Обознались малость

— Здравствуй, Гарри! — жизнерадостно поздоровался Хагрид, вышибая дверь. — А ты немного побольше, чем я думал, особенно в области живота. И, не дав обалдевшему Дадли сказать ни слова, довольный великан выволок жирдяя на улицу, под проливной дождь, и скрылся вместе с ним в ночи. Что произошло дальше догадаться нетрудно: каких-нибудь два часа спустя голодный и мокрый, как курица Дадли, в обнимку с Хагридом стоял на пороге Большого Зала. — Гарри Поттер! Тот самый! — возбужденно шептались присутствующие. — Смотрите, какой толстый! — Хаг… Хагрид, ты кого притащил?! — поперхнулся Снейп, наблюдая, как морда слоноподобного Избранного исчезает в миске с салатом. — Хочешь сказать, этот бегемотище и есть сын Поттера? — Ну, дык… — Мать честная, в кого он такой? — Генетика — сложная наука, Северус… — Нет, директор, ну вы на него посмотрите! Это же… это… клянусь, я десять лет назад его видел, он раз в двадцать был меньше! А манеры? — Дети меняются, мальчик мой. — Да, но чтоб настолько! Альбус, я ж его мать знал. И отец у него вроде не толстый. А он… А этот... — Снейп беспомощно развел руками. — Ничего, Северус, и с таким справимся, — утешила МакГонагалл. — А ну-ка, первокурсники! Тихо! Начинаем распределение! — Мистер Поттер! Мистер Поттер, а вам, что, особое приглашение нужно? Или вы не хотите узнать свой факультет? — Нет. — Что, простите? — Я есть хочу. — Но… — Соль передайте, — Дадли снова скрылся в тарелке с котлетами. МакГонагалл так и замерла, а толстяк продолжал есть в свое удовольствие, не замечая даже грозно нависшего над ним Снейпа. — Мы вам тут не мешаем? — ядовито осведомился Неввиллов Кошмар. Дадли в ответ промычал нечто нечленораздельное. — Ах ты, оболтус! — вскипел Снейп. — Быстро марш распределяться! Никакого эффекта. Только минут через двадцать Дурсля удалось общими усилиями оторвать от трапезы и (где пинками, а где намеками) довести, наконец, до Распределяющей шляпы и усадить на табурет. Табурет скрипнул и развалился. — Обалдеть, — высказался "Гарри" и пошел доедать недоеденное (как был, не снимая Шляпы). — Стой! — заорала Шляпа. — Погоди! А факультет как же? — Какой еще факультет? Я есть хочу, — буркнул Дадли. — Нет, так не положено! Сядь уже. Мальчик послушно сел. — Хм-м… дай-ка подумать… — привычно забормотала она. — Погоди, ты что, не волшебник?! — Нет. А что? — Кошмар! Маггл в Хогватсе! Помогите-е-е-е! Я сейчас умру. Мне ж тебя распределить надо! А-а-а! — Куда? — Не знаю! Спасите! Позор. Куда тебя деть? — Чего? — Ничего. Гриффиндор? Хаффлпафф? Райвенкло? Сам-то ты куда хочешь? — Ну не знаю. Я к маме хочу. Домой, — заявил Дадли. — Так. Все, — сдалась Шляпа. — Раз ты такой хитрый, что сам сюда проник, оправляю тебя в Слизерин!!! Снейп схватился за сердце. Юные слизеринцы завопили "ура!" и стали на радостях водить вокруг "Гарри Поттера" хороводы. — А ну хватит! — прикрикнул на них декан. — Быстро все по постелям! У мистера Поттера будут ежедневные пробежки и гимнастика с завтрашнего дня. А теперь срочно спать. Вам ясно? Дети толпой пошли к выходу, но уложить подопечных декану не удалось — Дадли застрял в проходе. Что тут началось! Матерясь и кляня судьбу, Снейп пытался пропихнуть Избранного сквозь двери, слизеринцы топтались рядом, не зная, чем помочь, дети с других факультетов толпились тут же, где-то в сторонке, само собой, оканчивалось Распределение, а Альбус с Минервой бегали вокруг, давая советы. Но, несмотря на все это, мнимый Поттер так прочно застрял в дверях, что сдвинуть его не удавалось никакими заклятьями. Вскоре уже добрая полвина Хогвартса безуспешно пыхтела, продвигая Избранного вперед. — И чем тебя только кормят?! — пыхтел Снейп, пихая Дадли в спину. — Твой отец в этом возрасте на метле летал! — Да ладно! — не поверил Дурсль. — Еще как! — рявкнул Северус. — И вот тебе Непреложный Обет, я заставлю тебя играть в квиддич не хуже Джеймса Поттера, понял, ты, маленькая свинья? — Понял. А что такое "квиддич"? —Что там происходит, Квиррелл? — спросил из-под тюрбана Волдеморт. — Задавят нас с вами, милорд. — Авторитетом? — Тушей. Тушей Поттера, — простонал Квиррелл и побежал помогать. А в самый разгар веселья, когда бедные маги уже отчаялись добраться до кроватей, явились Дурсли. Злые и мокрые. Скорехонько промыв мозги зельевару и помянув добрым словом людей, придумавших узкие двери, родители Дадли взялись за дело. Процесс пошел веселее. — Ну ты, Нюниус, и балда! — заявила Петунья, вытащив сына из проема. — Перепутать моего Дадлиньку с каким-то там Поттером! Уму непостижимо! — Что? Так ты, значит, не Гарри Поттер? — заорал Снейп на Дадли. — Нет. Я Мерилин Монро, — буркнул тот. — А что, не похоже? — Наглый мальчишка, — профессор отвесил толстяку подзатыльник и сам тут же схватился за ухо. — А-ай! Петунья, что ты творишь? Я же учитель! — Плевать! — гаркнула миссис Дурсль, давая ему еще оплеуху. В глазах Петуньи горел такой огонь, что Снейп сразу понял — эта мать не то, что жизнь за сына отдаст — сама, кого хочешь, на тот свет спровадит. Часом позже, уладив все формальности и обменявшись мальчишками (на настоящего Поттера даже профессор зелий глядел как на родного) маги и магглы собрались расходиться. — Северус, а как же твой Непреложный Обет? — напомнил вездесущий директор. — Непреложный Обет? Какой еще Непреложный Обет, Альбус? Ох, елки-моталки!!! Петунья! Подожди! Стой, стой, окаянная! — Чего тебе надо, Нюниус? — неприязненно обернулась миссис Дурсль. — Петунья… понимаешь... э-э-э, тут такое дело… короче, я клятву дал. Важную. Теперь твой Дадли на метле летать должен. Как Поттер. — Что? Он? — Да. Он. В общем, худейте его, как хотите, дорогие родители, через неделю у нас квиддич. Мадам Хуч, запишите — с сегодняшнего дня в команде Слизерина новый вратарь.