Позвольте представиться, Долохов

Позвольте представиться, Александр Романович Крашников, двадцатилетний студент экономического университета города N. И это рассказ о том, как незначительная, казалось бы, деталь, может на корню переписать историю целого мира. *** Сколько себя помню, всегда любил истории о параллельных вселенных. С самого раннего детства я заслушивался сказками о храбрых рыцарях, прекрасных принцессах и ужасных монстрах, а после, освоив грамоту, взахлеб зачитывался тысячами разномастных произведений на самые неожиданные темы. Я не был закоренелым книжным червем, мое детство полнится забавными историями из садика — первой влюбленностью в воспитательницу, к примеру, и играми с друзьями во дворе, но больше всего на становление двадцатилетнего меня повлияли именно книги. Проглатывая, в переносном, конечно, смысле, книгу за книгой, я забивал свою голову мечтами о приключениях. Возомнил себя Избранным, истинным борцом Добра против Величайшего Зла, в своих фантазиях низвергая одного темного властелина за другим. Реальность же, в сравнении с миром грез, была блеклой и ничем не примечательной. Выпускной, новая девушка, университетские друзья, переезд на съемную квартиру — я жил как все, ведомый нитями обыденности по жизненному пути среднестатистического homo sapiens. *** То был обычный выходной день. Суббота или воскресенье — точно не помню. Хотя, может, и праздник какой, в это время на моей исторической родине слишком много красных дней календаря. Я сидел в предсумеречной темноте своей комнаты, листая страницы учебника экономической теории. На глаза попалась дата издания. Я тихо хмыкнул, вспомнив слова замдекана: «выпускники нашего факультета получают лучшее, современнейшее образование по новейшей методике». Врете вы все, Лидия Павловна, врете. Взглянув на часы, я мученически вздохнул и пошел на кухню за чаем с печеньками. Где-то там мои друзья развлекаются, пока я вынужден портить осанку над учебником времен Ивана Калиты. Что поделать, красный диплом как-никак. Кухня встретила меня запахом протухшей рыбы. Брезгливо сморщив нос, я аккуратно подхватил за хвост неразделанную живность и, приоткрыв окно, выкинул на улицу. Судя по яростным крикам и возмущенной ругани, я определенно кого-то порадовал. Праздник ведь, надо дарить людям счастье. Я же не социофоб какой-то, что вы. Настойчивый рев желудка выдернул меня из философских размышлений о необходимости праздников в целом и подарков в частности. Думать — это очень хорошо и полезно для мозга, но вкусно покушать поважнее будет. Спасибо Маслоу и его пирамиде потребностей, такую отговорку одному из семи смертных грехов придумал, закачаешься. Дернув ручку, я уже представлял, как моя кровь обогащается за счет бутербродиков с сыром и колбасой, как вдруг я понял, что дверца не открывается. В недоумении, я дернул второй раз. И еще один. И еще. — Заело, что ли? — в недоумении уставился я на усыпанный магнитиками серый холодильник. С одного из многочисленных магнитов на меня лукаво поглядывал британский гвардеец, привезенный знакомой из далекой Англии. Я тряхнул головой, прогоняя наваждение, и со всей силы дернул на себя упрямую дверцу. И не успел я обрадоваться победе в этой неравной схватке, как оказался погребен под грохочущей кучей из сковородок, кастрюль с остатками еды и термосом с чаем. Последнее, что я увидел перед погружением в бесконечную темноту, был падающий на меня сверху ломоть сыра. А колбасу я люблю больше. *** Очнулся я, в лучших традициях жанра, от бьющего прямо в глаза, слепящего солнечного света. С недовольным стоном прикрывая многострадальные зенки рукой, я приподнялся на кровати. Несколько секунд я бездумно залипал в светло-зеленые обои комнаты. Пару раз моргнул. Запустил шестеренки в механизме, гордо именующимся головным мозгом. Что-то в окружающей обстановке было не так. В абсолютной тишине комнаты было слышно, как хлопают мои ресницы, означая активную аналитическую деятельность моего средненького мозга. Бедненький явно работал на износ, но никак не мог сложить полную картину произошедшего. И так, что мы имеем. Я уронил на себя холодильник, отключился и очнулся явно не на своей кухне и даже не у себя дома. Либо у меня галлюцинации, либо за время моего отсутствия в физическом мире произошли какие-то изменения, связанные с моим географическим положением. Кстати, а сколько я был в отключке? Надо посмотреть… Я спрыгнул с кровати и резво подбежал к рабочему столу, на котором, к слову, даже не было компьютера, что довольно странно для современного дома. О, календарик. Ну-ка, посмотрим… 23 апреля 1991 года. Что, простите? *** Легкий, едва слышный хлопок вывел меня из состояния транса. — Княжич Властислав, Вас просит к себе князь, — поклонившись, протараторило странное ушастое существо, испарившееся также быстро, как и появившееся. Оглядываясь назад, я понимаю, что действовал адекватно только благодаря абсурдности ситуации. Я просто напросто не осознал, что все это происходит на самом деле. Дата, на четыре года раньше моего рождения, странное лопоухое создание, которое назвало меня далеко не моим именем и обратилось по древнерусскому титулу, определенно не имеющему ко мне никакого отношения. Потратив на пространные размышления пару мгновений, я не нашел другого выхода, кроме как пройти в единственную дверь, находящуюся в комнате, и отдаться на волю судьбе. Однако и тут меня ждал сюрприз — не успел я сделать и шага, как меня накрыло волной воспоминаний, явно не принадлежащих моей личности. Я тонул в чужой памяти, погружаясь все глубже в жизнь мальчишки, в чьем теле оказался заключен… Спустя несколько минут, показавшихся для меня, разрывающегося от слияния с личностью ребенка, в чьем теле оказался заключен, вечностью, я осознал все. Кхм, все — в рамках памяти мальчишки, с которым я теперь делю тело. Ну, как делю, теперь я его равноправный владелец. Мое взрослое сознание узурпировало его юную душу, насильно соединив со своей. Какой я ужасненький, аж самому страшно! Ладно, шутки в сторону. Собственно, я оказался в теле единственного внука князя Владислава Долохова, отца заключенного в Азкабане Антонина. Сегодня — его (или мой?) одиннадцатый день рождения, а также знаменательная дата — десять лет заключения моего родителя. Некогда один из доверенных родов русского Императора, после расстрела царской семьи в 1918 году совершил тактическое отступление (попросту сбежал) в Англию, где и остался. Возвращаться на историческую родину, несмотря на искренний патриотизм и желание отомстить за господина, было слишком рискованно. Из-за тесного переплетения правящей системы Империи с магической частью государства, продолжались активные гонения поддерживающих прежний политический строй дворянских семей. Подвергать опасности беременную жену и старшую дочь Владислав не желал, так что род Долоховых осел в Англии, чье министерство оказало активную поддержку политическим беженцам. Не за спасибо, конечно. Из-за стресса во время беременности Антонины, княгини Долоховой, случился стихийный выброс, последствием которого стал выкидыш. Женщина долго горевала, однако поддержка и искренняя любовь мужа помогли выкарабкаться из состояния депрессии. Следующая беременность случилась только спустя шесть лет, а в 1926 году во время родов она умерла, успев оставить своему любимому наследника — Антонина Владиславовича Долохова, названного в ее честь. Антонин рос избалованным ребенком. Отец вымещал на нем всю любовь и заботу, которую не успел отдать единственной женщине в его жизни. Но, несмотря на свою избалованность, юный наследник был развит не по годам, и на распределении в Хогвартсе его предсказуемо отправили на Слизерин. Князю Владиславу было тревожно за своего отпрыска, и не зря. Одновременно с ним на тот же факультет поступил Том Марволо Реддл, магглорожденный (как тогда считалось) юноша, с которым у Антонина завязалась странная дружба. Эта пресловутая дружба привела его к пожизненному заключению в Азкабан спустя сорок три года. За пять лет до переезда под крылышко к дементорам, мой отец женился на младшей сестре главы французского рода Делакур, а еще через четыре года появился на свет я. Вернее, бывший хозяин этого тела, но лучше принять как данное, что теперь здесь все – мое. А то так и с ума сойти можно, а мне этого не хочется. Отец очень мало времени проводил со своим наследником. Будучи правой рукой Темного Лорда, он постоянно пропадал в ставке, где занимался по большей части организационными моментами, связанными с рейдами против Ордена Феникса и аврората. Проще говоря, Антонин Долохов был кем-то вроде генерала при королеве Елизавете. Ну, или как-то так. Честно говоря, я не совсем понял что там было и к чему, несколько русифицированный характер моего попаданческого разума еще не совсем адаптировался к окружающей обстановке. После того, как единственного сына и наследника рода заключили в Азкабан, его отец, то есть мой дед, остался один на один с малолетним шалопаем, коим оказался предыдущий владелец этого тела. Честное слово, я не удивлен, что меня занесло именно в это тело, я сам был тем еще обормотом. Но, в отличие от меня, у Властислава было систематическое качественное образование и шикарный домик на севере Туманного Альбиона. О, еще у него была магия, о которой я мог только мечтать. Домечтался, блин.