провожал, дабы такую красоту никто не украл, – девушка указала на себя. Ято убрал дуло зонта от лица Сакаты и посмотрел на капитана Шинсенгуми. Тот был в замешательстве. – Но ты не подумай, ничего серьёзного, у него уже есть невеста. У нас просто секс! – губы у Кагуры чуть задрожали, а в синих глазах стали появляться слёзы. Закрыв лицо руками, девушка уткнулась в плечо опекуна.
– Чё? – искренне удивился Окита.
Разгневанный охотник на монстров нацелился на парня.
– Да как тебе наглости хватило обесчестить мою дочь?! – Кагура громко всхлипнула. Широяши положил руку на рыжую макушку и стал утешать девушку.
– Будь мужиком, возьми на себя ответственность, – с презрением сказала гейша смерти, закурив трубку.
– Сегодня ты умрёшь! – яростно завопил Умибозу, вонзая зонт в асфальт, где только что стоял главный садист всея Эдо. Он пытался оправдаться, но злой папочка даже не хотел его слушать. Оторвавшись от Сакаты, маленький рыжий монстр довольно улыбнулся, надменно смотря на отступающего противника.
– Пока-пока, садист, – яда в голосе у юной особы было хоть отбавляй.
– Неплохо, – согласилась Цукуё, одобрительно кивнув. – Но если бы ты убежала, было бы ещё убедительней.
– Женщина, не учи моего ребёнка всяким гадостям!
– Она уже не ребёнок! И ты сам это признал!
– Ничего не знаю, – палец Сакаты проник глубже, в недра шахты.
Прозрачная вязкая жидкость стекала с уголка губ по подбородку, с него на шею и скрылось в складках одежды. На экране мелькала знаменитая мордашка всего Эдо.
– Отвратительно, – пробубнила девушка с набитым ртом сукомбу, проглотив уже имеющиеся и запихнув в рот новый кусочек. – Если Кристал узнает, что ты пускаешь на неё слюни, она точно никогда на тебя не посмотрит.
– Заткнись! – пробурчал Гинтоки, продолжая пускать слюни на ведущую прогноза погоды. Прелестное лицо Аны Кецуно было как всегда мило и великолепно, словно сами ангелы слепили его. Само небесное светило освещало его, делая лицо молодой женщины ещё прекраснее. Космос шептал о её превосходстве, а ветер и океан слагали песни о её красоте и невинности души.
У рыжеволосой от отвращения аж живот скрутило.
– Переключиии, – ныла девушка, пихая босой ногой опекуна. – У меня там дорама начинается! Переключиии!
– Заткнись! – шикнул на рыжую седоволосый. Надув губы, девушка, как кошка, приготовилась к прыжку. Вцепившись в пульт, что был в руках у самурая, она потянула его на себя, но Широяши схватил Ято за лицо и сильно сжал его. Не растерявшись, девушка заехала мужчину пальцем большой ноги в глаз, а пяткой в челюсть. Каждый из них перетягивал на себя орудие власти над телевизором.
Вой сирен машин Шинсенгуми пугал не только бандитов, но и мирных жителей. Красный сигнальный фонарь мелькал так быстро, что превращался в полосу. Эскорт свернул в квартал Кабуки. Промчавшись мимо бара Отосэ, они резко затормозили, выстроитвшись полукругом. Из машины, что припарковалась не в так, вышел высокий брюнет, закурив сигарету, он поднял глаза на второй этаж и отошёл, пропуская командующего, который был задумчивый и явно чем-то расстроен, закинув пышный букет себе на плечо, он пустил слезу. За ним вышел русоволосый парень, а за ним суровый мужчина, который явно был недоволен происходящим. Кондо вручил капитану цветы и направился по лестнице вверх. За ним Сого и Умибозу. Он продолжал тыкать в Окиту своим оружием, словно напоминая, что выхода у парня нет. Исао выбил с ноги входную дверь в Ёродзуя.
– Гин-сан, Кагура-тян, пожалуйста, хватит! – старался урвать пульт себе Шинпачи, но ловким ударом чьей-то руки и ноги был отправлен в стену.
Вцепившись зубами в пульт, Кагура заехала пяткой в глаз Сакате. В отместку он укусил девушку за ногу. Взвизгнув от неожиданности, она уперлась другой ногой ему в живот, зубы сильнее сжали пульт, а руками она вцепилась ему в волосы.
– Ах ты мелкая... – недовольно начал Широяши, отрывая руки подопечной от себя.
– Кхм... – наблюдая дивную картину, командующий Шинсенгуми решил всё-таки вмешаться.
– Что?! – раздражённо прокричали разъярённые обитатели Ёродзуя.
– Ну, мы тут жениться пришли... – словно сомневаясь в своих словах, мужчина почесал затылок и отступил, пропуская в комнату Сого и отца Кагуры. Холодные глаза Откиты с ненавистью посмотрели на рыжую. У девушки сердце пропустило удар.
– Выходи за меня! – приказал парень, швырнув в лицо девушки букетом.
– Кольцо! – зонт Умибозу щёлкнул и парень стал лихорадочно искать по карманам.
– Гин-тян, что происходит? – синие глаза требовательно смотрели на самурая, тот чуть нахмурил брови, осознавая в какой пиздецкий пиздец втянула их Цукуё, когда давала советы Кагуре. Вырвав пульт из зубов подопечной, он выключил телик и как бы невзначай махнул в сторону окна. Тут, кажется, до аманто наконец начал доходить смысл сказанных садистом слов. Да и капитан первого отряда нашёл уже коробочку. – Эээ... Не-не-не! Пас! Да я лучше вон, за Шинпачи выйду, чем за грёбанного садиста! – подорвалась на ноги девушка. – Не-не! Нахер! – в следующий миг девушка уже удирала из окна.
– Стой, мать твою! – заорал Сого. – Ты меня в это втянула, тебе со мной и подыхать! – вслед за сбежавшей недоневестой, по пути вытаскивая излюбленную базуку. – Не уйдёшь, – садистская улыбка коснулась его губ, прежде чем он нажал на курок.
Раздался звук взрыва, а затем дикий гогот и вопль "Мазила!", после которого и Окита выпрыгнул в окно.
– Что происходит? – Умибозу обвёл долгим взглядом всех присутствующих. Хиджиката усмехнулся. Не часто увидишь, как чёртову садисту отказывают, да ещё и на глазах стольких людей.
– Кажется, твоего претендента на руку и сердце только что отшили, – засунув один мизинец в ухо, а второй в нос, Гинтоки стал ловить двойное удовольствие.