столько, сколько смогу

Ховон считает, что если твой секрет узнал хоть один человек – нет смысла больше это считать секретом. Секрет – такая вещь, когда лишь один об этой вещи знает, секрет – это то, что ты хранишь, потому что не хочешь, чтобы кто-то узнал об этом. Секрет Ховона был раскрыт одним из его тупоголовых одноклассников – Чан Дону завороженно глядел на Ховона, когда тот мастурбировал и думал, что этого никто не видит. Может, и правда никто не видел, но Чан Дону очень внимательный. Они учились с самого начала не сразу – Дону не отличался успеваемостью, и его вежливо попросили пройти уже прошедший для Дону год обучения еще раз. Так сказать, закрепить знания. Это случилось в летнем лагере на Чеджу – хоть и Дону клятвенно обещался, что никому не раскроет такой личный и интимный секрет, Ховона это не очень утешало. А уж когда после этого инцидента, Дону начал увязываться за ним, словно хвостик, а также называть его Хоей не пойми с чего вдруг, Ховон решился раскрыть свой секрет всем. Ведь если хоть один человек знает про твой секрет – это уже не секрет вовсе. И Ховон рассказал всем, кому смог рассказать. Не все смогли принять секрет Ховона спокойно – каждый отреагировал по-разному, но в основном, все были шокированы. – Дону, а ты знаешь, что наш Ховон оказывается... – Гомик? Ну, да, знаю. – И спокойно к этому относишься? – Да какое дело вам до того, кто человека больше привлекает? - и Чан Дону считает, что он выполнил свою миссию, возвращаясь к уроку по истории. Миссия Дону заключалась в том, чтобы искупить свою вину перед Ховоном. Он старался не попадаться ему на глаза, защищать, когда получалось, и покупать газированную минералку, незаметно подкладывая ее в сумку своего одноклассника. Так как Дону был старше Ховона на год, он чувствовал ответственность, ведь это якобы он стал причиной того, почему Хоя всем признался, почему некоторые от него отвернулись, некоторые начали подкалывать, но все же некоторые остались на его стороне. Дону всегда был на нейтральной, но сейчас он всей душой сопереживал этому парню, хоть и видно было по Ли Ховону – ну не нужна ему чужая жалость. Однажды, Ховон поверил в судьбу. Как бы Хоя не благодарил мысленно Дону за то, что он избавил его от своего постоянного присутствия, ему хотелось такого друга, как Дону. Вот бывают скучные идиоты, а бывают непредсказуемые. И Хоя не знал, что Дону из второй категории, ошибочно принимая его за первую. Он не ожидал, что Дону от него отстанет так просто. Не ожидал он и того, что этот идиот, который был еще и старше, будет так сильно палить себя, думая, что Ховон не замечает, как у него в сумке всегда оказывалась минеральная питьевая вода. Все знали, что Ховон любит танцы. Дону не был исключением, а Ховон знал, кто именно снабжает его продовольствием. Дону не знал, что Хоя знает о его добрых делах, поэтому когда его буквально поймали с поличным, пришлось притвориться идиотом не в том месте, не в то время. – Не отпирайся теперь. - улыбается Ховон своей самой сногсшибательной улыбкой, благодаря которой девушки бегают за ним даже после его официального признания в своей ориентации, не такой, как у обычных парней в его возрасте. Ховон знает, что это судьба, потому что он никогда не замечал Дону до этого раньше. И теперь ему просто пришлось его заметить. Хоя не из тех, кто упускает свои шансы. И Дону он в тот день предложил дружить, залпом после этого опустошая почти всю минералку. Дону смущенно улыбается, потому что тоже этого хочет. Какой же идиот. – думается Ховону, но эта мысль светлая и такая же глупая, какой была улыбка Дону и в целом его выражение лица сейчас. Все в тот же день произошло много всяких разных событий. В основном, это были события хорошие – Дону и Ховон много пробыли времени вместе, сбегая с трех последних уроков. Они успели скинуться и взять велосипеды в аренду, чтобы съездить в семейный ресторан Дону. Ховон ехал на багажнике велосипеда, и смотря на то, как у Дону смешно развеваются его чуть более длинные, чем нужно, волосы, Хое кажется, что он настоящий дебил. Он, не Дону. Потому что ему нравится Дону. И ему не нужно много времени, чтобы это понять – он уже понимает. И ему не нужно пройти через море ангста внутри себя самого, чтобы понять это – он не скрывает, что гей, и Дону прекрасно должен понимать, к чему может привести общение с таким, как он. Осьминоги в ресторане семьи Дону очень вкусные, Ховон съел много порций за счет заведения и познакомился с сестрами его одноклассника – они были добрые, милые и смешные, иногда смеялись также глупо, как их брат. Но мама у них была серьезная, правда все такая же добрая, как и все остальные члены семьи. Маме Дону понравился Ховон, и когда они прощались, Дону спросил, можно ли им сейчас пойти к нему. Домой. В гости, по-дружески, и мама Дону сказала, что хотела бы видеть Хою у себя в доме или ресторане почаще. А у Ховона влюбленно и совершенно предсказуемо подкосились ноги, и правильно сделали. Потому что, как только Дону открыл ключами дверь его квартиры, как только прошел сам и пригласил войти Хою, то младший оказался плотно прижатый к двери, а губы Дону также плотно прижимались к губам Ховона. Плотно, волнительно, мокро – это первый поцелуй для них обоих, но Ховону понравилось ровно также, как и Дону. Особенно, когда последний провел языком по нёбу Хои. Тот вздрогнул и съехал вниз по двери, но Дону держал за предплечья крепко, и это обнадеживало. Мама не сказала ничего про то, дома отец или нет, но Дону не желал отрываться от губ того, кто ему так нравится, а еще он знал, что бояться не нужно – ведь Ховон тоже такой же... Как Дону. Чан правда не знал, с чего бы Хое должен он нравиться, но раз они целуются уже долгих десять минут, то это о чем-то говорит? Когда оба, не отрываясь от губ друг друга, дошли до комнаты Дону, то решением обоих стало отстраниться друг от друга, чтобы заполнить легкие воздухом, таким необходимым. Но не более необходимым, чем каждый из них друг для друга сейчас. После этого в комнате недолгое время висело смущение, неловкость и какой-то странный запах чего-то непонятного, того, чего еще в комнате Дону никогда не было. Когда Дону включил компьютер ногой, Хоя тихо хихикнул. – Что? Не вижу смысла заводить ноутбук. - после этих слов, Ховон мог только догадываться, сколько этой технике лет, и еще ловить на себе легкую улыбку от Дону. Которая ему нравилась. Очень нравилась. Через пятнадцать минут, за столом сидел уже Ховон, что-то быстро печатая, а Дону сидел сзади, невесомо целуя парня за компьютером в шею. Он хотел узнать ответы на многие вопросы, но самым главным вопросом было - а почему так легко? Буквально также легко, как на шее оставался поцелуй за поцелуем. – Сними. - Дону не сразу понял, что это был приказ, а не вежливая просьба, но когда до него дошло, то майка Ховона быстро оказалась на полу, а губы Дону - на выпирающих лопатка парня. Дону и поверить не мог, что с ним такое когда-нибудь случится – такие глупости случались только в его недавних снах, где они с Ховоном сначала скромно целуются, а потом происходит жесткий секс. Но по закону жанра, в такие моменты его будит мама, говорит, что пора вставать в школу. И еще ни разу, Дону не зашел дальше того, как Хоя просто вошел в него одним толчком, сразу до конца. Дону хочется зайти дальше, только уже не во снах, поэтому он кладет руку на пах Хои, вкладывая в это действие лишь один смысл, не два и не три. От Хои слышится лишь ох на выдохе, и Дону отдается желанию, только лишь позволяет Ховону вести. В некотором смысле. Как и первый поцелуй, это их первый секс, и оба не знают, как двигаться, что делать, как правильно и как не. Но компьютер так и остается включенным, поэтому до Дону доходит, что можно найти ответы на вопросы в интернете. Жаль, думает он, что он там и других ответов найти не может. Хоя лишь тихо смеется над этим идиотом. Интересно, а они дойдут до нелепых влюбленных прозвищ, например, динозаврик? Ну а что, Дону был похож на динозавра, только милого, маленького и глупенького. Хоя думает, что слишком уж много уменьшительно-ласкательных в его голове, и трясет ею, отчего челка спадает на глаза. Но эта челка не такая длинная, как челка Дону, и Ховон удивляется, как он вообще что-либо видеть умудряется. – Подойди сюда. - манит Дону одним голосом, Хоя не может ослушаться. Вот он, кажется, врет самому себе – он много знает про мужской секс, и совершенно не понимает, кто из них будет пассивом, а кто им не будет. Потому что каждый приказывает друг другу, и именно сейчас – каждый зависит друг от друга совершенно одинаково. Никаких неточностей. – Смотри, сколько всяких штук можно попробовать... Ховону хочется задушить этого человека в теплых объятьях, потому что он идиот до колик в животе, и никак в голове не укладывается, что они уже обнаженные, оба, и сейчас, возможно, будут друг с другом спать. Но не видеть сны, а становиться единым целым. – Идиот. - единственное, что может полностью описать мысли Хои сейчас, и он тянет Дону на себя, заставляет его лечь на свое тело. Хочется поцеловать и в плечо, и в шею, укусить за ключицу, обдать ухо горячим дыханием, но Хоя тот, кто совершенно не думает о таких вещах, как время, и что его может быть слишком мало. Он не целует – думает, что может сделать это потом. Жарко шепчет на ухо, правда, что сейчас будет странно и необычно, а Дону наплевать. Ему хочется именно странно и необычно, потому что его жизнь сплошная абракадабра. Особенно, если одно из составляющих заклинания – Ли Ховон, его одноклассник. Ховон не планировал четыре пальца, но каждый раз, когда палец за пальцем, он оказывался в Дону, ему хотелось еще и еще. Как жаль, что пальцев на одной руке только пять. А в общей сложности, их всего десять, не считая пальцев ног. Хоя удивляется, о каком бреде он думает, но когда слышит просящие стоны Дону, то входит в него уже членом – именно так, как Дону хотелось. Никто никого не жалел, несмотря на первый раз обоих, и Дону был этому предельно рад, даже запредельно, выгибаясь в сторону Ховона, прижимая его к себе. Боль была такой сильной, но просить остановиться сейчас Дону считал из ряда вон выходящим. Потому что хоть раз ему хотелось довести это дело до конца. Все это не продлилось слишком долго, и было это, пожалуй, одной из самых странных вещей на свете, которыми оба из них уже успели заняться в своей жизни. Они не кончили одновременно, потому что Дону кончил раньше, а Ховону понадобилось еще несколько движений. В душевой кабинке они целовались уже совсем по-другому, потому что каждый нашел ответы на свои вопросы – да, теперь они будут встречаться, и да, никто не будет никому ничего обещать, ведь они – парни, а не дурацкая влюбленная парочка. Дону не хватит смелости, у Ховона слишком много гордости, но уходя поздно вечером к себе домой, Хоя обещает, что вернет велосипеды в аренду, а потом говорит: – Столько, сколько смогу, я буду с тобой. Это звучит тихо, странно – от непривычки, Хоя начинает уходить только тогда, когда Дону на два замка закрывает входную дверь. Спускаясь по лестницам, Ли Ховон думает, что успеет сказать это своему Дино еще много и много раз, и ничего страшного в том, как несмело он сказал это, совсем нет. Теперь он просто научится ценить время. Дону же ценил его всегда.